Тяжело ли забыть того, кто является тебе в видениях независимо от твоего желания? Тяжело ли покинуть родной край, чтобы найти себя на новой стезе? Сложно ли разобраться в своих чувствах? Нелегко, но Тиса попробует. Ну, а если станет совсем тяжко на сердце, то всегда можно выпить снадобья для улыбок и отправиться веселиться на Воскресенский бал.
Содержание:
Глава 1 - Пролог 1
Глава 2 - Новость 2
Глава 3 - Возвращение 5
Глава 4 - Обвал 8
Глава 5 - Новобранец 10
Глава 6 - Гартова топь 11
Глава 7 - Письмо 13
Глава 8 - Вэйн Филипп Дронович 15
Глава 9 - Видоскопы 17
Глава 10 - Нора под старым дубом 18
Глава 11 - Вечер танцев и ночные фиалки 20
Глава 12 - Снова в скалы 24
Глава 13 - Рука, сердце и блинчики 26
Глава 14 - Обещание 27
Глава 15 - Лодочки 29
Глава 16 - Горечь ромашек 31
Глава 17 - Жемчужный венок 33
Глава 18 - Свадебный подарок 35
Глава 19 - Клюква 38
Глава 20 - Соглашение 41
Глава 21 - Жнухова горка. Начало 44
Глава 22 - Жнухова горка. Сближение 48
Глава 23 - Жнухова горка. Ночное небо 51
Глава 24 - Мотылек 53
Глава 25 - Съеденное зернышко 55
Глава 26 - Предупреждение 57
Глава 27 - Лесник 61
Глава 28 - Спираль 63
Глава 29 - Туманное утро 65
Глава 30 - Скрытая истина 68
Глава 31 - Трактат и пилюли 71
Глава 32 - Выбор, который мы делаем 73
Глава 33 - Бег под дождем 75
Глава 34 - Суд семерых. Начало 78
Глава 35 - Суд семерых. Угроза 80
Глава 36 - Гартова башня 84
Глава 37 - Отгоревшая искра 86
Анна Невер
Потерянные
Глава 1
Пролог
Июль, 9023 г. от сотворения Хорна
Крассбург
Министра по вэйн-безопасности Павла Антеича всегда манили красоты подводного мира. И многие служащие Вэйновия знали об этом его увлечении. Особенно Капитон - секретарь его сиятельства, высокий сутуловатый юноша с усиками над тонкими бледными губами.
Когда министр одалживал свой аллонжевый парик бюсту императора, и в очередной раз отправлялся в "заплыв", секретарь старался не отвлекать старика по делам, которые могли ждать. Но сегодня прибыл гонец с донесением высокой важности, не требующей отлагательств. Вторая степень, не больше, не меньше. И Капитон понял, что придется лезть под горячую руку, но доложить о том министру. Секретарь достал из сейфа ключ - створку раковины жемчужницы, и вошел в портал.
Короткое чувство невесомости и одновременно сдавленности. Запах водорослей и соли, далекий шум прибоя, прежде чем появиться на влажной гальке острова. Яркое солнце и синее небо на миг ослепили Капитона, и он невольно сжал рукоять скипа. Но остров не представлял опасности. На его западной стороне покрытые жесткой остролистой травой холмы сменялись чернеющими скалами-исполинами. На южной, где располагался проем портала, волна накатывала на пологий берег, лизала гальку и дарила бусы из бурых водорослей.
Секретарь направился по полосе прибоя к ближайшему рифу. Похоже, не только министру приглянулся остров. Не менее сотни чернокрылых урилов считали себя здесь полноправными хозяевами, о чем и возвещали трубными криками с верхушек утесов.
Капитон закрыл глаза, внутренне настраиваясь на поиск. Три минуты усилий, чтобы, наконец, клубы тумана рассеялись, и прояснилось видение: Крупная косатка, лениво шевеля плавниками, зависла вблизи подводного кекура. Отвесная стена колыхалась, облепленная бурыми и ядовито-зелеными водорослями и, как шуйский длинноворсный ковер, пестрела от присутствия морских тварей. Косатка любовалась парой морских коньков. Две козявки клялись друг другу в любви до смерти, цепляясь прозрачными хвостишками. Захваченная зрелищем косатка не заметила, как от нее в испуге увильнула зазевавшаяся стая барракуд.
"Ваше сиятельство", - виновато позвал Капитон.
И быстро добавил:
- "Срочное донесение. Вторая степень".
Кит шевельнул плавником и затих, боясь спугнуть коньков. Отпарил подальше. И только потом клацнул пастью.
