моей жизни я поняла, что она тоже любила меня. Она действительно любила меня.
Ее руки крепко прижали меня к ней.
- Ты идешь жить той жизнью, которую ты всегда хотела. Есть большой мир, в котором
тебя ждет прекрасное будущее. И действительно красивый мальчик ждет, чтобы прожить
её с тобой.
Смеясь, я повернула голову и посмотрела на Сойера. Он подмигнул мне, и мое сердце
немного затрепыхалось в груди.
- Ну и ладно, вы двое, хватит слезливой фигни. Давайте пройдемся по магазинам, прежде
чем мне нужно будет вернуться домой и начать собираться, - сказала мама, поглаживая
мою спину, прежде чем отпустить меня.
Сойер протянул руку мне, и я взялась за нее.
- Давайте вместе сходим в магазин, - сказал он с веселым взглядом в глазах. Я была
уверена, что его понятие пройтись по магазинам с моей мамой даже рядом не стояло с
тем, на что это на самом деле похоже. Он понятия не имел, с кем он связался.
Бо
Сойер забил на меня в это утро из-за девушки. Я не мог удержаться от улыбки. Я был тем, кто, как правило, забивал на тренировки. Это была хорошая перемена для него, не
показываться на тренировке. Я не мог себе представить, почему он захотел отправиться за
покупками с Ланой и ее мамой. Эта женщина была испытанием. Не говоря уже о том,
чтобы делать покупки. Кто ходит по магазинам со своей девушкой? Но в то же время, Эш
никогда не просила меня пойти по магазинам с ней. Если бы она попросила, я бы пошел.
Сбегая вниз с трибун, я замедлил свой шаг. Это был мой сотый забег вверх и вниз.
Пришло время для штанги. Когда я достиг низа, я вытер лоб полотенцем и сделал
длинный глоток из бутылки с водой, которую я оставил внизу на трибуне.
- Привет, Бо.
Глубокий, знакомый голос позади меня не сильно заботил меня. Ставя свою воду на
место, я перебросил полотенце через плечо и повернулся лицом к Харрису Винсенту, моему дяде/биологическому отцу.
- Сойера здесь нет, - ответил я и сделал последние несколько шагов вниз и, направился в
сторону раздевалки.
- Я здесь не для того, чтобы увидеть Сойера. Я здесь, чтобы увидеть тебя, - крикнул
Харрис и я остановился. Меня? Он хотел поговорить со мной? Его маленьким грязным
секретом? Я повернулся.
- Что? - был единственный ответ, который он получил от меня. Я стоял бы здесь и слушал, что он должен был сказать по одной простой причине: эта причина - Сойер.
- Я, Э-Э, я видел твою тренировку на прошлой неделе. Ты хорошо выглядел там.
Мою тренировку? О чем, черт возьми, он говорил? Я тренировался в Тускалузе. Конечно, он имел это в виду.
- Я приезжал посмотреть. У тебя все будет хорошо.
Делая шаг в его сторону, чтобы он мог слышать меня, не повышая голос, я спросил:
- Ты приезжал в мою тренировку в Брайант-Денни? Зачем ты это сделал? - Мужчина даже
не пришел в больницу, когда я сломал ключицу в малой Лиге. Он уж точно не был
активным в моей жизни.
- Я приезжал на тренировку обоих моих сыновей, на прошлой неделе.
Я замер. Он назвал меня своим сыном. Я начал трясти головой.
- Нет, нет, ты не можешь делать это. Я. Не. Твой. Сын.
Мне нужно было избавиться от этого человека. Он был отцом Сойера; я не хотел
причинять ему боль. И, ЧЕРТ ПОБЕРИ, если он будет называть меня сыном.
- Ты мой сын. Я не заслуживаю тебя, но ты мой. Ты можешь отрицать меня. Ты можешь
ненавидеть меня, и ты имеешь на это полное право.
- Чертовски правильно, я так и делаю, - взревел я.
- Это не меняет того факта, что я горжусь человеком, которым ты стал. Человеком, которым ты стал без какой-либо помощи от меня.
Я сделал громкий, тяжелый вздох. Что он делал? Почему он это делал?
- Гордишься мной? Почему? Потому что я могу играть в футбол? Потому что я играю за
твой университет? Потому что это просто чушь собачья.
Харрис покачал головой.
- Нет, не потому, что ты играешь на том футбольном поле, на котором я когда-то играл.
Хотя из-за этого я чувствую толику гордости. Я ничего не могу поделать. Но это только
короткий момент в твоей жизни. Человек, в которого ты превратился - это то, что
заставляет меня гордиться. Ты сделал плохой выбор и встал на неверный путь, но ты
также был достаточно силен, чтобы поскорее уйти с этого пути и найти тот, который
приведет тебя куда-нибудь, в другую жизнь. Мир хотел называть тебя неудачником, но
ты был намного сильнее, чем они осознавали. Ты боролся. Ты отхватил жизнь, которую
ты хотел, и ты за нее сражался. Даже тогда, когда остальной мир думал, что ты ничего из
себя не представляешь. Ты доказал их неправоту. - Вот почему, сынок, я горжусь тобой.
Мне хотелось кричать во все легкие на несправедливость этого момента. Я нуждался в
этом человеке, когда я был молодым и испуганным. Но теперь? Я не нуждаюсь в нем
сейчас.
- Мудрый человек однажды сказал мне, что ты не должен меня прощать. Ты не должен
любить меня. Но ты должен знать, я люблю тебя. Что я горжусь тобой. Все, что мне было
нужно - это сказать тебе. А как ты это воспримешь и справишься с этим, это не важно.
Важно то, что ты знаешь.
Он коротко кивнул мне, и обеспокоенные черта и побежденное выражение, когда он
развернулся, чтобы уйти, заставило что-то жечь внутри моей груди. Я не понимал этого, но я и не должен был. Не сейчас.
- Харрис, - позвал я, когда он удалялся.
Он остановился и повернулся, чтобы посмотреть на меня:
- Да, Бо?
Я нервно сглотнул, не зная, как точно это сказать. Потому что его слова не сделали
ситуацию проще. Это не исправит прошлого.
- Я не знаю, что делать с этим прямо сейчас. Возможно, я никогда не узнаю, что делать с
этим.
Я сделал паузу, когда ко мне пришло воспоминание, как Харрис стоял у забора, во время
одного моего школьного футбольного матча, он хорошенько разносил моего тренера
после того, когда меня выкинули из игры. Я пропустил тренировку днем ранее, потому
что моя мама заболела гриппом, и я был вынужден везти ее в центр Срочной медицинской
Помощи в Мобайле. Это была ближайшая бесплатная медицинская помощь.
Я был возвращен в игру после того, как тренер вернулся к боковой линии. Каждый раз, когда я смотрел на забор во время этой игры, Харрис стоял там, скрестив руки на груди, словно если бы он стоял на страже чего-то или кого-то.
- Та игра, в средней школе, когда я пропустил накануне тренировку. Я был на скамейке
запасных. Затем, после того, как тренер вернулся после очень жарких дискуссий с тобой, он поставил меня в игру, - я остановился и изучал его лицо и увидел ответ в выражении
его лица. - Ты заставил его поднять меня, не так ли?
Харрис печально улыбнулся.
- Не по твоей вине тебе пришлось отвозить твою мать к врачу. Это было несправедливое
решение тренера Мэдисон, и я напомнил ему, каким именно неразумным решением было
бы оставлять его лучшего принимающего на скамейке.
Это не исправляло всего неправильного. Но это говорило мне, что время от времени, даже
если я не осознавал этого, он присматривал за мной. Я просто не знал об этом. Другие
случаи в моей жизни, когда все выглядело плохо, а потом все вдруг становилось хорошо, без объяснения причин: это всегда был он?
- Тренер не был моим большим поклонником, - ответил я.
Харрис поднял одну бровь.
- Ну, ты не был самым надежным парнем в команде.
Я испустил короткий смешок.
- Я играл так же хорошо с похмелья, как и трезвым.
Улыбка на его лице не та, что я привык видеть, была направлена в мою сторону.
- Вероятно, так и было, - согласился он.
Мы стояли, глядя друг на друга, словно если бы мы боялись, что все вернется на круги
своя, в тот момент, когда он уйдет.
- Послушай, сынок, - он откашлялся, - или Бо, если ты предпочитаешь, чтобы я тебя так
звал. Если ты захочешь пойти поесть когда-нибудь, или выпить, или что угодно. просто
позвони. Я приеду.
Он развернулся и пошел прочь, когда я не ответил. Прежде чем он отошел слишком
далеко, я закричал:
- Ты можешь называть меня сыном, если ты этого хочешь.
Пять лет спустя…
Сойер и Лана - Свадьба
Сойер
- Сойер! - Лана завизжала, когда я полез в окно маминой гостиной. - Ты не должен видеть
меня до свадьбы. Это плохая примета, - хмурый взгляд в ее глазах не спрятал
взволнованный тон в ее голосе.
Я закрыл окно позади себя, затем повернулся, чтобы посмотреть на невероятно
великолепную невесту. Ее длинные рыжие волосы были завиты, и локоны каскадом
спадали вниз по спине. Белое платье, которое она надела было простым и элегантным.
Оно подчеркивало каждый ее изгиб, и мое сознание мгновенно перешло к позднему
вечеру, когда я буду самым счастливым человеком, снимая его.
Сокращая расстояния между нами, я по-хозяйски положил руку на ее бедра и притянул ее
к себе, стараясь не помять ее платье или мою рубашку. Не то чтобы меня это волновало, но я знал, что волновало ее.
- Это день моей свадьбы. Я ввожу новые правила. Кроме того, не видеть невесту - это
полный отстой. Я не мог вынести еще минуту, не видя этих красивых глаз.
Ее строгое выражение мгновенно растаяло, и она улыбнулась мне.