– Не двигайся, – тихо сказал он, стараясь говорить беспечно. – Ты только что прибавила мне седых волос. Дай мне передохнуть.
Он приложил все силы, чтобы не наорать на Тесс. Она не сказала ему о тошноте из-за своей пресловутой независимости. Хотя он ни о чем ее не спрашивал. Он даже не удосужился узнать, как изменится ее организм в ближайшие несколько месяцев. Потому что он слишком увлекся ее телом и наслаждением, которое от него получал. Но все должно измениться. Дело не только во взаимной выгоде. Он будет лучше заботиться о Тесс, нравится ей это или нет.
Тесс постаралась рассмеяться при виде кислого выражения на лице Натана, но смех получился неестественным. Потом он прижался лбом к ее лбу, а его пальцы спустились с ее талии на бедра. У Тесс потеплело внизу живота, и она почувствовала, как тошнота и слабость наконец отступают. Натан продолжал ласкать ее бедра медленными круговыми движениями, а она очень старалась игнорировать его собственнический жест. Тесс с трудом сглотнула, когда он поднял голову. Его глаза потемнели от беспокойства.
– Никогда больше так меня не пугай, ладно? – тихо сказал он не слишком веселым тоном.
Она одарила его слабой улыбкой, от нежности и уязвимости у нее сдавило горло. Она быстро моргнула, не предполагая, что отреагирует на его слова таким образом. Она не говорила ему о тошноте, чтобы лишний раз ему не навязываться. Она просто предположила, что Натану, вероятно, наплевать на симптомы ее беременности. Он начал регулярно приезжать к ней, и ей это нравилось. У них был удивительный секс, но она постоянно позволяла себе надеяться на нечто большее. Они ужинали едой, которую он приносил, сидя на кровати со скрещенными ногами. Она спрашивала его, как он провел день. Он спрашивал ее, чем она занималась. И им было комфортно.
Однако Тесс не ожидала такой близости с Натаном. И она не была уверена, что справится со своими чувствами. Ей не хотелось постоянно желать, чтобы Натан был рядом с ней. Но в то же время она не могла отрицать, что ей приятно, когда он ее обнимает и заботится о ней.
– Что тебе принести поесть? – спросил он, и у Тесс часто заколотилось сердце. – Я привез суши, но, по-моему, ты их не будешь.
Она сморщила нос. Она любила суши, но не была уверена, что сейчас они уместны.
– Доктор Хиллер рекомендовала съесть сухой тост и выпить травяного чая, – сказала она.
– Круто. – Спустив Тесс с колен, он встал. – Побудь здесь, а я принесу тебе тост и чай.
– Натан, ты не знаешь, что и где лежит на кухне. Я могу сама… – Она попыталась встать, но он положил руки ей на плечи, приказывая сесть.
– Тесс, я сам разберусь, ладно? Это не так уж сложно.
Натан ушел на кухню, оставив Тесс сидеть на диване. Она старалась убедить себя, что он прав. Но ей это не удавалось. Ее тело покрылось мурашками.
Их отношения так или иначе изменились. Они стали ближе друг к другу. И при одной мысли об этом у Тесс чаще заколотилось сердце.
– От тебя по утрам так хорошо пахнет, – прошептал Натан у волос Тесс. Обняв ее рукой за талию, он притянул Тесс спиной к своей груди.
Она улыбнулась, глядя на его отражение в зеркале ванной комнаты. Волосы Натана были по-прежнему влажными после душа, который они принимали вместе. По ее телу пробежал приятный трепет, когда Натан уткнулся носом в ее шею. Она отложила в сторону тушь для ресниц. Не надо пытаться сделать макияж, пока Натан стоит рядом с ней в ванной комнате. Он или она в конце концов потеряют голову, и в конечном счете Тесс останется с одним накрашенным глазом.
Ладонь Натана коснулась ее округлившегося живота, и у нее задрожали колени. А ведь они занимались сексом менее двадцати минут назад.
– Как поживает наш младшенький? – пробормотал Натан, грызя мочку ее уха.
Она накрыла его руку ладонью, радуясь тому, что о ребенке Натан спрашивает все непринужденнее.
В тот день, когда Натан узнал о ее тошноте, он впервые остался у нее на всю ночь. Он мягко поглаживал ее живот, пока она засыпала. А утром он приготовил ей завтрак.
Тесс отмахнулась от воспоминания. Не нужно придавать особый смысл его действиям. Натан остался с ней на ночь только потому, что не захотел ехать обратно в город поздно ночью.
– У младшенького все отлично. – Она взяла карандаш для подводки губ. – А теперь уходи, потому что мне нужно накраситься.
Простонав, Натан шагнул назад. У нее потеплело на душе, когда она увидела, что он стал повязывать галстук. Она сглотнула ком, подступивший к горлу, когда заметила, как Натан сосредоточенно нахмурился. За прошедший месяц она привыкла ко многим мелочам, связанным с Натаном. Например, к тому, как он любил поворковать с ней после страстной близости. Он легко просыпался в шесть часов утра, а она с трудом поднималась только к полудню. И еще он постоянно сосредоточенно хмурился, повязывая себе галстук.
