Сказать, что будет с девушкой потом, Бес ни за что не взялся бы. Пока его больше занимал вопрос, как быть дальше. Оставаться на месте и отсиживаться в храме – не лучший вариант. Об этом убежище никто не знает, но Гайлеон явно попытается найти нечто подобное, слишком хорошо демон знает Беса. Нужно было уходить. Но туда, куда собирался Бестелион, Лене путь заказан. Девушке там не выжить и нескольких дней, даже если прямо сейчас она обратится в полноценную демонессу. Но такого не произойдет.
Что станет с Леной? Пока ее трансформация напоминала перерождение в тень, только очень быстрое. Правда, Лена не человек, так что тенью ей не быть. Тогда кем?
"Новый вид", – усмехнулся демон и провел пальцем по щеке девушки.
Не раз и не два он сталкивался с порождениями магии демонов. Даже не магии, а некоего подобия излучения. Для людей оно оказывалось губительным, их аура не выдерживала такого влияния. Именно из-за сильного воздействия демоны стремились держаться подальше от людей, но порой случались исключения. Больше других страдали человеческие женщины, которых как магнитом притягивала природная магия привлекательности демонов.
Демоны никогда не стремились создавать теней. Это даже было запрещено – ситрам не хотелось конфликтовать еще и с жителями Срединного царства. Но некоторым вечноживущим обитателям Нижнего царства происхождение жертвы было безразлично. Наигравшись, демоны оставляли девушек дожидаться своей судьбы. Если девушка была юной, то перерождение происходило быстро, за несколько месяцев. У более старших этот процесс мог растянуться и на годы. Сначала человек переставал реагировать на боль и болезни. Затем, очень медленно, его тело окрашивалось в другой цвет, чаще всего в цвет силы переродившего его демона, а дальше физическая оболочка и вовсе меняла свою структуру.
Куда чаще встречались случаи, когда демоны сознательно преображали человеческих женщин, согласных на подобное. Повторное воздействие магии демонов оберегало людей от превращения в теней. Вот только эти создания больше напоминали самих демонов с той лишь разницей, что им не была подвластна магия, да и бессмертие оказывалось небезграничным. Их называли аматридери. Но находились и готовые на многое ради того, чтобы получить долгую жизнь.
– Лена, – позвал Бестелион и всмотрелся в лицо девушки. – Лена!
Мысль разбудить ее магией он отбросил сразу, ведь еще неизвестно, чем подобное может закончиться.
– Бельчонок!
Глава 6
Темно и холодно. Сухой воздух раздирает когтями горло. Хочется плакать, но слезы высыхают, не успев пролиться. Я пытаюсь поднять руки к лицу, но рук нет. Как и ничего нет. И меня нет. Только мой разум мечется в пустых стенах.
– Бельчонок!
Зов пришел ниоткуда, пробуждая чувства. Так много чувств…
Бывает, что, однажды услышав голос человека, ты не в силах его забыть, сколько бы ни прошло времени. Годы так годы. Дни, значит, дни.
Я вцепилась в близкий шепот, следуя за ним туда, где, я знала, есть свет для меня.
– Просыпайся, малышка, – сказал Бестелион, склонившись к моему уху. – Тебе нет места во тьме беспамятства. Просыпайся, Лена.
Я уже чувствовала все свое тело, каждую клетку и каждую каплю крови в венах. Я лежала на чем-то довольно твердом, и сам воздух, казалось, давно пропитался терпким духом сырости и плесени. Здесь не было приглушенного аромата лилий, как не было и цветочного запаха чая. Воздух давал понять, что я нахожусь не в комнате Идерны. Память услужливо нарисовала, как демонесса сжала меня в объятиях, лишив возможности двигаться или кричать. А затем она меня каким-то образом усыпила.
Я старалась не шевелиться, но крошечное изменение моего дыхания не укрылось от демона.
– Рад, что ты проснулась, – усмехнулся Бестелион, теплом своего дыхания согрев мне ухо.
– Ненавижу тебя, – тихо прошипела и открыла глаза, близко-близко рассматривая склонившееся надо мной лицо.
В синих глазах сверкнули искорки смеха, медленно перетекшие в ехидную ухмылку, мелькнувшую на губах темного. Прищурившись, Бес позволял мне видеть, как отрастают длинные двойные клыки, а кожа медленно темнеет. Он чуть отстранился, и я смотрела, как в центре его зрачков загорается и окрашивает радужку алое пламя. Я так внимательно следила за глазами демона, что умудрилась пропустить миг, когда из невероятного, сводящего с ума красавца он превратился в пугающий кошмар из моего сна. Бестелион посмотрел прямо в глаза, впитывая мои гнев, ярость, злобу и восхищение.
– Правильно, бельчонок, – прохрипел он, потеревшись лицом о мои волосы и прихватив клыками кожу в сгибе шеи. Мои ноги сами собой поджались, а по телу пронеслась горячая волна счастья, отдаваясь покалыванием в подушечках пальцев.
Как это?! Я же должна бояться! Или нет?
– Ненавижу! За один день ты испортил мне жизнь, – беззвучно выдохнула я в черные, довольно ухмыляющиеся губы, за секунду до того, как демон поцеловал меня, требовательно покусывая мою нижнюю губу.
