– Жуть какая-то, – прошептала я, потирая лицо руками и пытаясь сообразить, где я. Из-за того, что я заснула на коротеньком диванчике, для сна не предназначенном, ныло всё тело и болезненно выкручивало мышцы.
– Спи ещё, – прохрипела откуда-то из темноты Полина Ивановна.
Я повернулась на голос и увидела, что хозяйка вагончика лежит в постели и, подсвечивая себе фонариком, читает одну из своих ужасных книг.
– Нет, я пойду, – неуверенно пробормотала я, со скрежетом спуская ноги на пол и потягиваясь. – Завтра тяжёлый день… Вы страшный человек, тётя Поля… я впервые в жизни нанюхалась коньяку до полубредовых красочных снов.
Женщина посмотрела на меня задумчивым долгим взглядом, словно собиралась как-то прокомментировать моё заявление о сне, но в последний момент передумала:
– Ну-ну, – криво усмехнулась она и вернулась к чтению, бросив напоследок: – Иди. И глупостей, смотри, не делай.
– Ага, спасибо за всё.
Какие глупости, о чём вы?
По внутренним ощущениям сейчас немного перевалило за полночь. Самое время для того, чтобы ополоснуться в душе и доспать оставшиеся часы до Колеса Фортуны. Я потрясла головой, отгоняя остатки сна, явно навеянного страхами по поводу предстоящего дня.
В комнате я обнаружила спящую Лёшку, поправила сползшее на пол одеяло, схватила полотенце, переоделась в хлипкий халат психоделической расцветки и поспешила в подвал общежития, где располагался общественный душ.
Миновав три лестничных пролёта и длинный, пахнущий крысами коридор, я свернула в тесный предбанник. Он почти пустовал из-за позднего времени, повесила на крючок свой одинокий халатик и проскользнула в дремлющую душевую.
На сегодняшний день самым сложным для меня в Корпусе было привыкнуть к неутешительной мысли о том, что отныне у меня нет своей собственной ванной, которой я могу воспользоваться, когда мне заблагорассудится. Отныне и до неопределённого времени мне придется делить двенадцать открытых душевых ячеек со всеми остальными жителями общежития. И чёрт! Только по чётным числам!
Я шагнула в крайнюю кабинку – хотя какая она кабинка, если дверей нет? – и раздражённо крутанула вентиль, подняла голову, подставляя слегка помятое коньячным ароматом лицо тугим струям живительной, почти обжигающей кожу воды, и наконец, расслаблено выдохнула.
Счастье есть. Даже без ароматной пены, без любимого цветочного мыла и без махровых простыней, греющихся на тёплых сушилках. Есть, несмотря ни на что и вопреки всему, оно струится по телу горячей водой, взбивается в тугую мыльную пену на мочалке и…
– Ух-ты, – выдохнули сзади неожиданно мужским голосом. – Сюрприз…
Я испуганно дёрнулась, поскользнувшись на плитке. Левая нога предательски уехала вперёд, и я приложилась бы затылком о кафель, если бы меня не подхватили чьи-то руки. Вода хлестнула по запрокинутому лицу, заливая глаза и нос, я закашлялась, одновременно пытаясь вырваться и встать на собственные ноги.
– Не дёргайся, – негромко произнесли у меня над ухом, и я узнала голос.
Конечно же, ночным посетителем душевой не мог стать кто-то другой. Не с моим везением. Хотя, наверное, мог. Хуже того, кто только что избавил мой череп от знакомства с полом, мог быть только мой несостоявшийся партнер.
– Какого чёрта, Север! Пошёл вон отсюда! Сегодня женский день.
– Не-а… – он помог мне принять вертикальное положение и продемонстрировал водонепроницаемые часы. – Уже мужской…
Зелёные циферки подмигнули, сообщая мне, что сейчас ровно без одной минуты час. Я скрипнула зубами, не в силах посмотреть Северову в лицо. Я вообще не хотела куда-либо смотреть.
– И если тебя интересует мое мнение, то я не против, – заверил он, обволакивая моё тело взглядом. Ни одного сантиметра точно не пропустил.
Я набрала в грудь побольше воздуха, чтобы высказать всё, что думаю. О нём, о его наглости, о том, что здесь ещё полно свободных кабинок, а сюда его никто не приглашал… Но Север внезапно закатил раздражённо глаза, оглянулся через плечо и, вместо того, чтобы убраться, шагнул вперёд, оттесняя меня к дальней стене и полностью загораживая собой выход.
– Ты… Ты что!? – возмущённо прошипела я.
– Тихо, – парень раздражённо дёрнул бровью. – Нам же не нужны зрители, правда?
Нам? Я задохнулась от бессильного гнева, судорожно сжимая в руке мочалку. А ты кто, если не зритель?
– Север, кого ты там прячешь? – хохотнул кто-то, кого мне не было видно из-за парня.
– Иди мимо, Кощей, – Северов скрипнул зубами и взглядом велел мне молчать. Словно я собиралась что-то говорить. Мне только лишней популярности и сплетен не хватало.
Невидимый мне Кощей начал насвистывать какой-то мотивчик и прошёл к дальней кабинке, но не успела я выдохнуть, как услышала ещё один голос:
– Север! Неужели нельзя другого места найти? Каждый раз одно и то же!