Повернувшись, она отвела пальцы Натана в сторону и сама затянула узел его галстука, как уже не раз делала.
– Какие у тебя планы на сегодня? – спросил он, наклоняясь вперед, чтобы проверить узел галстука в зеркале.
– Ева наконец приедет ко мне вместе с Карми, а потом я должна осмотреть отель в Хаф-Мун-Бэй, где можно будет организовывать свадьбы.
– Угу. – Натан слегка поправил узел галстука, а затем аккуратно закрыл им пуговицы рубашки. Приподняв ее подбородок пальцем, он поцеловал Тесс в губы. От его нежного взгляда у нее опять участилось сердцебиение. – Ты обдумала мое предложение об инвестициях?
Она повернулась к раковине, рассердившись на его небрежный вопрос. Она не хотела обсуждать это снова, особенно теперь, когда она чувствовала себя уязвимой и расслабленной в его обществе.
– Я серьезно, Тесс. Я хочу инвестировать в твой бизнес. Я не понимаю, почему ты отказываешься даже подумать о моем предложении?
Тесс встретила его взгляд в зеркале и увидела маленькую морщинку на его лбу. Натан казался испуганным.
– Я знаю, что ты не шутишь, – сказала она. – Но почему ты не веришь, что мне не нужны твои инвестиции?
– Почему нет? Этим занимается моя компания.
Она схватила тушь для ресниц.
– По той же причине, по которой ты не захочешь даже слышать о договоре аренды этого коттеджа, – лаконично сказала она, аккуратно нанося тушь на ресницы. – Мне не нужны твои деньги.
Это была не единственная причина. Но Тесс не могла сказать ему, что ребенок будет достаточным напоминанием о связи между ними, когда их договоренность "друзья с взаимной выгодой" закончится. Что ей и так трудно жить в этом коттедже и постоянно встречаться с Натаном, даже не соглашаясь на его инвестиции в ее бизнес.
– Тесс? – Он взял ее за плечи и развернул лицом к себе. – Я же не просто дам тебе денег. Это инвестиции. Чем больше будет начальный капитал компании, тем проще тебе будет ее расширить…
Она отстранилась от его рук.
– Я уже говорила тебе, что большой начальный капитал мне не нужен. Начальные затраты были минимальными, и компания начинает с малого, как было задумано.
Кроме того, она знала, что его предложение инвестировать связано не с бизнесом, а с обязанностями перед ребенком. Но как она могла ткнуть в это Натана носом, не намекнув, что она ждет нечто большего, чем его приверженность ребенку?
– Слушай. – Она устало вздохнула, увидев его решительный взгляд. – Я согласилась, что ты оплатишь мою медицинскую страховку, верно? Я согласилась, что ты создашь целевой фонд для ребенка. Я даже смирилась с тем, что ты не берешь с меня арендную плату за проживание в коттедже!
Он стиснул зубы.
– Я ни за что не позволю тебе платить арендную плату. И я не знаю, почему ты решила, что я вообще согласился бы брать ее с тебя. Мой ребенок будет жить здесь с тобой еще пять месяцев. – Он посмотрел на ее живот. – Кроме того, я сам практически живу здесь последние три недели.
– Да, но это не будет продолжаться вечно, – тихо произнесла она, отмахиваясь от неприятного ощущения, что Натан не станет это отрицать.
Она снова отвернулась от него, не желая показывать ему, что расстроилась.
Очевидно, что на более поздних сроках беременности сексуальное желание Тесс неизбежно угаснет, и они перестанут заниматься сексом и останутся просто друзьями. После рождения ребенка у Тесс появятся гораздо более важные заботы. И у Натана тоже. У них не будет времени для спонтанного секса – они будут слишком заняты, изучая новые принципы жизни с ребенком. А пока они могут наслаждаться друг другом. Они так условились. И это правильно. Ни ей, ни ему не нужны лишние эмоциональные потрясения. Вот только непонятно, почему эти оправдания тяготят Тесс все сильнее и сильнее? И отчего ее удручает мысль о том, что Натан не будет заходить к ней в гости, чтобы получить "взаимную выгоду"?
Неужели Тесс настолько мелочная и эгоистичная? Ей предстоит родить ребенка, и это единственное, о чем ей действительно следует беспокоиться, а не мечтать о головокружительных и острых ощущениях после того, как она получит от Натана сообщение о том, что он скоро приедет. И не чувствовать прилив адреналина, слыша по вечерам стук в дверь коттеджа, открывая дверь и видя, что Натан стоит на крыльце, держа в руке пакет с едой.
Отмахнувшись от размышлений, Тесс стала аккуратно подводить глаза жидким карандашом. У нее слегка подрагивали пальцы.
И почему она беспокоится об этом сейчас? У нее и Натана вперед еще несколько месяцев.
– Давай перестанем это обсуждать, – сказала она, поймав его взгляд в зеркале. Натан молча стоял у нее за спиной, явно придумывая очередной способ убедить ее поступить так, как ему нужно. – Я не позволю тебе инвестировать в мой бизнес. Разговор окончен.
Положив руки на ее бедра, он развернул Тесс к себе лицом: