О чем они беседовали за кофе, Джорджия вряд ли смогла бы позже вспомнить. Когда они наконец покинули ресторан, где-то около десяти, девушка чувствовала себя опьяненной, словно плывущей по волнам, хотя вино, выпитое ею, не имело никакого отношения к столь волнующим ощущениям. Это Лассаль опьянил девушку, проникнув в ее сознание, словно наркотик.
- Хорошо. Теперь, думаю, настало время немного послушать джаз.
Они уже сидели в "порше", направляясь к центру города, и, говоря это, Жан-Клод наклонился и взял Джорджию за руку. Она чувствовала, как его пальцы, такие настойчивые, сильные и в то же время чувственные, переплелись с ее пальцами, а затем мужчина поднес руку девушки к своим губам и нежно поцеловал ее.
- Надеюсь, вы любите танцевать? Там есть танцплощадка.
Джорджия кивнула.
- Обожаю танцевать.
Девушке пришлось перевести дыхание, прежде чем произнести эти слова. Губы Жан-Клода словно жгли ее, и девушка была в шоке оттого, что одна только мысль о танце с ним заставляет ее сердце бешено стучать.
Она уже словно чувствовала, как руки Жан-Клода настойчиво притягивают ее к себе, ощущала легкое волнующее соприкосновение их тел, ловила его теплое дыхание на своих волосах. Джорджия отвернулась, не в силах смотреть на Лассаля - столь сильно было ее возбуждение.
Клуб, расположенный буквально в двух шагах от Эйфелевой башни, представлял собой затененное помещение с царящей в нем интимной атмосферой, которая еще более подчеркивалась группой тесно поставленных вокруг площадки столиков, освещенных свечами. Когда они рука об руку вошли и направились к указанному столику, волнение девушки еще более возросло.
Сегодняшняя ночь, предчувствовала она, будет ночью без оков. Случиться может абсолютно все.
Это чувство не покидало Джорджию и во время танца, и с каждым движением становилось все более ясно, что именно должно произойти. Все говорило об этом: то, как их глаза, встречаясь, не могли оторваться друг от друга, то, как их тела буквально сливались в единое целое. Без сомнения, сегодня ночью они станут любовниками.
Джорджию до сих пор волновало одно обстоятельство. Она вроде бы уже достаточно узнала Лассаля, они испытывали особое взаимопонимание, чисто инстинктивное, но в то же время девушка осознавала, что, в сущности, ничего о нем не знает. Хотя они весь вечер проговорили не переставая, он не рассказал о себе ничего. А ей это было необходимо. И сейчас, когда наступает самый волнующий момент, она хотела душевной близости с Жан-Клодом, а не просто заняться любовью с незнакомцем, каким до сих пор он ей представлялся.
И когда уже почти в полночь они вновь вышли на площадку под звуки ностальгического блюза, девушка пытливо посмотрела в лицо мужчине, обнимавшему ее.
- Расскажите что-нибудь о себе. Вы всегда такой скрытный. Мне бы хотелось знать, что вы скрываете, - пошутила Джорджия.
- Скрываю? Я? - Лассаль наклонился и поцеловал девушку в нос. - Я и не собирался ничего от вас скрывать. - Он улыбнулся. - Вы только скажите, что хотите узнать. Джорджия улыбнулась в ответ.
- Все, - сказала она.
- "Все" может занять слишком много времени. - Он снова поцеловал ее. - Вам следует быть более конкретной.
- О'кей. Где вы родились?
- Здесь, в Париже. Я вырос недалеко от того места, где мы сегодня ужинали.
- Правда? - Девушке стало приятно, что она провела часть вечера рядом с местами его детства. - Расскажите о своих родителях. Я знаю только, что у вас есть мать. Она, насколько я помню, говорила, что вы были непослушным ребенком.
- Скорее, любящим спорить.
- А есть разница?
- Конечно. Непослушные дети раздражительные и злобные. А любителей поспорить отличает живой, пытливый ум.
Джорджия рассмеялась.
- И от кого же вы унаследовали столь живой и пытливый ум?
- Думаю, от обоих родителей, хотя никто из них не любил так спорить, как я. Мой отец - инженер, а мать - художница. Очень талантливая. Она в основном пишет портреты. Мои братья, сестра и я провели, наверное, половину жизни, позируя ей.
- Значит, у вас есть братья и сестры?
- Два брата и одна сестра.
- Старшие или младшие?
- Все старше меня.
Итак, Жан-Клод был младшеньким в семье.
Мысль об этом показалась ей странной. Лассаль всегда представлялся ей лидером. Хотя это, возможно, объясняет явную самонадеянность, присущую его характеру. Жан-Клода в детстве наверняка баловали!
- А чем занимаются братья и сестра? Тоже бизнесом?
Лассаль покачал головой.
- Мой старший брат - инженер, как и отец. Второй брат - архитектор, а сестра - детский врач.
