- А ну, с дороги! Это королевское дело, - презрительно обратился к нему тот из тюремщиков Кэт, что был покрупнее, даже не подозревая, что разговаривает с одним из могущественнейших лэрдов Шотландии.
Локлан усмехнулся в ответ на командный тон:
- Дело короля, как же! Что-то я его самого́ здесь не вижу. А если у вас какие-то вопросы к этой женщине, значит, и ко мне тоже.
Кэт впервые за долгое время улыбнулась. Ей не верилось, что наконец кто-то вступился за нее, и это сделал сам Локлан Мак-Аллистер, который всю свою жизнь руководствовался в первую очередь правилами и законами. Катарина и мечтать не могла, что он встанет на ее защиту подобным образом.
Второй похититель, тот, что пониже, шагнул вперед.
Локлан сделал несколько взмахов мечом вокруг себя, готовясь вступить в поединок.
Коротышка, должно быть, опомнился, увидев очевидное воинское мастерство противника. Он отступил на безопасное расстояние и промолвил:
- У нас королевский приказ доставить эту девицу в Париж.
Лэрд кинул на Кэт взгляд через плечо:
- Ты хочешь поехать в Париж, Катарина?
- Ни в коем случае.
Мак-Аллистер, повернувшись к похитителям, цокнул языком:
- Что ж, леди высказалась ясно. Если у вас и в самом деле есть королевский указ, парень, я предлагаю показать мне его. А иначе сам отойди и уступи дорогу, или до конца жизни будешь сидеть на отметинах от моего меча.
На скулах коротышки заходили желваки:
- Ты совершаешь смертельную ошибку.
- Тогда разрешаю тебе сыграть веселенький мотивчик над моей могилой.
Локлан громко свистнул.
Большой серый конь, заржав, галопом бросился к нему. Мак-Аллистер одним махом взлетел в седло, направив одну руку с мечом на похитителей, а другую протянув Кэт.
Та ухватилась за предложенную ей руку, и Локлан, вскинув девушку на лошадиный круп позади себя, пришпорил коня, пустив его во весь опор. Обхватив руками стройную талию горца, Катарина в порыве благодарности крепко ее сжала. Если бы не тот факт, что она ненавидела даже воздух, которым дышал этот человек, она бы поцеловала его за то, что он для нее сделал.
- Спасибо, - сказала она ему на ухо.
Воин промолчал в ответ. Оглянувшись, он увидел, что похитители бегут к своим лошадям. Проклятье! Ему снова придется схлестнуться с ними, это точно.
Когда он остановился в этой деревушке, чтобы пополнить запасы и немного отдохнуть, меньше всего ожидал, что обнаружит здесь кузину Норы, жены его брата.
В прошлый раз лэрд виделся с Катариной во время ее краткого визита в его за́мок после того, как она и ее семья спасли жизнь его брату Ювину. Тогда девушка чуть с ума не свела Локлана своими постоянными колкостями, и он с радостью попрощался с этой занозой, надеясь, что она больше никогда не попадется ему на глаза.
Несомненно, ему снова не повезло, как, впрочем, не везло и все последние месяцы.
И все-таки этой женщине он был обязан жизнью брата, а коли так, Мак-Аллистер твердо решил спасти беглянку - не важно, в какую неприятность она влипла.
- Почему эти мужчины гонятся за тобой? - спросил он через плечо.
- Их натравил на меня мой папаша, да поджарит Люцифер его пятки.
- Твой отец?
- Да. Он хочет выдать меня замуж за одного человека. Будь я проклята, если пойду с ним к алтарю без сопротивления.
Локлан улыбнулся, несмотря на грозившую им опасность. Он был полностью согласен с таким отношением к браку.
- Я сочувствую тебе, девушка. Твой отец нанял этих людей, чтобы силой увезти тебя?
- Как ты узнал?
- Тебя не сопровождают Виктор и Бавел.
Ее дядя и кузен всегда оберегали и защищали ее. Куда бы Кэт ни направлялась, эти двое следовали за ней. И только похищение могло быть единственным объяснением того, что она оказалась здесь без них.
- Меня выкрали из гостиницы, в которой мы остановились. Уверена, Виктор и Бавел сейчас с ума сходят от тревоги за меня.
Это точно. Лично он был бы только благодарен за тот покой, который могло бы принести отсутствие Катарины. Но ее родственники - другое дело.
Локлан почувствовал, что девушка обернулась.
- Они нас нагоняют.
Выругавшись, он кинул взгляд назад и убедился, что она права.
- А они настойчивые, - произнес он.
- Как червяки в стремлении к солнечному свету, - отозвалась Катарина.
Воина поразило такое прямое, хоть и живописное выражение.
- Так сколько же твой отец заплатил им за похищение?
- Не думаю, что их так подгоняют заплаченные деньги. Скорее, страх перед его гневом.
- А кто твой отец, что он наводит на них такой ужас?
- Филипп, - коротко ответила она.
Шотландец нахмурился:
- Какой Филипп?
Девушка тоже нахмурилась:
- Ты не слушал отцовских прихвостней, когда они тебе об этом толковали? Филипп Капет.
Локлан замер, когда это имя дошло до его сознания:
- Король Филипп Французский?
- А что, есть другой?
Горца пронзило неприятное ощущение. Глупее, чем сейчас, он себя в жизни еще не чувствовал. Это говорило о многом, учитывая, что всякое бывало, когда ему приходилось присматривать за четырьмя своенравными братьями.
- Ты хочешь сказать, что я только что выкрал французскую принцессу из-под королевской опеки?
- Нет, ты только что освободил молдавскую княжну от человека, который считает, что может вынудить ее выйти замуж против ее воли лишь по его приказу.
Горец в гневе стиснул зубы:
- Я думал, ты крестьянка.
- Это смотря у кого спросить.
Локлана охватил ужас:
- Если я не получу от вас удовлетворительных объяснений, миледи, я остановлю коня и спрошу у следующих за нами людей, что они думают по этому поводу.
У Кэт вырвался негодующий возглас. Не удивительно, что она так ненавидела этого мужчину. Он был непреклонным и педантичным. Похоже, Мак-Аллистер с огромным удовольствием следовал каждому встречавшемуся ему в жизни правилу.
Она попыталась объясниться:
- Ну ладно. Моя мать была внебрачной дочерью молдавского князя и крестьянки. Когда она выросла, отец взял ее к своему двору. Там она повстречалась с мужчиной по имени Филипп, разделявшим ее страсть к лошадям. Они разделили и ложе, и вскоре она обнаружила, что забеременела мной. Так как Филипп в силу обстоятельств не мог на ней жениться, а никто другой ей был не нужен, моя мать покинула двор своего отца, чтобы жить с родственниками по линии матери. Среди них я и росла, пока не стала достаточно взрослой. И тогда мой отец увидел политическую выгоду в том, чтобы иметь дочь, пусть и незаконнорожденную, связанную кровными узами с молдавской и венгерской монархией. Вот с того дня, когда мой родитель сделал для себя это внезапное открытие, я и ударилась от него в бега.
- А тебе не пришло в голову, что эти сведения могли бы мне пригодиться до того, как я начал угрожать твоим стражам?
- Разумеется, нет. К тому же, я угрожала им раньше тебя, а еще напала на них.
- Хм, таким и будет твое свидетельство в мою пользу, когда твой отец потребует мою голову?
Кэт усмехнулась:
- Но ты же на самом деле не боишься моего отца, ведь так?
- Если речь обо мне самом, то я не боюсь ничего. Но я не обычный человек, Катарина. Я - Мак-Аллистер. В Шотландии, я так же влиятелен, как твой отец во Франции. Любой мой шаг оказывает действие на судьбу каждого, кто признает меня вождем. И мой народ не будет наказан из-за твоего своеволия и упрямства.
- Что ты хочешь этим сказать?
- Все очень просто. Я отвезу тебя к твоему отцу.
Глава 2
Кэт показалось, что она неверно расслышала последнюю фразу.
- Что ты собираешься сделать?
- Отвезти тебя к твоему отцу, - повторил Локлан.
Кэт даже не знала, что больше разозлило ее: само намерение или то высокомерное выражение лица, с которым оно было высказано.
- Зачем тебе так поступать?
- Прежде всего, чтобы твой родитель не объявил войну моему народу. Не забудь, что сестра короля Филиппа приходится женой Александру Канмору. Александр - один из немногих, кто может причинить много вреда моим людям.
Катарина не верила своим ушам:
- Так ты тоже, как и остальные, собираешься спасовать перед моим отцом? А я-то думала, что ты сделан из более крутого теста.
Лицо Локлана приняло жесткое выражение:
- Это не игра. Я в ответе за каждого, кто считает земли Мак-Аллистеров родными.
Она фыркнула, выражая несогласие:
- Твои плечи недостаточно широки для такого бремени.
Судя по физиономии горца, он обиделся, чего и добивалась Кэт:
- У меня вовсе не узкие плечи.
Она опустила на них взгляд:
- Спорный вопрос. Но, может быть, они просто выглядят узкими из-за того, что твоя спина ссутулилась от привычки целовать ноги таким, как мой отец?
Локлан резко натянул поводья, остановив лошадь, и сердито уставился на собеседницу:
- Ты совсем ум потеряла, раз так меня оскорбляешь?
- У меня хватит мозгов придумать оскорбления и похлеще. Я - королевская дочь. Как ты собираешься заткнуть мне рот?
Его ноздри раздулись, а голубые глаза полыхнули огнем:
- Твоему отцу следовало бы перекинуть тебя через колено и отшлепать.
- Как это абсолютно по-мужски - прийти к мысли о принуждении силой!
Мак-Аллистер зарычал на Катарину, словно дикий лев, и вонзил шпоры в бока своего коня. Тот так резко бросился вскачь, что она чуть не соскользнула с лошадиного крупа.