- Ну зачем же, зачем, - тотчас встрял в беседу Родерик. - Прошу вас, иначе мы так ни до чего и не договоримся. - Он обернулся к Джейн: - Моя дорогая, то, что сказала леди Апнор, это чистейшая правда. Вы ведь и представить себе не можете, что вам придется испытать в будущем.
- Я всему научусь.
- Дорогая вы моя, мы говорим о породе. Такому невозможно научиться, - продолжил Родерик голосом, исполненным терпения, как если бы он разговаривал с ребенком.
- Но ведь леди Апнор научилась, - резко заметила Джейн.
- Ах, вот вы как заговорили! - воскликнула собеседница.
- Умение вести себя определяется с рождения, - не унимался Родерик. - Манеры нельзя приобрести, как вещь. Можно избавиться от каких-нибудь мелочей, привыкнуть, скажем, не называть Бэнкса "мистером". Но таким важнейшим слагаемым поведения, как грация и стиль, выучиться нельзя.
- Я говорю Бэнксу "мистер", потому что он много старше меня и было бы непочтительно называть пожилого человека просто по фамилии.
- Но Бэнкс - слуга и привык к такому обращению.
- А вы когда-нибудь спрашивали самого Бэнкса? Впрочем, я понимаю, что весь этот разговор должен натолкнуть меня на мысль, что и я социально неполноценна по сравнению со всеми вами. Но в таком случае как же я могу чувствовать себя выше Бэнкса?
На это логическое рассуждение Джейн ответа не последовало. Родерик тяжело опустился в кресло, уступая лидерство в разговоре леди Апнор.
- Нет ли у вас каких-либо проблем, о которых вы нам пока еще не рассказали и в разрешении которых мы смогли бы вам помочь? - продолжила леди Апнор, еле сдерживаясь, чтобы не взорваться.
- Я не совсем понимаю, - ответила Джейн.
- Мисс Рид, чего вы от меня хотите?
- Я уже сказала: выхожу за Алистера, и мне хотелось бы наладить с вами нормальные отношения.
- Вы позволите, леди Апнор? - вновь встрял Родерик. Леди Апнор махнула рукой, давая понять, что не знает, как с этой женщиной вообще можно разговаривать. - Мисс Рид, леди Апнор имеет в виду, - хотя ей, как женщине, особенно трудно касаться подобных вопросов, - не беременны ли вы? В таком случае вам помогли бы сделать аборт. Все это можно было бы устроить без особого труда. И никто ничего не узнает…
- Пардон?! - в ужасе воскликнула Джейн.
- О Боже, - тихо простонала леди Апнор. - Она говорит: "Пардон"!
- Вы беременны? - повторил вопрос Родерик.
- Я с первого раза поняла ваш вопрос. Но, черт возьми, я не беременна! А если бы даже и была, то это все равно не ваше дело, понятно?! - выкрикнула она.
- Ну что же, - елейным тоном продолжил маленький мужчина, - в таком случае какое отступное вас устроит? Леди Апнор женщина щедрая и готова доказать это на деле. Скажем, две тысячи фунтов стерлингов? Это огромные деньги, мисс Рид, смею вас уверить, дорогая.
- Не могу поверить, что это не сон! - воскликнула Джейн, вскакивая со своего места. Ее трясло от негодования. Ей хотелось залепить затрещину этому мужчине, врезать ему так, чтобы раскрылись его влажные губы. - И прекратите называть меня "дорогая", потому как я вовсе не ваша дорогая, - гневно сказала она. - Я ухожу. Вы заставили меня сюда приехать… Я не желаю больше слышать вас обоих!
Она гордо прошествовала через гостиную и, уже открывая дверь, услышала, как леди Апнор сказала Родерику:
- Он не может жениться на ней, она говорит "пардон"!
Джейн поспешила вниз по ступенькам. Бэнкс озабоченно наблюдал за тем, как она спускается, а увидев выражение ее лица, нахмурил лоб.
- Мистер Бэнкс… - Он выжидательно посмотрел на нее. - Скажите, мистер Бэнкс, вы не против того, что я называю вас "мистером"?
- Ну, вообще-то это несколько необычно, мисс Рид, - он на минуту призадумался, - но, должен вам признаться, подобное обращение мне вполне по нутру. - И он улыбнулся.
- Благодарю вас, мистер Бэнкс, - кивнула она, и в ее голосе послышались торжествующие нотки.
Он распахнул дверь, Джейн выскочила на крыльцо и глубоко, всей грудью вздохнула. Затем огляделась, выискивая такси, сунула пальцы в рот и так оглушительно свистнула, что у нее самой зазвенело в ушах. Уже забираясь в машину, она обернулась и увидела, что на ступенях, расплывшись в улыбке, стоит и смотрит ей вслед Бэнкс.
В машине Джейн несколько успокоилась. Ей казалось, что она участвовала в дурной пьесе и что вдобавок ко всему ей не дали текста, а слова она позабыла. Ситуация теперь смахивала на фарс. Она заливисто засмеялась.
- Я тоже ведь хочу посмеяться, мисс, - бросил водитель такси. - Над чем смеемся-то?
- Над людьми. Вот умора!
- Люди, мисс, это - да. Тут вы совершенно правы. Самое забавное, что я видел в жизни, это человеческая комедия. Если вы это понимаете, тогда все будет в порядке, уж можете мне поверить.
