Он не мог пока понять, что скрывается под внешней прелестной оболочкой и откуда это выражение тревоги на грани отчаяния, мелькавшее иногда в ее больших голубых глазах. Разумеется, она не скажет. Она, кажется, собирается держать его на расстоянии, как делала раньше. И по-прежнему считает его лентяем, богатеньким бездельником и ловеласом. В школе он притворялся, что это его не трогает, и нарочно дразнил ее в отместку паинькой и недотрогой, послушной маменькиной дочкой.
Но сейчас ее отношение больно задевает его самолюбие. Он уже испытал, что такое неверие в его способности. И в Сапфир он увидел отголосок этого отношения.
Вдруг оказалось, что ее мнение значило для него больше всех остальных… Надо отставить эти мысли и не обращать внимания, если решил работать с ней. Но как быть с его вспыхнувшим желанием сорвать с нее одежду и заняться сексом? Секс без лишних осложнений. Просто голый секс, ему даже показалось, что она тоже хочет этого.
Он уважал ее одержимость работой, встречал и раньше такой тип женщин – у них не было времени на сложные отношения, они были независимы и умели контролировать свои эмоции. Не каждая хочет надеть на палец обручальное кольцо и завести кучу детишек, есть такие, как Сапфир, и они выбирают карьеру вместо уюта и семейных радостей.
Секс без сложностей. Но спать с Сапфир будет не умно. Тут и могут возникнуть осложнения.
Она изменилась. Та Сапфир, которую он знал, не занималась йогой и не носила роскошных туалетов. Если не была в школьной форме, то надевала брюки и рубашки, застегнутые на все пуговицы.
Ей было все равно, что другие дети о ней думают, и в то время, как школа для привилегированных бурлила и веселилась вечеринками и флиртом, она оставалась хотя и на дружеской ноге со всеми, но в отдалении.
Он завидовал ее умению быть самой собой, твердо следовать цели. Тому, что она рано начала трудиться, помогая матери. В то время как он не стремился к труду и случайно стал работать в компании.
Несмотря на поражения и неудачи, он не жалел о проведенных годах в родительской компании Фоурдов.
Теперь он знал, что унаследовал с генами творческую жилку родителей, и был благодарен судьбе, что представился шанс доказать это.
Он изменил отношение к родителям со временем, понимал их одержимость работой. Его прежнее возмущение и обида на их невнимание исчезли.
Он помнил, как страдал из-за того, что они отсутствовали на школьных презентациях, на его первой игре в футбол. Он обедал всегда один, это было и оставалось нормой.
Но, работая вместе с ними в Париже, он понял, что это не пренебрежение лично к нему, как он считал в детстве, просто все их время съедала компания.
Были ли они эгоистичны и заняты только собой? Да. Но пренебрегали ли им из-за равнодушия? Нет. Он обязан попытаться доказать им, что тоже может работать, как они. И теперь, с помощью Сапфир, у него будет такая возможность.
– Все в порядке, – она положила телефон обратно в сумочку, – я все объяснила Руби, и она сразу включилась в работу, уже сидит в Интернете и, пока мы разговаривали, отыскивала голливудских красавиц прошлых лет. Она сделает тебе подборку, и ты посмотришь завтра.
– Ого, она, кажется, не из тех, кто теряет время зря.
Сапфир подошла снова к его столу, и, пока она шла, он восхищался тем, как великолепно она выглядит в своем дизайнерском темно-красном платье, на высоких каблуках. Желание нахлынуло на него с новой силой. Он стиснул зубы и, пытаясь отогнать грешные мысли, отвернулся, глядя в окно. Может, просто переспать с ней сразу и на этом закончить?
– Потрясающий вид.
Он хмыкнул в ответ и удивился, когда она положила руку на его плечо. Вот это уже лишнее, он и так на грани.
– Ты чем-то озабочен? Что-то не так?
– Ты действительно хочешь знать?
– Не спрашивала бы, если бы не хотела.
Он вздохнул, глядя на лежавший внизу город – сквер Федерации, кафедральный собор Св. Патрика, он помнил их еще по школьным экскурсиям. И эта женщина, тогда девочка, была рядом.
Может быть, сказать ей правду и разом с этим покончить. "Эй, Саф, я не могу ни о чем думать, мне не терпится тебя раздеть и заняться с тобой сексом. Все мои мысли только об этом, я хочу тебя прямо сейчас…"
– Ты потерял дар речи? Вот уж не похоже на тебя.
Она убрала руку.
Он думал о том, что должен сконцентрировать внимание на поставленной задаче, пора выключить проклятое либидо.
– Для меня очень важно то, что мы задумали.
– Для меня тоже. – Ее тон стал деловым. – Ты проведешь встречу с дизайнерами, я пока запущу пиар-машину, позже мы все обсудим. Как тебе план?
– Звучит неплохо.
Он любил планировать.
– И надо не забыть поужинать.
