Для реализации наших планов у меня еще было время, но у мужа времени почти не осталось, потому что годы уже очень солидные. Разница между нами составляет около тридцати лет. Именно поэтому он стремился как можно быстрее решить этот вопрос и начать зарабатывать деньги, пока жив, чтобы оставить меня хоть с чем-то – имуществом, деньгами – и самое главное – без долгов. Мы прожили вместе достаточное количество лет и были всегда рядом, помогая друг другу выбираться из различных, как правило, неприятных ситуаций, и как могли поддерживали наш дружеский союз.
Ну, что же, вернемся к партнерам. Среди них было лишь двое-трое, на которых мы могли положиться. Наш близкий товарищ Владимир, семья коренных, местных немцев из самого Берлина, вернее, женская ее половина по имени Карин – очень добрая и порядочная тетка, семейная пара из Петербурга – наши многолетние друзья и партнеры, да еще Василий Иванович – единственный человек, который если сказал – сделал.
Согласитесь, Василий Иванович обладал странным для еврея именем. При первом знакомстве так и хотелось спросить про фамилию, не Чапаев ли? Нет, оказалось, Курочкин. Судя по финансовому состоянию миллионера на сегодняшний день, его птичья, а отнюдь не еврейская, фамилия определенным образом характеризовала Василия Ивановича, который, как курочка по зернышку, собирал колоссальное состояние почти всю жизнь, несмотря на немалые трудности! Эти люди и составили костяк нашего сообщества. Вот вместе с ними мы и противостояли всем жизненным и бизнес-неприятностям.
То утро началось как обычно. На мой, ставший уже обыкновением, немой вопрос: "Какие у нас сегодня неприятности?" я услышала радостный голос мужа: "Иди скорей сюда, это интересно!" Его более чем бодрый и оптимистичный тон меня заинтриговал: "Наверное, что-то получил по электронке, а вдруг интересное предложение?" Надежда вновь подняла голову, и я побежала на зов. Лев, так зовут моего мужа, сидел за компьютером и показывал пальцем на дисплей.
– Читай! – коротко сказал он.
Я прочитала. Письмо пришло от некой дамы по имени Агнес из далекой Ганы (Африка). Как только перед моими глазами всплыли первые строчки: "Мы семья из Ганы…", сразу же вспомнилась Россия, с ее бесконечными рядами вымогателей: "Мы-сами-не-местные…", оптимизм мигом испарился, а надежда тотчас впала в кому.
– Лева, – сказала я доверчивому супругу, – выброси его на хрен! Ты что не видишь, что оно из Африки? Не слышал про нигерийские письма? Да это же просто фуфло, даже не отвечай!
Подобных писем приходило множество, в основном с одним и тем же трагическим содержанием: "Ваш родственник, такой-то, носящий вашу фамилию, скончался, погиб в катастрофе, умер в результате военных действий, сгорел на пожаре…" – и так далее, вариантов было великое множество: "…и оставил вам в наследство 4, 8, 10, 15, 20 миллионов долларов", – писал очередной "адвокат"-мошенник.
Мы были в курсе того, сколько обманутых людей по этому принципу, надеявшихся поправить свои финансовые дела и свято верящих в законность этих сказочных историй, представленных якобы серьезными "адвокатами" (можно подумать, что адвокаты не врут), было в России, Германии, да и в любой другой стране мира. Люди отдавали мошенникам последнее, и из-за этих подонков разыгрывались семейные драмы и трагедии.
Недавно смотрела жуткую передачу "Вне закона", где речь шла об одной питерской семье. Супруг получил письмо от очередного нигерийского подонка и поверил в мечту. Тому под предлогом оформления крупного наследства удалось выманить у бедолаги огромные суммы в тысячах долларов. Простак, вконец разорив семью, еще и вогнал ее в колоссальные долги. Жена не выдержала и в пылу очередного скандала ударом ножа поставила точку в этой страшной истории! Получила восемь лет тюрьмы, оставив своего малолетнего ребенка на попечение бабушки, с которой теперь требуют погашения многочисленных долгов! Эта история запомнилась мне навсегда, и для себя я даже решила, что если мы сможем раскрутиться, то обязательно поможем этой семье, поэтому решительно сказала мужу: "НЕТ!" Там, где Африка, там мошенничество и обман!
Но, как говорится, человек предполагает, а бог располагает. Так началась удивительная история, которую нам предстояло пережить. Мы еще не знали, что судьба дает нам шанс и этим шансом воспользоваться мы сумеем.
