* * *
Дома нас ждал сюрприз. У нашего подъезда стоял, лоснясь чистыми боками, аккуратно припаркованный синий "опель" Кирилла Сергеевича. Его автомобиль всегда был сверкающим укором мне, хозяйке эффектного, но вечно забрызганного и немытого джипа, хозяйке, отлынивающей, но наотрез не отказывающейся от нечастых встреч с импозантным, начитанным и темпераментным владельцем "опеля".
Кирилл Сергеевич заметил нас и вышел из машины, застегивая на ходу добротный пиджак. Как обычно, он шел, будто вовсе не замечая Ваню, к одной мне. Он широко распахнул руки и даже чуть оттеснил Ваню. Обдав меня пронзительно-огуречным запахом "Фаренгейта", он проговорил:
- Предлагаю поужинать в итальянском ресторане "Лидо ди Езоло".
- Отказываюсь, - улыбнулась я, высвобождаясь из его рук.
- Настасья… Так сразу! - Кирилл Сергеевич неодобрительно покачал головой. - А я тебе букет приготовил…
Он полез в машину. Зацепившись там за что-то пиджаком, он крякнул и охнул. Ваня засмеялся, а я слегка дернула его за рукав. Кирилл Сергеевич в это время вытащил из машины довольно большой букет белых роз. Почему с белыми розами приходят не те мужчины, не тогда и, главное, - не по тому поводу? Не жениться же на мне мой не очень любимый друг надумал…
- Вот что я скажу, Настена…
- Вы скажите лучше, чего мама не видела в этом… как там его… "Людоеде"? А? - неожиданно перебил его Ваня и, резко размахнувшись, сшиб своим тяжелым рюкзаком сразу несколько тюльпанов, растущих на клумбе возле нашего подъезда. Узкие желтые и белые лепестки легко посыпались вниз, и теперь вместо цветков беспомощно качались черные толстые пестики, окруженные яркими тычинками на тончайших, почти не видимых ножках.
Кирилл Сергеевич не успел ничего ответить Ване, потому что в наш большой двор на сумасшедшей скорости ворвался желтый спортивный автомобиль и, обдавая брызгами из луж спокойно бредущих с вечерней прогулки мамаш с детишками и колясками, промчался мимо нас. Я еле-еле успела отпихнуть Ваню в сторону почти из-под его колес.
- Класс… - только и выдохнул Ванька, провожая зачарованным взглядом роскошную машину с бешеным водителем. Куда тот ехал, мы так и не узнали, потому что автомобиль вынесся из двора на такой же скорости и мгновенно исчез из виду.
- Я не человек! - раздался знакомый и очень пьяный голос. - Я - плесень! Белковая плесень на этой земле! Я думал, что я… А я!.. Потому что ты меня… А я тебя… А ты всегда меня обманывала… использовала…
- Ага, - вздохнула я. - Особенно когда тебе алименты в Гондурас посылала…
- В Эквадор! Я был в Эквадоре! И ничуть об этом не жалею! Ясно? Тебе ясно?
- Да ясно, ясно… - Я чуть придержала Илью рукой, чтобы он не упал на Ваню и на застывшего в ужасе около своей отполированной машины Кирилла Сергеевича. - Ты что пришел-то, Гондурас, а?
- Эквадор! Эквадор… Э-эх… - Илья вдруг всхлипнул и махнул рукой. - Вот так всегда… Пришел, чтобы жить с тобой наконец, Анастасия Коростылева… На-ко-нец! На весь конец нашей жизни! Ясно? А ты… Гондурас!.. А я… Эх, Настька…
Я увидела, что вся спина его любимой черной куртки - дорогой, но очень похожей на кожезаменитель - испачкана чем-то красным, вроде томатной пасты, густой, с кусочками лука, перца… Соус Карибских островов…
- Ты очень грязный, Илюша, - негромко заметила я.
- Зато ты очень чистая! - горько усмехнулся Коркин. - Вот это кто? Кто?! Думаешь, я не знаю? Это - кто? - Он широким жестом указал на отступившего на шаг Кирилла Сергеевича и чуть не упал.
- М-м-м… Кирилл Сергеевич, - слегка поклонился тот и сделал движение, намереваясь протянуть Илье руку. Но потом, похоже, передумал и почесал этой рукой ухо. - Я - хороший друг Анастасии. А вы, простите?..
- Э-эх! - Илья тоже почесал голову.
Я не выдержала и засмеялась.
- Может, вам в баню вместе сходить? Обсудить, как да что?
Они, вытаращив глаза, смотрели на меня и друг на друга. А я приветливо помахала рукой соседке, живущей этажом ниже. Она прошла мимо нас, ведя на поводке серого крупного кота с короткой, очень густой шерсткой, широкой симпатичной мордой и ярко-оранжевыми глазами. Британец… Конечно, эта порода называется британец. Умный, привязчивый и не очень пушистый.