Желания сопротивляться не было, хотя на краю сознания вертелась одна звенящая мысль: "Лена, это глупо". Теплые широкие ладони подхватили мой затылок, не давая возможности отвернуться. Но я и не хотела.
– Мама уверена, что тебе нельзя возвращаться домой, – прошептал Бестелион, покусывая мочку моего уха. – Но рядом со мной тебе еще опаснее. Я хочу, чтобы ты отправилась домой и вела себя очень осторожно. Сейчас эллы начнут искать меня, так что у тебя появится возможность вернуться к нормальной жизни… хотя бы на время.
Я не слышала слов, чувствуя лишь завораживающее движение его рук по моему телу. Даже сквозь ткань за несколько секунд он зажег во мне пожар. Огонь в труху стер мои кости и кожу, пожирая в пламени желания.
– Я оставлю тебе свое кольцо, – шепнул Бес, надевая тонкий серебряный ободок на средний палец моей левой руки. – Если с тобой что-то случится, я узнаю.
– А если с тобой?.. – жестко спросила я, стараясь прогнать туман из мыслей.
– Кольцо почернеет и распадется прахом, – усмехнулся он. – И ты будешь свободна хотя бы от меня, Лена.
Я хотела воскликнуть, что уже мечтаю об этом, но Бес не дал мне произнести ни единого слова, спутав мысли жаркой негой поцелуя, такого нежного, осторожного и так не подходящего громадному черному монстру. Острые, как лезвия, зубы бережно покусывали мои губы, сводя с ума утонченной лаской. Только губы. Руки Бестелиона застыли по обе стороны от меня, не касаясь.
Что-то клокотало во мне. Ненависть? Обида? Разочарование? Жалость? Страх? Ужас? Тяжело анализировать подобное. Я горько рассмеялась, в то время как Бес произнес:
– Прощай, Лена. Я запечатаю вход в твой мир, насколько это возможно.
– Бес… – ошарашенно выдохнула, хватая его за руку, но демон растаял в воздухе, напоследок показав мне язык.
Я зло вскрикнула, топнув ногой. И тут только поняла, что стою в собственной прихожей.
– Что за?.. – Хотелось вернуться и как следует попинать демона ногами. Я так отчетливо представила себе это, что просто обязана была перенестись, но ничего не произошло. Похоже, у Бестелиона слова следовали за делами.
– Чертяка безрогий! – прошипела я. – Отвлек меня, а сам… давно все продумал. Вот что это такое? Возбудим и не дадим? Зараза!
Не успело отступить первое потрясение, как я осознала, что не одна в квартире. Послышался стук каблуков, голоса и звуки музыки приблизились, хлопнула дверь, и в коридор выглянула мама в вязаном платье и с кусочком колбаски на вилке.
– Малышка, это ты! – воскликнула она, вмиг расслабившись. – Ты где была? Я тебе еще утром звонила, а ты… Телефон дома бросила, пропала, и ни слуху о тебе, ни духу! Что ты такая раскрасневшаяся?
"Все-то она видит", – прошипел мой внутренний голос недовольно.
– Я заболела, наверное, – вяло ответила я.
– А с глазами что? – подозрительно прищурилась Света.
– Мам, это просто линзы.
– Откуда у тебя деньги на цветные линзы? – голосом следователя продолжила допрос родительница.
– Да они копейки стоят, а мне и вовсе бесплатно достались, – нагло соврала я. – Рекламная акция.
– А-а, – протянула мама. – Что-то видок у тебя в самом деле совершенно болезненный. Но где ты была? Я просила продуктов купить, а ты вот с пустыми руками… Нет, я сама, конечно, все давно купила. И по случаю возвращения кое-кого пригласила в гости, так что сейчас мне некогда с тобой говорить.
– Света, – многоголосо позвали из мастерской. – Ты куда пропала?! Иди к нам!
– Попей каких-нибудь таблеток и ложись в кровать, – сказала мама. – Я пойду.
И убежала, дожевывая на ходу свою колбасу, а меня оставив посреди прихожей, расстроенной и обескураженной. Я поплелась на кухню. Села, прислонившись спиной к холодильнику, и попыталась расслабиться и растасовать целый ворох мыслей по полкам.
Ничего не вышло.
Вздохнув, я легла щекой на клеенчатую скатерть, рассматривая тонкий ободок серебряного колечка на своем пальце. Я зла на Бестелиона? Еще как! Если бы не он и не все с ним связанное, то сейчас жила бы своей обычной жизнью: дом, кот, учеба, треп с Иркой… И моей жизни никто и ничто не угрожало бы.
Ненавижу ли я его? Безмерно! Но как же чертовски больно ноет в груди, когда я думаю о нем… Это нормально? Нет. Так быть не должно.
Я покрутила колечко, но снимать не стала, вздохнула и перевела взгляд на собственный телефон возле сахарницы. Загоревшееся окошко сообщило, что уже почти вечер, у меня двадцать непринятых вызовов и ворох сообщений. Звонила Ира, писал Игорь.
"…вернуться к нормальной жизни…" – припомнились мне слова Беса.
"Это возможно?" – спросила я себя. Пытаясь как-то взбодриться, сказала вслух: