Было бы преступлением закрывать усами такой восхитительный изгиб верхней губы, но Холли, конечно, не сказала об этом Рику. От него и так хлопот не оберешься. А попробуй польсти ему, совсем зарвется.
Холли могла судить об этом по блеску в его глазах. В них светились и дерзость, и вызов - дуэль на рассвете, секс на восходе. По той же самой причине она не стала делиться с ним своими мыслями. С Риком и так трудно иметь дело. Ей надо сохранить преимущества, какие у нее есть. Холли чувствовала, что они могут ей понадобиться.
- Можете идти, - сказал Рик. - Вы свободны. Да, наконец свободна. Холли надеялась и дальше оставаться свободной.
- Спасибо. - Она быстро вскочила, сверкнув босыми ступнями. - Терпеть не могу попадаться в ловушки, как сейчас.
- Почему? Вас в детстве запирали в клозете или что-то в таком роде? - спросил Рик будто мимоходом, в шутку.
- Меня запирали во многих местах и множеством способов, - объяснила Холли, и на лицо ей набежала тень. - Наверно, у меня не было способа защиты от властных людей.
- И поэтому вы не живете со своим отцом?
- Может быть.
- Но ведь он мог измениться. Смягчиться. Вы подумали об этом?
- Нет.
- А может, надо подумать? Может быть, он теперь стал совсем другим.
- Искренне сомневаюсь, - возразила она и, нахмурившись, взглянула на Рика. - Кстати, почему вы так заинтересованы в том, чтобы я помирилась с отцом? Вы второй раз заводите разговор на эту тему.
- Потому что, как я уже говорил, знаю, как себя чувствуешь, когда вот у тебя был родитель, а потом он умирает. И много чего осталось несказанным. Незаконченным.
- Я это понимаю. Но положение с моим отцом возникло не случайно.
Великолепно, подумал Рик. Наконец-то он нашел нужное место. Теперь нажимаем на соответствующие кнопки.
- Не случайно? Холли покачала головой.
- Если бы что-то изменилось к лучшему, я бы, наверно, вернулась к нему. Но, учитывая, какой он сейчас, не думаю, что улучшения возможны.
- Но как вы узнаете, если даже не попытаетесь?
- Поверьте, для меня вредно быть даже в одном помещении с отцом. - Мысленно Холли шла в своем неприятии еще дальше и была убеждена, что ей вредно жить с ним даже в одном штате. Долгие годы она держалась далеко от этой части страны. Но потом, когда все стало складываться с "Внутренним взглядом" и это место оказалось самым подходящим, она поняла, что наступило время вернуться. Не может же она позволить отцу держать ее в стороне от любимого дела. Она не хотела давать волю своему внутреннему страху, подсказывавшему, что отец начнет осаждать ее, пытаясь силой вернуть домой.
- Не говорите мне, что вы боитесь его, - сказал Рик, не веря в искренность промелькнувших по ее лицу эмоций.
- Как ни смешно, но, по-моему, я боюсь его, - нехотя призналась Холли. - Я боролась изо всех сил, чтобы вырваться из-под его влияния. Поверьте, для меня несвойственно порывать таким способом семейные узы. Мне нелегко причинить кому-то вред. Но что бы я ни сделала, отец вреда бы не почувствовал, - добавила она. - Для этого нужен такой эмоциональный уровень, каким он не обладает. Уверена, мое поведение его может возмутить, но не огорчить.
Насколько Рику было известно, старик Редмонд все еще был возмущен.
- Он не любит терять, понимаете, - продолжала Холли. - И он чувствует, что меня потерял… как мог бы потерять свою собственность. И это заставляет его злиться. А когда отец злится, совсем не забавно быть рядом. Это и вообще-то не забава - быть с ним рядом, - заметила она с едкой улыбкой, - но когда он злой… - Улыбка у нее моментально исчезла и глаза еще больше потемнели от тяжелых воспоминаний. - Скажем так, это не пикник.
- Он бил вас?
- Не кулаками. Словами. А словесное оскорбление может так же оставлять шрамы, как и физическое. Я все время говорю себе: здесь ты в безопасности, все хорошо. И большую часть времени верю в это. Фактически девяносто девять и девять десятых процента времени я спокойна за себя.
- А в остальное время?
- У меня начинаются кошмары, - просто сказала она и вздрогнула, вспомнив навязчивое сходство кошмарных своих сновидений. Сюжеты бывают разные, но все сводится к одному. На нее надевают смирительную рубашку и запирают в комнате без окон в клетку. Потом приходит отец и набрасывает на нее черное одеяло. Она задыхается. Холли всегда после такого сна со стоном просыпалась и жадно хватала ртом воздух.
Рик увидел, как изменилось выражение ее лица, и мысленно сказал себе "стоп" - незачем ему знать ее внутренние страхи, связанные с отцом. Такие сведения ему не понадобятся.
Вероятно, она преувеличивает реальные обстоятельства. У нее живое воображение. Черт возьми, ведь творчество - это ее специальность. Чувствительные особы вроде Холли чересчур близко все принимают к сердцу, чересчур лично. Женщины все такие.
