- Для большей реалистичности, - объяснил он. - Вряд ли уже используются настоящие наручники в реальной жизни. Некоторых действительно заботят такие вещи.
Я фыркнула.
- Ты часто играешь копа в ролевых играх?
Это не совсем была моя фантазия. И снова, до недавнего времени я и понятия не имела, что у меня были какие-либо фантазии. Правда эта могла стать для меня немного пугающей из-за своей реалистичности, но я не собиралась разыгрывать ее. Я знала, что кабельные стяжки более естественны, но они наводили на мысль не о копах. Скорее о мафии или... серийном убийце...
Матерь Божья, мне действительно была ближе ролевая игра про серийного убийцу, чем про копа? Что, черт возьми, со мной не так?
- Нам не обязательно... то есть, все это не совсем подходит под мое направление, - Бен неправильно понял мое колебание, подумав, что я обеспокоена. И я была, немного, но только из-за картинок в моей голове. - Мне нравится использовать эти предметы, но что мне нужно на самом деле... - он сделал паузу, громко сглотнув. - ... это ты.
Теперь он стоял немного ближе, выглядя до боли искренне.
- Это мило, - произнесла я. - Но я знаю, что это не совсем правда. Все нормально. Просто... много о чем нужно подумать. Ничего здесь меня не пугает.
Не совсем правда. Просто он не понимал, что такого страшного я нашла.
Как вообще во мне могли быть эти стороны, замкнутые где-то глубоко внутри на протяжении лет, а я даже не знала о них? Почему никто раньше не пробудил их?
Что такого было в этом парне?
Я протянула руку и схватила что-то твердое. Деревянное. Я уже знала, что это, раньше, чем вытянула из сумки.
Трость. Судя по тому, как резко он вздохнул, и как напряглось его тело, можно было сказать, что для него эта вещь была важна.
В этом был смысл. Ему нравилась порка, наказания, правила, но казалось, что эта трость будет жалить. Я предпочитала его руку. И снова, может, не всегда должно быть так, как я предпочитала.
- Ты когда-нибудь используешь свой ремень? - услышала я свой вопрос.
- Я… - он снова сглотнул. - Для наказаний? Да. Использую. А ты…
- Стоит попробовать, - сказала я тихо, откладывая трость в сторону.
Мне хотелось, чтобы он расслабился. Таким он мне не нравился - напряженный, осмотрительный, смущающийся за собственные интересы и немного опасающийся моей реакции.
- Сядь, - сказала я. - То есть, если… если хочешь. - я прочистила горло. - Я хочу сказать, что ты меня нервируешь, и не из-за твоей сумки с сюрпризами.
Он разразился смехом.
- Прости, - сказал он. - Просто, ну знаешь, это ново для меня. Обычно мы обсуждаем эти вещи задолго до того, как что-то начинается.
Все аккуратно организовано и распланировано. Так проще. Я была его ответственностью более чем в одном смысле.
И все же, я до сих пор не могла понять, почему его это так беспокоило. С тем же успехом, как от этого сводило мой желудок, я была уверена, что он спокойно мог найти все, в чем нуждался, после нашей свадьбы. Если я не дам ему этого, он найдет ту, которая согласится. Осмотрительность не должна была стать проблемой. Существовали миллионы людей, которые оказались бы в куда худшем положении, чем он, если бы выяснилось, чем они занимались в уединении. Многим людям, должно быть, нравятся такие вещи.
- Знаешь, если ты… - я почувствовала желчь, поднимающуюся вверх по горлу, и повторила попытку. - Не хочу, чтобы тебе казалось, что ты не можешь…
Он с любопытством смотрел на меня.
Я сделала глубокий вдох.
- Я хочу сказать, что, очевидно, условия нашего договора не запрещают возможность пойти на сторону для удовлетворения нужд. Правильно? - я внимательно следила за выражением его лица - за исключением легкого напряжения челюсти, не было никакой реакции. - То есть, я этого делать не буду. Но ты... - я сжала край сумки. - Ты можешь. Естественно. Не то, чтобы тебе было нужно мое разрешение.
Он показал головой и, наконец, обошел кровать с другой стороны и присел на край матраса.
- Нет, - сказал он. - Слишком рискованно. Это касается обоих.
Мы не говорили об этом. Если честно, я даже не раздумывала над этим, потому что это, в любом случае, не имело значения. Вряд ли бы я встретила любовь всей своей жизни в течение следующих двух лет. Мне бы посчастливилось, если бы я встретила кого-то, чье присутствие смогла бы выдержать более нескольких минут, учитывая мой опыт в последнее время.
Удача, что мой фальшивый жених становился таким интересным.
Но теперь я почувствовала вину. От всего, что я откажусь делать с ним, ему придется… обходиться без этого? Что-то подсказывало мне, что Бен не из тех людей, которые умеют обходиться без чего-либо.