Соседка оглянулась, посмотрела на обоих моих кавалеров и показала большой палец. Потом увидела огромный букет белых роз на капоте автомобиля и подняла большой палец на второй руке. Я развела руками и, чуть подумав, тоже показала большой палец, кивая на ее британца. Соседка величественно улыбнулась и пошла дальше, слегка колышась большим, мягким телом под длинным платьем. Она шла, а рассыпанные на черном фоне ее платья оранжевые и малиновые цветы медленно шевелились, заворачиваясь широкими гладкими лепестками" и снова расправляясь вместе с легкой струящейся тканью.
- Мам, - позвал меня Ваня. - Я писать хочу. Пошли домой.
- Пойдем, сынок, - Илья попытался увести Ваню к ближайшему кустику, - не надо терпеть!
Ваня вырвался и взял меня за руку. Я сделала два шага к подъезду и решительно вернулась за букетом.
- Все, друзья, сегодня уже нет сил… Ни на что. Даже на "Лидо ди…" Как ресторан называется?
- "Лидо ди Езоло", - сдержанно ответил не очень довольный всем происходящим Кирилл Сергеевич.
Илья просто помахал сцепленными в кулак руками над головой, очень стараясь, чтобы это выглядело независимо и хамски. Я послала воздушный поцелуй, особенно не адресуя его никому, и не оборачиваясь пошла к подъезду. Уже захлопнув дверь, я услышала вызывающе-громкое:
- "Путана - путана - путана…"
Была когда-то такая ужасная песня во времена нашей юности. Я понадеялась, что это кричит не Илюша. С чего бы ему называть меня так? Хотя это, конечно, лучше, чем плесень.
* * *
Той ночью мне приснился удивительный и странный сон.
Я отчаянно обнимала Илью, почему-то ставшего маленьким и толстым, и знала, что никогда его больше не увижу. Я чувствовала под своими руками его напрягшуюся спину, туго обтянутую белой рубашкой, на которой были отчетливо видны следы моей крови.
У меня не было никакой раны, но я точно знала, что кровь - моя. И от этого мне было еще печальнее. Я обнимала его в последний раз, а он как-то небрежно посмеивался и не знал, как больно мне прощаться с ним.
Потом я изо всех сил старалась взлететь, убегая от Кирилла Сергеевича. Мне это почти удалось, но земля как будто тянула меня к себе, и время от времени мое тело снова обретало вес и устремлялось вниз, к земле, где мчался на своем сверкающем автомобиле Кирилл Сергеевич. Я даже видела сверху, как блестят его вспотевшие залысины, и мне было его очень жалко, потому что я знала, что ему меня никогда не догнать. Ему никогда не попасть в эту прозрачную, легкую пелену облаков, в которой я лечу, не чувствуя вокруг себя потоков воздуха.
Зато я чувствовала, как крепко в меня вцепился Ваня и не отпускал - до самого утра.
- Вань, а не страшно ночью бродить в одиночку по квартире? - спросила я его утром.
- Так я же не бродил… Я к тебе бежал, - резонно ответил он.
- А зачем?
- Не зачем, а от чего, - грустно опустил глаза Ваня.
- Отчего же, сынок? - Я поцеловала его волосы, так еще приятно пахнущие детством.
- От страха, - честно сказал он, прижался ко мне и неожиданно спросил: - Мам, а Каштанчик женат?
- Конечно, нет, - ответила я.
- А почему?
- Потому что я с ним в пятом классе в театр не пошла.
- Ну какая же дура! - искренне сказал Ваня. - Машина, конечно, у него не очень, но я думаю, тебе надо сходить с ним в театр.
- Ты точно знаешь? - спросила я.
Ваня улыбнулся. И ничего мне не ответил. А я подумала: хорошо, когда у тебя остаются еще два варианта. Целых два.
Я вздохнула и решительно набрала Левкин номер.
- Жалко, что все так грустно, - неожиданно сказал Ваня, так и стоявший рядом.
- А как бы ты хотел, чтобы было? - Я услышала, как Левка ответил "Слушаю", и нажала клавишу отбоя.
- Ну… - Ваня показал руками что-то очень большое над собой и вокруг себя. - Чтобы… чтобы ты всегда смеялась.
- А в небе всегда светило солнышко, да, Вань?
Он совершенно серьезно кивнул и спросил:
- А так нельзя? Так не бывает?
Он ждал ответа. Я знала, что должна сказать ему правду. И я ответила:
- Так бывает, Ванюша.
Я посадила его к себе на колени и обняла. Вот оно, мое большое - надо мной и вокруг меня… Любит, ревнует, страдает оттого, что я мало смеюсь. И очень, очень быстро растет. Быстрее, чем я успеваю что-либо понять о себе, о нем и о том, сколько же на самом деле в году солнечных дней.
Примечания
1
Прыгун в высоту (англ.).