- Продолжай. Никогда я не представляла себе эти темные дела во всех подробностях. - Глаза Лены загорелись любопытством.
- Министр принял меня в подвальном этаже своей виллы на Аппиевой дороге. Там был оборудован спортзал. Мы были одни: он, я и чемодан денег. "Взнос в кассу вашей партии", - сказал я. Он даже не посмотрел в мою сторону. Я, конечно, не ждал от него никакой расписки, но не услышал вообще ничего, представляешь? Ни "здравствуйте", ни "спасибо". Поэтому я сказал ему: "Здесь полтора миллиарда, господин министр. Хотите пересчитать?" - "Можете идти", - ответил он, не прерывая упражнений. Я рассердился и сделал то, о чем за минуту до этого и помыслить не мог без ужаса. Подошел и закатил ему увесистую оплеуху.
Тут даже Лена не удержалась от улыбки.
- Молодец, сынок. А что было потом?
- Я ушел. Наверное, никогда в жизни я не испытывал более полного удовлетворения. Мне надоело смотреть на этих никчемных людишек. Они загребали миллиарды, которые папа честно зарабатывал, соблюдая правила игры, каждый раз рискуя всем, что у него было. Каждый день я видел их поганые рожи в газетах и по телевизору, где они распинались о падении нравов и росте преступности, а потом встречал их один на один, и тут они заводили другую песню: денег, денег, денег! Воры! Подлые вымогатели!
- А Джулиано узнал об этой истории с министром?
- Ты первая, кому я об этом рассказываю. Но были и другие забавные случаи, если хочешь, могу поделиться.
- А почему бы тебе не рассказать все судьям? Их это тоже могло бы позабавить, - предложила Лена.
- Это была бы незабываемая сцена, - усмехнулся Джованни.
- Когда у тебя назначено слушание?
- Через два часа. К сожалению, мне действительно надо бежать. Спасибо за завтрак.
- Дай мне знать, как все прошло. Ты вернешься вечером домой?
- Надеюсь, что да. Более того, я рассчитываю закончить все за пару часов. Во всяком случае, сегодня.
- Ну, тогда окажи мне любезность. Перед отъездом из Милана загляни к Роберто Кортезини, - попросила Лена.
- К ювелиру?
- Привези его ко мне, прошу тебя.
- Мама, мы не можем себе позволить покупать драгоценности, - встревожился Джованни.
- Успокойся, ничего покупать я не собираюсь.
- Значит, ты хочешь продать то, что осталось?
- Занимайся своим делом, - сказала Лена, смягчая резкость своих слов ласковой улыбкой.
Джованни понял, что настаивать бесполезно. Он наклонился и обнял мать.
- Увидимся вечером. Я привезу твоего придворного ювелира, - пообещал сын.
Как только Джованни вышел из комнаты, кошка спрыгнула с комода, где лежала, свернувшись клубком, во время визита. Она взобралась Лене на руки и принялась мурлыкать. Старая дама откинулась на спинку кресла, поглаживая шелковистую шерсть зверька, и вскоре задремала.
Она проспала больше часа, когда ее разбудил звонок телефона. С трудом встав с кресла, Лена прошла в гостиную. Там она обнаружила сиделку, погруженную в решение кроссвордов.
- Сними трубку, - приказала ей Лена.
Поскольку был уже почти полдень, старая дама взяла с фарфорового блюдца и положила в рот зеленую пилюлю.
- Вам звонит синьор Кортезини из Милана, - сказала сиделка, протягивая ей трубку и стакан воды.
- Я думаю о вас со вчерашнего вечера. - Лена решила обойтись без лишних предисловий.
- Должен вам признаться, синьора Рангони, я тоже о вас думаю уже много часов. Хотел позвонить раньше, но боялся вас потревожить, - начал Кортезини.
- Должна ли я понимать, что мой сын уже передал вам приглашение посетить меня в Котиньоле?
- Вовсе нет. Я сам собирался к вам приехать.
- Только не думайте, что я собираюсь распродавать свои драгоценности, - предупредила она.
- Разумеется, нет. Могу я заехать после обеда?
- Мой сын Джованни привезет вас сюда. До скорого свидания, - попрощалась Лена с ювелиром.
Она принялась считать часы, отделявшие ее от встречи со старым другом. Лекарство помогало ей нейтрализовать приступы дрожи, особенно мучительной в минуты сильного волнения.
Бедный Джованни, думала Лена, такой нерешительный и робкий, вынужден давать показания миланским судьям. Вместе с тем ее сын был горд, как и все Рангони, и Лена не сомневалась, что он сумеет выйти из сложившегося положения с высоко поднятой головой. Уж если Джованни оказался способен дать пощечину министру, он заставит самых оголтелых клеветников считаться с собой.
Что же касается ее чудесной дамасской розы, она надеялась, что Кортезини поможет ей вернуть заветный талисман.
Когда Лена вновь получит свою розу, она упомянет в завещании, чтобы после кончины ее похоронили с этой брошью на маленьком кладбище в Котиньоле, а не в семейной гробнице, находившейся в Луго. Ей хотелось, чтобы ее прах смешался с родной землей и чтобы на ее могиле вырос куст белых роз.