Расплачиваясь с таксистом, она с радостью заметила в окнах свет: значит, Алистер уже вернулся. Он сидел в гостиной и наводил себе коктейль.
- Ну, как все прошло? - поинтересовался Алистер.
Вместо ответа Джейн принялась хохотать.
- Ока… оказывается, ты не можешь… жениться на мне, потому что я употребляю словечки вроде "пардон". - Она все смеялась и никак не могла остановиться. От смеха у нее запершило в горле, затем начались колики. Джейн в изнеможении привалилась к стене, но смех не затихал, более того, грозил перейти в крещендо. Алистер вдруг резко шлепнул ее по щеке. Джейн тотчас же умолкла и недоуменно подняла на него глаза.
- Извини, дорогая, но это форменная истерика. Думаю, тебе не помешало бы чего-нибудь выпить.
Пока Джейн маленькими глотками осушала бокал, Алистер вытягивал из нее подробности состоявшегося разговора.
- Вот черт! - воскликнул он. - Надо же, сука старая! А я-то думал, что хорошо ее знаю. И это дерьмо Родерик тоже хорош, нечего сказать!
- Но почему, объясни мне, почему нельзя в разговоре произнести "пардон"?! Она несколько раз упомянула об этом. Такое ощущение, что она зациклилась.
- С ее точки зрения тебе следовало бы сказать "что?" или "прошу прощения, как вы сказали?". Это те самые слова, которые выдают социальную принадлежность человека. Точно так же, например, как одни говорят "туалет", а другие "сортир", одни употребляют слово "брюки", а другие - "штаны". Примерно так.
- Не хочешь ли ты сказать, что вдобавок ко всему мне еще придется переучиваться говорить?
- Нет, любимая, не придется. Можешь говорить, как тебе заблагорассудится. И если даже ты будешь постоянно говорить "пардон", я все равно не перестану любить тебя. - Он широко улыбнулся и попытался игриво шлепнуть Джейн. - Тем более что все люди говорят по-своему. Вот ты, например, сказала бы "задница", а я в такой же ситуации употребляю другое слово. - Он рассмеялся.
- Нет, я сказала бы не "задница", а "булочка". - И она, улыбнувшись, попыталась дать Алистеру сдачи.
Но печаль так и не покинула Джейн. Все, что касалось семьи Алистера, вызывало у нее чувство неподдельного изумления. Например, у него в доме все почему-то разговаривали слишком громко, почти кричали. Смеялись же так, что в соседней комнате было слышно, - при этом почему-то открывали рот. Ели тоже очень шумно. Более того, в разговоре друг с другом все употребляли совершенно другие, непривычные Джейн слова. Их лексикон являлся как бы своеобразным кодом для распознавания себе подобных. Как бы то ни было, Джейн не собиралась придавать всему этому слишком большого значения. Или пусть ее принимают такой, как есть, или пошли они все к черту! Она не намерена подстраиваться.
В тот же вечер Алистер отвез ее в "Коннот", пояснив, что все крупные семейные торжества, сколько он себя помнил, отмечались именно здесь. Оглядев огромную, уставленную мягкой мебелью залу, которая, несмотря на обилие посетителей, казалась полупустой, Джейн подумала, что официантов, судя по всему, тут больше, чем клиентов. Чуть ли не за каждым столиком были знакомые ей лица: иных Джейн знала по кинокартинам, других - по телехронике. Алистер наслаждался, наблюдая за тем, какой радостью освещается лицо Джейн, когда она узнавала ту или иную знаменитость. В свою очередь, она получала истинное удовольствие от сервиса: словно по мановению волшебной палочки перед Джейн вдруг оказывалась новая салфетка, в нужный момент наполнялся бокал, исчезала грязная посуда…
- Чувствую себя ребенком, - призналась Джейн, с улыбкой потягивая ликер.
Когда они возвращались домой, Алистер остановился на набережной Темзы. Они находились на том самом месте, где впервые вместе встречали рассвет. Облокотившись на парапет, они молча предались каждый своим воспоминаниям.
- Джейн, я хочу подарить тебе вот это, - наконец сказал он.
На ладони любимого лежало изумительной красоты старинное кольцо с бриллиантами и сапфиром.
- Скажи, Джейн, ты выйдешь за меня?
- Да, Алистер, конечно же, выйду, с радостью выйду за тебя.
Он надел ей кольцо на палец.
- Это наше место, - со значением произнес Алистер. - Тут мы впервые с тобой поцеловались. - С этими словами он поцеловал ее.
Странно, они вот уже год как знакомы, но любое прикосновение Алистера вызвало у нее сейчас сильное ответное желание. Вспомнив вдруг сегодняшний день, Джейн улыбнулась.
- Что тут смешного? - в недоумении поинтересовался Алистер. - Это очень ответственный момент, если уж на то пошло.
Джейн рассказала, как она громким свистом подозвала такси, как при этом вытянулось лицо Бэнкса. Обняв ее за плечи, Алистер рассмеялся.
- По крайней мере теперь я знаю, почему женюсь на тебе.
- И почему же?
- Потому что, когда я буду уже совсем старым маразматиком, если вдруг нас застанет дождь где-нибудь на Бонд-стрит, ты всегда сможешь помочь, всегда выручишь.