Она понятливо кивнула и, взяв принца за руку, утянула его за дверь. Так-то лучше.
- Давай-ка расправим постель, малышка? - предложила я.
Все же я лежала на покрывале сразу после леса, и обе мы оставались обуты. По-хорошему, нам не помешало бы провести водные процедуры, но на них не осталось сил. Мои ушли с последними эмоциями. А Юджелия, даже если не брать в расчет ее особенность, просто маленькая девочка, не привыкшая бодрствовать по ночам.
Когда мы улеглись, малышка прижалась ко мне и тут же засопела. Я же некоторое время лежала, прислушиваясь к звукам. Казалось, что стоит закрыть глаза, как в комнату кто-нибудь ворвется. С этим ожиданием я и уснула.
Мне не снилось снов. К моей радости. Я не хотела вновь горьких воспоминаний. В идеале, проснуться бы в холодной келье, и смыть с себя ледяной водой привидевшийся кошмар.
Меня никто не будил. Как и Юджелию - она все еще сопела под боком. Аккуратно, чтобы не запустить под одеяло сквозняка, я выбралась из постели.
Быстро привела себя в порядок. При этом старалась не обращать внимания на свое отражение. Я изменилась. И дело даже не в болезненной худобе, а в самом восприятии. Не время и не место сетовать на внешность. Но на грудь, куда меня ударили ножом, я смотреть все равно не стала. Без того проблем хватало.
Надеюсь, мой брак быстро разрешится. А после… мое слово Одноликому - никогда больше не выйду замуж!
Многое из открывшихся воспоминаний было бесполезным, ведь я задавала вопросы, будучи пятнадцатилетней девчонкой. Но Армелия знала свое дело. Возможности Хранительницы она описала достаточно подробно. Впрочем, как и обязанности. И как бы я ни хотела не использовать этот дар, только он подарит мне свободу.
Последняя догадка привнесла надежду и весомо подняло настроение.
Вернувшись, застала Юлалию, что с улыбкой наблюдала за спящей дочерью. Только теперь я задумалась над своим отношением к Юджелии. Да, она чудесный ребенок, но никогда раньше не замечала за собой особой любви к детям. Тем более такого странного желания - защищать любой ценой.
Но ведь и королева не выразила и капли недовольства моему поведению. Напротив, доверила дочь безо всяких возражений. Я осмотрела комнату, нет ли еще посетителей. Не было.
- Юлалия, почему ты доверяешь мне? - без предисловий спросила я, усаживаясь в кресло, что стояло возле кровати.
Ловила момент, пока мы одни и решимость не покинула меня.
- Ты Хранительница, - повернувшись ко мне, ответила она, - и решила взять ребенка под свою опеку - никто не сможет тебе помешать.
Она говорила уверенно, словно знала об этом не понаслышке.
- Моя мать рассказывала мне многое, - пояснила Юлалия. - Ваш дар - это материнский инстинкт в некотором роде. И потому я уверена, что Юджелии ничего больше не угрожает.
- Что мы будем делать дальше? - сменила я тему.
- Нам надо поговорить с Максаймом и Астором, - она выразительно посмотрела на меня.
- Я не доверяю им, - честно призналась я.
- Астор все рассказал мне. У тебя есть причины не верить никому, но постарайся хотя бы выслушать их, - не стала она меня переубеждать.
- Хорошо, - согласилась я. - Но нам нужно как можно скорее попасть в Равию. Я хочу, чтобы все это закончилось как можно скорее.
- Ты уже что-то придумала? - догадалась королева.
- Да, - ответила, не поясняя своих замыслов.
Юлалия не стала их выяснять. Внезапно она поникла и опустила глаза.
- Я не смогу вернуться в Равию, - тихо сказала она.
И мне бы ей посочувствовать и поддержать, но во мне ураганом поднялось возмущение. Когда же я привыкну, что частью меня управляет дар?!
- Ты хочешь сказать, что все было зря?! - почти прошипела я. - Меня принесли в жертву просто так?
Королева непонимающе взглянула на меня. Признаться, я действовала неосознанно, подталкиваемая внутренним чутьем на выплеск всего, что засело в глубинах меня.
- Астор же все тебе рассказал! - продолжала я. - Ведь из-за клятвы король не мог тебя искать, а тут я - бесхозная Хранительница! - я кричала шепотом, но казалось, что Юлалия никнет с каждым словом. - И твоим мужу и матери пришла в голову идея: 'А давай-ка кинем ее в пасть чудовищу, сдохнуть рано не должна'. И что теперь? Может, мне вернуться к мужу и покаяться?!
- Александрин, Годард должен тебя освободить. Я уверена в этом.
- А я нет, Юлалия, - уже спокойно проговорила. - Я им не верю. Да и тебе тоже.
- Тебе следует успокоиться, - с робкой улыбкой произнесла она. - Ты в слишком взвинченном состоянии. Астор сказал, что твой дар проснулся не так давно?
Я кивнула. Скрывать не было смысла.
