Он выключил свет, и я уставилась в потолок. Мы долго лежали в темноте, крутясь с боку на бок и точно зная, что второй не спит. В конце концов дыхание Стива стало размеренным и глубоким, а я продолжала прокручивать в голове события ночи, пытаясь понять, что они означают. Дело в том, что кое о чем я не сказала никому. Вернувшись с инспектором Сэнсомом в свою комнату, чтобы взять одежду, я собиралась забрать с собой пакет, который принесла из офиса. Тот, где лежали документы по "Тангенто" и кинжал. Но пакет исчез.
Глава 23
Проснулась я, совершенно не соображая, где нахожусь, и что происходит. Плотные шторы на окнах пропускали внутрь лишь тоненький лучик света, но стало понятно, что сейчас день. Свет падал на викторианский комод, на котором стояла ваза с белыми цветами, и я сообразила, что нахожусь у Стива. Посмотрела на кровать, но вторая половина оказалась аккуратно заправлена, подушка взбита, а Стив исчез.
Часы на тумбочке показывали 10.30. Часа в четыре утра я все-таки задремала, слушая, как Бинт Кросби поет "Белое Рождество" в фильме "Праздничная гостиница" - самое веселое, что мне удалось найти, впрочем, это мне ни капли не помогло.
Неохотно выбравшись из мягкой постели Стива, я отправилась в ванную. Посмотрела в зеркало на свою шею и подумала, что вижу тоненький розовый шрам, но, присмотревшись внимательнее, поняла, что ничего там нет. Вчера ночью инспектор Сэнсом всматривался в меня пристально и сурово, и я испугалась, что смыла не всю кровь. Понятно, что я помогла бы следствию, если бы рассказала, что меня порезали так же, как Кимберли, но мысль о том, что это может привести их, пусть и ошибочно, к Эрику, была невыносимой.
Одевшись, я пошла в кухню и залила молоком хлопья. Начала жевать, но на вкус они так напоминали опилки, что я их выплюнула, отодвинула миску, положила на стол руки, а на руки - голову. Меня переполнило печалью, и я заплакала.
Мои слезы осушило пение Стива. В окно я увидела, что он выпалывает сорняки в своем садике, стоя на коленях на резиновой садовой подушке и засунув в уши наушники от айпода. День был ясным, небо голубым, а цветы - ярко-красными. Такой прекрасный, залитый солнцем миг! То, чего Эрик никогда не увидит за всю свою долгую жизнь. Никогда больше не видеть солнца - на что это похоже?
Казалось, что я скоро узнаю это сама, потому что солнце обжигало мне глаза даже в доме. Стив оставил на столе "Кроникл", и я просмотрела первую страницу. В Антарктике вырубили изо льда покрытого шерстью мамонта, ученые надеются, что сумеют его клонировать. Я перешла к местным новостям. Из здания, купленного новенькой блог-хостинговой компанией, выселяют древний печатный станок. Владельцы отчаянно пытаются закончить печать шестисот экземпляров богато иллюстрированной Библии до того, как их фирма перестанет существовать.
Под фотографией человека, выкладывающего крохотные металлические буквы в клише, был заголовок следующей статьи: "Результаты вскрытия по делу о жертве "вампира": смерть вызвана полной потерей крови". Сначала я решила, что статья о Кимберли, но тут же сообразила, что речь идет о Люси. Они бы просто не успели так быстро сделать вскрытие Кимберли.
По результатам вскрытия утверждалось, что причиной смерти Люси была огромная потеря крови через две раны в сонной артерии, нанесенные острым оружием вроде ледоруба. Токсикологическая экспертиза обнаружила в крови следы рогипнола, наркотика для "изнасилования на свидании". Смерть наступила во вторник, между девятью вечера и полночью. Интересно, полиция все еще разыскивает Леса?
Не иди речь о моей погибшей коллеге, чувство, охватившее меня, можно было бы описать как головокружительное облегчение. Да я и в самом деле испытывала облегчение. Люси опоили рогипнолом. Я могла свидетельствовать, что Эрик никого не одурманивал наркотиками. Ему это не требовалось - его собственный запах служил сильнейшим дурманом. Убийство Люси обставили так, чтобы оно выглядело как дело рук вампира. Точнее сказать, фальшивое дело рук вампира. Значит, Эрик оправдан, по крайней мере в моих мыслях. Он не совершал эти два убийства.
Я вернулась в спальню и начала рыться в гардеробной Стива в поисках шляпы. У него была целая полка совершенно новых бейсболок, приобретенных во время сопровождения клиентов на игры "Гигантов". Я взяла одну, нашла в сумочке солнечные очки, спустилась вниз по лестнице в сад и протянула Стиву газету, сложенную так, чтобы сразу увидеть статью про Люси. Он сел на свою полольную подушечку и углубился в чтение.
Мне не хватило терпения дождаться, когда он дочитает.
- Эрик не убивал Люси! - прокричала я.
Стив поднял глаза:
- Так написано в статье?
- Нет, но там говорится, что Люси… - Я осеклась. Если не рассказывать ему всю длинную и неправдоподобную историю, лучше держать рот на замке.
Стив вздохнул:
- Жаль, что ты не доверяешь мне, Энджи.
