5
Грег вошел в комнату Барнса и присел на край кровати. Знакомый профиль четко вырисовывался на фоне белой подушки. Что-то старик сильно сдал за последнее время, озабоченно подумал Грег. Щеки ввалились, кожа стала пергаментной, седая грива волос будто поредела.
- Не спишь?
- Нет. Думаю.
- Можно спросить о чем?
- Не сейчас.
- Ладно. - Грег не стал настаивать, зная, что все равно бесполезно. - Собирайся, старина, поедем в Лайм-Парк. Мне надо поговорить с отцом.
- Давно пора. Но именно поговорить, а не побоксировать, как обычно.
- Он не дает мне такого шанса.
- Видел бы ты себя, мой мальчик, когда разговариваешь с ним. - Барнс улыбнулся, в глазах мелькнула лукавая искорка. - Бойцовский петушок, перья торчком, гребешок вздыблен. И наскакиваешь, наскакиваешь. - Старик вдруг посерьезнел. - А между тем граф уже немолодой и очень одинокий человек. У него есть только ты, больше никого на целом свете. Представь себе, что он целыми днями один в огромном доме, как в темнице.
- Его темница совсем иного свойства, - возразил Грег. - Высокомерие и презрение к себе подобным. Из нее выбраться куда труднее, чем из пустого дома.
- Ты впадаешь в страшный грех, мой мальчик, - огорченно сказал Барнс. - Дети не должны судить своих отцов.
- Зато отцы могут судить своих детей! Нет уж, слуга покорный! Предпочитаю оставаться самим собой.
- А результат? Ты им доволен? Случайные друзья, случайные женщины, ни одного человека, на которого можно положиться, про которого можно сказать: "Этот со мной и в огонь, и в воду". Пока ты молод и силен, ты этого не замечаешь, тебе никто не нужен, но, не дай бог, что случится, и ты сразу почувствуешь пустоту.
- На такой исключительный случай у меня есть ты.
- Я стар и мало что могу тебе дать.
- Ты сам знаешь, что это не так. После смерти мамы ты заменил мне семью.
- У тебя есть отец, и он любит тебя. Своеобразно, не всегда понятно, но любит. Знаешь, после смерти этого мальчика, Бада, я о многом стал задумываться. - Барнс откинулся на подушку и закрыл глаза, словно так ему легче было говорить. - О том, что можно просто не успеть сказать и сделать то, что хочешь и должен. Ведь он так любил ее. Ты себе не представляешь, как он любил мисс Сомерсет. Весь светился от счастья, когда смотрел на нее.
- Ты ошибаешься, - резко возразил Грег. - Бад был парнем Сандры. Она и возненавидела меня, после того как провела со мной ночь в Лайм-Парке. Видно, не могла себе простить, что изменила ему. Впрочем, я не оставил ей никаких шансов. - Он усмехнулся, но усмешка получилась невеселой.
- Не забывай, я провел там целый вечер. Между ними ничего не было.
- Ты уверен?
- Абсолютно.
- Тогда я вообще ничего не понимаю! - вскричал Грег. - Мне тридцать лет, Барнс, и даром время я не терял. Перепробовал всяких женщин - белых, желтых, черных, толстых, худых, всяких. Изучил их вдоль и поперек, благо это несложно. Они еще только начинают думать своим куриным умишком, а я уже знаю о чем. Но этой-то что надо?!
- Уважения.
- Ерунда! Женщинам нужно восхищение, комплименты, лесть, деньги, что угодно, только не уважение. Это их убивает.
- А Сандре от тебя нужно именно это. Ну, помимо всего прочего, разумеется.
- Нда-а-а… Это ж надо было так влететь!
- Ага! - возликовал Барнс. - Признаешь, что влетел? Куда ты?!
- К ней! - крикнул Грег уже от двери. - Припру ее к стенке и докажу, что способен уважать ее до полного изнеможения.
Неторопливое, мягкое жужжание лифта сегодня вызывало у него лишь раздражение. Тащится как улитка, сбивая с ритма неистовую пульсацию крови. А крепость по имени Сандра надо брать с наскока, неожиданным броском, чтобы в зародыше подавить сопротивление. Теперь, когда он знает, что ее сердце свободно, это будет несложно.
Старина Барнс может сколько угодно носиться с мечтой о сказочной любви. Ничего подобного нет, просто эта девочка зацепила его упрямством, граничащим с тупостью. Ни одна женщина в его донжуанском списке не сопротивлялась так долго и с таким поразительным упорством, и это лишь подогревало его охотничий инстинкт. Грег бросал женщин, легко и без сожаления, они его - никогда. И незачем нарушать традицию.
В гараже у будки дежурного маячил какой-то незнакомый тип. И скверно вымуштрованный к тому же. Вместо приветствия и улыбки на все тридцать два зуба - в расчете на чаевые, конечно, - он резко отвернулся, надел зачем-то наушники…
- Эй! - крикнул на бегу Грег. - Открывай ворота!
