Андреева Наталья Вячеславовна - Любовь.ru стр 12.

"А если это Ромео? - подумала Люба, поло­жив трубку. - Он же опасный тип! Но у него два объекта ненависти: Олег и я. С первым уже раз­делался, теперь моя очередь. Но тогда он просто не пойдет с Люськой на контакт. И знакомиться вообще ни с кем не станет. Будет сочинять свою историю знакомства. Вот здесь-то я его и пой­маю".

- Ба! Время-то уже сколько! - посмотрела она на часы. И громко пропела: - Спать, спать, спать...

Апельсинчик определенно поднимала ей на­строение. Люба уже. откинула одеяло и собира­лась упасть в постель, как раздался телефонный звонок.

- С ума, что ли, сошли? Вы знаете, который час?! - в свою очередь возмущенно рявкнула она.

- Половина второго ночи, - раздался грустный вздох на том конце провода. - Но что я могу поделать, если ваш телефон все время занят?

- Капитан Самохвалов?

- Просто Стае.

- Мы разве перешли на "ты"?

- Вы перешли, а я только собираюсь. И зна­ете что?

- Что?

- Когда я не вижу вашего лица, мне это сде­лать проще. Я вас боюсь.

- Почему?

- Ну вы же психолог. Видите меня на­сквозь, да?

- А женщины зубных врачей боятся, потому что они в любой момент могут заставить открыть рот и полезть туда с клещами? Даже если не на , работе?

Капитан Самохвалов снова грустно вздох­нул:

- Я вот что звоню, Любовь Александровна. Ничего нового не вспомнили?

- Разве есть нужда в моей помощи?

- Топчусь на месте. Вы были правы: не было у вашего мужа ни долгов, ни врагов, ни любовниц. И поэтому я почти готов поверить в Ромео.

- Тогда знаешь что? -- неожиданно реши­лась Люба. - Можешь проверить алиби трех людей на тот вечер, когда убили Олега?

- А откуда они нарисовались?

- Он снова прислал мне сообщение. Ромео. И на этот раз я его не уничтожила. Сохранила.

- Значит, можно выяснить, откуда этот па­рень выходил на связь?

- Шпионская какая-то терминология: "вы­ходил на связь". Но он мог сделать это с любого компьютера. К другу, например, зашел или в Интернет-клуб.

- Но все равно номер вычислить можно. И методом исключения...

- Это долгий путь. Пожалуйста, проверь трех мужчин: Стрельцов Павел Петрович, про­живает за городом, в собственном особняке, по адресу...

- Так, записал.

- Градов Алексей Сергеевич, проживает...

- Так.

- И Сергей Иванов, район метро "Сокол". Дом номер...

- И кто такие эти трое?

- Один из них был в машине, врезавшейся в наши "Жигули". Это точно.

- Что ж, не убийца, так ценный свидетель. Уже кое-что.

- И хорошо бы еще выяснить, нет ли у кого-нибудь из них машины "Жигули" бежевого цве­та, восьмерки. С тонированными стеклами.

- Хорошо. А как вы себя чувствуете, Любовь Александровна? - после паузы спросил он.

- Спать собираюсь, - сердито ответила Люба.

- Ну, спокойной ночи.

- Спокойной ночи.

Она подержала в руке трубку, прислушива­ясь, не раздадутся ли в ней короткие гудки. Нет, тишина.

- Стае, ты почему трубку не вешаешь?

- Ты первая.

- Что-что? Я не ослышалась? А как же кле­щи в моих руках?

- У меня здоровые зубы.

- Повесь трубку, Стае. Это детство, в самом деле.

- А чего ты тогда ждешь?

Она разозлилась, швырнула трубку на рычаг и надолго замерла перед молчащим телефоном. Сон куда-то пропал. Почему люди внезапно глупеют? Плотно сжатый кулачок с зернышка­ми для счастья даже вспотел от напряжения. Снова приманивать, ждать: прилетит, не при­летит? А потом снова будет больно. Нет уж. Она не сделает ни шага навстречу, ни полшага. Даже если ей очень нужна будет его помощь, попробует справиться сама.

Глава 4
История Пациента

1

На следующий день Люська-Апельсинчик влетела к Любе в квартиру около семи часов ве­чера вся запыхавшаяся, с пламенеющими щека­ми. Не говоря ни слова, метнулась на кухню, и тут только Люба сообразила, что у подруги в руках снова большая клетчатая сумка. В сумке, плав­но приземлившейся точнехонько в центр стола, звякнуло стекло и наехавшие друг на друга эма­лированные кастрюльки.

- Апельсинчик, что это?

- Выпивка. И закуска.

Люська торжествующе вытянула из сумки бутылку сухого красного вина:

- Не мартини, конечно, но сойдет.

- По-моему, это я тебе должна!

- Да? А по-моему, я тебе. Это мужчина моей мечты. Чес слово. - Люська даже перекрести­лась с чувством и достала из сумки красную в белый горошек кастрюльку. - Мясо по-фран­цузски. С луком, сыром и майонезом. Только разогреть.

- Ты с ним познакомилась?!

- А зачем, по-твоему, я встала в семь часов утра.

- Но почему так рано? В семь?

