- Знаешь, что в тебе неправильно? Ты постоянно врешь, не хочешь быть откровенной, закрываешься. Это недопустимо, если бы мы хотели выстроить связь.
- Связь? - я все же позволила себе рассмеяться и снова взяла бокал. - С вами?!
- Сделаем вид, что я не заметил этого тона. И я не мщу тебе. Ты сама себе это придумала, потому что так проще смириться.
Веселиться сразу расхотелось. Я сделала глоток и поперхнулась. Слишком сильно расслабилась, и, вместо того, чтобы использовать его настроение себе во благо, только лишь все усугубила.
До конца обеда я старалась больше не открывать рта. В ресторане мы провели не больше часа, но это время я могла бы назвать приятным. Даже страх ненадолго позабылся, что в моем случае многого стоит! На крыльце Максим Александрович щелкнул пультом, и припаркованная машина отозвалась в ответ. Может быть, попросить его купить что-то из одежды или косметики? Без разницы что именно, лишь оттянуть возвращение в квартиру! Ведь он говорил, чтобы я просила! Но я так и не решилась: попроси я сейчас, то получилось бы, что я уже играю по его правилам. Пусть он бы только обрадовался, но я сама пока к этому не была готова. Он обернулся, заметив мою заминку, снова улыбнулся, а потом шагнул, обнял за талию, притянул к себе.
И поцеловал. Сначала нежно коснулся губ, но почти сразу усилил напор, открывая языком рот, погружаясь в него. Я уже через пару мгновений забыла, что он за человек и об отношении к нему. Свою роль сыграло и вино, именно оно провоцировало скорее расслабиться, чем напрячься. Ответила почти так же порывисто, обняла руками за шею и прильнула всем телом. Максим целовал страстно, не позволяя перехватить инициативу - и от этого сбивался дух. Я потерялась в пространстве, утопая в ощущениях, но он оторвался от моих губ, заставив недовольно выдохнуть, и наклонился к уху:
- А моя девочка, оказывается, не такая уж и холодная.
В этот момент мне было наплевать на издевку. Я поднялась на цыпочки и потянулась к его губам. Если он будет так меня целовать, то на некоторые вещи я пойду уже с гораздо большим энтузиазмом. Но он остановил меня резко, оттолкнув, и остудил окончательно совсем другим голосом, возвращения которого я так опасалась:
- Нельзя. Я могу тебя целовать, ты не можешь ко мне прикасаться, пока не разрешу. Ясно?
- Простите, я не знала… Больше такого не повторится, - меня оставили последние силы. Какое счастье, что хотя бы тут он не требует смотреть ему в глаза.
- Умница. Хочешь еще куда-нибудь?
- Куда прикажете.
- Учишься на ходу. Тогда заедем в один салон. Хочу чтобы ты сделала полную эпиляцию бикини. Ты же не против?
- Как прикажете, Максим Александрович.
Мне на самом деле было все равно. Да я готова на какие угодно мероприятия, лишь бы не оставаться с ним наедине.
Процедура оказалась немного болезненной. В салоне я до сих пор эпиляцию не делала, поэтому с удовольствием отвлекалась на вежливые обращения и приятные запахи. Среди этих милых девушек я могла бы провести еще сутки кряду, но договор диктует свои правила. После процедуры кожа горела, соприкасаясь с жесткой тканью платья. Я вышла в холл, где за чашкой кофе и под пронизывающими взглядами сотрудниц меня ожидал Максим Александрович. Он молча встал и направился к выходу, я поспешила следом. Теперь я не могла угадать, в каком он настроении, поэтому и сама не решалась нарушить молчание.
А перед дверью квартиры снова замерла. Еще два шага - и правила снова изменятся. Он, не оборачиваясь, вошел, оставив дверь открытой. Чего он пытался добиться в ресторане? Сбить меня с толку? Запутать в эмоциях, чтобы я не могла сформулировать ни единой однозначной? Показать, что если я буду послушной, то и он станет ко мне добрее? Еще два шага. Еще два.
Глава 6
И думать ведь было не о чем! Намного легче не думать вовсе. Я заставила себя пройти, прикрыла за собой дверь. Максим Александрович только теперь посмотрел на меня и сделал вид, что заминки моей не заметил:
- Мне нужно поработать. Ужин в семь. Не опаздывай. А пока делай, что хочешь, только не шуми.
- А я… господин, можно спросить?
- Говори.
- Я могу уйти? Прогуляться.
- Нет. Будь тут, ты можешь понадобиться в любой момент, - и улыбнулся - почти приветливо, но я от этой фразы съежилась и поспешила спрятаться в своей незапирающейся комнате.
А ведь это скучно - часами сидеть без дела. Я уже позвонила родителям и Денису. Брат предположил, что я обзавелась парнем - он заезжал ко мне вечером, но дома не застал. Я не стала отрицать, радуясь хотя бы тому, что голос его стал бодрее. И из кафе его до сих пор не вышвырнули - уже почти неделю работает, рекорд! Оставалось надеяться, что случившееся его изменит. А теперь же меня сильно раздражал его веселый тон: каково, интересно, чувствовать себя таким живым, после "простого разрешения всех проблем"?