Тот даже не пошевелился. И откуда только берут таких хамов, раздраженно подумал Грег. Любимая "ламборджини" призывно серебрилась в полумраке гаража. Верная лошадка чистых, незамутненных кровей. Иногда Грег думал, что машина живая, куда более живая, чем многие люди. Они понимали друг друга с полуслова. Грег ласково похлопал верную подружку по сверкающему капоту.
- Застоялась, милая? Ничего, сейчас помчимся.
Он рванул дверцу и повернул ключ зажигания. Машина тут же ожила, мигнула ему сразу всеми лампочками, готовая к рывку Черт бы побрал этого придурка в будке! Трудно, что ли, кнопку нажать? Впрочем, он новенький, не знает еще, что Грегори Мортимер терпеть не может ждать у медленно ползущих в стороны ворот. Ничего, сейчас я ему вправлю мозги. На всю жизнь запомнит.
Грег выскочил из машины и сделал всего несколько шагов, когда чудовищный грохот накрыл его столовой и шарахнул по барабанным перепонкам ударом неистовой силы. Жаркая смрадная волна подхватила его, как пушинку, завертела, ослепив, и бросила тряпичной куклой о бетонную стену.
- Я читала твою колонку в "Уик-энд миррор". - Делла Кори со скучающим видом помешала лед в бокале. - Мне понравилось.
- Спасибо.
- Этот несчастный граф так одинок в своем замке. - Делла возвела к потолку томные глаза и сразу стала похожа на кающуюся Марию Магдалину Тициана. - Мне захотелось утешить его.
Она говорила с придыханием, не очень естественно, явно изображая какой-то акцент. Может, итальянский?
- А как же Сэм? - Сандра в притворном удивлении округлила глаза. - Я слышала, он тебя никуда не отпускает.
Она, конечно же, имела в виду Сэма Зингера, знаменитого продюсера, который и явил миру Деллу Кори в своем последнем нашумевшем блокбастере, неоспоримом чемпионе проката последнего месяца. Он, действительно, не отходил от Деллы ни на шаг, должен был даже присутствовать на сегодняшнем интервью, если бы дела не отвлекли в последний момент.
- О, это сильно преувеличено. Журналисты… - Делла подвесила слово в воздухе и замолчала, словно обозревая его со всех сторон. - Настоящие пираньи. Ахнуть не успеешь, как обгрызут тебя до скелета. Это Сэм так говорит, а уж он-то знает. Тебя я, конечно, не имею в виду, - спохватилась она.
- Ничего, - улыбнулась Сандра. - Я привыкла. А откуда у тебя такой очаровательный акцент?
- Неужели заметно? - Делла просияла. - А я так стараюсь избавиться от него. Когда Сэм пригласил меня в свой фильм, он сразу же нанял мне учителя.
- А фильм ты сама озвучивала?
- Сама, конечно. Сэм любит, чтобы все было натурально.
- Потрясающе! - с энтузиазмом воскликнула Сандра. - Так, значит, ты не американка.
- Нет конечно! - Делла фыркнула, будто само предположение было нелепым и оскорбительным. - Мой папочка был итальянец, инженер в маленькой компьютерной фирме, мамочка - англичанка. Мы жили в Риме, там я и познакомилась с Сэмом. Совершенно случайно. Я сидела у фонтана Треви, и он…
- А где именно в Риме живут твои родители? - моментально насторожившись, спросила Сандра: уж больно затертое место выбрала Делла для встречи с Сэмом, там ни одного римлянина днем с огнем не сыщешь, сплошь туристы.
- О, я не хочу об этом говорить! - Делла наспех скроила печальную гримаску. - Такое горе! Мои родители погибли в автомобильной катастрофе.
- Мне очень жаль. Самое ужасное, что мой отец тоже.
- Значит, мы с тобой обе бедные маленькие сиротки.
- Увы, - вздохнула Сандра. - Знаешь, я обожаю Рим. Была там один раз и жила в Трастевере у знакомых. Ты наверняка знаешь этот район.
- Еще бы! Потрясающее место, роскошное. Все эти виллы и… и… дворцы.
- Палаццо, - подсказала Сандра, окончательно убеждаясь, что Делла никогда в Риме не была.
Случайно подслушанная в "Трэмпе" сплетня о Гамбурге и порнофильмах находила все больше подтверждений, учитывая явную надуманность рассказа Деллы о Риме, а также то, что ее акцент то появлялся, то исчезал. Очевидно, она, увлекаясь, начисто забывала о нем.
- Как тебе понравилась Америка? - сделала новый заход Сандра.
- Ужасно! - Делла негодующе надула губки, словно ей подсунули дохлую крысу. - Там все синтетическое, даже люди. А эти кошмарные голливудские девицы! На них просто живого места нет. Силиконовые бюсты, накладные ногти, искусственные зубы, контактные линзы, вместо лиц - пластическая хирургия. Не понимаю тамошних мужчин.
- Потому Сэм и не стал искать свою героиню в Голливуде, а выбрал тебя.
- Ну да, мне-то пришлось только волосы перекрасить и слегка подправить глаза. Ой!
Делла зажала ладонью рот, но было уже поздно. Вот, подумала Сандра, шах и мат. Осталось только задать вопрос о ее настоящем имени и о том, что она делала в Гамбурге.