- А это? Это? Это? - Люська выразительно тронула рукой тщательно уложенные апельсино­вые кудряшки и толстый слой тонального крема на пухленьких щеках с веселыми ямочками, пальцем мазнула по голубому веку.

Люба улыбнулась:

- Все понятно: боевая походная раскрас­ка. Ну и как прошла завоевательная кампания? Успешно?

- Мы где-то на подступах к последним обо­ронительным рубежам! - торжественно сказала Люська и тут же деловито спросила: - А где штопор?

- В ящике стола. Да ты расскажи, как было? Он охотно пошел с тобой на контакт?

- Ха! Короче, вычислила я, в каком подъезде находится его квартира, села на лавочке с жур­налом и делаю вид, что читаю. Умнее ничего при­думать не смогла. И вдруг. Выходит. Из подъезда. Молодой. Высокий. Красивый. Блондин. - И по­сле глубокого томного вздоха: - Я сразу поняла, что это он. Мужчина моей мечты.

- А он точно Сергей Иванов? Может, в этом подъезде проживает еще какой-нибудь интерес­ный блондин?

- Точно. Иванов. Мы по этому поводу малость посмеялись. Я ж тоже до первого замужества бы­ла Ивановой. Потом Барашкиной была, потом уж Самсоновой. А потом надоело фамилию без кон­ца менять. Но это мы потом выяснили. Короче, он выходит, косится на мои свежезавитые куд­ряшки, а я понимаю, что надо действовать. Но, знаешь, язык к небу присох. Ни "бэ", ни "мэ", ни "ку-ка-ре-ку", как говорится. Представляешь? И тут я соображаю, что он сейчас просто пройдет мимо, вскакиваю.со скамейки и нечаянно роняю свой журнал. "Плейбой", между прочим.

- А почему "Плейбой"?

- А что мне спросить, чтобы завязать зна­комство, как ему понравился первый том Боль­шой советской энциклопедии, что ли? Так я его из дома до той лавочки не донесу. Тяжелый слишком.

- Люська, Люська!

- ...И тут он нагибается, хватает мой жур­нальчик и говорит: "Девушка, я не помешаю вам, если присяду рядышком, и мы вместе посмотрим эти "Веселые картинки"? И тут я второй раз убеждаюсь, что это мужчина моей мечты.

- А в третий?

- В третий, когда он сказал, где работает, и предложил подвезти меня до дома на своей ма­шине. А это, между прочим, третий "Гольф".

- А ты, оказывается, меркантильная жен­щина, Апельсинчик.

- Какая-какая?

- Расчетливая.

- Знаешь, после всех моих козлов... Тьфу ты! Прости, Господи! - Люська испуганно за­жала ладошкой рот. - Нельзя ругаться, а то счастье спугнешь. Пусть Боженька на меня не сердится и сделает так, чтобы Сережа завтра позвонил.

- Уже Сережа? А с чего вдруг он предложил тебя до дома довезти?

- А он, поднявши журнал и приземлившись рядом на лавочку, поинтересовался совершенно резонно, чего это я на ней делаю воскресным ран­ним утром.

- И ТЫ?

- Ляпнула первое, что пришло в голову. Что меня, мол, бросил возлюбленный, и я всю ночь ходила по городу и страдала, пока не присела с горя на эту лавочку,

- С безупречным макияжем, свежей прической и журналом "Плейбой". И он поверил?

- Не знаю. Но попытался меня утешить. На­чал говорить разные приятные слова.

- И ты в четвертый раз поняла, что это муж­чина твоей мечты.

- Ага, - охотно согласилась Люська.

- Апельсинчик...

- Ну?

- Я не хочу тебя разочаровывать, но...

- Ой, только ничего мне не говори! Пусть он мерзавец, негодяй, пусть у него жена-красавица и семеро по лавкам, но с ним так весело!

"А если он все-таки Ромео?" - похолодела Люба. И спросила.

- Ничего в нем не показалось тебе стран­ным?

- Ну, так далеко мы еще не зашли.

- Люсенька, будь, пожалуйста, серьезной. Он рассказывал тебе, где живет, с кем живет, где работает?

- С мамой, папой и с братом. Мы почти ровес­ники. Работает в какой-то фирме, занимающейся этим твоим Интернетом.

- Где?!

- Ой, я не уточняла, как именно она назы­вается. Вернее, забыла. Ну напрочь вылетело из головы! Рядом с таким парнем! Ха! Знаю только, что они торгуют этими карточками, которые я у тебя на столе как-то видела, и там много-мно­го компьютеров. Он очень умный, - добавила Люська с гордостью.

- Может, подождешь с ним встречаться?

- Ты счастья в личной жизни меня лишить хочешь?!

- Я за тебя боюсь. У тебя Петька.

- Спасибо, подруга. Особенно за Петьку. Мой двенадцатилетний оболтус, между прочим, в летний лагерь скоро собирается. И если Сережа мне позвонит, я его к себе домой приглашу. Обя­зательно.

"Вот тут мы и узнаем всю правду о его ком­плексах. Заканчивается ли дело легким флиртом, или это самое гнусное на свете вранье", - поду­мала Люба. И уточнила:

- Значит, он тебе понравился, и все было за­мечательно?

- А то! Давай по этому поводу, подруга, вы­пьем красного вина.

- Хорошо, наливай, - вздохнула Люба. Она вдруг вспомнила, что сегодня вечером