- Если бы ты не забрал последние ценности, что у нас еще оставались, и не продал их, чтобы отыграться, я бы не приехала в Лондон! И не смей отпираться! Ты меня не обманешь! Я назвалась мисс Дивайн, так как не хотела компрометировать наше имя, поскольку дом леди Брикнелл оказался именно таким, как о нем говорят. Правда, имя, которое я себе придумала, не совсем удачное - Божественная. Тебе не кажется, что оно довольно вычурное?
- Ты правильно поступила, не сказав, что ты моя сестра, - ответил он сухо. - Но как ты узнала, где меня искать?
- Мне сказала Алиса. Я почти бежала к дому леди Брикнелл - хотела отговорить тебя садиться за карточный стол, но, к сожалению, пришла слишком поздно, - призналась она, тяжело вздохнув, - был бы ты трезвым - не проиграл бы девятнадцать тысяч гиней!
- Дело совсем не в том, что я был пьян, просто лорд Данстен - непревзойденный игрок, никто в Лондоне не может с ним сравниться.
- Тогда почему ты не отказался играть с ним?
- Когда ты перестанешь пилить меня? - вопросом на вопрос ответил Джеймс.
- А за что мне хвалить тебя? За то, что ты, тайком от меня, продал те немногие ценные вещи, что у нас еще оставались? Как ты мог, Джеймс?!
- Все не так плохо, как ты думаешь, - спокойно ответил он.
- Не упрямься, Джеймс! Мы с тобой на грани разорения, и я не вижу, как можно поправить дело. Единственное, что нам остается, - обратиться к лорду Данстену и попросить его разорвать твою долговую расписку.
Джеймса передернуло от такого предложения: ни один уважающий себя джентльмен не позволит себе подобного шага.
- Об этом не может быть и речи! К тому же Данстен может отказаться - и будет совершенно прав. Пойми, если я не отдам долг, меня выгонят из моего клуба и посадят в долговую тюрьму. Луиза, я не вынесу такого позора!
- Уж лучше попасть в долговую тюрьму, чем остаться совершенно ни с чем. Ты отдаешь себе отчет, что нам придется продать Биерлоу-холл? - со слезами воскликнула Луиза, представив дом, где они родились и выросли, который принадлежал их семье вот уже двести лет. - Другого выхода из создавшегося положения я не вижу. Не думаю, что какой-нибудь банк предоставит тебе кредит в четыре тысячи гиней, - сокрушенно добавила она.
- Прости меня, Луиза! Я не думал, что мы на краю гибели, - тихо проговорил Джеймс.
- Когда ты должен отдать долг? - строго спросила Луиза.
- Через неделю.
- Так быстро? - в ужасе прошептала она. - Тебе не надо было принимать его приглашение на ужин в среду! Это тебе не поможет!
Джеймс сокрушенно вздохнул, поражаясь наивности своей сестры.
- Что ты в этом понимаешь? Ты даже не представляешь, как принято вести себя в высшем обществе! Знаешь ли ты, что лорд Данстен - один из самых влиятельных людей в Лондоне? Он редко устраивает приемы, и ни один человек в здравом уме и твердой памяти не станет отказываться от приглашения на ужин в Данстен-хаусе.
Луиза побледнела.
- Как же ты пойдешь к лорду Данстену, если у тебя нет ни пенни в кармане? Как ты сможешь отыграться? Не продавать же нам наш Биерлоу!
- Мы должны быть готовы к этому, - ответил Джеймс, не разделявший привязанность сестры к фамильному поместью. - Продав Биерлоу, я получу ту сумму, которая мне нужна. А тебе придется перебраться в Лондон и жить вместе со мной.
- Нет, Джеймс, - твердо ответила Луиза. Она знала, что ее брат - черствый, бездушный эгоист, никогда с ней не считавшийся и заставлявший ее приноравливаться к его укладу жизни. - Я категорически возражаю.
- У нас нет другого выхода. Ничего не поделаешь, придется тебе смириться.
Луиза не проронила ни слова. Она вдруг почувствовала невероятную усталость, и ее сердце сжалось от боли. Нет, она ни за что не расстанется с родной усадьбой, и если понадобится, вопьется в нее зубами, но не позволит отнять у нее любимый Биерлоу.
Джеймс проснулся с тяжелой от похмелья головой, стараясь не вспоминать, что он натворил вчера, но угрызения совести были сильнее головной боли, и ему пришлось признать, что они разорены. Он с трудом представлял, как они переживут такую утрату, на что будут жить дальше, и чем больше он думал, тем больше впадал в уныние.
Когда он вышел к завтраку, Луиза уже сидела за столом. Она выглядела неестественно спокойной, хотя было видно, что не спала всю ночь, тяжело переживая случившееся.
Брат и сестра были совершенно не похожи друг на друга. Одинаковым у них был цвет волос, но на этом сходство и заканчивалось. Луиза была изящная, стройная, с классически правильными чертами лица, в то время как Джеймс был коренастый шестифутовый крепыш с тяжелым квадратным подбородком и серо-голубыми глазами.
Взглянув на брата, Луиза побледнела от ужаса. Казалось, за ночь он постарел лет на десять: на лице появились глубокие морщины, глаза ввалились, он сутулился, словно старик.
