- Ты бы пошел водички попил! – трогательно посоветовал Ферт. – А то совсем белый какой-то…
Джеймс вздрогнул от ярости, а матерясь устремился прочь.
Эта семейка его достала. Лили жестоко поплатится за все!
Абрахам взглядом проводил несостоявшегося жениха. Наверняка тот подождет еще несколько минут и придется прекращать этот фарс.
Жаль, что мерзавцу удастся выйти сухим из воды, а кнопочка будет крайней…
Тут он почувствовал на себе чей-то пристальный взгляд. В гордом одиночестве, с двумя бокалами шампанского у венчального шатра на нетвердых ногах стояла мать невесты. Она неуверенно сверлила глазами Абрахама, но подойти не решалась. Тот, ведомый неведомым предчувствием, сам направился а мачехе.
Анабель попыталась уйти, но выпитый алкоголь уже повлиял на координацию. Каблуки предательски вязли в газонной траве, а шампанское расплескивалось в бокалах. Если бы не твердая рука Ферта она бы обязательно упала лицом вниз.
- Мадам, в чем причина вашего раннего пьянства? – он был сама галантность. – Раньше вы увлекались этим лишь по вечерам.
- У моей дочери свадьба! – проверещала женщина, пытаясь высвободиться из неожиданного плена. – А кстати, где она? Какая-то задержка?..
- Да! Кнопочка в последний момент решила сменить жениха на "побогаче".
Ферт громко засмеялся, поражаясь собственному остроумию, а вдовствующая мачеха, залпом осушив оба бокала, бросилась к нему в объятия.
- Боже! Как я счастлива! – она крепко обняла мужчину и, заливаясь слезами, прошептала – Мне было так ужасно… так стыдно…. Моя девочка, а я так с ней поступила…
Ферт на секунду опешил. Анабель хоть и была пьяна, но умалишенной ее не признал бы ни один врач. Что-то наверняка произошло, и это что-то может оказаться крайне полезным для дела.
Он погладил несчастную по голове и заглянул в глаза. От этого взгляда развязывались языки и у закоренелых преступников.
У немолодой женщины просто не было шансов. Она заговорила.
- Я думала, что умру от позора. Моя девочка такого не заслуживает. Этот Стентон… двуличный подонок.
- Я знаю, мэм, но вы бы излагали уже ближе к делу!
- О, да. Прости. Он подвозил вчера меня до дома… Было много мартини. Мы пили по очереди с горлышка… – она на миг запнулась, словно собиралась с силами перед сложным боем. – А потом я проснулась в его кровати. Ночью.
- Что? – Ферт взревел, как разбуженный медведь. – Ты умудрилась трахнуть жениха собственной дочери? Анабель!
- Я ничего не помню, он так храпел, что я проснулась, – женщина плакала, растирая по щекам тушь и яркие тени. – Я не хотела! Клянусь! Не знаю, как это вышло…
Абрахам еще минуту смотрел на воющую вдовушку, стискивая зубы от гнева. Она все плакала, проклинала себя, жалела Лили…
И вдруг, в голове вояки, как что-то прояснилось. А ведь это, по сути, самое настоящее спасение. Судьба сдала ему на руки козырные карты.
- Милая Анабель, – голос Ферта был необычайно ласков и добр. – Я, признаться, всегда тебя недолюбливал, но … сейчас готов просить прощение.
Женщина не сводила с него изумленных глаз. Как такое вообще возможно? Ее пасынок счастлив слышать, что она переспала с женихом дочери? Безумие!
- Пожалуй, сегодня, я должен признать: мало того, что ты своей молодостью скрасила последние годы отца, но и таким нечаянным адюльтером спасла шкуру единственной дочери, – он уже тер руки, предвкушая скорый взрыв. - Если мне понадобится скомпрометировать какого-нибудь воинствующего политика или добропорядочного бизнесмена, я, не задумываясь, обращусь за твоей помощью!
Он расцеловал все еще шокированную женщину и двинулся в поисках Джеймса Стентона. Больше медлить не стоило.
_________________________
Жених уже подошел к трибуне, за которой по плану еще час назад должен был стоять священник. Микрофон был включен, и гости, один за одним, поворачивались в сторону импровизированной сцены.
То, что произошло что-то чрезвычайного, догадывались все. Невесты не было слишком долго.
Джеймс откашлялся и постучал в микрофон, привлекая внимание всех собравшихся.
