- А как же! Прикладываешь руку к экрану монитора и получаешь вскоре подробную распечатку своей Судьбы. Только предварительно почему-то эта гадалка интересуется местом твоей работы и счетом в банке.
- Везде жулики, - притворно вздохнул Самохвалов. - Так, значит, мне поинтересоваться личностью Михаила Стрельцова?
- Да. А как насчет остальных?
- Никак. Градов Алексей Сергеевич тоже утверждает, что весь вечер сидел дома. Так же, как и вы: в Интернете. Телефон, мол, у него все время был занят. А какой-то приятель все время звонил, может подтвердить. Но можно же и просто трубку рядом с аппаратом положить, и тоже-будет все время занято. А вот Сергея Иванова дома как раз не было. Мама говорит: ходил на свидание.
- С кем?
- Ну, с девушкой.
- Имя девушки можно выяснить?
- Попробую. Но для этого мне надо поговорить с самим Ивановым. А на каком основании я его подозреваю? И в чем?
- Стае, можно определить, с какого телефонного номера мне было послано сообщение от Ромео? То самое, последнее?
- Трудно, но можно. Я в этом ничего не понимаю, надо к умникам нашим идти. К тем самым, по борьбе с компьютерными преступлениями.
- Ну сходи.
- А к тебе можно?
- Боюсь, я в этом тоже ничего не понимаю.
- Нет, я в гости напрашиваюсь.
- Интересно, я имею право тебя не пустить? Что там на этот счет гласит закон?
- Охраняет частную жизнь граждан. Согласно Конституции.
- Мне повезло. Я не открою тебе дверь, Стае.
- А если я придумаю поправку к ней? Насчет того, что в случае острой потребности души, жаждущей нежности, можно?
- Сначала проведи ее в парламенте. Спокойной ночи.
Она с минуту подержала в руке трубку, не опуская ее на рычаг. Гудков там не было. Улыбнулась невольно и положила бережно, будто новорожденного младенца. Без всякого сомнения, что-то между ними сегодня родилось. Или не сегодня.
3
Потом она включила со спокойной совестью модем: звонков ждать больше не от кого. Апельсинчик наверняка уже спит. И пришедшее сообщение было именно то, которое она весь вечер ожидала:
КОМУ: Доктору
ОТ КОГО: от Иван Иваныча
ТЕМА: домашнее задание
Вы будете смеяться, но я сделал так, как вы сказали. Самое удивительное, что мне не пришлось прилагать к этому никаких усилий. Она сама будто ждала меня...
- Еще бы! - вслух усмехнулась Люба.
... Я вышел из дома около девяти часов утра. Решил, как обычно, поехать на рынок или заглянуть в магазин, присмотреться к какой-нибудь симпатичной продавщице. Обожаю этих милых девушек! Они же не работают: томятся. Ожиданием, наверное, жениха или конца рабочего дня. А мне нравится покупать какую-нибудь вещь, пусть даже мне ненужную, и между делом назначить свидание, на которое обычно не прихожу. Но видели бы вы их счастливые лица! День прошел не зря.
У меня даже есть тайная любовь. Недалеко от нашего офиса есть магазинчик "Чай, кофе", и там сидит изумительная девушка. Я каждый день покупаю у нее пакетик кофе капучино. Неизменно с амаретто. Обожаю запах миндаля. И ее глаза, формой тоже похожие на миндалины. Но беда в том, что она все время занята. Нет, не клиентами. Она все время разговаривает по телефону. Отпускает товар, слушая чей-то голос в трубке, пробивает кассовый чек, от нее же не отрываясь, мило улыбается в ответ на мое вежливое "спасибо". И я не могу понять, мне адресована эта улыбка или невидимому собеседнику. Вот уже целый год я не могу дождаться, когда она положит трубку и мы останемся одни. В магазинчике почти не бывает посетителей. Кроме ее телефонных абонентов.
Почему я рассказываю вам о ней? Не знаю. У меня сегодня лирическое настроение. Может, потому, что девушка, с которой я познакомился, выполняя ваше домашнее задание, оказалась очень милой. Правда, я так и не понял, что она делала на скамейке рядом с моим подъездом в девять часов утра. Если бы она жила в нашем доме, я бы давно ее заметил.
Она не красавица, даже не хорошенькая, но с обаятельной чертовщинкой в голубых глазах. А не заметить ее нельзя, потому что у девушки ярко-оранжевые волосы. И, как это ни странно, ей идет. Должно быть, только ей. Судя по тому, что она читала журнал "Плейбой" и по ее виду, я готов на сто процентов предположить ее профессию как древнейшую. Конечно, не любимый ее бросил, как девушка мне наплела. Просто ночная бабочка возвращалась с работы и устала, присев на скамейку рядом с моим подъездом. Уж очень легко она пошла на знакомство со мной.
