- Еще не знаю. Я должна многое решить. Не многое. Только одно.
- Что решить? - почему-то испугавшись, спросил Суржик.
- Как жить дальше, - просто ответила она. - Давай больше не будем о важном и сложном. Как говорил один тип: "Неприятности у меня будут завтра!".
- Ты так и не ответила на мой вопрос! - нахмурившись, констатировал Валера. И с упорством, достойным лучшего применения, тупо добавил. - Какое место я занимаю в твоей жизни?
- Хорошее место! - повернув к нему лицо, улыбнулась Надя. - Достойное!
- А двигать предметы взглядом ты можешь?
- Ты чего? Отвали!
- Если умеешь снимать головную боль, почему бы - нет. Мы бы могли организовать свое дело. Ты на сцене взглядом предметы двигать, я - деньги подсчитывать.
Надя засмеялась и аккуратно ладошкой закрыла ему рот.
Татьяна Котова припарковала свою "девятку" чуть в стороне от подъезда дома на Кронштадтском бульваре. Пристроилась в тени трех молодых берез. Сквозь лобовое стекло по ее лицу забегали солнечные зайчики, ветви берез едва заметно колыхались на легком ветру. Настроение у нее было превосходное.
Татьяна тщательно закрыла на ключ машину. ОНА обошла ее кругом, проверила все ручки. Решительной походкой направилась к подъезду. Именно такой походкой и должна ходить современная деловая женщина. Бизнес-вумен. Самостоятельная и уверенная в себе. И окружающие должны в ней чувствовать - независимость и самостоятельность. На НЕЙ легкий серый плащ-накидка, который очень удачно скрывает чуть заметную полноту. В руках изящная, но вместительная сумка. Ничего лишнего.
Татьяна поднялась на лифте до третьего этажа, но тот замер и "задумался". Двери не открывались. Секунду подумав, Татьяна вспомнила специфику этого лифта и нажала на пятый этаж. Потом опустилась на третий. Едва успела нажать на кнопку звонка, как за дверью послышался радостный лай и цоканье когтей по паркету. Продолжительная барабанная дробь собачьих лап по двери.
"Наконец-то!" - ликовал лохматый Челкаш. Его собачья душа пела от восторга.
Дверь распахнулась, и она увидела небритого, мрачного Леонида.
- Явилась, не запылилась! - проворчал он тоном недовольного супруга. И чуть отступил в сторону, давая Татьяне возможность войти.
Татьяна вошла в коридор и замерла с некоторой нерешительности. Челкаш вокруг ее ног просто какие-то варварские танцы вытанцовывал. Беспрерывно лаял, а потом начал крутиться на месте, пытаясь заловить свой собственный хвост.
- Могла бы, и позвонить предварительно, - продолжал ворчливым тоном Чуприн. - Вдруг, я уже квартиру продал.
- Исключено, - сказала она. - За такую цену никто не купит.
- Что с твоей машиной? Не залило дождем? - поинтересовался Леонид, закрывая дверь. Он подхватил под мышки костыли и довольно стремительно переместился в свой "кабинет". Уселся в кресло, морщась, начал массировать себе под мышками.
- Натирает слегка, - ответил он на вопросительный взгляд Татьяны. - У тебя какая тачка? Небось, какая-нибудь "Вольво" или "Ауди"?
- Знаете, - недовольно нахмурясь, ответила она, - при моей работе, машина, отнюдь не роскошь.
Про себя Татьяна тут же отметила странную закономерность. Почему-то вспоминать об этом небритом, грубоватом писателе и художнике было приятно. Она этим вчера весь вечер занималась. Думала о нем. Но как только встретились глазами, заговорили, сразу возникло неудержимое желание во всем ему возражать. Даже грубить.
- Не боишься одна ездить? - усмехнувшись, спросил Леонид.
Татьяна распахнула плащ, демонстративно похлопала рукой по кобуре.
- Я вооружена! - сказала она. И тут же пожалела об этом. Какая-то девчоночья выходка. Зачем, зачем ему показывать кобуру!?
Чуприн словно только того и ждал. Радостно заулыбался.
- Вооружена и о-оче-ень опасна!!! - покачивая головой, заявил он.
- За себя, если что, постоять смогу, не волнуйся! - жестко ответила она.
Леонид понимающе покивал головой, взял со стола книгу, протянул Татьяне.
- Ты забыла вчера. Прочти. Вдумчиво, с толком, с чувством, с расстановкой…
- Благодарю! - сильно выдохнув, сдержанно сказала она. Взяла книгу, спрятала ее в сумку. Потом в упор взглянула на Леонида и заставила себя улыбнуться.
- Ладно, черт с ней! Угостите сигареткой! - решительно сказала она. - Раз в неделю обязательно бросаю курить и все… бестолку.
- Завидное постоянство.
Чуприн преувеличенно вежливо протянул ей пачку, щелкнул зажигалкой, дал прикурить. Еще раз щелкнул зажигалкой, закурил сам. Некоторое время оба молча курили. Челкаш пару раз выразительно чихнул. С намеком, со значением, но они не обратили на него внимания. Продолжали дымить и дымить. Она - жадно и почему-то торопливо, он, - едва попыхивая, насмешливо поглядывая на нее.
Именно этот насмешливый взгляд опять начал дико раздражать Татьяну.