В комнате моей не было ни телевизора, ни ноутбука. Погоняла на телефоне змейку, пока не начало укачивать, сходила в душ, попрыгала на месте, посидела на полу. Может, все-таки стоит что-то попросить у Максима Александровича? Например, книги. Если бы сейчас под рукой оказалась книга - на этот момент сошла бы любая - то время тянулось бы не так медленно. В пять часов вечера по стуку входной двери я поняла, что пришел повар - теперь если даже захочу выйти в гостиную и посмотреть телевизор, то на глазах постороннего себя не заставлю.
Выбрала из шкафа самое удобное платье - буду в комнате ходить в нем за неимением чего-то более подходящего. Внешне нарядное, из красного шелка, оно было хотя бы комфортным. В конце концов, явных правил относительно моего личного убежища не поступало. Завернулась в одеяло и предалась очередным неприятным мыслям. И не заметила, как уснула.
Проснулась от тревожного чувства: такое бывает, когда еще не открыл глаза, но ощущаешь, что атмосфера изменилась. Мгновенно придя в себя, подскочила на месте. Максим Александрович, придвинув вплотную стул к кровати, сидел и смотрел на меня. Он сложил руки на груди и, заметив, что я проснулась, позы не изменил. Только прищурился сильнее.
- Кажется, я сказал, что ужин в семь.
Бегло глянула на экран телефона: 20:37.
- Простите… - оправдываться смысла нет - он и без того видит причину моего опоздания. Пусть просто лишит меня ужина! Я ведь опоздала! Вполне заслужила поголодать тут. В одиночестве.
Он наклонился, ухватил одеяло за угол и откинул. Я сжалась и спонтанно поправила подол платья, натягивая его на бедро.
- Сними.
Чего-то подобного я подсознательно со страхом и ожидала. Максим Александрович умеет быть жестоким. Но, возможно, ничего особенно страшного не произойдет, если я постараюсь создать видимость полного подчинения?
Стянула платье и откинула. Села прямо и заставила себя убрать руки, открывая грудь. Проследила за его взглядом и, без команды, раздвинула ноги. Если хочет смотреть, то все равно увидит - так не лучше ли разыграть покорность? Он тут же посмотрел мне в глаза, пристально, внимательно, и во взгляде что-то неуловимо изменилось. Но молчал, будто ждал дальнейших действий, а я не предполагала, что должна делать для сохранения этого эффекта - Максим Александрович был доволен. Встать на колени, посмотреть снизу вверх? Или наоборот, без приказа не шевелиться?
- Иди сюда, - он позвал совсем тихо.
Я встала перед ним, но теперь и боялась сильнее. Захотелось обхватить себя руками, но я удержалась от порыва.
- Ты опоздала на ужин.
Понятно. Такие вещи его выводят из себя - я это и раньше предполагала. Будет наказание? Я задрожала от ожидания неизбежного, хотя Максим не выглядел раздраженным. Нет, скорее сосредоточенным. И тут я вдруг отчетливо поняла, что должна сделать! Со всей очевидностью мозг выхватил один вариант из миллиона
- то, что я в этой ситуации просто обязана сделать, и этим самым свести все возможные последствия к минимуму!
- Накажите меня, господин.
Я не просто угадала - я выбила десятку: Максим коротко выдохнул. Он этого не покажет, но я теперь знала наверняка, будто мысли его читала - в этот самый момент я свожу его с ума! Он не улыбнется, он уже что-то придумал - и мне это не понравится. Но его напряжение сейчас висело в воздухе, и оттого у меня внизу живота тоже затянуло, как реакция на его реакцию.
Но он вдруг расслабился и откинулся на спинку, лениво выводя круги пальцем по бедру. Напряжение будто в один миг растаяло бесследно.
- Чего ты боишься больше всего? Из того, что я могу с тобой сделать.
Вопрос выбил из колеи. Что он может со мной сделать? Кажется, я даже плети не боюсь настолько сильно, как… Почему он спрашивает? Если я назову, то тут же это и получу?
- Я… я… господин…
- Порки? Нет, когда ты шла сюда, то настраивалась именно на что-то подобное, - он сам же отвечал задумчиво на свои вопросы. - Секса? Вряд ли. Тебя возможность еще большей близости со мной сильно смущает, но если бы ты была с собой откровенна, то уже призналась бы себе, что ждешь этого. Скоро будешь осознанно хотеть. Потому тоже отложим. Минета? Спермы во рту? Но уже завтра утром тебе придется, и к тому времени ты настроишь себя… Боли? Растяжки? Игрушек? Чего? Анального секса? - он вдруг улыбнулся. - О, попал. Какие у нас круглые бывают глазки! Значит, анальный секс пугает тебя больше всего остального?
- Господин…
- Встань на четвереньки и ляг грудью на кровать. Не поворачивайся.
Я опустилась на пол, но затряслась сильнее. Он просто ждал: возражу - накажет, буду медлить - разозлится… и все равно накажет. Повернулась на коленях и легла на край.
- Ноги раздвинь, руки вытяни вперед. Зацепись пальцами за другой край и не отпускай.