– По мне?! Так, в общем, ничего!.. Он вглядывался оценивающе, вслух произнес: – Скажем, девчонка, очень даже! Тип-топ!
Ей стало неудобно под его пронизывающим насквозь взглядом. Тот невольно вздохнул, всматриваясь вперед на дорогу, она с неким подобострастием, разгладила на своих коленях подол сарафана. Он, глядя на дорогу, спросил, как звать прелестное дитя? На что, теряясь в который раз, молила:
– Перестань, хватит дурачится! Сто раз тебе что, ли говорить?! Люся! На что, он закатывал глаза, в очередной раз, твердил:
– Люблю тебя, Люсёк! Каждый раз по-новому влюбляюсь, как мальчишка! И не глядя на дорогу, лез к ней целоваться. Хоть, она и млела, но всегда визжала:
– А-А-А!!! Дурак! Смотри на дорогу, в дерево врежемся. И хватаясь за руль, выравнивая его, громко кричала: – Я жить ещё хочу с тобой, счастливой! А-А-А!!!
…Ирина по– прежнему сидит в зале ресторана, погружаясь, все глубже в свое прошлое, еще недавнее вчера. Кажется, что в последний приезд в родной город, она тоже также сидела в одиночестве и размышляла над ошибками в своей жизни. А их было, куда, как много…
… Да помнится, была осень… Она сидела, уже несколько часов в том старом, с детства знакомом парке. На той самой лавочке, там сохранены были и надписи, сделанные ею и ее подругой Викой, до сих пор, остались, тем напоминанием о первой, наивной чистой дружбе. Она, уже состоявшаяся дама, что работает в самой большой библиотеке Москвы, все еще в страхе перед будущим, как и та вчерашняя выпускница, тогда, в те далёкие дни, смотрящая в будущее, сейчас сидит и смотрит вперед, оглядываясь назад… Там в прошлом столько нелепой детской дружбы, отчаяния боли, солидарности, желание все превозмочь, подставить подруге, другу свое плечо. Как, же это было давно! И в тоже время, кажется, что лишь поворотом головы назад, можно тайком взглянуть в то – твое вчера. Вика! Вика! Подруга была в то время самой надежной и верной из подруг, друзей, а их было, как у каждого в детстве много. Их мечта – уехать и состояться в Мегаполисе, витала в тот последний школьный вечер. Да! Это было в прошлом, не далеком, но все, же – прошлом и оно не вернется, если только, вот в таких сентиментальных воспоминаниях.
Она, Ирина, сидела на старой лавочке, ожидая солнечного луча, как и в то тоскливое утро, хотя столько радости в нем было рядом. Мальчишкам и девчонкам её одноклассникам, будущее не казалось унылым и бесперспективным. Наоборот! Все мечтали! О взлете, подъеме в их будущей жизни. Ужасно, но прошлое пролетает стрелой воспоминаний, обжигает детский ум холодом льда, прожитых лет. Предательство, потери, разочарования шли рядом. И как не странно – вера в любовь…
ПРОШЛОЕ…
…Год ушедшего тысячелетия, как ни странно, апокалипсиса и тогда не наблюдали, жизнь шла своим чередом в суете сует. Как всегда есть на генеральной карте любимый район, родного города – не большого и не маленького. Именно в тот день был выпускной вечер, было торжественно, что называется, до слез. В школе горели огни, буквально, во всех окнах. Доносились шум, гам, смех и плачь. За углом школы тайком от любопытных глаз учителей и родителей вовсю целовались молодые влюбленные парочки, расставаясь, как казалось всем им тогда, навсегда со своим детством. Оно вдруг кануло в прошлое. Как сейчас перед глазами всплывает картинка – бегущая группа ребят – одноклассников, в руках которых хлопушки, воздушные шары. Они радовались, смеялись. Часть ребят по-детски наивно отпускали ввысь воздушные шары, как символ детской иллюзии, мечты, в раннее, явно, еще тогда не проснувшееся утреннее небо. Ребята в костюмах, девчонки в шикарных вечерних платьях, немного романтичных, отчего казались "сказочными красавицами", неуклюже в кураже неслись по спящему городу, все наперебой кричали: "Прощай, школа!" Запуская оставшиеся шары в воздух, выстреливая вверх из хлопушек.
…И они, отделившиеся от толпы две девушки – она, Ирина Лебедева и её подруга Вика Климова, бегущие в парк по набережной, чтобы посидеть тет-а-тет, немного помечтать. О своем девичьем. В старом парке, затаившись от посторонних глаз, потаясь мечтали две выпускницы. Они мечтали о своей будущей жизни, как она у них в дальнейшем, обязательно, хорошо сложится. Наверно именно так?! Хотелось верить в лучшее! А рядом пробегала шумная толпа ребят, которые навсегда прощались со своей прошлой школьной жизнью. Им казалось, что впереди, только самое лучшее. В школе напротив горел свет, из окон слышались голоса – песни, чтение стихов. Каждый из тех оптимистов направлял свою мысль в будущее без страха, на то счастливое и светлое в нём, веря, что не будет темных пятен. Но девочкам, затаившимся в старом парке, сидящим на старой лавочке под раскидистой рябиной, она, жизнь, казалась, уже пугающей. Вероятно, их расстроил последний звонок на выпускном вечере, утрата детства, беззаботности. А возможно, они нашли старый парк в утреннем дисбалансе, он до сих пор, еще не проснулся.
