…Вытерев накатившую слезу, я прониклась пониманием, сочувствием и любовью к Светке, ведь именно одиночество их и сближает, как верных подруг, которым и бежать-то больше не к кому и некуда. Да и во многом наши дорожки протоптаны одними шажками…
Молча, стоя у окна, глядя вдаль, тяжело вздохнула. А за окном по-прежнему лил сильный дождь, словно напрочь хотел стереть прошлое, но память настойчиво пробивалась сквозь капли дождя. Всматриваясь в толпу снующих под зонтами людей, понимала, что никому до тебя нет дела. Эта суета сует напоминала ту жизнь из прошлого, дорогу, что привела к успеху.
* * *
…Псков. Я, Татьяна Кремс, подросток, тогдашняя ученица 11 класса, живущая с матерью, Анфисой Кремс, которая постоянно на работе. Мать, актриса театра, и в связи своей занятости, занимающаяся воспитанием дочери, исключительно, по телефону. Тогдашняя девочка, я самостоятельно вела хозяйство, помогала во всем матери. Та, возвращаясь с работы, даже хвалила, сетуя на свою нелегкую жизнь. Роли, роли, роли…
Их она добивалась любыми путями. Вспоминая это за стопкой водки, в слезе требовала, - Дочь, никогда не живи, как мать живет - Живи лучше, веселей!.. Твой отец, конечно - гений, но гад!.. Свою карьеру сделал, перебрался в Питер, а обо мне забыл, видите, ли - этика!? От бессилия стуча мне по плечу кулаками, всхлипывая, добавляла, - А обещал, ведь, мне - золотые горы, золотые роли!.. И вот сиди, жди, когда соизволит взять в труппу?! Злясь, кричала, - А чего ждать, молодость проходит!.. И ты, еще на моей шее. Словно обвиняя меня в том, с сарказмом меня добивала, - Пять лет, тебе сопли вытираю, все на себе тащу, катись, как ты к своему любимому папочке!..
Она, ведь и вправду, как - можно большего, сама добивалась в жизни, считая, что при моем рождении упустила шанс, не поехала по назначению в Москву. Со стороны наблюдая за мной, постоянно твердила, - Грызи гранит наук!!! Видя моё упорство во всех начинаниях, верила, шутя, добавляла, - А может ты все-таки в меня? Настырная!..
Я, в то время, ходила в художественную студию и была у преподавателей на хорошем счету. Желая самостоятельно поступить в московское Худ. училище, так как у матери в то время не было денег на учебу, а отец, практически не помогал, живя от них на расстоянии, и как казалось матери, ей изменял. Доходили слухи, что он сошёлся со своей первой любовью, его первой женой, тяжело больной, та страдала эпилепсией. Когда-то именно из-за этого он ее и бросил, был молод, испугался ответственности и последствий. Он вечерами, даже подрабатывал таксистом, чтобы оплатить той курс лечения. Мать, как не странно, догадываясь, где-то как-то понимала и относилась с пониманием.
Перед ней прошли десятки судеб, сыгранных на сцене, она их пережила и прожила, поэтому не вмешивалась в его жизнь, в глубине души храня к нему прежнюю любовь и веру, что и ее он не бросит. Так мы, довольствовались, лишь ее заработком.
Поступление в Худ. училище стало для меня поистине испытанием. В ночи перед экзаменами я, засыпая, как установку, твердила, - Ты сможешь!
В день экзамена, перед дверью экзаменационного кабинета собравшись в кулак, смело без страха шла сдавать предмет. Помнится, со стороны на меня смотрели, как на странную девушку. Я и вправду была замкнута, как никогда сосредоточена на своей цели - добиться в жизни, как можно большего. Члены комиссии не понимали, откуда во мне такая тяга - стать в этой жизнь, состоявшимся, успешным человеком, я замахивалась не меньше, как на Пикассо.
Так поступив в Худ. училище, познакомилась со сверстниками, появились первые подруги, Арина и Ольга. Арина была местная, москвичка, росла в обеспеченной семье, была явно всем избалована. Ольга деревенская девушка, старающаяся зацепиться за городскую жизнь. Я безотказно им помогала в учебе, своим упорством доказывая, что в жизни не стоит, просто жить, надо стремиться к раскрытию себя, доказывая им, что и в них, тоже есть дар, только, пока, ещё не хотят видеть.
Вселяя веру в них, была в их глазах лидером, те считали меня "Буравчиком", сетуя, что им не дано, так убеждать, и тем более творить, в шутку мне говорили, что, точно стану знаменитой и выйду замуж за мецената - миллионера. На что, я им, отшучиваясь, говорила, что сама добьюсь всего в жизни и буду зарабатывать из всего - легко и сколько захочу. Валюта - мой штрих - код на полотне!
Со стороны это вызывало смех, одна из подруг, Арина, стала отчуждаться, считая меня, заносчивой гордячкой, к тому, же никогда не жившей в благополучных условиях. Не шиковала, не "жировала", а все туда, же, в "ДАМКИ!".
Она периодически настраивала Ольгу против меня, оговаривая за глазами. Та металась от одной подруги до другой.