- Дорогие гости, дамы и господа! – он грустно улыбнулся публике и продолжил. – Я очень опечален, но должен вам сообщить…
Мощный удар в челюсть неожиданно прервал речь! Абрахам не стал размениваться на мелочи и ударил еще раз. Как же ему хотелось этого еще со вчерашнего вечера. Не все же одному Баттубе ставить синяки на благородном личике Стентона-младшего.
Джеймс кубарем покатился на траву.
В толпе поднялся шум, охрана и друзья жениха направились к сцене, но Ферт действовал быстрее.
Пока подлец корчился от боли на земле, он отряхнул фрак и встал за микрофон.
Все разом затихли.
- Мой неудавшийся родственник хотел, наверняка, извиниться перед вами и кое в чем признаться… – он широко улыбнулся одними губами. Глаза оставались холодными и злыми. – Дело в том, что Джеймс Стентон настоящий ублюдок, который накануне собственной свадьбы грязно изменил будущей жене!
Миссис Стентон рухнула в обморок, а ее муж замер в тяжелом выборе: спасать жену или учинить драку с братом невесты.
Лишь спустя несколько секунд чувство самосохранения взяло над ним верх, и он принялся за первое.
Толпа молчала, все боялись проронить лишнее слово, будто этот здоровяк у микрофона мог обличить в каком-нибудь пороке и их.
Джеймс не стал рисковать подняться и получить новую порцию ударов.
Правда выплыла слишком не вовремя, а он ведь был уверен, что Анабель все благополучно забыла…
Ферт распрощался со всеми немым кивком и, подхватив, под руки Надин и Анабель, направился к роскошному лимузину жениха. Он ему больше не понадобится, а самому с двумя дамами не хотелось ютиться в красном мустанге.
ЭПИЛОГ
Еще в 2011 году на официальном открытии Сейшельской парусной Регаты во вступительном обращении к участникам, спонсорам и членам экипажей Алан Сент Анж, генеральный директор Совета по туризму, восхищался красотами Сейшел: "Климатические условия наших островов - неотъемлемое богатство Сейшел. Это уникальнейшие по красоте и природе острова, где царит вечное лето. Для соревнований у нас одно на всех чистейшее прозрачно-бирюзовое море, и мы надеемся, что после регаты вы все вернетесь домой, став нашими посланниками, несущими описания красот этого рая в разные страны".
И уже второй год подряд в Международной сейшельской регате принимал участие парусник Гаса Баттубы. Сейшелы очень гордились собственным представителем в этой знаменитой гонке и всем сердцем болели за его неунывающую, дружную команду.
Новенький, только недавно сошедший со стапелей, корабль традиционно плелся в самом хвосте соревнования. Никто уже не удивлялся.
Год назад команда умудрилась в первый же день гонки перевернуть парусник и чуть не потонула полным составом.
Нынче, умудренные горьким опытом, Гас и Абрахам, взяли гораздо меньше выпивки и не спешили опорожнить по бутылке еще перед стартом.
- Баттуба! – орал Ферт – Ты канат натягивать будешь? Или снова девчонкам на катере придется отбивать наши тела от акул?
- Абрахам, ну что ты заладил! – Гас все же натянул злосчастный канат и довольно плюхнулся в неудобное кресло на корме. - Какой мне нафиг канат… Кто ж знал, что Кнопка устроит такую ловушку!
- Это ты моего племянника называешь ловушкой? – заржал друг. – Ну, родился пацан на неделю раньше, шустрый в папку…
- Скажи мне кто-нибудь, что буду, как последний псих истерить на всю клинику, пока жена рожает, точно не поверил бы...
- Ты хотя бы просто истерил… - Ферт поджал губы и сдержал смех. Он еще хорошо помнил, что когда полгода назад рожала Надин, он чуть не избил заведующего больницей, услышав истошный вопль роженицы.
- Дружище, я все-таки самый счастливый сукин сын в этой Вселенной!
- Еще бы. Мы всей семьей за этим следим! А сейчас еще и маленький Баттуба добавился! – он тяжело вздохнул и добавил. – Эх, хоть бы не в папку пошел, а то у меня здоровье не вечное.
Друзья весело расхохотались и вскрыли-таки первый ящик с виски.
Бирюзовые волны мягко хлестали за бортом, парусник снова ушел в сторону он маршрута Регаты.
Но разве это волновало двух новоявленных отцов?