В самом деле, хотелось сказать: "Нам надо немедленно заняться друг другом".
Она сдвинула брови:
– Ты имеешь в виду деловой ужин?
Он предпочел бы интим и свечи. Видеть ее при свечах обнаженной…
– Мы будем работать допоздна, поэтому надо перекусить.
– Согласна. Встретимся в пять?
Он оглядел стерильно безукоризненный офис и предложил:
– Может быть, у вас? Ты покажешь мне наработки Руби.
– Конечно, это вполне приемлемо.
Он снова с трудом отогнал видение.
– Тогда вперед, начинаем работу. – Он поморщился от своего фальшивого тона и не удивился, когда она искоса взглянула на него.
Но Сапфир никогда ни на чем не настаивала и не спрашивала. Собрала портфолио, повесила сумку на плечо и пошла к двери, но обернулась:
– Хочешь услышать кое-что безумное?
Неужели есть что-то безумнее его желания обладать ею?
– Хочу.
– Я с нетерпением жду нашей встречи.
И вышла. Он вскочил, как будто хотел догнать и вернуть ее. Значит… Неужели он не одинок в своем желании? Кто сказал, что нельзя совместить бизнес и удовольствие?
Глава 4
Руби и Опал сидели и ждали Сапфир. Они закрыли демонстрационный зал и расположились в небольшой гостиной, рядом со студией Руби.
Студия появилась за время отсутствия Сафи и напоминала ей о том, как она едва не угробила и себя, и компанию.
Она должна была быть с Руби, вытаскивая компанию из кризиса, а не валяться в постели с депрессией и полным физическим изнеможением.
Она не поделилась с сестрой обязанностями по руководству компанией, не позволила Руби взять на себя часть бизнеса, все хотела успеть сама, пока не загнала и себя, и компанию в тупик.
Неделями, прежде чем признать поражение, на грани физического самоуничтожения, она поглощала галлонами кофе и энергетические напитки, жидкие витамины, подхлестывая измученный организм, снимая искусственным путем усталость и работая буквально на износ.
Это продолжалось долго, и организм не выдержал. Она еще пыталась выжимать из него соки, проводя последнюю, перед коллапсом, неделю в бесконечных совещаниях с финансистами и поставщиками, работая ночи напролет. После очередной бессонной ночи, собиралась подкрепиться вторым энергетическим напитком за утро, как вдруг потеряла сознание, упала и ударилась при падении головой об угол стола.
Руби услышала стук, вбежав, в ужасе обнаружила ее лежавшей неподвижно без сознания на полу и вызвала "скорую помощь".
Сафи пришла в себя еще до того, как прибыла "скорая", и по выражению глаз Руби поняла, что больше никого не сможет одурачить своей искусственной бодростью и что дело плохо. Она долго не хотела признать поражение, но тело больше не слушалось, и слабость, охватившая ее, не позволяла поднять головы от подушки.
Если попытки Руби уговорить ее взять трехмесячный отпуск и пройти восстановление в оздоровительном центре не убедили, то выводы докторов сделали это. Ломота в суставах, неполадки со зрением, хронический кашель, боли в груди, аллергии, депрессия… Когда доктор после обследования перечислял все ее недуги, она с трудом дослушала до конца, горько сожалея о своем упрямстве. Теперь она вынуждена была переложить все свои обязанности на плечи Руби, а ведь могла бы дать возможность сестре помочь ей в работе.
Она еще легко отделалась, согласившись на восстановление и поняв всю опасность продолжения своего безумного образа жизни. Каждое утро, просыпаясь, она испытывала чувство паники, прислушиваясь к своему телу – не появится ли знакомая боль. И начинала обязательные физические упражнения.
Это стало ритуалом, и постепенно она медленно восстанавливала здоровье.
Регулярная медитация и йога тоже способствовали восстановлению, она с удовольствием занималась и наслаждалась чувством покоя и полного расслабления.
Что касается еды, из ее рациона был исключен кофеин, назначен прием три раза в день пищи, богатой протеинами и большое количество фильтрованной воды. Ей надо было вернуть себе нормальную физическую форму, чтобы жить, заниматься бизнесом, сделать компанию успешной, доказать, что она сможет сдержать обещание, данное матери.
Руби похлопала по софе, показала на место рядом с собой:
– Садись и расскажи нам все по порядку.
С чего начать? С того момента, как Патрик снова поцеловал ее, и она ему это позволила? Или рассказать, как они оба почувствовали непреодолимое влечение друг к другу? В деловом отношении все прошло на высоком уровне. Она не ожидала, что он может быть таким серьезным и проявит деловые качества. Он произвел на нее прекрасное впечатление. Ее смущало то, что их с Патриком так влекло друг к другу.
В течение короткого времени Патрик заставил ее снова почувствовать себя живой и полной желаний. И ожившее тело требовало естественного удовлетворения. Ее тело хотело Патрика.