- Уйди из моей жизни. Ты сдался, даже не пытаясь бороться. Мой отец говорит тебе "нет", и ты опускаешь руки. Раз так - уходи! Уходи навсегда! - Она была вне себя от ярости.
- Именно это я и собирался сделать. Раз ты дала слово, надо его сдержать любой ценой. Твой отец говорит, что ты обручена с другим, стало быть, тут уже ничего не поделаешь.
- А как же я? То, чего я хочу, ничего не значит? - возмутилась Лена, и ее глаза вновь наполнились слезами.
Спартак смотрел на нее с нежностью, не говоря ни слова в ответ.
- Если бы моя мать узнала о твоих намерениях, когда увидела тебя в саду, она бы не отдала меня Тоньино, - призналась Лена.
- Ну, вот ты все-таки сказала, за кого выходишь. Я знаком с Тоньино Мизерокки. Он хороший человек. - Спартак, видимо, смирился с судьбой. - Теперь, когда я знаю, что ты будешь с ним, мне стало чуточку легче. И все же, - добавил он, - ты заслуживала лучшего.
- Я заслуживала такого, как ты. Ну почему все так несправедливо? - в слезах выкрикнула Лена.
Спартак притянул ее к себе и поцеловал в губы:
- Я люблю тебя, Маддалена. Я тебя никогда не забуду. Ты такая красивая, такая необыкновенная… И притом слепая, как крот. Да, я тебя люблю. В твоих глазах я каждый раз вижу что-то новое. Заставь отца купить тебе очки. Запомни: пара стекол изменит твою жизнь.
Он крепко обнял ее и еще раз страстно поцеловал. Этот поцелуй пробудил в Лене чувства, о которых она прежде и не подозревала.
ВОЗВРАЩЕНИЕ В КОТИНЬОЛУ ПОЗДНЕЙ НОЧЬЮ
Глава 1
- Который час? - спросила старая дама.
- Почти час ночи, - ответил молодой человек, продолжая пристально глядеть перед собой на дорогу.
- Где мы? - поинтересовалась Лена.
Молодой Спартак улыбнулся, по-прежнему не отрывая взгляда от бесконечной полосы асфальта.
- Подъезжаем к Равенне.
- Значит, мы уже практически дома, - с облегчением вздохнула она.
- Еще тридцать пять километров, - уточнил внук. - Но ты еще не досказала свою историю, бабушка.
- Я устала, и в горле пересохло, - пожаловалась она. - И потом, что еще ты хочешь знать?
В "Мерседесе" было удобно, но Лена мечтала оказаться наконец в своей постели. Ей необходимо было набраться сил, чтобы продолжить поиски белой розы Дамаска.
- Никогда ничего не слыхал об этом Тоньино Мизерокки. Я даже не знал, что ты была связана обещанием выйти замуж с кем-то, кроме дедушки, - настаивал внук.
- Я это обещание сдержала, - неожиданно призналась она.
Спартак оторвал взгляд от дороги и подозрительно покосился на бабушку в зеркальце заднего вида. До этой минуты он не сомневался, что, несмотря на болезнь, с головой у нее все в порядке, но ее последние слова породили в его душе тревогу. А может, она просто пошутила? "С нее станется", - подумал он.
- Через полчаса мы будем в Котиньоле, бабушка, и ты сможешь отдохнуть. Мне кажется, ты действительно очень устала. Постарайся расслабиться, - посоветовал Спартак.
- Знаю, знаю, о чем ты думаешь, - проворчала она с упреком. - Думаешь, я спятила. Но это не так. И я не шучу. Ты же просил рассказать мою историю, вот я и рассказываю.
- Нет, позволь. Видимо, я действительно чего-то не понимаю. Ты на самом деле была замужем за этим крестьянином со стеклянным глазом? - переспросил молодой человек, не веря своим ушам.
- Да, была. Твой дед стал моим вторым мужем.
- Ну, будет тебе, бабушка, хватит шутить!
- Твой дед не хотел, чтобы эта история когда-либо вышла наружу. Уж такой он был человек. Заткнул рты всем, даже моим родственникам.
- Но в Котиньоле даже камни умеют говорить! - не унимался Спартак.
- Ты так думаешь? Ну, значит, ты ничего не знаешь о своем деде. Спартак Рангони, Корсар, был на своих землях настоящим властелином. Это сейчас семья Рангони потеряла все, включая авторитет. Но шестьдесят лет назад дела обстояли совершенно иначе, - с гордостью заявила Лена.
- Даже мама и дядя с тетей ничего не знали об этом замужестве? - продолжал расспрашивать внук.
- Секрет есть секрет. Но сегодня мне приятно рассказать его тебе. У меня трое внуков, но единственный мужчина среди них - ты. Ты очень похож на деда. Знаешь, Корсар возлагал на тебя большие надежды. Теперь, когда твоего отца больше нет, я считаю, что именно на тебе лежит обязанность восстановить честь и положение семьи, - заключила Лена.
- Только ты одна в меня и веришь. Дядя Джованни и тетя Маргерита думают иначе.
- А ты-то сам веришь в себя?
- Не знаю. У меня еще не было случая ни с кем помериться силами. Папа говорил, что мне надо поднабраться опыта.
- Джулиано был прирожденным вожаком. Теперь, когда его больше нет, настала твоя очередь подбирать черепки, - заявила бабушка.