Меня тотчас начали мучить угрызения совести.
- О, Стив, конечно, я тебе доверяю!
Его печальное лицо говорило, что он мне не поверил, да и с какой стати?
Стив снова опустил глаза на газету.
- Значит, Люси он не убивал. А как насчет Кимберли?
- О нет, он совершенно точно ее не убивал!
- Не волнуйся, я не буду тебя спрашивать, откуда ты это знаешь. Значит, твой дружок-вампир безобиден, как котенок, да? Неудивительно, что ты счастлива.
Безобиден ли Эрик? Я замолчала, чтобы хорошенько подумать. Пусть он не убивал ни Люси, ни Кимберли, это не меняет того, что сказал Николай: "Если ты погибнешь во время превращения, значит, тебе не повезло…" Эрик мог убить меня во время превращения, если решит завершить его. Кроме того, остался тот, кто убил Люси и Кимберли и пытался убить меня. И он все еще на свободе.
- Нет, я не счастлива. - На этот раз я сказала правду.
Стив снова встал на колени и вырвал из земли какие-то желтые цветочки.
- Как ты можешь этим заниматься в такое время? - спросила я.
- Это успокаивает. Попробуй сама. Впрочем, не важно. Ты не сможешь отличить кислицу от дельфиниума.
- Стив, ты вчера звонил в Бангкок?
Он передвинул свою подушечку дальше на клумбу. Стив подготовился основательно - надел специальный кожаный садовый пояс с кучей кармашков для секатора, лопаток для выкапывания сорняков, мотка бечевки и других необходимых инструментов.
- Да, и они там знают Барри Уорнера, это факт.
- Правда? - Я жадно подалась к нему. Может быть, моя версия насчет "Тангенто" окажется точной.
- Но я ничего не добился. Ответившая мне женщина сказала только: "Вы не Барри!" - и бросила трубку. Полагаю; у меня не очень убедительный акцент.
Я взяла цветок и поднесла его к носу. До сих пор мне казалось, что аромат свежих цветов - это лучший запах на свете, но теперь я понимала, что ошибалась.
- Стив, я должна тебе кое-что рассказать. Тот, который на меня напал… он забрал папку "Тангенто" со всей информацией.
Стив перестал полоть, лопатка застыла в воздухе.
- Да? А полиции ты рассказала?
- Еще нет.
- Почему? - удивился он.
Ну не могла же я ему объяснить, что в украденном пакете лежал еще и кинжал, убивающий вампиров, поэтому просто пожала плечами.
- У меня есть версия.
- Выкладывай.
- Думаю, что вчерашнее нападение совершили из-за "Тангенто". Должно быть, Кимберли использовала информацию о "Тангенто", шантажируя Барри Уорнера. А потом я завладела той же информацией. Кто-то пытался заткнуть нас обеих.
- А как же Люси? - спросил Стив. - Она что, тоже знала про "Тангенто"?
- Не знаю, это мы с тобой и должны выяснить. Нужно узнать, что было известно Люси.
- И кто послал тебе те письма, - добавил Стив. Он тяжело вздохнул и поднялся, смахнув землю с колен. - Пожалуй, пора приступать к делу.
У входа в "ДВУ" мы со Стивом едва не столкнулись с тощим посыльным, незаметным за корзинкой невероятно высоких цветов. Мы зашли вслед за ним в холл и услышали, как он объявил служащей за стойкой:
- У меня посылка для Анджелы Маккафри.
Служащая оказалась новенькой и меня в лицо не знала. Она начала искать в компьютере, но я ответила сама:
- Энджи Маккафри - это я.
Паренек с облегчением избавился от своей ноши. Я расписалась за цветы и выглянула из-за них, чтобы добраться до лифта. От цветов исходил сильный, сладкий, но почему-то гнетущий аромат. Я вспомнила похороны бабушки полгода назад, в соборе Святого Филиппа. День стоял холодный, и старые батареи нагрели часовню, как сауну, чуть не сварив цветы и сделав их аромат невыносимым. Тогда я впервые столкнулась со смертью. А теперь могла бы написать целую книгу на эту тему.
Положив букет на стол, я обнаружила среди бутонов конверт из плотной, тяжелой бумаги цвета слоновой кости без каких-либо надписей на нем. Внутри нащупывал ось Что-то небольшое, с острыми краями. Я вскрыла конверт, и в мою руку выпал кулон: красный камень в форме слезы в изящной золотой оправе, усыпанной крохотными бриллиантиками. Я не эксперт, но посетила вполне достаточное число винтажных выставок одежды и драгоценностей, чтобы понять - это вещица викторианской эпохи.
Я при коснулась к камню. Он в самом деле был прекрасен. Длиной примерно в дюйм, и такой чистоты и прозрачности, что сквозь него виднелся стол. Но красная слеза? Что это означает? Я пошарила в конверте и нашла в нем записку.
"Моя дорогая Анджела,
ты очень умна и проницательна. Я просто вижу, как ты гадаешь, почему я выбрал в подарок символ печали. Он воплощает мою грусть из-за того, что я вынужден уйти из твоей жизни. Однако мне известно, что произошло вчера ночью в твоей квартире, и мне не хватает слов, чтобы выразить тебе свои сожаления.