Первое чаепитие почтили своим вниманием десять женщин и двое мужчин, причем далеко не все из них пребывали в преклонном возрасте, так что в результате удалось собрать пожертвования на сумму более чем пятнадцать фунтов стерлингов. После этого они провели еще две утренние встречи, и на каждом последующем мероприятии им удавалось собрать больше средств, чем на предыдущем. Сегодняшнее чаепитие было уже четвертым по счету, и на него пожаловали, по крайней мере, двадцать пять человек. Фойе и столовую заполнили местные жители и беженцы со всех концов света, которые оживленно общались друг с другом, пусть даже зачастую только на пальцах.
В Центре царила дружеская атмосфера. Казалось, собравшиеся чувствуют себя здесь как дома. Тинкер считал очень важным, чтобы эмигранты, собиравшиеся в Центре, с радостью приходили к ним, получая от этого не только материальные блага, но и удовольствие.
- Некоторым из них пришлось немало пережить, прежде чем они добрались сюда, - говорил он. - Многие истратили последние сбережения, а потом, попав к нам, вдруг обнаружили, что им попросту негде жить. Я хочу, чтобы они поняли - в жизни за черной полосой всегда следует белая. "Светит луч надежды нам…" - затянул он. Помимо прочих несомненных достоинств Тинкер обладал практически абсолютным музыкальным слухом.
- У меня все идет нарасхват, - похвасталась Меган, мать Броуди, когда Диана на мгновение приостановилась возле нее, направляясь в фойе с подносом, заставленным чашечками кофе. Когда несколько недель назад Броуди устроилась на работу, Меган почувствовала себя одинокой и стала регулярно наведываться в Центр, чтобы помочь по хозяйству. Обычно по четвергам она распоряжалась у стенда с безделушками, запас которых неизменно пополняла за счет собственных друзей и знакомых, безжалостно обирая их. Кроме того, в залежах ненужных вещей, скопившихся в подвале Центра, она ухитрялась находить всякие диковинки, вызывавшие ажиотаж у ее покупателей.
- Вам и впрямь не на что жаловаться, - заметила Диана, обводя взглядом стенд с изрядно поредевшей коллекцией экспонатов. - Сколько вы уже собрали?
Меган выглядела чрезвычайно довольной собой.
- Не могу сказать точно, дорогуша, боюсь ошибиться. Но, пожалуй, фунтов тридцать-сорок, не меньше.
"Тинкер будет в восторге", - подумала Диана.
- Что это за штучка с блестками? - полюбопытствовала она.
- Это блузка. - Меган расправила ее на вытянутых руках. Вещичка и впрямь оказалась изумительной, из тонкой как паутинка черной материи, обильно усеянной золотыми и серебряными брызгами. - Но она тридцатого размера, дорогуша. Для тебя она будет слишком велика. Но я готова отдать тебе эту блузку просто так, бесплатно.
- Да, я, пожалуй, возьму ее. - Диана отнюдь не намеревалась приобретать блузку даром. В подобных вопросах она была чрезвычайно щепетильна и скрупулезна, так что деньги за приглянувшуюся ей вещичку она отдаст Меган чуточку позже. Раздав чашки с кофе, Диана вернулась на кухню за бисквитами с джемом, готовить которые прошлым вечером ей помогала Броуди. А вот на Корал-стрит времени печь бисквиты у нее попросту не было.
- Диана, - встревоженно окликнул ее Тинкер, когда она вбежала на кухню. - Я в таком смятении, что у меня буквально голова идет кругом. - Тинкер пребывал в своем обычном состоянии. - Ты не могла бы побыстрее избавиться от своей компании? - Он стоял у плиты, помешивая деревянной ложкой бобы на огромной сковородке, и вдруг рядом из тостера со щелчком выпрыгнули слегка подрумяненные ломти хлеба. Ругаясь себе под нос, он принялся заталкивать их обратно. Тостер давно требовал замены или хотя бы ремонта и работал так, как ему вздумается.
- Моей компании?
- Да-да, твоей компании. Я имею в виду публику, которая пришла к нам сегодня на чашечку кофе, как ты выражаешься. Ты, наверное, забыла, что в любую минуту на обед может пожаловать наша компания, а сидеть им негде, потому что все места заняты твоими дорогими гостями. - Он провел рукой по своим огненно-рыжим волосам, безуспешно пытаясь пригладить их. Вихры его торчали в разные стороны, живо напомнив Диане парик клоуна на манеже. - На следующей неделе, драгоценная моя, не пускай твоих гостей в столовую. Пусть ограничатся фойе. - Тинкер предпринял безуспешную попытку выдрать клок своих жестких как проволока волос. - И вообще, я уже жалею, что не обсудил идею насчет утренних кофейных сборищ с миссис Бананой. Ей может не понравиться, что наше богоспасительное заведение оккупировали английские пенсионеры, тогда как изначально оно предназначалось исключительно для эмигрантов.
