* * *
Под утро Анжело повез Анну не домой, а в свою усадьбу под Лондоном. Раньше Анна здесь никогда не бывала. Старинный небольшой дом восемнадцатого века в два этажа был весь заросший вьюном и походил на избушку лесника где-нибудь в чаще. К дому прилегал фруктовый сад, а позади него располагался теннисный корт. Въезд в усадьбу открывали большие кованые ворота с семейным гербом дома Замбродис. Не заходя в дом, Анжело повел свою спутницу вокруг и, открыв какую-то дверь, повел за собой возлюбленную. Дверь открывала проход в подвал, а лестница, ведущая туда, уступчиво показывала дорогу. Спустившись вниз, Анжело открыл одну из дверей и пригласил войти Анну. В комнате находились Сержио с бандитом Яйцо, крепко привязанным к стулу. Сержио смачно колотил бандита по лицу и торсу, тот только изредка издавал чуть слышные крики. Анжело подошел к мученику и спросил:
- Ты знаешь ее? - указывая на Анну.
- Конечно, я сразу ее узнал, как увидел! - разбитым ртом отвечал Яйцо. - Это та самая полицейская шлюха, с которой я забавлялся лет десять назад. Жаль, что я ее тогда не прикончил.
- Ты в курсе, что девочек обижать не хорошо?
- Она не девочка, она - коп. Она пристрелила Марио и Билли. Ты что, забыл? А мне два зуба выбила. Вот посмотри! Да вдобавок инвалидом оставила, - оправдывался Яйцо скаля окровавленную челюсть.
- Это ничего не меняет.
- Анжело, она не женщина, а машина-убийца. Разве ты еще этого не понял? Я, кажется, начинаю вникать. Эта сука закадрила тебя. Ты с ней спишь? Ты продался легавым. Гнида! - на этих словах Яйцо сильно схлопотал по челюсти от самого Анжело.
- Это тебя не касается! Ты очень сильно обидел мою женщину, я не могу тебе этого простить.
- Дурачина, ты, Замбродис! Разве она тебе не сказала, что она грязная лесбиянка. Эта змея использует тебя. В конечном итоге она подставит тебя и упечет за решетку либо пристрелит в твоей же постели - не дослушав окончания фразы, Анжело сильно влепил гангстеру по лицу и сломал ему челюсть.
- Нечего с тобой больше разглагольствовать. Перейдем к сути вопроса. Ты мне выдашь всех остальных участников тех событий. Мне нужны имена и адреса, иначе я тебя второго твоего яйца лишу. Будешь в гареме у султана кустики на газонах подстригать. Ну, я жду!
- Я ничего не знаю, никого не помню. Да ты и сам лучше меня все знаешь! - испуганно кричал Яйцо.
- Анжело, о чем он говорит? - вклинилась в диалог перепуганная Анна.
Анжело сильно ударил по лицу и без того перепуганному бандиту, чтобы тот замолчал.
- Сержио, снимай с него штаны! - зарычал мужчина. После он обратился к Яйцо, снимая со стены бейсбольную биту. - Ты какой больше размер предпочитаешь? - от испуга Яйцо орал что есть силы. Но это ему не помогало. Сержио проворно завязал несчастному рот.
После Анжело повернулся к Анне и почти криком приказал:
- Уходи! Немедленно уходи отсюда! Тебе не нужно на это смотреть! - Анна задом вышла из комнаты и плотно закрыла за собой дверь.
Больше она ничего не видела и не слышала. Делая ремонт, новый хозяин заблаговременно позаботился о звукоизоляции в доме. Она вышла в сад и бродила в нем в полном одиночестве. Ее сердце колотилось в груди, готовое выпрыгнуть от страха, происходящего в эту минуту. Спустя полчаса, Анжело вышел из подвала, держа что-то в кулаке. Его одежда, руки были окровавлены. Глаза источали зло, а движения были резкими и размашистыми. Он подошел к Анне и шепотом произнес:
- Пошли отсюда!
- Что у тебя в руке? - с опаской спросила Анна.
Ничего не отвечая, Анжело разжал кулак и выбросил кусок мяса сторожевой собаке. Та с радостью поймала его налету и тут же проглотила. Им оказалась часть тела насильника. А что это была за часть, Анна даже думать боялась.
С самого детства Анжело видел, как его отец и брат пытали людей из-за денег. Лишали их конечностей. Закон в семье был важнее всего. Анжело конечно перегнул палку в отношении Яйца. Несвойственная звериная жестокость проснулась в нем, а виной этому была она - Анна.
Он направился в дом, чтобы принять душ в надежде смыть с себя этот позор зверства. Послушно, не говоря ни слова, Анна следовала позади. Войдя в дом, он стал раздеваться на ходу, бросая одежду на пол. Повернувшись к Анне, он обратился к ней:
- Пожалуйста, побудь со мной сегодня!
Она поняла его просьбу. В этот раз не в силах ему отказать, ведь из-за нее этот человек только что убил другого. Анна последовала за ним. Уже полностью раздетый, он вошел в ванную комнату и включил воду. Какое-то время он стоял с опущенной головой, облокотившись на раковину. Анна вошла следом и закрыла за собой дверь. Он поднял глаза и посмотрел на нее в упор безразличными стеклянными глазами. Как будто угадав его желание, Анна стала медленно раздеваться. После того, как последний аксессуар ее туалета упал на кафельный пол, она подошла к мужчине. Не касаясь ее, он нежно поцеловал женщине тонкую длинную шею. Затем взял за руку и потянул за собой под струи воды. Анна покорилась.
