На замечание Майка о весьма подходящих для них фактах из биографии Аполлона, шеф вдруг подскочил, как ужаленный.
– Постойте-постойте, – шеф протестующе замахал руками. – То есть, как это весьма кстати? Вы что, в самом деле, думаете, что нам подходит такой кандидат, чья фамилия и рожа постоянно мелькают на страницах газет. Вы явно недооцениваете КГБ!
Леденец интригующе заулыбался, а Буль Гейт с трудом сдержал усмешку.
– Ну, мы проверили, во всей нашей прессе никогда не появлялось его фотографии, – Майк сделал паузу, выискивая для леденца место, не мешающее говорить. – А что касается его фамилии… Дело в том, что Аполлон с момента своего рождения носит фамилию своей матери – Родригес. У Флегонта Иванова были некоторые трения с эмигрантскими мафиозными структурами, и, видимо, опасаясь за своего отпрыска, он решил дать ему фамилию матери. Под такой и только под такой фамилией он известен среди своего окружения. И что самое интересное, даже по нашим каналам при расследовании одного небольшого дельца он проходил как чикано (выходец из Латинской Америки, главным образом из Мексики)…
– Как так? – шеф подскочил в кресле.
Леденец развёл руками, а полковник Гейт поспешно доложил:
– Уже начато расследование, виновные скоро будут выявлены.
– Чёрт знает что! – шеф побагровел, напрягшись и пытаясь произнести ещё что-то длинное и гневное, но, в конце концов, махнул рукой и просипел:
– Парфенон! В современном состоянии. Какие придурки записали его в мексиканцы? Они что, даже на его рожу не посмотрели?
Шеф взял фотографию из папки Майка, нервно тыкнул в неё пальцем:
– Где они видели мексиканца-блондина? Да ещё с синими глазами!
Он ещё долго не мог успокоиться, поминая недобрыми словами всех на свете, включая своих ближайших родственников и злейших недругов, прекраснейшие образцы флоры и мельчайших представителей фауны.
Мало-помалу этот обширнейший занимательно-познавательный монолог приобретал всё более спокойный тон и в конце вылился в самую примитивную жалобу начальника подчинённым – видите, мол, с какими разгильдяями приходится мне работать, с извинительным оттенком – впрочем, вас это никоим образом не касается.
Видимо, не успев сосредоточиться, или, наоборот, рассредоточиться от слишком возбуждённого состояния и забыв произнести ключевое слово своего страшного ругательства, шеф завершил свою гневную тираду так:
– Чикано… Идиоты! В современном состоянии.
Он закурил, окончательно успокоился после глубокой затяжки и кивнул Майку: "Продолжай".
Майк, до того времени интенсивно сосавший, словно разнервничавшийся младенец соску, свой леденец, тоном диктора, напоминающего зрителям содержание предыдущей серии многосерийного фильма, произнёс те же самые слова, на которых его перебил шеф, и которые вызвали длительное отступление от темы разговора:
– …И что самое интересное, даже по нашим каналам он проходил как чикано…
Буль дёрнул Леденца за рукав, но было поздно – шеф уже успел побагроветь…
– Чёрт те что! Чикано! Я им покажу чикано! С какими болванами приходится работать! А эти болваны там, – шеф кивнул головой на потолок и для пущей убедительности показал туда же пальцем, – ждут результатов. Как же, будут им результаты! С такими сотрудничками… Джеймсбондами… Парфенон!
После очередного витка приступа гнева начальства, завершившегося на этот раз отнюдь не извинительным тоном, Леденец продолжил уже без напоминания о "наших каналах" и "чикано":
– Таким образом, он сможет работать в России под фамилией своего отца, что снимет всякие подозрения насчёт своей миссии у самого кандидата – он будет только рад пощеголять отцовской фамилией.
Шеф, уже окончательно успокоившись и снова начиная приходить в хорошее расположение духа, заметил примирительно-дружеским тоном:
– Оказывается, это я недооценил вас, а не вы КГБ… Ну, а что вы можете сказать, так сказать, о деловых качествах этого самого Аполлона Иванова? Вы понимаете, что я имею в виду?
– Конечно, – Леденец улыбнулся в ответ на заговорщическую улыбку шефа. – В деловых качествах Аполлона Иванова можете не сомневаться. Согласно имеющейся у нас информации, трудно найти более подходящую кандидатуру даже среди всего населения Штатов, а не только из числа выходцев из России. Видимо, своё благотворное влияние оказало смешение северной и южной кровей его родителей. Парень настолько сексуален, и пользуется таким успехом у женщин всех возрастов, темпераментов и комплекций, что его можно назвать просто гением этой стихии. И, самое главное, это не единственное его достоинство…
– Ну, всё же, самое главное как раз и есть это его достоинство в штанах, – шеф засмеялся.