- Жаль! - неожиданно для себя самой, жестким тоном сказала она.
- Чего тебе жаль?
- Ваши книги адресованы в основном детям и юношеству? Молодежи…
- Ну… так, - неопределенно ответил Чуприн. - Так-то не особенно задумывался об этом.
- Заметно! - резко сказала Татьяна. И опять тут же пожалела об этом. Ни ничего с собой поделать уже не могла. Ее опять понесло.
- Что!? - нахмурившись, спросил Леонид.
- Если б вы всерьез занимались своей профессией, своим призванием, как модно говорить в ваших писательских кругах, писали бы иначе.
Леонид глубоко затянулся сигаретой и закашлялся.
- Что-что-о-о!? - переспросил он.
Татьяна затушила сигарету в пепельнице на столе, начала ходить по комнате взад-вперед, как учительница перед школьной доской, строго поглядывая на Чуприна.
- Для начала… - назидательно говорила она, - … нашли бы более точный адресат! Например, женщин среднего возраста!
- Еще не хватало!
- Все ваши книги… - Татьяна, не глядя, обвела рукой книжные полки, - …адресованы - в никуда, в пустоту!
- С чего ты решила?
- Читала!
- Неужели?
- Представьте себе! Я читала все ваши книги! - повышая и повышая голос, говорила она. - Я - единственная ваша читательница!!!
Чуприн слегка растерялся. Нахмурился, потом усмехнулся. Опять нахмурился. Челкаш тоже очень заволновался. Вскочил на все четыре лапы и вопросительно посмотрел на хозяина. Он не очень-то разбирался в литературе, но в человеческих отношениях очень даже понимал.
- Одна. Но стоит многих… - машинально пробормотал Чуприн. Потом, подбирая слова, продолжил. - Ты это… чего так разволновалась? Спокойно, спокойно… Может, капель, каких накапать? Корвалол, валокордин…
- Не фиглярничайте! Ваше положение архи-серьезно!
- Черт возьми! Уж не хочешь ли ты сказать… что отлично разбираешься в литературе!?
- Достаточно хорошо!
- Да-а!? - с откровенной издевкой спросил он.
- Представьте себе!
- Ну и… самомнение у тебя… красотка!
- Достаточно хорошо, чтобы понять, ваши книги - луч прожектора, который светит в пустоту, в никуда! Вместо того чтобы освещать путь одиноким путникам, сбившимся с дороги…
Леня Чуприн не выдержал и демонстративно начал смеяться. Сначала тихо, потом все громче и громче. Татьяна смотрела на него с откровенной злостью. Челкаш с откровенной озабоченностью и даже тревогой.
- "Одинокие путники…. Сбившиеся прожекторы…". Откуда такие словесные изыски!? Ты что, спятила… красотка?
- Не смейте меня называть "красоткой"! - заорала Татьяна.
- Констатирую. Не более.
- Еще раз назовете… - угрожающе сказала она.
- Не буду, не буду, не буду… - смеясь, продолжал Леонид. - С тебя станет. Еще выхватишь свой револьвер, устроишь пальбу. А у меня и противогаза нет.
- Газовые револьверы для сопливых девчонок!
- Понимаю. У тебя настоящий. Самый-самый. Какой калибр?
- Подходящий.
- Для чего?
- На все случаи жизни. Лучший друг. Не выдаст, не продаст.
- На крупного зверя, одним словом, - понимающе кивнул Чуприн. - Символично. "Дама с собачкой!". "Дама с револьвером!". Двенадцатого калибра. Честно говоря, тебе к лицу что-нибудь покрупнее… Гранатомет, например.
Неизвестно, чем бы кончилась эта словесная дуэль, если бы не зазвонил телефон. Резко и пронзительно. В тон ему, так же звонко и неожиданно залаял Челкаш. Не удержался, внес свою лепту. Вернее, в очередной раз попытался разрядить обстановку.
До телефонного звонка он в полной растерянности, раскрыв от изумления пасть, наблюдал за словесной перепалкой хозяина и гостьи. Разумеется, хозяин есть хозяин, он всегда на его стороне. Но и черноволосая гостья, тоже… ничего себе. Ведь пахнет от нее очень приятно. Как хозяин этого не обоняет!? Совсем тупой, что ли?
Леонид, кряхтя и постанывая, поднялся с кресла, проскакал в коридор к телефону, поднес к уху трубку. Продолжал при этом, прищурившись, смотреть на Татьяну.
- Да! Слушаю! Да! Продаю! - напористо говорил он в трубку. - Вы не могли бы перезвонить.… У меня тут… покупательница. Да, да.… Звоните, я всегда дома!
Леонид резко швыркнул трубку на рычаг и с той же ноты, с той же интонацией, словно и не прерывал разговор, прищурившись, обратился к Татьяне:
- Стало быть, считаешь себя единственной моей читательницей?
- Представьте себе! - ощетинилась Татьяна.
- Единственная и… неповторимая! - задумчиво покусывая губы, сказал он. - Это так. К слову. Не обращай внимания.
Леонид довольно легко переместился из коридора к столу, уселся в кресло.
- А вы думали, литературой интересуются только сопливые студентки МГУ? Ошибаетесь! Кстати, я тоже когда-то кончила МГУ.