С необычайной нежностью он ласкал части тела женщины. Пытаясь предугадать ее эротические желания, он стремился быть для нее тем, кого она так привыкла чувствовать с собой в постели. Он хотел быть для нее больше, чем самым лучшим любовником в мире. Он хотел быть для нее другом. Поэтому так не торопился в своих сексуальных желаниях, а старался принести больше наслаждения этой необычной экзотичной красотке. Но, через продолжительное время ласк, мужское начало, вернее, его мужской зачин взял свое. Дерзко и резко он ворвался в расщелину половых губ и, словно молот, пробивая себе путь вглубь прямо к женскому сердцу, излился горячей вязкой влагой, не в силах справиться с крепкими объятиями маленькой пещерки, скрывавшейся между ног Анны. Анжело обессиленный упал на колени у ног возлюбленной, крепко обняв их, и нежно поцеловал виноградную гроздь рисунка.
- Спасибо! - шепотом произнес он и заплакал как маленький мальчик.
СТАРОСТЬ
Солнце уже склонилось за утес берега Атлантического океана. Старый Замбродис лежал в своем бассейне с подогретой океанической водой. Страдающий от подагры и застарелого простатита, он грел свои старые кости в теплой прозрачной воде, потягивая гавайскую сигару, и смотрел вслед уходящему дню. Этот день, как и жизнь старого мафиози, быстро заканчивался, не успев даже начаться. Вчера ему исполнилось семьдесят. Семьдесят гребанных человеческих лет! Замбродис никогда не думал о прошлом, не любил ностальгировать, он всегда был черств и безразличен. Люди для него были только средством для достижения своей цели. Даже его жена и сыновья страдали от такой черствости и равнодушия. На самом деле он только хотел казаться равнодушным. Но, после того как год назад он потерял в одной из бандитских разборок младшего сына, стал более щедр и чувственен к своим детям. Старшему сыну он оставил всю свою мафиозную империю, уйдя на покой. Среднему - Анжело достался фамильный дворец под Неаполем и крупная консалтинговая компания в Штатах. Его жена, Софи, умерла еще шесть лет назад. В одиночестве старик страдал без любимой подруги и все более погружался в свои угрюмые старческие мысли. Но вчера ему стукнуло семьдесят. Банкет по случаю такого торжества, устроенный сыновьями и соратниками "отца итальянской мафии", выдался на славу. (Это сейчас он был ветераном английской мафии, но когда-то совсем молодой Замбродис - чистокровный итальянец и авторитетный неаполитанский мафиози - прибыл на острова в амбициях покорить Туманный Альбион. Здесь же он повстречал свою жену.) Старик вдоволь повеселился, а сейчас отдыхал в своем небольшом поместье на берегу Атлантики.
Неожиданно его дремоту нарушил секретарь:
- К вам господин Мартин.
- Что нужно этому старому прохвосту?
- Он говорит о какой-то сеньорите из полиции. Это как-то связано со вчерашним вечером и вашим сыном Анжело.
- О, мой Анжело! Мы так и не поговорили с ним вчера. Веселая была пирушка. Много вина и женщин. Я люблю женщин, а особенно вино. Они приносят наслаждение и веселье. Но, к сожалению, чем их больше, тем тяжелей похмелье, - посетовал Замбродис. - Пусть войдет.
- Желаете принять его здесь или в гостиной?
- Пусть ждет меня в кабинете.
Замбродис нехотя вышел из теплой воды, неспешно надел махровый белоснежный халат, тапочки и направился в дом.
Мартин ждал своего босса в кабинете, изрядно волнуясь, отчего часто перемещался по комнате. Замбродис вошел и поприветствовал Мартина. Усевшись в большое кожаное кресло, он налил себе и гостю коньяку и небрежно спросил:
- Ну, что там у тебя такого важного, ради которого ты отвлек меня от отдыха?
- Речь пойдет о вашем сыне Анжело, верней, о его подруге.
- И что там с ней не так? Тебе какая разница с кем спит мой сын?
- Если бы спит. По моим сведения эта девка работает в федеральной службе безопасности, да еще и лесбиянка.
- Что ты сказал? Она из полиции? Интересно.
- И я об этом же. И лес…
- Ну, то, что она лесбиянка - это все бредня. Нет такой сексуальной ориентации! - перебил старик. - Любой лесбиянке не хватает хорошего траха с нормальным мужиком. После него все лесбиянство проходит. А в своем сыне я уверен. Мой дорогой жеребец заткнул за пояс даже меня, своего отца. Я горжусь своим сыном. Была у меня в молодости такая история. Как же ее звали? Элизабет, кажется. - старался припомнить старик. - А то, что она коп… - Замбродис немного помолчал, подумал, после добавил. - Узнай, при каких обстоятельствах она познакомилась с моим сыном и что ей нужно. Что она вынюхивает. Но, условие: никто об этом не должен пока знать, особенно мой сын. Докладывать будешь лично мне.