– Как было, так и написал: "Гражданка такая-то вернула украденные ею у меня вещи в полном объёме, – за что я обязуюсь (как она настаивала) не угрожать ей физической расправой и не освещать эти события в СМИ…" После написания бумаги я попросил вернуть ключи от квартиры. Она кинула их мне в лицо, попутно пнув ногой музыкальный центр и сказав, что у неё здесь ещё остались вещи. Я сказал: "Забирай!" – и вспомнил, что действительно в ящике под нашим ложем любви кое-что осталось.
…Собрав в охапку фаллоимитаторы, я совершил ей в лицо ответный бросок этими предметами.
"Зал замер. Такого поворота событий зрители не ожидали".
Девушка тоже опешила. Вышла из оцепенения секунд через десять и против всякой логики прокричала: "Все знают, что он пидарас! ЭТО ЕГО ВИБРАТОРЫ!"
Мощный милицейский хохот потряс стены квартиры.
Пригрел на сердце змею
– Может, вы её обижали? И все это лишь компенсация, на которую женщина в некоторых случаях имеет право?
– Компенсация?! За что?! За то, что вывел её в свет; за то, что возил её за границу (Таиланд, ЮАР, в Египет на дайвинг-сафари, Индию, Китай), причём бизнес-классом; за то, что накупил ей шмоток на тысячи долларов; за то, что дал ей возможность сыграть на большой сцене; за то, что кормил в дорогих ресторанах; за то, что давал деньги на элитные салоны красоты; за то, что оплачивал её счета… Я её любил и ради неё ушёл из семьи, от жены и сына. Мы с ней жили мирно. Целых два года. И всё это время я пытался сделать из неё звезду.
– Вы? А зачем?
– Хотелось попробовать себя в новом качестве продюсера и помочь человеку, который тебе небезразличен. Первая наша встреча произошла в Питере. Столкнувшись с ней, я, по всей видимости, увидел то, чего в ней не было: перспективную девушку, только что закончившую театральный институт, и у которой всё было впереди, и из которой можно лепить звезду…
И вот тогда я решил, что, может быть, во мне умер великий промоутер. Но сначала, следуя законам жанра, я решил с ней переспать. Согласилась она, как ни странно, очень быстро. Все произошло в дешёвой гостинице… Потом была сауна, а дальше…
Я снял ей квартиру я Питере, куда приезжал каждый день, вернее, каждую ночь после работы. Потом мы съездили с ней за границу. Там она рассказала мне о всех своих бывших мужчинах. В её послужном списке я был девятым. Но женщину в ней, по её словам, разбудил именно я. Я действительно старался: секс в туалете на работе, в туалетах аэропортов (она хотела в туалете авиалайнера, но я постеснялся), в кинотеатре на заднем ряду…
"Ты будешь верить своим бесстыжим глазам или моим честным словам?"
Потом она меня заразила нехорошей болезнью. Я не хотел этому верить, тем более что она клялась и божилась, что ни разу мне не изменяла. Врач подверг это высказывание серьёзному сомнению.
Но я хотел верить девушке и верил. Потом мы уехали в Москву и стали жить вместе, хотя все мои друзья были в шоке и спрашивали, как я мог променять свою обалденную жену на какую-то девку. Тем временем в карьере моей любовницы произошли изменения. Раньше она работала со мной, а теперь напарника ей сменили. И тут у руководства возникли сомнения в талантах девочки.
То есть я-то по-прежнему считал, что она звезда. А вот начальство думало иначе.
Когда она работала со мной, я был ведущим, а она ведомой, то есть легко заменяемой фигурой. Но, к сожалению, это стало окончательно ясно, только когда нас разделили. У них с новым партнёром по работе постоянно были стычки из-за отсутствия профессионализма, вдруг обнаружившегося у моей протеже. Народ вокруг смеялся над этой ситуацией, а я переживал и пытался научить девочку уму-разуму. Но теперь она уже сама считала себя звездой и слушать никого не хотела.
В итоге с этим проектом ей пришлось распрощаться, а в другие тоже не взяли.
"Он то плакал, то смеялся, то щетинился, как ёж!…"
– До меня постоянно доходили слухи о её изменах и даже о том, что у неё есть постоянный любовник. Я не хотел этому верить и расставаться. Но было ещё одно обстоятельство: её постоянные беспричинные истерики и смены настроения, свидетелями которых становились как мои друзья, так и коллеги. Иногда она, шутя, говорила мне, что у неё маниакально-депрессивный психоз, и я думал, что это действительно шутка. Но потом вдруг понял, что живу с тяжелобольным человеком. Тогда и предложил расстаться. Она в слезы. Вышло довольно натурально. Меня опять "развели". Через некоторое время ситуация повторилась, и я указал ей на дверь. Она не уходила, мотивируя тем, что ей не на что снять квартиру. Хотя я точно знал, что у неё есть около десяти тысяч долларов. Но я всё же дал ей денег заплатить за первый месяц. Но она все равно не уходила. Когда я получил подтверждение своим смутным догадкам о её любовниках, я перестал заниматься с ней любовью, а через некоторое время и разговаривать. Она ушла спать в другую комнату, чего до этого ни разу в жизни не было, а через день я уехал на гастроли. Вернувшись домой, я увидел собранные чемоданы, сумки и пошёл на работу… – встретились мы уже в присутствии милиции.
