Однако повзрослев, он уточнил для себя – всё-таки власть – это, прежде всего, ответственность. Долг, который ты обязан соблюдать неукоснительно, лелея, любя каждый клочок родной земли, дорожа жизнью каждого подданного – ведь он беспрекословно вверяет её тебе.
С завтрашнего дня, вот эта загадочная штука – власть станет частью и его жизни.
Его пригласили князем-наместником в Великий Новгород. В город ярых вольнодумцев, в город, где даже некоторые женщины умеют читать и писать. Он возлагает на княжича больше ответственности, чем какой-либо другой.
С этим днём кончается раздолье и юность. Ведь завтра судьба одного из самых важных городов Руси окажется в его руках… в руках у шестнадцатилетнего юнца.
Ещё раз окинув взглядом это безбрежное царство трав и свободы, Александр в который раз напомнил себе: его готовили к этому с ранних лет. Тогда откуда сомнения?
Усилием воли княжич выбросил их все из головы, повернув обратно.
Глава 1
Новгород, 1236-37 г.
С радостью, с надеждой встретили Александра новгородцы, вдохновляя и воодушевляя тем самым юного князя.
С самого начала он принялся активно улучшать город, делая всё возможное и невозможное, поражая всех энергией и хладнокровной рассудительностью. Люди, уставшие от постоянных страхов, которые неизменно навевали вести о сожжённых татарами городах, воспрянули духом, оживая. И юность князя уже никого не волновала – все видели в нём взрослого человека, правителя, полководца. Было ли это правильным или нет, но совсем ещё юный князь более чем достойно справился с возложенными на него обязанностями, проявляя все лучшие качества своей уже вполне сформировавшейся и уже тогда очень интересной личности.
…Почти потухшая свеча слабо освещала комнату, дрожа и потрескивая.
"Когда же уже остановятся эти бессмысленные потоки крови?" – думал князь, небрежно опираясь на рукоять обнажённого меча и бросая усталый взгляд в пространство.
С одной стороны – междоусобные войны. Беспощадные братоубийства, кровавые, до невероятности жестокие бойни за каждый клочок земли, уничтожающие саму душу народа. Сколько их было? Без счёта. А сколько ещё будет?
С другой стороны тёмные полчища – татары. Невиданные до сель по своей мощи и организованности, смертоносный огонь, сжигающий всё на пути к своей безумной мечте – империи от моря до моря (от Тихого океана до Атлантического). Теперь их цель порабощение Руси. Они будто появляются из неоткуда и сложно предугадать, какой город станет их следующей мишенью.
И даже не смотря на это, князья не упускают возможности вцепиться друг другу в глотки, совершенно не думая о том, что это так же огромные человеческие жертвы. Как так можно?!
Это безнравственно, негуманно, не патриотично, ужасно, мерзко, недостойно, бессмысленно в любом понимании.
Междоусобицы… кровь… разруха. Как избавиться от этой живучей напасти или хотя бы приостановить её? Да и хватит ли у него, Александра, ума и силы духа, чтобы сберечь то, что осталось от Руси и княжество, данное ему?
Все эти мысли уже давно не покидали его, становясь едва ли не ночным кошмаром.
Напряжённо размышляя, Александр вертел в руках письмо с приглашением на съезд князей.
Необходимо немедленно всё сообща решить и продумать каждый последующий шаг, забыть о прежних обидах, объединиться. Пока есть, что спасать…
Давно пора.
…Тихий цокот копыт, отбивающих мелодичную дробь о сухую и твёрдую, как камень, землю, стал чем-то неотъемлемым, привычным. Бесконечные перебирания с места на место, прерываемые лишь коротким ночлегом – вот такое вот путешествие.
Сожжённые города и сёла, отчаявшиеся лица изредка встречающихся на пути голодных, израненных путников, навсегда отпечатались в памяти Александра как самое ужасное зрелище. Отчаяние, запустение, боль, кровь. Даже беспощадная битва лучше, чем вот такое состояние везде и всюду – чистое отчаяние, полная потеря веры в избавление. Последствия людской глупости, гордыни, жадности и эгоизма… В груди разгоралось пламя, грозя сжечь дотла его самого. Что бы ни делал, он не мог остаться равнодушным, не мог не думать об этом.
Без раздумий княжич делился скудными припасами с путниками, будь то хоть целые семьи, движимый неизмеримой болью. Несмелые осуждающие взгляды небольшого отряда не волновали его – пусть они не поймут его, пусть сочтут даже за слабость. Возможно, так оно и есть – у него нет сил видеть столько отчаяния и страданий, не попытавшись хоть как-то, хоть самую малость облегчить их.
Почему же вокруг так безнадёжно пусто?
Почему так много обездоленных с усталой печалью в глазах?
