- Понятно. Ежедневный бифштекс на ужин. Почему бы нет? Денег у вас на это хватит.
Гвен нахмурилась:
- Прекратите смеяться надо мной.
- Разве я смеюсь? - с искренним недоумением промолвил Алекс. - Если я и подшучиваю порой, то это происходит непроизвольно, без злого умысла или желания обидеть.
Гвен, поколебавшись, улыбнулась:
- Это верно. Вы всегда были любезны со мной.
Алекс улыбнулся ей в ответ. Несмотря на то, что она молола всякую чепуху, истерика делала ее еще более привлекательной.
- Открывайте приют, - сказал он. - Вы вольны делать все, что угодно. Произошедшее сегодня событие никак не ограничивает свободу ваших действий.
- Правда? - Гвен протянула руку и, наконец, преодолела несколько последних ступеней. - В таком случае прошу - верните то, что мне принадлежит.
Алекс взглянул на конверт и прочитал надпись на нем: "Достопочтенному виконту Пеннингтону".
- О Господи, что вы…
Гвен попыталась выхватить письмо, но Алекс вцепился в ее запястье. У нее был учащенный пульс и горячая кожа.
- Это мое! - заявила она.
От обычной кротости в ее глазах не осталось и следа. Теперь они гневно смотрели на него. Гвен попыталась вырвать свою руку.
- Отпустите меня!
- Вы написали Пеннингтону, - промолвил Алекс, не узнавая собственный голос. - Не понимаю зачем!
Неужели Гвен надеялась, что этот ублюдок передумает и женится на ней? Если это было так, то ее оптимизм граничил с идиотизмом.
Лицо Гвен окаменело.
- Это не ваше дело! - отрезала она.
Алекс и не подозревал, что твердолобое упрямство является одним из симптомов истерии.
- Я обещал вашему брату заботиться о вас, - напомнил он. О, эти клятвы, данные человеку, лежащему на смертном одре! - Так что это и мое дело.
Упоминание о Ричарде заставило Гвен призадуматься.
- Ну, хорошо, в письме перечислены причины, по которым я ненавижу Пеннингтона.
- Я должен знать правду.
- Это чистая правда.
Гвен намотала локон на пальчик и, закусив нижнюю губу, взглянула на Алекса. Это можно было расценить как откровенный флирт.
Такого развития событий Алекс и представить себе не мог. Он предпочел бы, чтобы Гвен всегда выглядела недотрогой.
- Оставьте свои волосы в покое, - буркнул он.
Гвен опустила руку и с удивлением посмотрела на Алекса.
- Да будет вам известно: вы ужасный грубиян!
- Вы только сейчас это заметили? Неужели до вас не доходили слухи о моей невероятной грубости? Неужели вас не осведомила о ней Белинда?
- Да, но… - Гвен вдруг прищурилась. - Алекс, Белинда не раз говорила мне, что вы терпеть не можете, когда лорд Уэстон нападает на вас. Так почему же вы точно так же обращаетесь со мной? Отдайте мне письмо, и дело с концом.
Алекс засмеялся, удивленный ее изворотливостью:
- Отличный ход, Гвен! Да, я действительно не люблю нападать на людей, но мне не нравится, когда передо мной разыгрывают дурочку.
- Я не разыгрываю дурочку, - возразила Гвен и снова попыталась выхватить у него письмо…
Алекс отступил от нее на шаг.
- Пеннингтон все равно не получит ваше послание. Он сбежал из Англии.
Это известие, похоже, изумило Гвен.
- Сбежал? - шепотом переспросила она.
- Он сел на поезд до Дувра, откуда, как известно, можно легко добраться до континента. Мне жаль, этот парень - просто мешок с дерьмом.
- Но у него осталось мое кольцо! - вскричала Гвен.
"Она купила кольца и теперь сожалеет о потраченных деньгах? - с недоумением подумал Алекс. - Неужели виконт не потратил на свадьбу ни шиллинга?"
Какая мелочность!
Но тут Алекса озарило.
- Вы говорите о кольце Ричарда?
- Да!
Алекс прекрасно помнил выражение лица Гвен в тот момент, когда он передал ей эту фамильную реликвию.
Он вздохнул:
- Я верну его.
Глаза Гвен вдруг затуманились, казалось, она вглядывается куда-то вдаль, где таятся невзгоды и несчастья.
- Но если Пеннингтон увез кольцо с собой, за границу…
- Первой его остановкой, без сомнения, будет Париж. Уже завтра я доберусь туда, - заверил ее Алекс и, видя ее пустой, как у фарфоровой куклы, взгляд, который он не выносил, добавил: - Не расстраивайтесь, дорогая моя, скоро я верну вам кольцо. Что же касается Пеннингтона, то радуйтесь, что вы легко отделались от него.
Гвен заморгала, возвращаясь к реальности. Странное выражение появилось на ее лице. Она как будто на что-то решилась.
- Хорошо. Вы хотели ознакомиться с содержанием письма. Я готова сама прочитать его вам, если вы не против. Но вы должны оказать мне за это одну услугу.
Алекс насторожился. Кто знает, может быть, истерия заразна. Однако в этот момент Гвен казалась безобидной, как пушистый кролик.
- Говорите, что именно я должен сделать, - сказал он и хотел уже сломать печать на конверте, однако Гвен остановила его:
- Не здесь!
Она быстро огляделась вокруг. Теперь Гвен выглядела взволнованной, по ее бледному лицу пошли красные пятна, глаза лихорадочно блестели.
- Нам подойдет библиотека, Алекс.
От странной улыбки, которой Гвен одарила его, у Алекса что-то екнуло внутри. Его охватили дурные предчувствия.
"Это всего лишь кролик", - сказал себе Алекс и зашагал вслед за Гвен в сторону библиотеки.
Глава 4
Направляясь по коридору к библиотеке, Гвен чувствовала, что начинает новую главу в своей жизни. Она преображалась на глазах. Во-первых, Гвен смело шагала, а не двигалась плавно, как это приличествовало даме из высшего общества. Во-вторых, не ее вели, а она вела за собой - и не кого-нибудь, а самого Алекса Рамзи! Алекс никогда в жизни не был ведомым, и поэтому Гвен распирало от гордости. У нее было такое чувство, как будто она ведет за собой быка, взявшись за кольцо, продетое в его нос.
Однако, распахнув дверь в библиотеку и переступив порог, Гвен оказалась в привычной атмосфере будничной рутины и едва не растеряла весь свой кураж. На столе в центре комнаты лежала книга, повествующая о женской добродетели. Вечерами Эльма читала ее вслух Гвен, которая в это время, сидя в уголке, занималась рукоделием.
Гвен подумала, что эту книгу давно уже следовало бы выбросить. Впрочем, как и висевшую на стене карту с белыми пятнами. Гвен намеревалась в ближайшее время исследовать еще не открытые уголки земного шара. Почему бы и нет? Она не страдала морской болезнью и обладала крепким здоровьем.
Это желание скорее всего не являлось случайным капризом, оно шло изнутри и отражало суть ее натуры. Однако ее характер и темперамент долгое время сковывал образ жизни, который она была вынуждена вести: все эти тугие корсеты с кружевами, бесконечные диеты и отказ от вкусной еды. Эльма постоянно предостерегала свою воспитанницу от жирной пищи, которая могла испортить ее фигуру.
Войдя в библиотеку, Алекс окинул Гвен с головы до ног таким холодным пронзительным взглядом, от которого еще вчера Гвен, пожалуй, готова была бы провалиться сквозь землю. Но сегодня он не произвел на нее большого впечатления, и она спокойно закрыла дверь.
- Давайте-ка распорядимся, чтобы нам принесли булочек, большую миску сливок и крепкого чаю! - предложила Гвен. - Что вы на это скажете?
- Может быть, вам лучше принять успокоительное средство? - сунув руки в карманы, вкрадчиво промолвил Алекс. - Что-нибудь вроде настойки опия.
- Или бренди! - воскликнула Гвен. - Замечательная идея! Почему бы нам не выпить?
Алекс на мгновение оторопел.
- Делайте что хотите, - наконец сказал он. - Я не позволю, чтобы меня заболтали и заставили забыть о письме, но согласен ждать, когда вы сами заговорите о нем.
Снисходительный тон, которым Алекс произнес эти слова, был хорошо знаком Гвен. Таким тоном леди Милтон обычно объясняла сиротам, что еда должна быть, прежде всего, полезной, а не вкусной.
- О, я не хочу доставлять вам неудобства, заставляя ждать, - возразила Гвен. - Вы объехали так много стран и извлекли так много пользы из своих путешествий! Вы деловой человек, Алекс. Ради вас я готова отказаться от бренди. Если вам не терпится прочитать письмо, берите его и читайте!
Сделав круглые глаза, Алекс схватился за сердце:
- Вы ерничаете, мисс Модсли?!
Гвен едва сдержала улыбку.
- Не понимаю, о чем вы.
Покачав головой, Алекс вскрыл письмо и начал читать его, прислонившись плечом к шкафу. Гвен прошла к окну, и молча села в кресло. Небрежная поза Алекса напомнила ей о том, что сама она держится слишком прямо и чопорно. Расслабиться ей мешал тугой корсет.
Лучи солнца освещали лицо Алекса, и Гвен стала пристально следить за его выражением, стараясь не упустить ни одной детали, ни одного нюанса. Ей была интересна его реакция. В конце концов, Алекс считался признанным экспертом во всем, что касалось дерзкого, возмутительного поведения. Его опыт в этой области мог быть очень полезен Гвен и даже поучителен для нее. Может быть, Алекс тоже испытывал чувство свободы, восторга и полета, когда нарушал общепринятые правила поведения?
Однако Алекс читал письмо с невозмутимым, непроницаемым выражением лица, и это разочаровало Гвен. Она вдруг вспомнила мысли, пришедшие ей в голову сегодня утром в церкви. Тогда она подумала о том, что Алекс красивее мистера Каста. Ангелоподобного блондина Каста можно было назвать миловидным, а черты лица Алекса казались резкими, четкими, словно вырезанными бесноватым скульптором в несколько приемов из куска дерева. Квадратный подбородок, прямой нос с небольшим утолщением посередине и широкой переносицей, высокие скулы… Алекс обладал мужественной красотой.