Но слов не нашлось, и момент был упущен. Куинн, чуть не разрыдавшись, кинулась прочь из комнаты. Дана пошла на кухню. Она ждала машину и думала о том, почему именно сейчас решение уехать кажется ей совершенно неправильным.
Куинн упала ничком на кровать. Из коридора доносился плач сестры. Бабушка пыталась ее утешить, обещала, что найдет Кимбу и пришлет во Францию.
- Я без него не уеду! - кричала Элли. - Ни за что!
У Куинн от ее плача разрывалось сердце. Она с трудом сдерживалась, чтобы не побежать вниз и все исправить, но она знала, что поступает так для блага Элли. Куинн скатилась с кровати и упала на свой чемодан. Расстегнув с одного угла молнию, она засунула руку внутрь и вытащила обоих - русалочку Ариэль и Кимбу, обожаемого львенка Элли. Она прижала обе игрушки к лицу и почувствовала аромат их с Элли детства.
Тетя Дана, решив поучаствовать в поисках, поднялась наверх. Голос у нее был взволнованный. Машина до сих пор не пришла.
- А ты позвонила проверить? - спросила бабушка.
- Сейчас позвоню, - ответила тетя Дана.
- Я без него не поеду, - рыдала Элли.
Куинн знала: действительно не поедет. Поэтому еще крепче прижала к себе Кимбу. Тут дверь распахнулась, и в комнату вбежала Элли. И словно ищейка, напавшая на след, кинулась к Куинн и выхватила у нее Кимбу.
- Так я и знала! - завопила она. - Знала, что это ты!
- Куинн, ты меня очень огорчила, - сказала появившаяся в дверях бабушка.
- Дура ты! - шепнула Куинн Элли. - Все могло так здорово получиться. А теперь нам придется ехать.
- Чего? - переспросила Элли, прижимая к груди Кимбу.
- Возникла проблема, - озабоченно сказала тетя Дана, входя в комнату. - В агентстве все перепутали. Заказ мой есть, но диспетчер забыл выслать машину.
- Ур-ра! - закричала Куинн.
- Мам, ты можешь нас отвезти?
- Радость моя, я боюсь нью-йоркских аэропортов.
У Куинн в душе снова шевельнулась надежда. Все получится, никуда они не уедут.
И тут Элли, выглянув в окно, сказала:
- Он здесь.
- Кто? - спросили все хором.
- Ну, этот ваш водитель, - ответила Элли.
Дана подошла к двери, и Сэм сразу заметил, какой усталый и растерянный у нее вид. За ней стояли две девочки, раздраженные и испуганные, а чуть позади - пожилая женщина.
- Я не мог не зайти, - сказал Сэм. - Хотел с тобой попрощаться.
- А мы никуда не едем, - сообщила старшая девочка. - Такси не приехало.
- Сумасшедший день, - сказала Дана, готовая расплакаться. - Никто не желает делать того, что нужно.
- Такси не приехало, - повторила та же девочка.
- Никто не желает? - переспросил Сэм Дану.
- Никто... А ведь все не так просто. Я купила билеты. Дорогие. Может, мы и не хотим уезжать, но и оставаться здесь не можем. Во всяком случае, я.
- Вы нас отвезете? - спросила девочка помладше.
- Заткнись ты, дура! - зло бросила девочка с косичками.
Этого у Сэма в планах не было, но идея ему понравилась.
- С удовольствием. Если ваша тетя не возражает.
- Сэм, ты совершенно не обязан...
- Знаю. Но с радостью вам помогу.
- Разреши ему, - сказала младшая.
- Тупица! - зашипела вторая.
- Ну, хорошо, Сэм. Ловим тебя на слове, - сказала Дана. - Тащите свои вещи в машину.
Сэм разговаривал с девочками о море, спрашивал, не приходила ли им в голову мысль стать океанографами. А Дана никак не могла успокоиться - сердце бешено билось и готово было выпрыгнуть из груди.
Она смотрела из окна машины на свой любимый Коннектикут. Здесь всю жизнь прожила ее сестра, и Дана приезжала сюда при первой же возможности. Однако ее всегда тянуло путешествовать. Калифорния, Греция, Франция: новые моря, новые берега, новые дома. Да, Хаббардз-Пойнт она любила, но и свободу свою ценила.
У нее был талант художника, и это накладывало на нее определенные обязательства. "Если у тебя есть дар, - говорила она своему протеже, - ты должен быть готов пожертвовать многим". Джонатан...
- А какой он, Онфлёр? - спросил Сэм.
- Там просто замечательно, - ответила она, и слова ее были обращены не только к Сэму, но и к племянницам. - Старинный порт с высокими узкими домами, с трех сторон обступающими гавань. Уличные кафе, где можно поесть блинчиков, выпить яблочного сидра, фруктовые сады на холмах. Там потрясающее освещение - мечта любого художника.
- Мы не художники, - напомнила ей Куинн.
- А кто же? - спросил Сэм, взглянув на нее в зеркало заднего вида.
- Я еще не знаю. Мне только двенадцать лет.
Сэм засмеялся:
- Человек с такой прической наверняка знает, кто он. - Каштановые волосы девочки по-прежнему были заплетены в шестьдесят три косички.