- Но я даже не знаю, с чего начать. Меня со всех сторон окружают шакалы и гиены. Они подбираются ко мне, как к своей добыче, - признался Спартак.
- В тебе течет кровь Рангони и Серандреи. Это гремучая смесь. Пусть наши родные ничего не понимают, но я-то знаю. И этого достаточно, - отрезала Лена.
Они прибыли в Котиньолу. В баре "Чентрале" в этот поздний час все еще весело пировала компания молодежи. У парадного входа в дом Лены, расположенный на центральной площади, напротив церкви Святого Стефана, стояла машина Миранды:
- Мама тут как тут, - предупредил Спартак, останавливая "Мерседес" рядом с машиной матери.
- Не выдавай меня, малыш. Ничего ей не рассказывай. Ни слова о моей розе, - властно потребовала Лена, пока внук помогал ей выйти из машины.
- Сама придумай что-нибудь, бабушка, мне ничего не приходит в голову. Ничего такого, что бы звучало более или менее правдоподобно, - прошептал молодой человек ей на ухо.
- Легко сказать! Твоя мать - сущий дьявол, - пожаловалась старая дама, пока Спартак открывал двери особняка.
Отношения между Леной и ее старшей дочерью всегда складывались не лучшим образом. В глубине души Лена считала, что Миранда как две капли воды похожа на ее покойную сестру Эрминию: такая же злобная, подозрительная и завистливая.
- Неужели ты за всю жизнь так и не сумела найти общий язык с моей матерью? - спросил молодой человек, явно теряя терпение.
- Да, представь себе. Наверное, все дело в том, что она была моим первым ребенком. Ты же знаешь, первый крендель порой выходит без дырки, - лукаво подмигнула бабушка.
- Стало быть, Джованни и Маргерите повезло больше? - усмехнулся он.
- В каком-то смысле да, - уклончиво ответила старая дама.
Лена не сомневалась, что скверный характер старшей дочери во многом объясняется объективными причинами. У Миранды было трудное детство, и она завидовала младшему брату и сестре, которым в этом смысле больше повезло. Спартак избаловал ее донельзя. Он потакал ее капризам и закрывал глаза на ее недостатки. Категорически не разделяя таких взглядов на воспитание, Лена в конце концов устала бороться и сдалась. И все же мать и дочь никогда не ладили. Между ними по любому поводу вспыхивали яростные споры, перераставшие в ссору. Теперь, когда Лена состарилась и тяжело болела, Миранда окружила ее дочерней заботой, от которой мать всеми силами старалась ускользнуть.
Не успели бабушка и внук переступить порог, как Миранда появилась в дверях гостиной с обычной для нее сердитой и кислой миной.
- Я уже собиралась звонить карабинерам, - заявила она.
- Ты, мамочка, неисправимая оптимистка, - улыбнулся Спартак.
- Могу я узнать, где вы пропадали? - в гневе продолжала Миранда, пропустив мимо ушей ироническое замечание сына.
Лена неодобрительно разглядывала свою разодетую с кричащим шиком шестидесятилетнюю дочь: суперэлегантный, модного лазоревого оттенка костюм от Сен-Лорана, обилие драгоценностей, заставлявших ее сверкать, как рождественская елка, подкрашенные волосы, тщательно уложенные в замысловатую прическу.
- Нет, не можешь, - сердито отрезала Лена.
- Мало нам своих проблем! - набросилась на нее Миранда, повышая голос. - Так теперь еще и ты начинаешь осложнять мне жизнь! И вовлекаешь в это моего сына!
Сиделка, ходившая за Леной, показалась на лестнице, но при виде семейной ссоры тактично ретировалась.
- Мама, ну не поднимай шума, - умоляюще произнес Спартак. - Бабушка устала. Неужели мы не можем поговорить завтра?
Миранде ничего другого не требовалось, чтобы перейти в контрнаступление.
- "Бабушка устала"! Просто невероятно! А как же я? Обо мне вы не подумали? Вы себе гуляете неизвестно где, а я тут с ума схожу от беспокойства! Я требую, чтобы ты мне сказал, куда ты возил мою мать.
- В Венецию, - признался молодой человек, не выдержав прямого допроса.
- Прекрасно! Самое время для экскурсий! В Равенне сегодня состоялось совещание с президентами банков, которым мы задолжали, а ты не удосужился на нем показаться хотя бы ради приличия. Состояние Рангони утекает сквозь пальцы, все нас обкрадывают, а ты отправляешься в Венецию с этой заклинательницей змей! - возопила Миранда, угрожающе наставив указательный палец на мать. Потом, повернувшись к Лене, она добавила: - Ты же всегда у нас, как никто, умела обольщать мужчин. Хороших, плохих, красавцев, уродов - всех! Околдовала моего отца, моего мужа, а теперь еще и сына. Почему бы тебе не испробовать свои чары на тех, кто выжимает из нас все соки?
Миранда осыпала мать обвинениями, словно видела именно в ней истинную виновницу потрясшей семью катастрофы.
Старая дама посмотрела прямо в глаза дочери.
- Оставь меня в покое, Миранда.
Чтобы унять дрожь, ей приходилось держать себя в постоянном, изнурительном для ее старческих сил напряжении. Она стала подниматься по лестнице, тяжело опираясь на перила.