* * *
В перерыве между службами женщины разложили на земле обед. Мне было неловко оттого, что миссис Лэтхэм не сказала мне тоже что-то принести. Но она лишь похлопала меня по руке, засмеялась и сказала, что у меня будет еще миллион возможностей помочь.
Когда дети и мужчины наелись, женщины расселись за дощатым столом погреться на теплом полуденном солнце. Голоса молодых и пожилых женщин сливались в общем гуле. Было очевидно, что всем не хватало общения с друзьями во время борьбы с испанкой.
- Расскажи мне о себе, - попросила миссис Лэтхэм.
Казалось, ей действительно интересно. Поэтому я рассказала ей о болезни мамы, о папиной ферме, о Даунингтоне и о моем брате-солдате.
В ее глазах зажглись лукавые искорки.
- Ну а твой жених? Он уже дома или еще воюет?
- Нет, он не дома. - Я склонила голову, совсем как школьница-скромница.
Она задала про Артура еще кучу вопросов. Я рассказала о его мечтах летать и жить в большом городе, а также о его блестящих волосах цвета пшеницы, веселых голубых глазах и лице, которое практически всегда озаряла улыбка. Я остановилась прежде, чем перейти к его губам и рассказать о том, как они прижимались к моим. И что каждую ночь, когда я ложусь спать, я все еще чувствую их тепло. Но, думаю, она и так все поняла. Когда она подняла брови и засмеялась, я отвела взгляд - конечно же, она видела меня насквозь.
Я решила сменить тему и поговорить о Френке Грешеме.
- Почему он уехал воевать? В его возрасте было бы естественно остаться дома. Особенно с такой болезненной женой и маленькими детьми.
Она жестом показала, чтобы мы вместе встали из-за стола, что я и сделала. Мы собирали ее тарелки и остатки еды, чтобы сыновья погрузили все обратно на телегу.
- Он не так стар, как ты думаешь, - сказала она. - Они с Кларой приехали сюда еще совсем юными и уже женатыми. Кроме того…
За нами кто-то кашлянул. Мы обе обернулись. Шериф Джефрис мял шляпу в руках. Он кивнул миссис Лэтхэм, а затем посмотрел на меня.
- Вы не хотели бы прогуляться перед вечерней службой, Ребекка?
Я посмотрела мимо него, на детей, играющих в догонялки, затем на младенцев, в том числе на Дженни, которая спала на покрывале в тени под присмотром седовласой женщины.
- Думаю, мне лучше остаться здесь поблизости. Возле детей.
- Да, конечно, дети… - Его щеки стыдливо вспыхнули, словно он вообще забыл о том, почему я здесь. - Тогда в другой раз. - Он нахлобучил шляпу и ушел, не дав мне возможности ответить.
Я посмотрела на миссис Лэтхэм. От ее лучистого взгляда на сердце потеплело.
- Миссис Лэтхэм, я…
Она потрепала меня по руке.
- Зови меня Ирен, дорогая. Ты уже достаточно взрослая, и мы с тобой друзья, не так ли?
Я прижала руки к груди, на глаза навернулись слезы. Друзья! У меня действительно появился здесь друг, и он старше меня. И это - даже больше, чем забота о детях - позволило мне почувствовать себя по-настоящему взрослой.
- Спасибо… Ирен.
Глава 17
- Перестань, Дэн! Не расчесывай!
Голос Олли из кухни донесся до меня, когда в понедельник утром я спускалась по лестнице с кучей белья для стирки.
Рана на голове Дэна уже почти зажила, но он постоянно расчесывал ее, срывая подсохшую корочку, и убедить его не делать этого было очень сложно.
- Не указывай мне, что делать! - проорал Дэн в ответ.
Затем послышалась возня и раздался крик.
- Нет, пусти его! - По всей видимости, в перепалку вступил Джеймс.
- Если ты не будешь меня слушаться, Бог пошлет тебя в плохое место, к дьяволу.
Я вошла в кухню и, бросив охапку белья, схватила Олли за руку.
- Ты ему не мать.
Джеймс показал сестре язык. Дотянувшись до Джеймса свободной рукой, я отвела обоих братьев наверх - их крики и завывания разносились по всему дому. И пока Джеймс извивался и корчился на моей только что застеленной кровати, я отослала Олли в детскую, надеть школьную форму. Вернувшись к вопящему Дэну, я приласкала его и крошку Дженни, пока их слезы не превратились в улыбки.
Когда Олли с развевающимися косами наконец выбежала из дома, торопясь в школу, я, с одной стороны, почувствовала облегчение, а с другой - грусть. Интересно, мама так же себя чувствовала, когда посадила меня на поезд почти три недели назад? Думаю, да. Ей, наверное, было еще грустнее. Ведь она знала, что я не вернусь днем, чтобы сесть за стол выпить стакан молока, и не расскажу ей, как прошел мой день…
У меня, увы, не было времени, чтобы поразмышлять о странных материнских чувствах. Впереди меня ждал день, полный хозяйственных хлопот. Я собрала белье и пошла вслед за мальчиками во двор.
* * *
Когда днем я достала конверт из почтового ящика, то сразу узнала почерк Френка. Но адресат, начертанный на конверте, заставил меня замереть.