"От кого?"
"Специальный оперативный".
"Хм… Выхожу" - смирился министр.
Спустя минуту, над морской гладью вскинулся черный спинной плавник и на скорости устремился к берегу, туда, где стоял секретарь. Пучина взорвалась пеной, и огромная косатка выбросилась на риф с легкостью ласточки. Подняла гладкий хвост. От пенных брызг намок подол суконного камзола Капитона и прилип к его худым коленям. Там, где только что лежала косатка, поднялся старик довольно крепкого телосложения. Министр провел ладонью от широкого лба к затылку, приглаживая редкие пряди седых волос.
Не понятно было, кто из двух вэйнов вышел из воды. Скорее секретарь. Мантия министра выглядела так, словно только из прачечной, - сухой и выглаженной. Из ее фалд выглядывал скип - средней длины жезл из драгоценного черного дерева, инкрустированный белым золотом и шпинелью. Молодой человек боялся представить, насколько мощным могло быть это оружие в деле.
- Пал Антеич, - начал секретарь, но министр остановил его.
- Обсудим в кабинете, Капитон. Только его стенам можно без опаски доверять секреты.
Старик, щурясь от солнца, взглянул вверх, где в небе кружила пара урилов.
В молчании они шагнули в полупрозрачную арку портала. Ключом на этот раз послужила перьевая ручка Капитона, с которой секретарь не расставался. Прямой телепортацией в кабинет не пользовался даже министр, в целях безопасности. Враги Империи могли отследить путь и, подобрав ключ, напрямую попасть в цитадель Отдельного Вэйновского Корпуса Имперской стражи.
Толстая дубовая дверь с легкостью растворилась, и они вошли в просторный вестибюль Вэйновия. Точно такие же двери тянулись по периметру круглого холла. Сверху падал рассеянный свет. Он проникал через матовые стекла витражного купола. Мраморные плиты пола дробились к центру зала на более мелкие и вливались в мозаику, изображающую герб Вэйновия: белый винторогий дракон Вемовей, ипостась и одновременно слуга Вэи, расправив крылья, держал в левой лапе скип, в правой - молодой росток ржи. "Во славу Державы защищать и созидать" - гласила надпись на ленте герба.
Вестибюль наполнял народ. Магистраты и служащие Вэйновия сновали туда-сюда. Мелькали многоцветные парики. Стучали каблуки, шелестела бумага, и не прекращался гул голосов. Кто-то входил в двери, кто-то выходил.
Пал Антеич обычно старался не пользоваться порталами внутри здания. "Так ходить разучишься. Ноги на что Творец дал? Пешком, только пешком. И тебе, Капитон, советую". Старику-то что? Пару раз за день выйдет из своего кабинета. И все. А Капитону по его милости приходилось мотаться по лестницам как ошалевшему рысаку.
Но сейчас министр изменил своим принципам и вместе с секретарем снова вошел в одну из кабинок, которая за долю секунды доставила их на седьмой уровень в восточное крыло.
Они воспользовались не парадным, а служебным входом. Прошли коридорами в просторный длинный кабинет. Шляпа слетела с головы министра и повисла на вешалке. Это означало, что министр пребывал в нетерпении, - обычно он редко когда прибегал к бытовой вэе. В трех арочных окнах открывался Крассбург с высоты птичьего полета. Ранний летний вечер начинал зажигать фонари на улицах, бульварах и площадях столицы. Закат расцвечивал пунцовыми оттенками черепичные крыши домов, башенок, дворцов и полыхал в золотых куполах церквей Единого.
Приветствуя хозяина, кабинет услужливо зажег мошкарную люстру - в стеклянных запаянных колбах-лампах зароились миллионы светлячков: маленьких мошек, размером с пылинку, освещая кабинет. Министр снял с бронзовой головы Антея III свой парик и натянул на голову. Опустился в кожаное кресло с высокой спинкой.
- Приступим, Капитон. Где посыльный?
- В приемной.
- Покажи.
- Один момент, ваше сиятельство.
Секретарь подался к стене, обитой синим бархатом, где висела дюжина портретов министров - предшественников Павла Антеича. Капитон качнул серебряную раму третьего портрета из ряда, с полотна которого властно взирал тучный мужчина средних лет в парике "крылья голубя". Квадратный подбородок его покоился на пышном жабо. Скип он сжимал в огромной когтистой лапе.
Качающийся портрет министра "Львиная Лапа" заставил исчезнуть тяжелый книжный шкаф. Стена за ним оказалась стеклянной, и дала возможность увидеть человека в приемной незаметно для самого посетителя.