Талантливое семейство. Внезапно Джорджия представила всех этих ярких, одаренных людей вместе за обеденным столом, смеющихся и оживленно болтающих. И эта картина показалась девушке крайне привлекательной.
- Они до сих пор живут в Париже? У них есть свои семьи?
- Они все состоят в браке, и у всех есть дети. А я уже семь раз дядя. - Жан-Клод улыбался Джорджии во время танца, а девушка испытывала неизъяснимое удовольствие оттого, что ее посвящают в эти маленькие семейные детали. - Все мои родственники живут или в самом городе, или же неподалеку от него. У моей сестры дом почти рядом с моим в Жиф-сюр-Ивете.
- У вас дом в Жиф-сюр-Ивете? - Это был богатый пригород Парижа, и девушка знала о нем, поскольку там проживал один из ее постоянных поставщиков. Джорджия даже заморгала от удивления. - А я думала, что апартаменты на Елисейских Полях - ваш единственный дом.
Лассаль покачал головой.
- Я живу там в течение рабочей недели, пока нахожусь в городе. Это удобнее, чем возвращаться обратно. - Руки Жан-Клода крепко сжали девушку в то время, как он легко коснулся губами ее щеки. - Но, думаю, обо мне достаточно. Сейчас у меня на уме другое. Что вы скажете, если мы вернемся домой?
Джорджия ответила не сразу. Ей показалось, что Лассаль пытается побыстрее закончить разговор о себе. Не сожалеет ли он по каким-то причинам, что нечаянно обмолвился о своем втором доме?
Но возможно, у нее просто разыгралось воображение из-за того, что расстояние, разделявшее их, практически исчезло. Жан-Клод пожирал девушку глазами, а ее саму буквально бросило в дрожь, когда он, еще раз поцеловав Джорджию, спросил:
- Ну так что вы на это скажете?
Девушку захлестнула сладкая, горячая истома.
Оба прекрасно знали, что между ними произойдет, как только они вернутся домой, и Джорджия с трудом выдержала его взгляд.
Прерывисто вздохнув, она кивнула:
- О'кей. Поехали.
По дороге назад Лассаль вел машину намного медленнее, чем обычно, и она точно знала причину. Он нарочно растягивал последние минуты предвкушения, желая, чтобы напряжение, снедавшее их, возросло до невыносимости. И когда они наконец останутся наедине, то долго сдерживаемая страсть немедленно вырвется наружу - подобно взрыву, способному перевернуть весь мир.
Наконец машина притормозила у дома.
- Джорджия, ma douce…
Когда Жан-Клод наклонился, чтобы поцеловать девушку, ее бросило в жар от нахлынувшего острого желания. Джорджия посмотрела на него.
- Жан-Клод… - Теперь его имя звучало для нее привычно. Лассаль более не был незнакомцем. Ей казалось, что она знает его всю жизнь. Они еще долго сидели и смотрели друг на друга. Девушка ясно сознавала, что ее лицо выдает испытываемую ею страсть. Но почему она должна это скрывать? Ей нечего стыдиться. Ведь те же чувства написаны и на его лице.
- Ну, что же, - сказал Жан-Клод. - Viens. Пойдемте.
Они как раз поднимались в лифте, обхватив друг друга за талию, когда Джорджия вдруг обнаружила, что забыла в машине сумку. Она сказала об этом Лассалю.
- Какая глупость! - охнула девушка. О чем она думала?
- Не волнуйтесь. - Жан-Клод поцеловал ее. - Я спущусь вниз и заберу ее. - Он полез в карман и достал ключ. - Вы пока входите и доставайте из холодильника шампанское. - И когда лифт уже остановился на верхнем этаже и Джорджия собралась выходить, он поймал ее и нежно коснулся поцелуем губ девушки. - Не исчезайте, - предупредил Лассаль с напускной строгостью. И снова поцеловал ее. - Я вернусь через пару минут.
Словно в сладком волшебном сне Джорджия вышла из лифта, а Жан-Клод наконец нажал кнопку спуска. Направляясь к двери и вставляя ключ в замок, девушка счастливо улыбалась, вся дрожа от предвкушения. Сегодняшний вечер обернется незабываемой ночью. И - кто знает? - она, возможно, послужит началом чего-то особенного. Потому что они питали друг к другу нечто большее, чем просто физическое влечение. Она это точно чувствовала весь вечер. Воздух, окружавший их, был насыщен каким-то волшебством.
Но стоило Джорджии открыть дверь и войти в холл, все ее мечты в мгновение ока разбились вдребезги. Потому что в дверном проеме гостиной показалась высокая светловолосая девушка лет шестнадцати, одетая в длинный голубой банный халат.
При виде Джорджии она остановилась и смерила ее подозрительным взглядом.
- Кто вы? - спросила девушка по-французски. - И где папа?