- Никакого давления, - сказал он быстро, словно следуя по той же цепочке мыслей. - Не хочу, чтобы ты думала, что должна жить по какому-то стандарту, только для того, чтобы делать меня счастливым. Я и не ожидал ничего из этого, так что…
- Я тоже, - призналась я и полезла в сумку, чтобы нарушить неловкую тишину. На этот раз это действительно оказался флоггер, кожаный, - подумала я, - мягкий и гибкий на ощупь. В зависимости от того, как с ним обращаться, мне показалось, что он мог слегка щекотать или жалить, как оса. Ну и все остальные промежуточные варианты.
Я понимала, что боль может возбуждать. Даже сама ощутила это, но, в то же время, хорошо осознавала, что не могла назвать себя мазохисткой. Порка была чем-то особенным.
- Ты садист? - спросила я его.
Он смотрел на меня несколько секунд, будто пытаясь оценить мою реакцию, прежде чем ответить.
- Нет, - сказал он. - Просто мне кажется, что конфеты становятся слаще после того, как попробуешь что-то горькое.
Засмеявшись, я снова полезла в сумку.
- Знаешь, я не убегу сломя голову, если ты просто скажешь да.
- Я не садист, - настоял он. - Дело не в боли, а в контроле.
В этот раз я была уверена, что он честен.
Я нашла полоски шелка, которые могли служить для того, чтобы связывать или завязывать глаза. Простую веревку, окрашенную в глубокий черный цвет. Пару хирургических ножниц, тупых и плоских с одного бока для безопасного удаления повязок. Или, в данном случае, кабельных стяжек или бондажной веревки в спешке, если понадобится - по крайней мере, это то, что я себе представила.
Или… одежды?
На дне сумки было несколько маленьких предметов, собранных в маленькие шелковые мешочки, от которых сердце у меня забилось чаще. Я взяла один из них, ощущая форму через ткань.
Пробка. Я знала, для чего она нужна.
Сильно краснея, я полезла обратно в сумку и достала последнюю вещь. Вагинальные шарики.
Хорошо, это было не так уж и плохо. Не то, к чему я была готова, - подумала я, - но все же ничего страшного.
- Никакого кляпа? - я посмотрела на него. Он сосредоточенно смотрел на меня, но казалось, что вопрос удивил его.
- Лучше я использую свою руку, - сказал он.
Я изо всех сил старалась не думать о том сценарии, в котором ему придется заглушать меня. Определенно не тогда, когда он будет притворяться священником.
Определенно, нет.
Осторожней, Отец, все услышат…
Я тяжело сглотнула, бросая взгляд на предметы на кровати. Как назло, фантазия, которой я теперь была одержима, не подходила ни к чему лежащему передо мной. Может, мы не так уж и совместимы. Может, порка была случайным совпадением.
- Скажи, о чем ты думаешь, - подтолкнул он.
Свяжи меня и сделай вид, что похищаешь.
Ох, да, у меня была одна фантазия, которая включала в себя кабельные стяжки. Но как бы она ни ускоряла мое сердцебиение, я не была уверена в том, насколько хорошей была эта идея. С одной стороны, даже несмотря на то, что я доверяла ему, было серьезным шагом практически отдать свою жизнь в чьи-то руки. С другой стороны, это может испугать его.
После всего этого, теперь я боялась испугать его.
- Нам не обязательно говорить об этом сейчас, - произнес он, нарушая тишину. - Если тебе нужно время подумать…
- Ты когда-то притворялся кем-то, кем не являешься на самом деле?
Я сильно покраснела. Это был глупый вопрос. И сформулировала я его ужасно.
- То есть, естественно, ты играешь какие-то роли. Например, копа. Но я имею в виду… кого-то, отличного от того, кто ты в действительности есть.
Нет, это все еще ужасно. Почему я не могла просто заставить себя произнести это?
На его лице красовалась полуулыбка.
- Я определенно не коп. И я был раньше священником, если тебе нужен кто-то, чтобы простить все твои грехи.
Матерь Божья! Его голос стал глубже, когда он говорил это, и я почувствовала поднимающийся изнутри жар.
- Что же, не думаю, что у тебя есть подходящий наряд для этого, - сказала я, в ужасе от того, как хрипло прозвучал мой голос.
Его улыбка стала шире.
- Они не всегда одеваются так, знаешь, - сказал он, пододвигаясь ко мне. - Иногда они похожи на обычных людей.
Мой мозг кипел. Нет, я не могла продолжать это. Не здесь, не сейчас. Мне нужно было время. Нужен был воздух.
Внезапно запаниковав, я встала. Не понимая, почему мой мозг хотел когтями прорыть себе путь наружу, я ощутила необходимость выбраться отсюда. Из этой комнаты, из этого дома.
К тому времени, как я смогла что-то видеть, я была уже на крыльце, опираясь на поручни. Бен, должно быть, подумал, что я сумасшедшая. Или еще хуже - подумал, что сделал что-то неправильно. Дерьмо. Почему я просто не могла быть честной с ним? Почему не могла сказать, о чем думала, вместо того, чтобы паниковать и убегать?