- Нет, Джуди, я тебе не нужна. Ты и сама со всем справишься. Как всегда.
4
Джуди устроилась на коленях у Тома поудобнее, прижалась щекой к его теплому, крепкому плечу. Вдохнула его неповторимый запах - смесь свежего, холодновато-пряного аромата лосьона и мятных леденцов.
- Я уже не ребенок, - шепнула она и прижалась к нему еще крепче.
Том обхватил ее руками и голосом, исполненным нежности, проговорил:
- Для меня, Сэмми, ты всегда будешь ребенком. Я люблю тебя, дочка.
Их окутывала уютная тишина. Джуди опустила голову Тому на грудь, и на душе у нее стало тепло и спокойно. Камера отъехала назад, давая общий вид. Джуди закрыла глаза, наслаждаясь каждым мгновением. Если бы он на самом деле был ее отцом!.. Пусть ей скоро двадцать и она прекрасно понимает, что глупо находить удовольствие в пустых детских мечтах, но ничего не может с собой поделать. Ей хорошо рядом с Томом Джонсоном, и, будь ее воля, она бы сидела вот так хоть целую вечность…
Он взял ее руку в свою большую теплую ладонь.
- Моя милая Сэмми!
- Стоп! Записано! - раздался как гром среди ясного неба голос режиссера. - Отлично!
Том отпустил руку Джуди и пошевелился. Джуди неохотно поднялась, Том тоже встал, и кресло-качалка, на котором они сидели, с глухим стуком ударилось о стену домика. Еще секунду назад ей было так хорошо и уютно, а теперь… Том зашагал прочь с таким видом, словно пяти минут в ее обществе для него более чем достаточно.
Джуди присела на ступеньки и крикнула ему вслед:
- По-моему, у нас неплохо вышло, да?
- Пожалуй.
Она вскочила и бросилась за ним, перепрыгивая через мотки электропроводки.
- Том, вы были неотразимы, ей-Богу! По-моему, вы великий актер. Я думаю, что вы…
- Извините, Джуди, но я сейчас очень занят. Поговорим потом.
- Но я просто хотела…
Том прибавил шагу, и Джуди, понуро опустив голову, поплелась к вагончику, выделенному ей на съемках. (Часть материала снимали на натуре в Оушенсайде.) Может, это ее буйная фантазия сыграла с ней злую шутку? И в тот первый день, когда Том проявил к ней такое участие, ей все только пригрезилось? Нет, она не могла так ошибиться! Только бы узнать, что она сделала не так, почему вдруг перестала ему нравиться?
Ведь она с самого начала старалась быть с ним дружелюбной: предлагала кофе и бутерброды, говорила о том, как восхищается его талантом, предлагала помассировать спину… Развлекала беседами в перерывах между съемками и приносила свежие газеты. А когда он пролил кофе, чуть ли не умоляла его дать ей постирать рубашку. Почему же Том отвернулся от нее?
Когда они были на съемочной площадке, казалось, они на самом деле отец и дочь. Том смотрел на нее с такой нежностью, что Джуди ощущала, как внутри нее растекается живительное тепло. Но стоило выключить камеру, как Том становился холодным и неприступным.
Проходя мимо качелей, Джуди замедлила шаг и, подумав, села на отполированную до блеска доску. Шел уже октябрь, и семейный сериал Тома Джонсона стал главной сенсацией сезона. Джуди извлекла из кармана клетчатой фланелевой рубашки статью, которую вырезала из журнала "Ньюсуик", и, наверное, в десятый раз перечитала.
"Сериал захватывает воображение главным образом благодаря прекрасной игре актеров. Изысканный талант. Кэтлин Крэндалл придает образу Хилари тонкий ироничный оттенок. Артур Крисби, которого многие критики считали очередным голливудским плейбоем, блистательно играет ее сына Генри, насыщая высокой духовностью персонаж, который в исполнении менее талантливого актера оказался бы проходным.
Но главное открытие сезона - отец и дочь Джонсоны. Чувствуется, что Том Джонсон шел к этой роли давно. Он играет роль искалеченного жизнью наездника родео с блестящим артистизмом. А пятнадцатилетняя Джуди Мартинес в роли его дочери Саманты, вне всякого сомнения, самая яркая звезда-ребенок последних лет. Она пылка без манерности и неподражаемо естественна - трудно поверить, что она лишь играет роль. Отношения Тома и Сэмми в воплощении актерского тандема Джонсон - Мартинес - эталон любви между отцом и дочерью, любви, полной противоречий и острых углов, но глубокой и прочной".
Последняя фраза казалась Джуди извращенной издевкой, она болезненно поморщилась и, презрительно фыркнув, с решительным видом запихнула вырезку в карман рубашки. Для Глории, которая трепетно собирала все публикации о сериале и складывала в картонную коробку из-под обуви - как она выражалась, для истории. Сестра обещала со временем завести специальный альбом. Подобных вырезок набралось уже великое множество, хотя Маккормик ревностно разгонял репортеров, домогавшихся у Джуди интервью. Она подозревала, что он опасается, как бы она не сболтнула чего лишнего, например про свой настоящий возраст.
Заметив Артура Крисби, направляющегося в свой вагончик, Джуди спрыгнула с качелей, и сердце ее пустилось вскачь. В черной тенниске и облегающих джинсах, он был так хорош, что у нее пересохло во рту. Она смотрела на высокий лоб, тонкий прямой нос, на твердый подбородок и красивый, четко очерченный рот… Почти все свободное время Джуди грезила о том, чтобы его поцеловать. Но помочь реализоваться этой мечте могли только всемогущие сценаристы, а пока такая перспектива представлялась почти невероятной.
- Артур! - Казалось, имя само сорвалось у нее с губ. Он обернулся, и на лице у него отразилось раздражение, но Джуди все равно чуть ли не бегом подскочила к нему и, запинаясь от смущения, пробормотала: - Артур, ты мне не поможешь? После обеда у нас ключевая сцена, и я бы хотела подготовиться.
- Извини, малыш, только не сейчас.
Никто не воспринимает ее всерьез! Джуди настояла, чтобы ей изменили прическу, но в результате получилось еще хуже. Ее постригли под гавроша. Неудивительно, что Артур обращается с ней как с младшим братишкой!
- Может, ты все-таки уделишь мне хотя бы полчасика? - преодолевая гордость, попросила она и тут же пожалела об этом.
- Прости, но сейчас никак не могу. У меня на самом деле неотложные дела. - И он вошел в свой вагончик и закрыл дверь у нее перед носом.
Джуди оглянулась, надеясь, что никто не видел ее унижения. Она заметила поблизости Кэтлин Крэндалл, но та, на ее удачу, не обратила на нее никакого внимания. Джуди засунула руки в карманы джинсов, сделав вид, будто она просто прогуливается.
У каждого из четырех ведущих актеров был свой собственный дом на колесах. Вагончик Кэтлин стоял рядом с вагончиком Артура. Набросив на плечи вязаный кардиган, она сидела в кресле-качалке и изучала сценарий, а у ее ног растянулся фокстерьер Тимми.
Джуди с первого дня сдружилась с Тимми. Что до его хозяйки, то, на вкус Джуди, она была слишком хороша собой и слишком женственна, чтобы испытывать к ней симпатию, а в ее присутствии чувствовать себя раскованно. Кроме того, Кэтлин вела себя как настоящая звезда, и Джуди с первых дней съемок по возможности старалась ее избегать.
Тимми поднялся и, радостно виляя хвостиком, помчался к Джуди. После разговора с Артуром она чувствовала себя растоптанной, и ей хотелось побыть одной, но отказать во внимании очаровашке Тимми было выше ее сил.
- Привет, мальчик!
Она наклонилась и потрепала его по голове. Тимми закружился вокруг ее ног, и Джуди опустилась на корточки и прислонилась щекой к теплой курчавой шерстке. Тимми лизнул ее в щеку, и от проявления участия у Джуди защекотало в носу.
- Привет, Джуди!
Услышав голос Кэтлин, Джуди подняла голову и буркнула:
- Добрый день.
- У вас все в порядке? - спросила Кэтлин.
Джуди поднялась на ноги и, не без зависти любуясь копной рыжих волос и роскошной молочно-белой кожей кинодивы, сказала, с трудом сдерживая раздражение:
- У меня все в полном порядке. Лучше не бывает.
Кэтлин сдвинула темные очки на макушку и, прищурив зеленые русалочьи глаза, кивнула в сторону вагончика Артура.
- Детка, он вам не пара! Будьте с ним поосторожнее.
- О чем это вы! - выпалила Джуди. - И вообще, терпеть не могу, когда вмешиваются в мои дела.
Кэтлин пожала плечами и, опустив очки, снова углубилась в сценарий.
Джуди побрела к себе, но заметила Аманду Браун - актрису, занятую в эпизоде. Поняв, что она идет к Артуру, решила ее перехватить.
- Мэнди, я бы на твоем месте не стала докучать Артуру, - сказала она, стараясь не обращать внимания на роскошный бюст Аманды, обтянутый тесной красной майкой. - У него неотложное дело, так что не стоит ему мешать.
- Не волнуйся, Джуди! - хохотнула та. - Я и есть то самое дело! - И она поднялась по ступенькам и скрылась за дверью.
Примерно через час она вышла, и на ней вместо красной майки была черная тенниска Артура.
В комнате для переговоров царил уютный полумрак. Через щели в шторах пробивались неяркие лучи закатного солнца. Джуди сидела за столом, напротив - пятеро сценаристов. Дама с ядовито-красными длиннющими ногтями пододвинула к ней банку апельсинового сока.
- Угощайтесь, Джуди! - с приветливой улыбкой предложила она.
Пожилой худощавый мужчина закурил и, откинувшись на спинку стула, сказал:
- Когда будете готовы, можете начинать.
Джуди сжала пальцы в кулак и уставилась в столешницу.
- Мне нечего больше сказать.
- Джуди, будьте добры, смотрите в глаза, когда говорите.
- Да не буду я ничего говорить! - пробубнила она, по-прежнему не поднимая глаз. - У меня ни одной мысли в голове.
Заскрипел стул. Щелкнула зажигалка. Кто-то начал постукивать карандашом по блокноту.
- Джуди, почему вы не рассказывали нам об Артуре?
- А мне нечего рассказывать.
- Нечего? А мы кое-что слышали.
Она сжалась в комок.