Вообще-то миссис Банану на самом деле звали миссис Баннерман. Никто не знал, в чем именно состоит ее работа. Она была кем-то вроде координатора между муниципальным советом, правительством и всевозможными агентствами по делам беженцев. Время от времени она наведывалась в Центр, дабы убедиться, что он управляется должным образом и что в нем не ведется никакой неподобающей деятельности вроде распивания кофе или чая по утрам с пенсионерами-англичанами.
Диана клятвенно пообещала Тинкеру, что на следующей неделе приложит все силы к тому, чтобы ее компания покинула пределы Центра к половине двенадцатого. Тинкер звонко расцеловал ее в обе щеки и рассыпался в благодарностях.
- Что я такого сделал, чтобы заслужить счастье видеть рядом с собой такую славную девушку, как ты, Ди?
- Право слово, не знаю, - смущенно пробормотала Диана, покраснев как маков цвет.
Она вновь залилась краской, когда, взяв поднос с бисквитами и отнеся его в фойе, встретила там Ахмеда Русафи. Доктору из Ирака, правда доктору философии, а не медицины, было чуть больше сорока, и выглядел он весьма и весьма импозантно. Женщины, как молодые, так и пожилые, не могли устоять перед его изысканными манерами и старомодным очарованием. Не миновала чаша сия и Меган. Только давеча она утверждала, что доктор как две капли воды похож на звезду американского кино Кларка Гейбла.
- Девчонкой я была безумно влюблена в него, - мечтательно призналась она. - Да и моя сестра тоже. И сейчас у меня такое чувство, будто спустя много лет я вдруг встретила его.
- А я почему-то думала, что у вас нет ни братьев, ни сестер, - сказала Диана. Сама она считала, что Ахмед намного привлекательнее, чем даже Джордж Клуни.
- Ну да, конечно… У меня никого нет… и не было. Что я несу, ради всего святого? - Меган неожиданно покраснела и разволновалась. Поскольку Диане и в голову не могло прийти, что кто-то станет отрицать наличие братьев и сестер, если бы они у него были, то она не обратила на слова старушки ни малейшего внимания. А Меган торопливо сообщила, что у нее есть DVD-диск с фильмом "Унесенные ветром", в котором главную роль исполняет единственный и неповторимый Кларк Гейбл и играет целая плеяда прочих известных, хотя и не столь знаменитых, звезд старого кино. Пожилая женщина пообещала как-нибудь принести диск в "Каштаны", чтобы они вместе посмотрели его. - И Броуди тоже присоединится к нам. Фильм идет почти четыре часа, поэтому будет лучше, если мы посмотрим его на выходных, когда можно засиживаться допоздна. Я уже видела его раз сто, если не больше, но с удовольствием посмотрю еще.
- Можно заказать ужин из ресторана, - предложила Диана.
- И купить вина, - подхватила Меган, радостно потирая свои длинные и тонкие, покрытые морщинками руки.
- И принарядиться, как будто мы идем на вечерний сеанс в кинотеатр или еще куда-нибудь.
- Какая замечательная идея, Диана!
- Быть может, соберемся в эту пятницу? - В субботу Диана должна была пойти с Лео Питерсоном на день рождения его брата, которому исполнялся двадцать один год. Каждый раз, встречаясь с Лео, Диана говорила ему, что больше не станет видеться с ним, и каждый раз он уговаривал ее повременить. Он был таким милым, что ей не хотелось обижать его отказом, причиняя душевную боль.
- В пятницу? Отлично! Кажется, я уже с нетерпением жду ее.
Диана тоже с нетерпением ждала, когда же наступит пятница. Жизнь раскрылась перед ней с совершенно неожиданной стороны, и это приводило Ди в восторг. До недавнего времени на первом месте у нее всегда стояли братья, но теперь, хотя она по-прежнему беспокоилась и переживала о них, Диана понемногу начинала учиться думать в первую очередь о себе. Девушка получала истинное удовольствие от того, что могла делать то, что ей нравится.
К ней подошел Ахмед Русафи и взял у нее бисквит. Глаза его улыбались, и у девушки не хватило духу сказать ему, что угощение входит в ритуал утренней встречи, следовательно, доктор должен заплатить за него.
- Сегодня мне положительно негде ночевать, - сообщил он ей, драматически пожав плечами и улыбнувшись с такой горькой иронией, что у Дианы сжалось сердце.
- Как это? - Она была потрясена до глубины души. Ди подозревала, что втайне немножко влюблена в доктора, как и в Тинкера.
- Люди, у которых я жил, отдали мою комнату другим.
- Но это же ужасно! И вам не удалось найти более дешевый отель?
Он вновь выразительно пожал плечами, приподняв их характерным жестом безнадежного отчаяния и беспомощно разведя руки в стороны.
- Для человека, полностью лишенного средств к существованию, нет такого понятия, как дешевый отель.
- Я могу одолжить вам некоторую сумму…
- Нет, нет, что вы! - Ахмед Русафи затряс головой, явно придя в ужас от подобного предложения. - Все как-нибудь устроится: я могу переночевать в парке или на пороге какого-нибудь магазина. Еще никогда в жизни я не брал деньги у женщин.