Знаете, есть женщины, общаясь с которыми, мужчина не чувствует стены. Даже малейшего намека на какую-нибудь тонкую перегородку. Вот вы, например, сидите не за одной стеной. За двумя, плюс глубокий ров с водой. А героев-то, между прочим, идти на штурм такой крепости немного. А Люся, она сама готова сокрушить любую преграду. С ней легко и просто.
О чем мы с ней говорили? Да ни о чем! О пустяках. У нее удивительное чувство юмора. А остальных чувств она не умеет скрывать вообще. Увидев мою машину, она воскликнула:
"Супер!"
Хотя моя машина не бог весть что. И глаза у нее стали круглыми. Но это опять-таки не жадность, как мне поначалу показалось, а нормальное человеческое тщеславие. И, между прочим, так мило обыгранное! Возле своего подъезда она сказала:
"А ну-ка потуди".
"Зачем?" - удивился я.
"Пусть они все из окон повысовываются".
"Кто они?"
"Соседи".
"А зачем?"
"Спрашиваешь! Меня еще никто на приличной тачке домой не подвозил! Пусть завидуют!"
"А не боишься? Зависти?"
"Еще чего! Если бы у меня была, к примеру, вилла на Майами, я бы сглазу боялась. И в церковь бы бегала каждое воскресенье грехи отмаливать. А нищий все равно что новорожденный. Ни нажитого у него, ни грехов. Чего ж бояться-то?"
И я несколько раз, смеясь, надавил на гудок.
Соседи из окон действительно высунулись. Двое даже вышли на балкон. И тут начался знаменитый Люсин выход. Из моей машины. Сначала она высунула из нее ножку в туфельке на высоком тонком каблучке. Потом грациозным движением перекинула на ту сторону тело. И пошла: спина прямая, грудь вперед, бедра в непрерывном волнообразном движении. Я не видел ее лицо, но представлял, как она при этом смеется. Потому что смеялся сам.
Черт возьми, мне никогда не было так весело! Это не женщина, а шоу.
Могу я ей позвонить?
- Не женщина, а шоу, - повторила Люба его слова.
А потом подумала: не так уж плохо. Значит, он принял Апельсинчика за ночную бабочку. А за кого, интересно, он должен был ее принять? Если это Ромео, то надо отдать ему должное: очень хорошая игра. А если нет, то надо отдать должное Люське: она умеет производить на мужчин впечатление.
И Люба вдруг с обидой подумала о мнении того же Сергея Иванова на свой собственный счет. Женщина за двумя стенами и рвом с водой! Вот, значит, какое она производит впечатление на мужчин! Поэтому и ждала так долго своего счастья. Но как же дать понять, что никаких крепостных стен вовсе нет? А кому дать понять?
О Стасе она решила не думать. Вот лучшая подруга - это сейчас куда большая проблема. Потому что если этот парень не Ромео, то Люська и Сергей Иванов - отличная пара. И все у них может быть хорошо. Если только он не свихнувшийся на ней, Любе, псих.
Один эпизод из письма показался ей очень значительным. Девушка в магазине "Чай, кофе". По стилю похоже на Ромео: очень лирично, с фантазией. А что, если он ее придумал? Если нет никакой девушки с глазами-миндалинами и неизменным телефоном в руке, значит, это точно Ромео. Кто может это проверить?
Она поняла, опять придется просить Стаса. Не Люську же. Хотя почему бы и нет? Пусть она еще раз поговорит с Сергеем Ивановым. А он с t ней.
КОМУ: Иван Иванычу
ОТ КОГО: от Доктора
ТЕМА: домашнее задание
Можете позвонить вашей девушке.
А если она уличная проститутка? Мне это поможет или, напротив, навредит?
Вам хочется иметь дело только с порядочными девушками?
Предпочтительно.
Основание?
За деньги я самоуважение не куплю.
Резонно. Значит, скажите ей о своих подозрениях. Вы же сами упомянули, что между вами нет и намека даже на тонкую перегородку. Вам с ней легко и просто. Вот и поговорите о естественном.
Совет принят. Но, Доктор, вы разобьете мне сердце!
Почему?
Она мне очень понравилась.
Врет или не врет? Это Люба писать не стала. Просто подумала, вспомнив восторженные Люськины глаза. А так хотелось задать вопрос в лоб! Но он очень легко врет, этот Ромео. Какую сочинил историю, лишь бы только с ней общаться! Потому что ни в одной из трех она не увидела пока откровенного прокола. Только Клаус что-то молчит.
Ау! Клаус!
Есть!