Р.S. Я вернулся к жене. Эта святая женщина всё поняла и простила. Я купил ей дом, на сей раз в Москве, на Рублёвке. К сожалению, ввиду ограниченности в средствах, в кредит на десять лет. Ребёнок пойдёт учиться в московскую школу.
Я понял – что любовь – это когда простая лягушка кажется тебе царевной. Но не это самое страшное. Самое обидное, что я всё-таки её любил.
Такой слезливый финал мне нравился: она должна понять, какое сокровище потеряла! Расставаться с мерзавцами ведь не жалко, а я вон какой! Кстати, к утру, когда мы с журналюгой закончили это эпическое творение, я был необычайно бодр. Лучшего способа избавиться от влюблённости у меня ещё не было. Журналистка, правда, засыпала и пыталась вздремнуть, сидя прямо на полу и прижавшись к батарее.
– Здорово получилось, да? Скажи! – Я, видимо, был перевозбуждён. И перечитывал все снова и снова.
– Я не понимаю, ты хочешь, чтобы это было напечатано или нет? – вяло реагировала та.
Я уже не знал, хочу – не хочу. Самое главное ведь уже случилось: мне стало намного легче. Отпустило! И пусть Киска меня обворовала, и немало позора принесло это общение с представителями правопорядка (хотя они явно получили удовольствие от того, что хоть какой-то прошмандовке жизнь прижала хвост), но теперь она была у меня в руках. Её карьера, которую я сам – как влюблённый идиот – строил, могла, благодаря мне же, полететь в тартарары.
Но всё же сомнения остались. Статья могла сослужить как хорошую службу, так и плохую. С одной стороны, Киску, как воровку, точно бы выставили. С другой, это могло сделать ей рекламу. Какая-то там никому неизвестная девка сразу получала известность. "Ух ты, кинула самого Трахтенберга! А Ромка-то, хоть и кандидат наук, но ишак!!!" Пути шоу-бизнеса чрезвычайно неисповедимы.
Но, как ни крути, какую-то точку надо было в этом деле поставить.
Раунд третий
Не для себя же мы всю ночь сочиняли этот пасквиль. Тем более, вскоре оказалось, что так просто использовать в своих целях журналюг довольно трудно. Я понял, что теперь ещё одна баба нудит над ухом и требует окончательного решения. И тут само провидение поворачивается против Киски – статью ждали, деньги приготовили. Но я уже все решил.
– Публиковать не будем.
– А как же мой гонорар? – возмутилась щелкоперка.
– Я тебе заплачу.
– Тогда плати вдвойне, – проскрипела вымогательница.
– Хорошо. Но тогда ты встретишься с Киской и дашь ей это прочесть! – созрело в моей голове решение. – Только не говори, что мы колеблемся, печатать или нет. Скажи просто, что тебе нужны её комментарии по поводу всей этой истории.
– Да не нужны они мне, если ты не хочешь это печатать!
– Ну а ты встреться с ней в японском ресторане. Я все оплачу.
– В ресторане? – Настроение журналюги явно пошло на улучшение. Затея приобретала смысл. – Ну, если в ресторане, то встречусь.
И она начала звонить Киске.
Только что-то у них все не срасталось. То где-то задерживалась журналистка, то Киска с головой уходила в работу. Она, оставшись одна в съёмной квартире, должна была шевелиться в поисках заработка и потому активно продвигала на работе "новые проекты" (тоже, впрочем, украденные у меня).
– А знаешь что, – предложил я работнику пера и топора по телефону. – Ты зайди в мой клуб, там есть один человек, который после нашего разрыва с Киской дружит с ней за моей спиной, и даже, по слухам, некоторое время с ней жил. Ты сделай вид, что зашла поесть, и "нечаянно" забудь на столе текст интервью.
– Ну ладно, – голосом перекормленного бегемота согласилась она.
И сделала все как нужно.
Я уверен на все сто, что Киске "нечаянно утерянный текст" немедленно прочли по телефону. Однако она мне так и не отзвонилась!
Не знаю, то ли моя последняя фраза о том, что я её любил, привели их к мысли, что я не стану делать такую подлость, то ли ей было плевать на репутацию.
"Лучшие друзья девушки – бриллианты, – усиленно напоминала мне воинствующая писака. – Вы, Роман Львович, может, не догадываетесь, но заработать на такие украшения одинокой девушке в Москве довольно трудно. Практически невозможно. Я не знаю ни одной бабы, которая выкупала бы репутацию бриллиантами. Вы размечтались. У б…ядей сдачи не бывает.
Словом, я понял, что ничего на этом не заработаю. Более того, эта история только добавляет материального ущерба. Но, впрочем, черт с ним – не жалко. Зато какая психотерапия, когда уверен, что не только ты сходил с ума, а заставил попсиховать и своего противника.
За все в этой жизни человек должен заплатить.