- А что такого с моей прической?
- Да ничего. Мне нравится. Только не говори, что выбрала ее без всякой причины. Вот я, например, в детстве любил носить очки. Мне казалось, что так я больше похож на ученого.
- Он и правда в детстве выглядел как настоящий ученый, - подтвердила Дана.
- Ты так давно его знаешь? - изумилась Куинн.
- Я тогда был младше, чем ты сейчас, - сказал Сэм. - Мне было восемь лет. Я знал обеих - и Дану, и вашу маму.
Воцарилась тишина. Дана слышала, как колотятся сердца обеих девчонок. Первой заговорила Куинн:
- Вы знали нашу маму?
- Знал. Она учила меня ходить под парусом. Она и ваша тетя. С тех пор я все время плаваю. В прошлом году купил "Кейп-Дори", в ней и живу. Приедете из Франции погостить, я вас покатаю.
- Я больше не хожу в море, - громко сказала Куинн.
- И я, - сказала Элли.
Дана заметила, как Сэм покраснел, и поняла, что он подумал о Лили.
- А я бы с удовольствием походила на твоей яхте, - сказала Дана. - Хочу посмотреть, многому ли ты научился за эти годы. И помнишь ли то, чему учили тебя мы с Лили.
- Вы были такие строгие. С виду милые девушки, но перекинешь не так парус, и весь день отрабатываешь упражнение на берегу.
- Я до сих пор строгая, - улыбнулась Дана. - Спроси моих учеников-французов. Я ведь там не только живописью занимаюсь.
А сама подумала: живописью-то как раз и не занимаюсь.
В аэропорту Сэм поставил машину на стоянку. Дана думала, что он попрощается с ними у входа, но с благодарностью поняла, что он решил проводить их. Он отнес их багаж, только Куинн не выпускала из рук свой чемодан.
На регистрации Куинн отказалась ставить его на весы.
- Это ручная кладь, - заявила она. - Папа брал этот чемодан в деловые поездки и говорил, что это ручная кладь.
- По-моему, так оно и есть, - сказал Сэм.
- Ну хорошо, - согласилась Дана. - Ручная так ручная.
Объявили посадку.
- Ну вот, - сказал Сэм. - Вам пора.
Он проводил их до таможни.
- Удачи вам, - сказал Сэм и посмотрел на нее с такой нежностью, что Дана и сама вдруг поверила: все у них будет хорошо.
- Спасибо. И еще спасибо, что выручил нас.
Он нерешительно шагнул к ней и обнял. Объятие было кратким, но Дане показалось, что сила его рук способна защитить ее. Обернувшись к племянницам, она взглянула на их насупленные лица.
- Идемте, девочки. Франция ждет нас.
Дана, чувствуя на себе взгляд Сэма, повела девочек за собой. Они отстояли очередь, поставили вещи на ленточный транспортер. Пока их просвечивали рентгеном, Дана с племянницами проходили через металлодетектор. Вот и еще один шаг к Франции, к ее мастерской.
Она помахала Сэму в последний раз и тут увидела, что таможенник открывает чемодан Куинн.
- Что-то не так? - спросила Дана.
Куинн побледнела и кинулась к чемодану.
- Не трогайте! - крикнула она.
- Может быть, ты объяснишь, что там? - спросила охранница.
- Не смейте это трогать!
Таможенники осматривали металлическую урну, которую они достали из чемодана Куинн, а Дана подошла к племяннице и обняла ее.
- Куинни, детка моя, - сказала она. - Все в порядке. Не переживай.
- Мама... папа... - выдохнула Куинн.
- Бабушка, когда об этом узнает, тебя убьет, - сказала Элли.
- Мы не были готовы... мы не были готовы развеять прах по ветру. Не могла же я оставить его...
- Прах? - нахмурилась охранница. - Вы имеете в виду останки?
- Будьте добры, отдайте это мне, - попросила Дана.
Забрав урну, Дана передала ее Куинн, и девочка крепко прижала ее к груди. По ее щекам текли слезы.
- Проходите, - сказала охранница.
Дана, схватив сумку и взяв за руки племянниц, вдруг услышала голос Сэма:
- Я здесь, Дана!
Он стоял у загородки, широко раскинув руки.
- Тетя Дана, мы не в ту сторону идем, - сказала Элли.
А Куинн только всхлипывала и прижимала к груди урну.
Дана не могла вымолвить ни слова. Молча посмотрев на племянниц, она пошла навстречу веренице пассажиров, направлявшихся на посадку.
- Мы на самолет опоздаем, - сказала Элли.
- По-моему, это твоя тетя и имела в виду, - сказал Сэм, когда они вышли из-за загородки.
Элли тихонько ойкнула, а Дана крепко обняла Куинн. И в тот же миг поняла, что с жизнью свободной художницы покончено.
Сэм повез Дану с девочками обратно домой. Небо еще было светлым, но на дорогу ложились густые тени.
- Почему ты передумала? - спросил он Дану.
- Из-за Куинн, - прошептала Дана. - Когда они открыли ее чемодан, у нее был такой взгляд...
- Но вас же пропустили.
- Да.
- Так почему ты изменила решение?
Дана уставилась в окошко. Уже темнело, и из леса к дороге выходили олени.