– Конечно. Но, тем не менее, он настолько эрудирован и умён, что с успехом может вращаться в самых высоких изысканных кругах. Как я уже упоминал, русским языком владеет без малейшего акцента. Так что, деморализовать даже самые верхние эшелоны власти для него – не проблема. В этом досье, – Майк тыкнул пальцем в папку, – подробно описаны его деловые качества. В Мехико за ним уже установлено наблюдение с целью получения более полной картины в интересующем нас плане, чтобы избежать возможных ошибок. Кстати, отправим его в Россию прямо из Мексики, а для всех своих он по-прежнему будет в Мехико. Мы позаботимся о том, чтобы репортажи за его подписью шли в его газету регулярно.
– Великолепно! А вы можете привести уже сейчас какие-то конкретные примеры, подтверждающие, так сказать, его профпригодность, – шеф с надеждой посмотрел на Майка.
– Предостаточно, – Леденец сделал паузу, видимо, выбирая наиболее впечатляющий эпизод из жизни Аполлона Иванова, при этом сосредоточенно постукивая леденцом по зубам. – Его сексуальное влечение всегда находится в повышенной, так сказать, боевой готовности, и немедленно включается в любой, даже самый неподходящий, момент. Был такой случай. Уже в Мексике. Как-то, покупая билеты в кино, он спросил у своей очередной подружки, где ей больше по душе сидеть в зале. А, получив от неё ответ: "предпочитаю сзади", тотчас же среагировал на него соответствующим образом, то есть похлопал её по заднице, нежно произнёс: "я тоже" и предложил вместо кино пойти к нему домой, что и случилось. Остаётся добавить, что подруга осталась весьма довольна проведенным у Аполлона временем. У нас есть этому видеоподтверждение…
– Я смотрю, вы напрасно времени не теряли. Смотрите только, не погорите с видеокамерами – всё-таки Мексика…
– Это по моей части, – в разговор включился полковник Гейт, давая понять, что это непростое дело – дело его рук, и организовано по высшему разряду. – Как-никак, имеем кое-какой опыт.
Шеф удовлетворённо кивнул, и Майк продолжил:
– Могу добавить, что в "послужном списке" Аполлона Иванова не один десяток женщин, которые ранее считали себя фригидными, а теперь просто замучили своих мужей…
Шеф растерянно почесал свою голую маковку.
– У нашего кандидата такой арсенал любовных приёмов и такая необузданная фантазия, что вряд ли есть на свете женщина, способная после него остаться равнодушной к сексу. Подчёркиваю, даже после одного "сеанса" у Иванова эти дамочки становятся ненасытными. Анализ показал, что работоспособность их мужей резко падает. Какая, к чёрту, работа… – Майк махнул рукой.
Шеф обеспокоено заёрзал в кресле и опустил глаза, словно пойманный с поличным.
– Так что, заслав этого гиперсексуала в Россию, мы убиваем и второго зайца – избавляем нашу страну от такого вредителя. Он как колорадский жук, – Майк вдруг посерьёзнел, видимо, поддавшись патриотическому настроению. – И вообще, чем больше мы вышлем к ним подобных типов, тем лучше для нас и хуже для них…
Шеф вдруг в нетерпении вскочил с кресла и с жаром выпалил:
– Правильно! Нужно как можно скорее его туда отправить!
Шеф снова сел в кресло, на некоторое время задумался с отрешённым видом, затем насупился, бурча себе под нос:
– Пирсинг ей захотелось… И чтоб я за эти золотые колечки с бриллиантами дёргал… Браслеты ей туда оловянные… И замСк на них повешу… Самый большой… Русский… Как он у них там называется?..
Майк и Билл напряжённо вслушивались в бормотание шефа, вытянув шеи.
– Что-что? – спросил Майк. – Простите, повторите, пожалуйста. Я не расслышал, что вы сказали.
С шефа, наконец, сошло оцепенение. Он встрепенулся и обратился сразу к обоим сотрудникам:
– Скажите, вы должны это знать: как у русских называется самый большой замСк, который они вешают на ворота? Барный?.. Или амбовый?..
Ответил полковник Гейт:
– Амбарный.
Шеф радостно подпрыгнул:
– Точно! Амбарный!.. А ключ выброшу в мусорный бак!
Майк и Билл недоумённо-опасливо переглянулись. Шеф же, расслабившись, потянулся в кресле, с довольным видом откинулся на спинку.
– Ну что ж, будем считать, что с этого момента операция началась. Предлагаю дать ей кодовое название "Член" – сказал он.
– Мне кажется, это будет слишком откровенно и… прямолинейно, – осторожно заметил полковник.
– Пожалуй, – после некоторого раздумья произнёс шеф. – У вас есть варианты?
– "Агент 69", – Билл, казалось, только и ждал этого вопроса.
– А почему 69?… Ах да, есть такая поза, – сразу сориентировался шеф. – Неплохо. Только как-то слишком узко и ограниченно. Не будем забывать, что это только начало широкомасштабной операции, и агентов у нас будет предостаточно.
– Тогда "Агенты 69", – без видимой надежды в голосе произнёс полковник.
– Ну, полковник, – в голосе шефа послышалась лёгкая укоризна. – Все агенты – под одним номером? По одной, так сказать, узкой специализации?..