- Боже мой! Что я наделал! Теперь мы разорены. Совершенно разорены. - Он тяжело опустился на стул и взглянул на сестру покрасневшими от бессонницы глазами. - Что нам делать? Что предпринять? - спросил он Луизу со слезами на глазах, словно она могла знать ответ.
Отчаяние брата болью отозвалось в сердце Луизы. Она подошла и обняла его.
- Джеймс, мы что-нибудь придумаем. Обязательно придумаем, вот увидишь! проговорила она, с теплотой и нежностью глядя на брата, понимая, однако, что нет ни малейшей надежды на их чудесное спасение.
Днем Луиза вышла из дома и направилась на Флит-стрит, в книжный магазин, надеясь купить сборник стихов Уильяма Коллинза.
Дойдя до магазина, она с трудом открыла тяжелую, обитую железом дверь и с удовольствием вдохнула знакомый запах чернил, бумаги и кожаных переплетов.
Луиза подошла к хозяину магазина и спросила, есть ли у него книга Коллинза. Хозяин приложил испачканный в чернилах палец к подбородку и на минуту задумался.
- Кажется, у меня был один экземпляр. Подождите минут десять, я поищу на складе.
Хозяин ушел, и Луиза стала бродить по узким проходам и разглядывать, что стоит на пыльных книжных полках. Хотя она уже читала книги Филдинга и Дефо, но не удержалась от соблазна еще раз перелистать страницы. Вдруг ее взгляд упал на книгу Ричардсона "Кларисса" - ее самую любимую книгу, которую она прочла несколько раз и знала почти наизусть. Луиза вспомнила, как плакала от жалости к несчастной Клариссе и с ужасом представляла себя в объятиях отвратительного Ловеласа.
Луиза с увлечением листала любимую книгу, как вдруг почувствовала, что кто-то стоит рядом. Едва этот "кто-то" заговорил, она сразу же узнала его.
- Ба, мисс Дивайн. Вот так сюрприз!
Луиза подняла голову и встретилась взглядом со знакомыми, очень живыми синими глазами. Появление лорда Данстена было так неожиданно, что в первое мгновение она растерялась, ей захотелось немедленно убежать, но ноги словно приросли к полу и не слушались. К тому же он загородил собой узкий проход и отрезал ей путь к отступлению. Она снова оказалась под влиянием необыкновенной притягательности этого человека, как тогда, в Брикнелл-хаусе, когда их взгляды встретились в первый раз за тот вечер.
- Л…лорд Данстен! Простите… Вы меня испугали, - заикаясь, проговорила она, чувствуя, что краснеет. Он стоял так близко, что она с трудом удержалась от соблазна положить ему руку на плечо, как это сделала вчера леди Брикнелл, тем более что одет он был сегодня точно так же - весь в черном, с белоснежным шейным платком, изящно завязанным умелой рукой.
- Извините, я нечаянно.
Он смотрел на нее не отрываясь, любуясь ее редкой красотой - удивительно выразительными янтарными глазами, красивым приветливым лицом, белой нежной кожей и копной золотисто-русых волос, обрамлявших лицо и спадавших на спину. С первой минуты, как он ее увидел, его не покидало страстное желание обладать ею, быть всегда рядом с ней. С тех пор ее образ все чаще и чаще всплывал перед его мысленным взором…
- Как себя чувствует мистер Фрейзер? Он, случайно, не заболел после вчерашнего происшествия? - спросил лорд Данстен безразличным тоном, словно не имел к проигрышу Джеймса никакого отношения.
Луизу возмутила легкость, с какой он задал свой вопрос, словно речь шла о пустяке. Она захотела сбить спесь с этого самодовольного аристократа и высказать все, что о нем думает, но природная гордость и благородство удержали ее от этого опрометчивого шага.
- Джеймс не в первый раз потерпел неудачу, и я уверена, что не в последний, - спокойно ответила Луиза.
- И давно вы знакомы с мистером Фрейзером, мисс Дивайн?
Луиза поморщилась, когда Данстен снова назвал ее этим выдуманным именем, но решила, что называть свое настоящее преждевременно - пусть лучше думает, что она подружка Джеймса.
- Да… некоторое время, - ответила она.
- А с сэром Чарлзом Мередитом?
- Помилуйте, я его и вовсе не знаю! Вчера я увидела его впервые, - ответила Луиза, отметив про себя, что ей абсолютно все равно, какие отношения сложились между этими, в сущности, незнакомыми ей джентльменами. У нее своих забот хоть отбавляй!
- Понятно. Но раз вы с ним незнакомы, то позвольте дать вам совет: остерегайтесь сэра Чарлза! Помните, внешность обманчива!
- Благодарю вас, лорд Данстен, - сухо сказала она, смерив его холодным взглядом. - Мне совершенно безразлично, что вы думаете о сэре Чарлзе. Я привыкла сама решать, с кем иметь дело, а с кем - нет.
- Ну, разумеется! - ответил он с насмешливой улыбкой. - А вы что, здесь одна?!
- Да. Мне нравится переходить от полки к полке, перелистывать страницы разных книг, но Джеймс мне здесь не товарищ - читать он не любит.
- А вы?
- О, я - другое дело! А вы, лорд Данстен, зашли сюда, чтобы купить редкую книгу?