"У них тут что, общий сбор назначен?"
– Проваливай, Светофор!
– У тебя что там, новая птичка? – Светофор не внял грозным ноткам в голосе друга и продолжил допытываться. – Да?
И уже обращаясь ко мне:
– Эй, колибри, подай голос. Любопытно, кого Север так прячет.
– Еще одно слово, Стас, и тебе придётся искать новый логин для аккаунта, – пообещал Северов, не отводя от меня взгляда. – Потому что одноглазых светофоров не бывает.
Приятель на угрозу не обратил внимания, весело рассмеявшись, но и говорить что-либо ещё не рискнул. Спустя мгновение из соседней кабины раздался шум воды, сопровождаемый веселенькой песенкой.
– Пусти, – прошипела я, пряча от Севера глаза. Всё остальное он же рассмотрел уже.
– Подожди, – пальцем подцепил мой подбородок, заставляя посмотреть ему в лицо. – Шесть дней прошло. Говори.
Он не собирался все упрощать.
– Выбора у меня всё равно нет, – я пожала плечами, рассматривая его взволнованное лицо, и мысленно дала себе установку не опускать глаза ниже его груди.
– А если бы был? – пальцы с подбородка осторожно спустились на шею, погладили ухо и пробрались на затылок, распутывая собранные в узел волосы. – Что бы ты сказала, если бы выбор был?
Он склонился к моему лицу, а я вдруг по-настоящему испугалась. Только сейчас. Хотя пугаться надо было тогда, когда Север только появился. Или хотя бы, когда вслед за ним в душевую пришли ещё два парня. Ситуация всё-таки была весьма и весьма неоднозначная. А я всю двусмысленность своего положения осознала только сейчас, испугавшись того, как Север на меня смотрит.
Воздух стал густым, наполнившись нашим дыханием и шорохом падающей воды.
– Скажешь что-нибудь?
– Колибри, подпевай, – позвал из-за стены Светофор и затянул припев из популярной песни.
Север мягко улыбнулся и медленно опустил голову, скользя по моему телу до внутренностей прожигающим чёрным взглядом. Я не сразу сообразила, что меня трясёт. А когда сообразила, втянула в себя воздух с тихим стоном, злорадно отметив, как приоткрылся в удивлении рот парня. А после этого ударила мочалкой по его лицу.
Никто не смеет так на меня смотреть.
– Мыло! – взвыл Север, схватившись руками за лицо.
Воспользовавшись его временной недееспособностью, проскользнула под поднятым локтем и ринулась к выходу. Надеясь, что никто не пялится мне в спину. Мечтая о том, чтобы сегодня ночью общежитие вымерло полностью.
– Стой! – раздалось за спиной, а следом короткий вскрик, звук падения и несдержанная ругань. На скользком кафеле надо быть очень и очень осторожным.
Путь от подвала до комнаты я преодолела в рекордно короткие сроки. И только захлопнув дверь и запершись на все замки, я выдохнула и рассмеялась. Поняла, что удрала, схватив чужой халат – чёрный, махровый, приятно пахнущий.
Минут пятнадцать спустя, когда я уже успела успокоиться и устроиться под тонким одеялом, в дверь тихонько поскребли и зашептали с той стороны:
– Эй, бойцовая колибри, не спишь?
Сплю.
– Слышишь?
Молчу.
– Если тебе это интересно, то тебя никто не успел узнать. Они были слишком заняты тем, что ржали надо мной.
Мило, но не настолько, чтобы подать голос.
– У тебя изумительный халатик. Маленький, короткий и… в цветочек. Мне идёт. Не хочешь глянуть?
Очень хочу. Но, пожалуй, не стоит. Тяжёлый вздох и разочарованное:
– Оля…
Тихий шелест шагов и, наконец тишина, разбиваемая моим шёпотом:
– Я согласна… Увидимся в Решальном зале.
Не стоит и говорить, что той ночью заснуть мне не удалось.
Глава 4
Войнушка
Играть можно даже вдвоём, в качестве оружия можно использовать что угодно, даже ветку от дерева, напоминающую пистолет или автомат. Если противника заметил первым, то после выстрела кричишь: "Ты убит!", вот и всё. Просто, но интересно.
Размазывая слёзы по окровавленному лицу, я всё ещё пыталась остановить кровь. Наверное, в тот момент я уже понимала, что парень молчит не потому, что впал в забытьё и не потому, что рана вдруг перестала болеть. Но думать о том, почему он вдруг замолчал, я себе запрещала.
– Пожалуйста, пожалуйста… – бормотала я.
Я уговаривала своего товарища по несчастью потерпеть. Просила его не умирать. Умоляла мальчишку не бросать меня здесь одну, совсем одну посреди снежной пустыни. На много километров вокруг, если верить карте, не было ни одного населённого пункта… Какой там населённый пункт? Визор не выдавал ни одного тёмного пятна отсюда и до горизонта. В единственном пятне находились мы: измятый снег, три мёртвых тела, я и…
– Пожалуйста, не умирай! Я что-нибудь придумаю, обязательно что-нибудь придумаю. Нас найдут. У меня маячок всё ещё работает… По-жа-луй-ста!..