Слова Грунвальда сильно смахивали на речь профессионального плакальщика на панихиде, выражающего свое соболезнование, однако у Морибы на этот раз было хорошее настроение и он лишь рассмеялся.
- Ну, скажем так, как обычно выпутываются из петли, - ухмыльнулся он. - С помощью лжи и обмана, грабежа и нескольких убийств. В общем, это был день как и все остальные обычные дни.
- У вас всегда солнечный юмор, - Грунвальд был несколько обескуражен таким ответом. - Но сейчас вы чувствуете себя в безопасности или вас и здесь, в Европе, будут разыскивать?
- До тех пор пока я не беспокою Милоса, у него хватит ума, чтобы зря не гоняться за мной. Я его хорошо знаю. Он получил то, к чему стремился, и его совершенно не интересует, что происходит со мной за пределами Саламба, - Мориба держался самоуверенно.
- У вас есть какие-нибудь планы сейчас? - поинтересовался Грунвальд.
- Целая куча! - воскликнул Мориба. - Но для этого мне нужны деньги.
С полчаса они изучали банковские выписки, а затем Мориба распорядился снять с его счета все деньги.
- И куда вы теперь направитесь? Или вы желаете какое-то время провести в Цюрихе?
- Этот город для меня слишком чист и аккуратен. Ну просто стерильное место, - покривился Мориба. - Мне нужно нечто иное. Я подумываю о Риме.
- Рим очарователен! Удивительный центр культуры! - подхватил Грунвальд.
- Культуры?! - с презрением прокартавил Мориба. - Город целиком коррумпирован, полон спекулянтов, проституток и торговцев наркотиками. В общем, все как в Саламба. Вы представляете себе, какие там возможности для меня, с моим-то талантом и опытом?
Грунвальд едва улыбнулся.
Он всегда опасался этого огромного и мощного человека и охотно закончил бы разговор, но боялся его оскорбить. Он заверил Морибу, что, будучи по делам в Риме, даст указание о выдаче ему наличных денег и там.
- Да, вы действительно мужественный человек! - добавил Грунвальд. - Вы не скучаете по Саламба?
- Ничуть! Хотя там и есть кое-что, что я вынужден был оставить, - признался Мориба.
- И что же это?
- Член! - буркнул Мориба, сильно встряхнув головой.
- Что вы говорите? Боже мой, вы хотите сказать, что вас искалечили как мужчину? - Лицо Грунвальда исказилось от ужаса.
- Вовсе нет, - осклабился Мориба. - Уверяю вас, я в полном порядке. Но как вы будете реагировать, если я вам скажу, что у меня был еще один, и его я вынужден был оставить в Саламба? - Мориба наслаждался смятением ошарашенного Грунвальда.
После паузы он добавил:
- Но это была не обычная штука, а из чистого золота. И такая огромная. - Мориба развел руки, чтобы показать размер потери. - Я с большим сожалением с ней расстался, однако не было никакой возможности вывезти ее тайно из страны.
- Вы не шутите? Вы говорите это серьезно или это просто фантастическая история, которая вам приснилась?
- Чистейшая правда. Речь идет об археологической находке, которая была обнаружена перед революцией. Представляете себе ее стоимость! Возможно, я когда-нибудь все-таки смогу вернуться в свою страну и заполучу вещицу. А пока вынужден обходиться скромной для меня суммой на моем здешнем счете да тем, что я смогу прихватить в Риме.
- Ну, я бы, допустим, не осмелился назвать ваш счет в банке скромным, - запротестовал Грунвальд. - Это солидный капитал, да и банк делает все, чтобы ваши проценты росли и вкладывались с прибылью.
Мориба засмеялся:
- У вас и вашего банка дела тоже идут неплохо, и не говорите так, будто речь идет о благотворительной организации, а то я стану вкладывать свои деньги в другом месте. Меня не беспокоят грабители, но я терпеть не могу лицемеров.
Грунвальд слишком хорошо знал Морибу, чтобы позволить себе стушеваться.
- Вы должны насладиться тем, что имеете, - выдавил он улыбку, в которой не чувствовалось и доли юмора.
- Расскажите мне поподробнее об этом необыкновенном Золотом фаллосе, который вы обнаружили в Саламба.
- Ходят слухи, что он принадлежал старой статуе, найденной на руднике, где она, очевидно, и была спрятана. Возможно, Милос, наш новый президент и бывший революционер, уже завладел им. Однако такие сексуальные штучки, вероятно, не представляют интереса для расчетливого швейцарского банкира.
- Естественно, нет, - поспешно согласился Грунвальд. - Просто меня разобрало любопытство в связи с этой странной историей.
Но как только Мориба распрощался, Грунвальд тут же протянул руку к телефону и набрал номер на Бали. Он сидел неподвижно, пока его не соединили, а затем, опасаясь, что кто-либо может его подслушать, торопливо зашептал в трубку:
- Исида, вы узнаете, кто звонит? Отлично. То, что мы ищем, нашлось. Вы должны через неделю встретиться со мной в Саламба. Для Осириса наступает новая эра.