- Знаешь, новые силы во взрослом возрасте довольно болезненно принимаются. Это очень похоже на беременность, - она говорила убедительно, - только рождается не дитя, а дар. Ты ведь еще не можешь им осознанно управлять. К тому же мама говорила, что Хранительницы учатся всю жизнь в отличие от остальных магов.
- И откуда ты это знаешь? - подозрительно спросила я.
- Я ведь целительница, - ничуть не смущаясь моих сомнений, объясняла королева. - И когда-то была безумно любопытной.
- Знаешь, Юлалия, ты слишком спокойна для твоего положения, - задумчиво протянула я.
Слова были сказаны прежде, чем я смогла обдумать их.
- Прости, - пробормотала я, стыдясь своего напоминания.
- Все хорошо, ты имеешь право на вопросы, - ласково произнесла она. - Знаешь, ведь у каждого есть своя защита. У кого-то это слезы, у других - гнев. Я же прячусь за безразличием. Возможно, ты не поймешь меня сейчас, но просто задумайся над вопросом: 'А что хранит тебя?'. Когда найдешь ответ - остальные вопросы просто отпадут.
Для приличия я кивнула, хотя ее слова оставались для меня пространными. В голове крутилось масса вопросов, что я даже не знала, который из них задать первым.
- Когда я смогу вернуться в Равию? - спросила, обходя вопрос ее пребывания.
Кто я, чтобы настаивать? Ведь Юлалия намного старше меня - осознала я. При этом королева. Думаю, разумности ей достает и без моих наставлений.
- Нужно поговорить с Максаймом и Астором, - повторила она.
И почему мне эта идея не понравилась?
Моя свобода откладывалась. На неопределенный срок. Дела в Равии оказались куда хуже, чем нам представлялось. О чем и рассказали сын и брат королевы после завтрака.
Шанклора, южное королевство, официально разорвала все отношения с Равией. Границы закрыты и укреплены. Еще не война, но достаточно малейшего повода для ее начала. Наше королевство сможет выйти победителем в этом случае, но потери неминуемы.
И кто бы мог подумать, что конфликту поспособствовала невеста моего брата. Бывшая невеста. Нелепая история. Пусть я не очень долго и близко общалась с Фаншеттой, но была уверена, что она не могла так поступить.
Не так-то просто убить человека. А именно в этом ее и обвинили.
В ночь моей свадьбы Фаншетта застала Августина с очередной девицей. Наутро ту нашли мертвой. После недолгого разбирательства преступницей признали невесту моего брата.
Убитой оказалась леди из Шанклоры. Очень дальняя, но родственница короля.
Фаншетту не казнили, лишь сослали, на чем настояла Армелия. Это-то и оскорбило соседнее государство.
Странная история. Слишком много совпадений.
И не могла я, в конце концов, ошибиться в Фаншетте! Она не убийца!
Зато стало понятно, почему братишка никак не проявлял себя. Косвенно, но он виновен в этой истории. А я ведь часто шутила, что когда-нибудь его любвеобильность доведет до беды. Но такого даже не предполагала.
Но и это еще не все. Со стороны Шелбии, северного королевства, стали доноситься волнения. Казалось, что там только ищут причину для войны - народ уже был готов проливать кровь.
Равия, как бы ни была сильна, не готова жертвовать половиной населения, как случится, если Шанклора и Шелбия нападут одновременно.
Казалось, что хуже уже быть не может. Но Годард Двенадцатый не тешил себя надеждами. Джорма давно облизывается на Равию. И вполне возможно, что только и ждет подходящего момента для решающего удара.
Наш король принял решение породниться с джорманским венценосным родом. Нельзя допускать объединения трех противников, иначе окруженной станет три четверти территории Равии.
- Отцу придется менять свои планы, - вдруг прервал Астор Максайма. - Я не женюсь на джорманской принцессе.
Последние слова он проговорил, глядя на меня. Словно что-то пытался доказать.
- Астор, сейчас речь не об этом, - осадил его Максайм. - Но Равии нужна поддержка. Нолемия и Тассия не смогут помочь, да и не станут участвовать в войне.
- Я все это уже слышал! - упрямился принц. - Но неужели вы не понимаете, что это не выход? Отец не слышит никого, и вы тоже?
- Сынок, - вмешалась королева, - у Годарда полным-полно советников по таким вопросам. Я думаю, его решение не было спонтанным. Прими его.
- Не могу, мама, - проговорил принц и ушел из гостиной, в которой мы все находились.
Честно говоря, я ничего не поняла, кроме того, что его высочество не воспылал чувствами к джормийской принцессе. Но когда это было преградой для политических браков? Кажется мне, что принц еще не успел повзрослеть и осознать свое положение.
- Как бы он глупостей не натворил, - вслед ему сказала королева.
- Он слишком импульсивен, - проворчал Максайм. - Мало ему было авантюры со спасением!
Виновато посмотрел на меня.
- Не поспеши этот мальчишка, все решилось бы куда проще, - произнес он так убедительно, что я почти поверила.