Где же былое счастье на лицах ваших,
Где же те светлые улыбки на ваших губах?Там, где стояли сёла – пепелища стынут…
Ныне нет ничего там, где раньше было всё…
С болью потери, проклиная судьбину,
Вы в неизвестность идёте, куда-то вперёд…Кто?! Кто тот изверг, что сотворил с вами это?!
Кто по прихоти лишил вас и детей ваших счастливой доли?
Мне родина дороже целого света!
Потому, русичи, не в силах я вынести вашей боли…
…Кроваво– красный закат бросал зловещий отблеск на очередное пепелище. Небольшая группа из двадцати человек и пары повозок чуть слышно вздыхала. Каждый старался скрыть грусть за маской хладнокровия.
Всадник, возглавляющий их, лишь молча проводил взглядом очередные останки села. Ни слов, ни вздохов бы не хватило, чтобы выразить его чувства. Он понял, что уже никогда не сможет забыть то, что видел тогда в пути до Владимира.
Чужая боль стала для юного княжича его собственной.
* * *
В небольшую охотничью избу едва-едва проникал свет. На широком деревянном стуле сидел властный мужчина лет сорока – пятидесяти с лёгкой сединой в светло-русых волосах. Что-то едва уловимое в его облике указывало на близкое родство со стоящим рядом юношей.
– Что же ты намерен делать, отец? – Спросил Александр, тяжело вздохнув, – ведь единственное значимое решение, принятое на сегодняшнем съезде – избрание тебя великим князем. Скорее всего, они просто хотели взвалить на тебя свою ответственность.
Хмурое лицо Ярослава Всеволодовича отразило глубокую задумчивость.
– Не думаю. Эти люди собрались не лясы точить. Не знаю, что движет ими – долг ли перед родиной, проснувшийся наконец, или же корысть, но князья действительно хотят мира и спокойствия, как, впрочем, и все мы. У меня есть кое-какие соображения по поводу того, что можно предпринять. Вот что, – добавил он, посмотрев на сына, – я пока отдаю тебе помимо Новгорода еще Дмитров и Тверь. Справишься?
На мгновение княжич опешил. Зачем?
– Это, конечно, честь для меня. Но что натолкнуло тебя на эту мысль?
Ярослав грустно улыбнулся. Гордость за сына всегда согревала ему душу, а сейчас больше, чем когда либо.
– В этих городах сейчас сложная ситуация, – объяснил он, – пусть ты и совсем ещё юн, сын мой, до меня доходит немало известий о твоих успехах. Я доверяю тебе больше, чем кому бы то ни было.
Княжич покорно кивнул. Слова отца укрепили в нём решимость.
– Отправляйся на север, Александр. И как можно внимательнее следи за рыцарями. Эти псы не упустят возможности воспользоваться ситуацией.
– Я думал об этом, отец, – ответил он, – пока степняки от нас отвлекись, рыцари могут стать нашей самой большой проблемой.
Нужно быть готовыми в случае чего.
На том и остановились.
Глава 2
Осень, 1238 г.
Некоторое время Александр зорко следил за продвижением рыцарей на восток, продолжая политику отца на северных границах Новгородского княжества.
Он был почти уверен, что рано или поздно придётся защищаться от их вторжения. Поэтому решил на всякий случай подготовиться к этому. Для начала подыскать союзников. Среди них могло оказаться молодое государство Литовское, например. Но прежде всего города Руси.
Одним из наиболее заинтересованных в союзничестве с Новгородом оказалось Полоцкое княжество. С ним некогда существовали небольшие распри, и княжич решил, лично встретившись с князем Брячеславом, положить им конец.
Всадник на буром коне вместе с длинным караваном остановился у большого и довольно величественного терема. Расписные ворота и ставни на окнах будто небольшие шедевры привлекали взор. Мало что говорило о том, что здесь готовятся к войне и обороне.
У ворот Александра встретили слуги, а у большого, просторного крыльца – и сам князь Брячеслав с супругой, окружённый толпой приближённых и местной знатью.
Восемнадцатилетний княжич, не особо любящий роскошь, в этот раз решил блеснуть богатством и преподнёс Полоцкому князю богатые дары.
Тот, при всём желании, не мог удивить гостя подобным – ситуация у них сложилась не лучшая в городе. Однако встретил с таким радушием и почтением, что княжичу и в голову не приходило усомниться в его намерениях заключить взаимовыгодный союз.
Князь устроил едва ли не пир на весь мир по случаю приезда будущего союзника.
Огромные столы ломились от разнообразия яств, источая сразу тысячи манящих ароматов. Множество гостей разных сословий собралось там, желая своими глазами узреть хвалёного Новгородского князя и сыграть свою роль в переговорах.
Сначала зашёл тёмно-русый угрюмый мужчина средних лет со светловолосой, улыбчивой дамой. То хозяева – князь Брячеслав и его княгиня Евдокия, хорошо знакомые присутствующим.