…Парк действительно им казался серым, угрюмым. Правда, свою лавочку под рябиной они нашли, как ни странно сухой, дни стояли жаркие, и ничего не препятствовало на неё смело сесть… Ирина, раскрепощено сидевшая и ерзающая в вечернем неловком платье для посиделок на любимой лавочке, посмотрев в небо, немного содрогнулась от нахлынувших мыслей, её переполняла радость, ведь за спиной слышался гомон выпускников, которые бегали по набережной, как чудаки в своих выпускных нарядах, размахивая воздушными шарами, выстреливая в воздух из хлопушек. Было смешно и трогало до глубины души своей наивностью и все-таки детством. Она, всматриваясь то ввысь, то вокруг себя, вслух произнесла:
– Как здорово, Вика! Наконец – то мы закончили наш ликбез. Мы совсем взрослые! Уму непостижимо! Она резко повернулась к Вике и начала её трясти за плечи. Вике стало не по себе, её испугали вслух сказанные слова, та правда, от которой становится, порой горько. Она с интересом посмотрела на Ирину, не понимая чему, та радуется, ведь впереди новая жизнь, в которой прийдется крутиться, как белка в колесе и как – то с тревогой сказала:
– Не знаю! Даже не представляю, как теперь жить в самостоятельной жизни? Она так обременительна! Мне не по себе, даже немного страшно! С неподдельным испугом посмотрела на веселую подругу. "Надо будет искать заработок на жизнь, не сидеть, же на шее у родителей", – с грустью сказала Вика. Она устремила задумчивый взгляд в небо, по которому с ленцой плыли серые облака, и кажется, что они не спешили встретиться с солнцем.
Ирина, перехватив её взгляд, вскинув свой в том, же направлении, резко отпрянула, сконцентрировавшись на той, же мысли. Вика продолжила: "Меня мать в Москву сплавить хочет! Говорит, что там большие шансы выйти в люди! Мол?! Нет проблем! Выскочу замуж за старичка и буду в "дамках". Себе, наверное, не может простить, что в жизни всё не так сложилось у неё. Папик, мой, сама знаешь, пьет, она гуляет. Дома у нас настоящий дурдом! Как жить? Страшно!" Ирина глядя на подругу, тут, же расплакавшись, уткнулась в плечо Вики. Та приблизила к себе подругу, начала по – детски успокаивать, проявляя солидарность. "Да не реви ты! Тоже, мне плакса нашлась! Прорвемся! Не сорок первый! Она стала рукой вытирать слезы, катившиеся градом по щекам Ирины, вслух заверяя: – Вместе скокнем в Москву! Вдвоем не пропадем! И кавалера тебе и себе найду! Не из "Ветхого Завета", а самого что не наесть "крутого"! Красивого! Со вкусом у нас в порядке! Так, что, подберем!" Она вновь прижала Ирину к себе, заверяя тем самым в дружбе, вслух уверенно сказала:
– Держись, тетёха! В Москву, так в Москву! За счастьем поедем!
Она озорно посмотрела и с радостью, прежде всего самой себе призналась: "Что – то мне так счастливой хочется стать, а тебе?" Ирине передалась уверенность подруги, они вместе, вскинув голову ввысь, радовались проснувшемуся солнечному лучу. Рядом кричали, пробегающие мимо одноклассники: "Прощай, школа!" Они запускали оставшиеся шары в воздух, выстреливали в небо из хлопушек, с уверенностью вбегая в новый день…
Часть вторая. Бег по лабиринту – жизнь
… Москва. Раннее утро. Павелецкий вокзал. Ирина и Вика стояли в нерешительности среди толпы, их глаза искали ориентир – куда же им теперь идти? Ирина, раздосадованная, села на две свои большие сумки, которые ей с удовольствием отдала мать, лишь бы непоседа дочь поскорее уехала на заработки в Москву, вышла в люди. Вика решительно подошла к дежурной по перрону, чтобы разузнать, где можно снять квартиру…Та, показалось, даже с удовольствием объясняла Вике, что и как. Вика с пониманием кивала и довольная, сунув 100 рублей в руку дежурной, радостно побежала в направлении Ирины. Она стала взахлёб тараторить, объясняя ей, что не так страшна незнакомая Москва, что кругом такие, же, как и они – приезжие. Просто-напросто надо определиться с квартирой.
"Квартиры в Москве не проблема!" – сказала уверенно Вика. Так ей объяснила женщина – дежурная по перрону, что не они одни приезжают в Москву и начинают жизнь с нуля, за день она прослеживает, тысячами. Успокоившись, девчонки, смело подхватили свои сумки и поплелись на выход, сквозь цепи толпящихся людей, которые приехали, кто за удачей, кто, просто меняя свой образ жизни из провинции в столицу, поглазеть на новую жизнь, но все с уверенностью, что в Москве будет лучше.
И Москва! Всех гостеприимно принимала, словно она резиновая или бездонная прорва.