Ребекка Хэндрикс, Пратер Джанкшен, Техас.
От изумления у меня приоткрылся рот. Перевернув конверт, я уставилась на клапан. Как хорошо, что Олли еще не вернулась из школы! Я вскрыла конверт шпилькой для волос. Когда я доставала письмо, бумага дрожала у меня в руках. Я прислонилась к толстому стволу дуба, с которого уже облетели практически все листья.
Мисс Хэндрикс!
Я получил сообщение о том, что Адабель Уильямс отправилась на Небеса, и о том, что вы остались с моими детьми. Я знаю, что это не ваша обязанность, но, судя по тому, что я слышал, выбора у вас не было. Спасибо за вашу христианскую доброту и помощь тем, кто в ней нуждается.
Передайте Олли Элизабет, что я надеюсь на нее. Держите мальчиков в узде, если понадобится - с хлыстом. Пожалуйста, напишите мне, как они поживают. Так несправедливо по отношению к ним, что они потеряли и свою маму, и мисс Аду, когда отца не было рядом, чтобы утешить их. И все-таки я считаю, что на все Божья воля, как бы это ни было тяжело.
Я не знаю, как долго вы намереваетесь оставаться, но, если сможете задержаться, пока я не вернусь домой, буду вам очень благодарен. Если вам что-либо понадобится, обратитесь к Джорджу и Ирен Лэтхэм.
Искренне ваш,
Френк Грешем.
Я выдохнула и еще раз перечитала письмо. К моему облегчению, он, казалось, заботится и о детях, и о моем здесь пребывании. Разве я могу отказать в его просьбе? Артур пока не дал мне никакой уверенности, что он женится на мне перед своим отъездом в Европу. Если я останусь здесь, то, возможно, смогу увидеть его еще хотя бы раз, перед тем как он сядет на корабль. Да и жить здесь, будучи главной, много лучше, чем вернуться к моей прежней жизни в Даунингтоне.
* * *
Олли вплыла во двор, когда я заканчивала развешивать белье. Малыши спали наверху, и я хотела, чтобы их дневной сон не был нарушен.
- Ты не разложишь эти полотенца и вещи на кустах, чтобы они просохли? - попросила я.
Девочка взяла корзину и пошла к боковому забору. Очень старательно и аккуратно она разложила каждую вещь так, чтобы та полностью продувалась ветром, пока нет солнца. Встряхнув юбку своего клетчатого рабочего платья, я повесила его на веревку и прошла по двору, чтобы помочь девочке.
- Мама всегда разрешала мне это делать, и мисс Ада тоже. - Олли разложила и разровняла каждое кухонное полотенце на колючем кустарнике. - Я помогала мисс Аде ухаживать за мамой до того, как у нее появилась Дженни. - Она разгладила края каждого полотенца, чтобы они лежали в ряд друг за другом.
Я решила ей не мешать.
- Когда мисс Ада заболела, она сказала мне, что я должна быстро повзрослеть. Я несколько дней не ходила в школу. Я думала, это весело - быть старшей. - Когда она повернулась ко мне, в ее серьезных глазах затаился страх. По щекам текли слезы, но она даже не замечала их.
Мое сердце будто сжало железной рукой, и из его глубин поднялось столько сострадания, что я и не подозревала.
- О, детка, мне так жаль…
Она бросилась мне в объятия, обхватила за талию, ее плечи содрогались от рыданий.
- Мне жаль, что я накричала на Дэна. Мне так жаль, что я не смогла спасти маму и мисс Аду.
Я взяла ее лицо в ладони.
- Это не твоя вина. Ты слышишь меня, Олли Элизабет? Это не твоя вина, что мама умерла. И мисс Ада. Это было… Так было предначертано судьбой.
Она зарылась мне в плечо и продолжала всхлипывать. Мне хотелось присоединиться к ней, а не говорить банальности, ведь моя мама, хотя и оставалась на этом свете, судя по папиным письмам, одной ногой была уже в другом.
Господи, помоги мне!
Я опустилась на колени возле девочки, вытерла слезы и помолилась, стараясь подобрать нужные слова.
- Смерть приходит ко всем нам, Олли. Мисс Ада знала об этом, и твоя мама тоже. И папа об этом знает. Он видит ее каждый день. Но Господь всегда с нами, приглядывает за нами, помогает нам. Я знаю!
- Откуда? Разве ты можешь увидеть Бога?
Уставившись куда-то за плечо девочки, я раздумывала о том, как выразить то, что я знала наверняка. Я подумала об Ирен, о ее глазах, излучающих свет, вопреки всем смертям, которые она видела в своей конгрегации и общине. И слова пришли сами, возникнув где-то в глубине души.
- Я знаю, потому что каждое утро, что бы ни случилось, встает солнце. Потому что дождь поливает посевы. Рождаются дети. Я знаю, что, даже несмотря на то, что приходит смерть, мы продолжаем жить.
Слова терзали мое сердце, как колючая проволока, разрывающая плоть. Утешили бы они меня, если бы мама умерла? Или Артур? Или Уилл? Смогла бы Олли вынести все, если бы смерть унесла и ее отца?