Предложение, пришедшее из Африки, оказалось для нас интересным, я бы даже сказала, заманчивым. За помощь в переезде в Германию семьи из семи человек нам предлагали инвестиции в размере девяти миллионов долларов, и потому взять на себя ответственность перед немецким государством за семерых было для нас сущей ерундой, по сравнению с перспективами, замаячившими на горизонте. Все выглядело реально и правдоподобно, в отличие от всех многочисленных фуфловых нигерийских писем и историй. Стоило призадуматься…
Незнакомая Агнес взывала о помощи. Она умоляла нас принять участие в их судьбе. Сами – выходцы из Кот-д‘Ивуара (Берег Слоновой Кости, Африка), во время переворота и нападения мятежников на их дом лишились главы семьи, который, к слову, был серьезным госчиновником.
В свое время папаша позаботился о будущем своих домочадцев, поместив свои сбережения, а именно десять миллионов долларов, в один из фондов Ганы, оформив наследство на своего единственного среди пяти дочерей сына Даниэля. Юноша тоже пострадал во время нападения, но ему повезло гораздо больше отца: он остался в живых и отделался лишь отрубленным пальцем на руке. Оставив все, семья, в чем была, бежала в Гану, где имела сейчас статус беженцев. Теперь же, с нашей непосредственной помощью, они, прихватив наследство, собирались перебраться в цивилизованную Германию и жить там припеваючи на свои кровные. А эмиграция, имеющая многообещающую и крутую приставку "бизнес", предполагала вложение средств в какое-либо перспективное дело, которое приносило бы им пожизненный доход. Вот таким классным бизнесом и являлось наше будущее производство, способное обеспечить как им, так и нам в том числе, безоблачное будущее.
Письмо было подкреплено фотографиями: полная, интересная женщина и не менее интересный мужчина с тростью в окружении пяти девушек различного возраста, как потом выяснилось, от пятнадцати до двадцати семи лет, в интерьере роскошной обстановки, ведь красиво жить не запретишь! Юноша в национальной африканской одежде, с лаконичной надписью: "Это мой сын Даниэль" и прелестная девушка: "Моя дочь Лала". В общем, всё было, как надо, и не доверять им оснований не было.
– И что ты думаешь? – спросила я у мужа, уже заранее зная ответ.
– А что тут думать, – решительно заявил он, – будем отвечать, чем черт ни шутит, а вдруг это правда?! А вдруг это шанс?! Все может быть.
– Ну что же, – согласилась я, – надо так надо, ведь деньги же не просят, так почему бы не ответить.
Надо сказать, мы знали совершенно точно, если любая операция начинается с требования денег, то, как правило, завершается она обманом, а посему решили им ответить, не увидев для себя никаких негативных нюансов. Рассказали подробно о себе, о нашем бизнесе, также выслали пару фотографий, так сказать, для заочного знакомства.
Переписка начала принимать регулярный характер. Затем начались звонки по телефону. Сначала звонила Агнес, но поскольку я свободно владею немецким и французским и очень слабо языком Байрона, а Лева только русским и то с переводчиком и китайским в мечтах, ответить ей мы, естественно, не могли, переадресовав звонки нашему партнеру Владимиру, который английский знал прилично и мог спокойно, в отличие от нас, с ней беседовать.
В свое время, когда мы жили еще в социалистическом обществе, большинство из нас виртуозно владело лишь одним языком – матерным. Все остальные иностранные языки остаются для наших сограждан слишком "больной" темой и неразрешимой проблемой для ленивых отечественных мозгов! Наше общество в те времена было отгорожено от остального мира советско-социалистической идеологией, и многие не сомневались в том, что нет никакой необходимости изучать иностранные языки. Применить их в жизни было практически невозможно, потому что общение с заграницей входило лишь в планы так называемой элиты, в основном блатных соотечественников, которые имели "мохнатую лапу", чтобы жить и работать за кордоном. Ну, а где все остальные, "недостойные", могли бы демонстрировать свои блестящие знания иностранных языков? Да нигде! Не в бесчисленных же очередях за дефицитом, где обычно фигурировала лишь ненормативная лексика. И стоило ли в таком случае тратить свое время на их изучение? Конечно же, нет! Поэтому мы и не учили языки, хотя и знали, что это всегда "хлеб с маслом", а иногда и с икрой.
Сегодня нас, русских, бывших советских людей, можно узнать за рубежом именно по отсутствию знаний так необходимых иностранных языков. В этом плане современная молодежь ушла от нас, сорока-пятидесятилетних, далеко вперед, и каждый вполне прилично может изъясняться хотя бы на английском. В России иностранные языки всегда преподавали очень слабо, а вернее, странно, потому что на языке, изученном в учебных заведениях нашей страны, за границей, как правило, местные жители не разговаривают. Как-то на каникулах моя дочь посетила Россию и побывала в родной школе, где училась с первого класса. Получилось так, что ее попросили заменить заболевшую учительницу немецкого. Прекрасно владея этим языком и прожив к тому времени в Германии десять лет, она блестяще справилась с задачей, отметив про себя, что преподавание языка ее бывшей учительницей крайне примитивное. Но педагог, которая увидела, как говорит и пишет по-немецки дочь, очень обиделась на нее, не знаю почему, но думаю, от зависти.