Я в то время, познакомилась на дискотеке с Пашкой, красавчиком, студентом из Плехановки, от него девчонки, просто тащились, каждая желала бы провести с ним вечер и не один.
По наивности поделилась с Ольгой, та передала Арине, в свою очередь те хором перемыли мне косточки, оговаривая с ног до головы, говоря, что я карьеристка, максималистка, что ради будущих выставок, готова, чуть, ли не идти "по трупам", нашептывали об этом и Пашке.
Таким образом, через некоторое время мы с ним расстались, вернее, парень выбрал меньшее зло и бросил меня.
Он приехал из глубинки, прямиком из детского дома и не хотел связываться с амбициозной девушкой, как я, что к тому, же в принципе - "никто и звать ее никто", единственный плюс, что идет по жизни со своей идеей - фикс, напролом, как танк. И он только проиграл бы, будь рядом со мной, оставаясь тенью.
Вскоре он женился на Арине. Признаться, переживала, даже ревела по ночам, не понимая, что я не так делаю в жизни, что если такие, как Пашка предают, ставя красивые "генеральские хоромы отца жены", выше любви, ведь чувствовала и точно знала, что он в глубине души, тогда, любил меня.
Так, одним утром требуя от себя выдержки, встала с постели, повторяя себе под нос, - ТЫ СМОЖЕШЬ! Перечеркнув прошлое навсегда.
Ольга став приближенной Арины, наблюдая за ее семейной жизнью, не выдержав, однажды высказала, что та испортила жизнь, троим - себе, Пашке и мне. Отмечая, что он, Пашка, вообще, той не нужен, что он игрушка в ее руках. И, кажется, эта первая ссора была последней в их отношениях. Арине, действительно, было с ним дискомфортно, так, как он из детдома, не привык к роскоши и не умел ею пользоваться.
Та тайно ему изменяла с водителем отца - генерала.
Пашка был просто "тряпка", делал вид, что всего этого не видит. Ему не хотелось уходить из богатой семьи. На носу был конец учебы.
Я в это время грызла гранит наук, заканчивала Худ. училище с красным дипломом. Мать мною явно гордилась. И у нее появились первые роли в кино. Отец тоже гордился, хотя, он по-прежнему жил в тяготах, в поиске денег на новые постановки и просто заработков.
Мне приходилось смотреть на жизнь родителей с ужасом, ведь это был - необратимый процесс, происходящий в замкнутом круге.
Ночами, я видела себя - успешным художником, отчего утром не спешила просыпаться, видя сквозь сон свою мечту.
Хотя просыпаясь, становилось страшно, в голове роился один и тот, же вопрос - ЧТО ДЕЛАТЬ, КАК ЖИТЬ ДАЛЬШЕ?! Столько художников на улицах, ищущих свое признание толпы…Страшно!
Но взяв себя в руки, вслух самой себе, говоря, - Ты сможешь! Твердо решила ехать к отцу в Питер.
2000 г. Наконец-то, я выехала из своего города, чтобы начать новую жизнь. На тот период, я отчетливо видела себя в будущем, в нем - достигала успеха и помогала тем, кто в поиске себя. Это пророчество меня вело по творческому пути.
Для начала, работа в театре отца художником - декоратором и проба показывать свои работы, пусть на улицах Питера. Огромное желание было выставляться в галерее (N - Проспект) на Невском, рядом с другими современными художниками.
За это не жалко заплатить свою "цену", пусть, эта большая часть жизни - работа, работа и строгий подход, прежде - всего к себе.
Зам. Директор Театра, Владимир Лебедев, видя в наших отношениях с отцом семейственность, поблажки со стороны Петра Кремса, поспешил выжить меня из театра. Отец принял его сторону, отчуждаясь от меня.
Я была абсолютно выбита из колеи, мне трудно давались дни одиночества. В слезах, ночами, выстраивала свой путь к успеху, сосредотачиваясь на ЗА и ПРОТИВ, плюсах и минусах. Вновь, говорила себе, - ТЫ СМОЖЕШЬ! Стала писать картины. Странная реакция матери, меня ободрила, та приехала, чтобы поддержать во всех моих начинаниях, правда, это скорее женская месть отцу, тот по-прежнему жил на две семьи.
…Как мимолетно всё в нашей жизни, стоя у окна, наблюдая за тем, как за окном перестал лить дождь, тяжело вздохнув, впивалась в тень прошлого, вспоминая первые трагедии.
Тень Николая Фадеева, известного, закоренелого Питерского мецената, попечителя галереи (N - Проспект), меня до сих пор гнетет, чувствую вину на себе, ведь именно из-за него, Фадеева, я, юная максималистка само утверждалась, как личность, любимая женщина в обществе взрослого творчества, ставя во главу всего: его превосходство над другими.
…Оглядываясь назад, с быстротой открываю страницы прошлого. Перед глазами пролетают первые дни знакомства: счастье, радость, боль…
Вера в то, что в жизни все будет сказочно.
Совместная жизнь. Вращение в НОВОМ МИРЕ, светских кругах. Я, еще практически девушка, в тот час, просто-таки, терялась в той рутине, где открывались новые имена.