В Ибари через главные ворота въехал президентский "роллс-ройс". Стража отдала салют, а слуга в ливрее сбежал с лестницы, спеша открыть дверцу машины. Но из нее вышел не президент Милос, а ослепительной красоты женщина. Когда Саламба правил Мориба, Анна была его любовницей. После его падения она без колебаний отдала свою благосклонность его преемнику.
Отец Анны был шведским археологом, исколесившим всю Саламба, и при этом не упустившим случая обрюхатить одну из местных красавиц. От этого союза появилась на свет ошеломляюще экзотическая дочь с темной кожей и голубыми глазами. Анна обладала нежной прелестью тропического цветка, но, сохраняя женское обаяние, она была расчетлива, коварна и безжалостна. Это касалось и постели, в которой она тоже была беспощадной любовницей, способной оставить без сил любого мужчину.
Когда она появилась в рабочем кабинете Милоса, он диктовал секретарше какое-то служебное письмо. Закончив, он увел Анну в жилую часть дворца. Милос выглядел озабоченным, но Анна была достаточно умна, чтобы не пристать немедленно с вопросами. Она умела выжидать. В постели ей всегда удавалось выведывать тайны своих любовников. Однако на этот раз ее несколько обескураживало явное отсутствие у Милоса мужского настроения.
Они поднялись по церемониальной лестнице в спальные покои. Анна зашла в гардеробную, разделась и после тщательного отбора облачилась в ночную рубашку, настолько прозрачную, будто это была вовсе не ткань, а одно дуновение из кремового нейлона. Милоса это всегда возбуждало. Затем она распушила щеткой волосы, легким движением едва коснулась любимыми духами мочек ушей и вернулась в спальню. Там она позаботилась о сдержанно-мягком освещении, включила музыку, вызывающую сладкие грезы.
Ушедший в себя Милос уже лежал на просторной, округлой формы кровати. Анна опустилась рядом и начала кротко поглаживать его спину. У него была хорошая фигура и густые курчавые черные волосы. В общем это был мужчина, который возбуждал женщин, да и как любовник не пасовал. Анна не унималась с ласками, и он, сначала равнодушный, постепенно начал оттаивать. Она покусала его за ухо: он удовлетворенно заурчал. Однако когда Милос повернулся на спину, Анна, сунув руку под простыню, не обнаружила у него никаких признаков возбуждения. Что-то не ладилось, и это ее удивило. Анна еще ни одному мужчине не позволяла оставаться безразличным к ней и удвоила свои усилия. Так она еще никогда не старалась. Но Милос вел себя по-прежнему пассивно. Когда она уже собиралась признаться в поражении, он вдруг рванулся, схватил ее за волосы, приподнял и опрокинул на спину. Навалившись, без всяких церемоний вонзился в нее. Анна крепко прижала свои губы к его, но и поцелуй Милоса был жестким, будто делал все это против своей воли или хотел удержать свою чувственность. И в оргазм он вошел, не заботясь о том, что она еще даже и не приблизилась к этому состоянию. До сих пор он не был таким эгоистичным. Сегодня же он использовал ее лишь для удовлетворения своей сексуальной потребности.
Анна ушла в ванную и стала под душ. Она чувствовала себя оскверненной. Не тем, что ее взяли, а тем, что сделали это с безразличием.
Когда она вернулась, Милос лежал, уставившись в потолок.
- Вероятно, ничего не было, - пробормотал он.
- Вероятно, ты думал о другой, - шутливо упрекнула Анна, будучи глубоко убежденной, что от Кипра до мыса Кап нет женщины, которая могла бы конкурировать с ее сексуальным излучением.
И все же она была недалека от истины. Милос думал о другой. О девушке в самолете, который он пытался захватить. Она помогла ему бежать, когда акция обернулась провалом. И хотя общение было мимолетным, он не мог, ее забыть, его влекло к ней.
Девушка была родом из Шотландии, пела в кабаре. Вот только имя ее он никак не мог вспомнить - Сандра или что-то вроде этого. Воспоминания о ее русых локонах, улыбке, выразительных, цвета фиалки глазах были настолько глубоки и реальны, что, казалось, рядом с ним лежит она, а не Анна. Поэтому Милос ничего не ответил любовнице.
- Это место проклято, - пожаловалась она. - И я тебя предупреждала, что нечто подобное когда-нибудь случится.
- Ты это о чем? - попытался сосредоточиться Милос.
- Ты прекрасно все понимаешь, - не унималась Анна. - Я уже рассказывала тебе о фантастическом Золотом фаллосе, который нашел американский инженер-горностроитель.
- Ты имеешь в виду человека, с которым ты спала по приказу Морибы? - хмыкнул Милос.
- Он мог бы тебе многое сообщить! - без тени смущения продолжала Анна. - Как было бы замечательно, если бы Золотой фаллос хранился в нашей комнате. Каждый раз, когда мы занимались любовью, происходило бы чудо. Эта вещь обладает волшебной силой. А теперь…
Ей не удалось закончить свою мысль.
- Суеверная чепуха, - проворчал Милос.