Но старая мужская риторика почему-то не подействовала на него с обычной безотказностью. У него вскипала кровь при одной только мысли, что кто-то может быть умышленно жесток с Холли. Знакомое чувство, он испытал его, когда был мальчишкой и хулиганы в соседнем дворе мучили животных. Кончилось тем, что он провел полдня в полицейском участке, а отец выпорол его ремнем. Беда разразилась после того, как Рик избил парня, пытавшегося бросить собаку в костер.
Но жизнь вытрясла из Рика всякое, как он говорил себе, слюнтяйство. Он повзрослел. Узнал, что человек не может драться во всех битвах на свете. От этого ничего не изменится. В конце концов, надо присматривать за собой… Потому что, кроме тебя самого, больше за тобой присматривать некому.
Присматривать за Холли - не его работа. Его работа - вернуть ее отцу. Надо бы почаще напоминать себе об этом.
Глава шестая
- Вы придете в гости сегодня вечером? - спросил Рика на следующий день за ленчем Байрон.
- В какие гости?
- Может быть, мне не надо было говорить, - вдруг смутился Байрон.
- Слишком поздно. Вы уже сказали. Как насчет того, чтобы включить меня в компанию?
- Сегодня день рождения Холли. Мы готовим для нее сюрприз и всей компанией заявимся к ней.
- День рождения Холли? - удивился Рик. - Вы уверены?
- Конечно, уверен. Странный вопрос.
Вовсе не странный, если вспомнить тот факт, что Рик знал - день рождения Холли на Рождество. Он видел ее свидетельство о рождении. Оно лежало в папке, которую он завел на нее.
Естественно, он не мог сказать об этом Байрону. Значит, надо применить обходной маневр. Рику всегда удавались обходные маневры, так же как и мошеннические проделки.
- Просто мы только что говорили о днях рождения, и она не упомянула ни словом о своем, - использовал Рик пришедшую на ум уловку.
- Она бы никогда и не сказала. Она не любит заставлять других суетиться. И ничего страшного, если мы празднуем не в тот день, - продолжал Байрон. - Мы всегда отмечаем день рождения Холли двадцать второго июля.
Не желая вызывать у Байрона подозрений, Рик весело сказал:
- Эх-хех, праздник сюрпризом - это здорово. Могу я чем-нибудь помочь?
- Действительно можете. Подумайте, чем бы развлечь ее сегодня после обеда.
- Обязательно. - Развлекать Холли - это такое дело, которым Рик готов был заниматься с великим удовольствием.
- Спасибо. Займите ее чем-нибудь.
Занять ее любовью в своей постели - вот чего бы ему больше всего хотелось. Рик с недовольством поймал себя на такой мысли. Черт возьми, нечего забивать себе голову глупостями! Совсем не похоже на него - тешиться эротическими фантазиями по отношению к дочери клиента.
Его попросили чем-нибудь ее занять. И ничего больше. Ничего. Он на посту, выслеживает беглянку. Это она взбалмошная особа - не он. Черт возьми, он-то так крепко стоит на земле, что ноги у него уже пустили корни!
- Ну, какие планы? Они возложили на вас обязанность развлекать меня? - спросила Холли, когда Рик перехватил ее у выхода из обеденного зала.
- Не понимаю, о чем вы говорите, - состроил он удивленную мину.
- Вы плохой лжец, - улыбнулась Холли.
Если бы только она знала, насмешливо подумал Рик. Он был невероятно хороший лжец. И только тогда бывал плохим лжецом, когда сам хотел таким быть.
А Холли, истолковав выражение его лица как чувство неловкости, успокаивающе похлопала Рика по руке.
- Если от этого вам станет легче, могу признаться: я уже знаю, что они готовят сюрприз - собираются сегодня вечером отмечать мой день рождения. Фактически минут через двадцать.
- Почему вы так думаете?
- Потому что каждый год двадцать второго июля они сюрпризом устраивают мне день рождения.
Рик с недоумением подумал, зачем ей это надо… Праздновать день рождения на шесть месяцев позже. Неужели ей хочется быть на шесть месяцев моложе? Черт возьми, ведь она женщина. В этом нет сомнения. Рик готов был держать пари, что она убавит себе годы.
- Сколько вам лет?
- Что за странный вопрос? - вместо ответа спросила она.
- Вполне уместный в день рождения.
- Как вы думаете, сколько мне лет? - продолжала увиливать Холли.
Рик знал, что ей двадцать восемь, но убавил на два года.
- Почти угадали. - Она с улыбкой покосилась на него.
- Угадал? В каком смысле?
- В том смысле, что мне примерно двадцать шесть.
- Так сколько же? Вы так чувствительны к своему возрасту?
- Нисколько.
- Тогда к чему темнить?
- Сколько вам лет? - перешла в атаку Холли.
- Тридцать четыре, - моментально ответил он. - А вам?
- Не скажу. Вам тридцать четыре? Правда? А я думала, что вы старше.
- Понимаю, мстите мне за то, что я задал вам бестактный вопрос?