ЖИЛИ-БЫЛИ…
Глава 1
Кузнец в Котиньоле был человеком грубоватым, но добрым. В последнее время работы у него поубавилось, она уже не приносила прежних доходов. Поэтому он решил увеличить свои скудные заработки, занимаясь дополнительно торговлей солью и табаком. Раз в месяц он отправлялся из Котиньолы в Равенну за необходимым товаром. В повозке находилось место и для приходского священника дона Паландраны, наносившего ежемесячный визит епископу.
Однажды июньским утром к ним присоединилась и Лена. Это была ее первая поездка в город, и девушка сильно волновалась: ведь ей предстояло приобрести первую в своей жизни пару очков. Нелегко было убедить Пьетро Бальдини в необходимости этой покупки, казавшейся ему совершенно бесполезной, но Лена предъявила отцу ультиматум, и ему пришлось уступить.
- Или вы купите мне очки, или я больше никогда в жизни не буду работать, - заявила она, воинственно скрестив руки на груди.
Он отвесил ей оплеуху, но патентованное средство на этот раз не помогло.
- Можете избить меня до крови. На этот раз Я не уступлю, - сказала Лена.
Уступить пришлось самому Пьетро. И вот теперь, с утра пораньше, она устроилась в повозке рядом со старым священником, взявшим на себя миссию опекать в путешествии юную девицу.
От Котиньолы до Равенны было тридцать километров пути по пыльным проселочным дорогам, вьющимся среди залитых солнцем полей. Когда они добрались до города, солнце стояло уже высоко в небе.
Лена увидала телеги, экипажи, автомобили и множество людей, куда-то спешащих кто на велосипедах, кто на своих двоих, словно сам черт за ними гнался. В порту стояли на якоре громадные корабли, суденышки поменьше беспрестанно сновали между ними. И наконец она увидела море. Оно было огромным и загадочным, совсем не таким, каким рисовалось ей в воображении.
Повозка остановилась у резиденции епископа. Священник и Лена слезли на землю, а кузнец отправился по своим делам, пообещав вернуться за ними часа через два.
- Кто бы мог подумать, что город такой! - воскликнула Лена, изумленно оглядываясь по сторонам.
- Что значит "такой"? - спросил дон Паландрана.
- Такой чудной, - ответила она, поразмыслив и не найдя лучшего определения.
Аптечная лавка, торгующая оптикой, как оказалось, размещалась под портиками как раз напротив здания курии. Дону Паландране пришлось взять Лену под руку, чтобы заставить войти: ее охватил приступ неудержимого страха. От волнения девушка лишилась дара речи.
- Посмотрите, что можно сделать для этой девчушки, у нее слабое зрение, - попросил священник. - И не заламывайте цену, потому что она крестьянка, и у ее родных лишних денег нет, - добавил он грозно, словно намекая на кары небесные, если хозяин лавки посмеет злоупотребить тощим кошельком Лены.
- Сделаю все, что в моих силах, чтобы подобрать ей хорошие линзы, и не заставлю ее переплачивать, - пообещал хозяин.
- А ты смотри - отсюда ни ногой, пока я не вернусь, - строго-настрого приказал дон Паландрана сгоравшей от смущения Лене.
Ей вдруг пришло в голову, что, возможно, стоило бы оставить эту затею. А что, если ее отец был прав? Может быть, очки ей не так уж и нужны? Она панически огляделась в поисках пути к отступлению.
Но хозяин лавки, которого ремесло научило многому, понял, что творится на душе у бедной девушки, и не позволил ей сбежать. Мягко взяв Лену под локоть, он усадил ее на скамью и водрузил ей на нос пару очков в тяжелой оправе со съемными стеклами.
- Вы умеете читать? - спросил он.
- Немножко, - робко ответила Лена.
- Тогда читайте буквы на таблице, она прямо перед вами, - предложил аптекарь, тыча указкой в верхний ряд печатных знаков.
- Я ничего не вижу. Только какие-то пятна, - призналась Лена.
Он принялся рыться в ящике, набитом линзами, выбрал пару и заменил ими те, что были в оправе, тяжело давившей на нос Лене. Повторив эту операцию несколько раз, он так подобрал стеклянные кружочки, что Лена наконец смогла различить четко и ясно все буквы на таблице, от больших до самых маленьких.
- Ну а как эти?
- Это просто чудо! - восторженно отозвалась девушка. - Теперь я увижу, как прекрасны розы.
- Вы взглянули на мир новыми глазами. Разве не так? - Аптекарь сиял от удовольствия.
- Это просто чудо, - повторила она.
- Ну, тогда давайте выберем оправу? - предложил владелец лавки.
Лена не поняла, что он имеет в виду.
- Делайте как знаете, - сказала она. - Я на все согласна.
- Выберем оправу посветлее, - решил он, внимательно глядя на нее. - С золотистым отливом, под цвет вашей кожи. Вам будет к лицу, вот увидите, - и он снял у нее с носа тяжелую металлическую конструкцию, с которой Лене теперь было жалко расставаться.