- Недавно обручился со стажеркой из отделения гастроэнтерологии. Ее зовут Ферн. Фернинтерн, спец по желудкам. Боюсь представить, о чем эти жених и невеста воркуют.
Нола с отвращением поморщилась:
- Спасибо за красочное описание, просто учебный фильм. Подумать только, а ведь на месте этой Ферн могла быть ты.
- М-м-м…
- Надеюсь, мне все-таки зачтется ваше с Джулианом знакомство. Вот не гуляй ты с Трентом в тот вечер, быть бы тебе по сей день фанаткой твоего пианиста.
Брук со смехом чмокнула подругу в щеку, вынула из кошелька две двадцатки и положила на стол.
- Я побежала. Если не сяду на поезд в ближайшие тридцать секунд, то опоздаю. Завтра поговорим, ладно? - Схватив пальто и сумочку, Брук на ходу помахала Люка и выскочила на улицу.
Даже спустя несколько лет Брук вздрагивала при мысли, что они с Джулианом могли и не встретиться. Июнь 2001 года ничем не отличался от других месяцев. После окончания колледжа Брук с трудом привыкала к шестидесятичасовой рабочей неделе, разрываясь между написанием диплома по диетологии, необходимыми часами интернатуры и подработкой в качестве баристы в кафе у дома. Она не питала иллюзий в отношении двенадцатичасового рабочего дня за двадцать две тысячи долларов на круг, но и представить себе не могла, какая усталость накапливается от беспрерывной работы, маленькой зарплаты, недостатка сна и совместного проживания в двухкомнатной квартирке в Мюррей-Хилле с Нолой и еще одной девушкой. Вот почему, когда в воскресный вечер Нола предложила Брук сходить на концерт, та отказалась наотрез.
- Давай, Брук, нельзя же все время сидеть в четырех стенах, - настаивала Нола, натягивая обтягивающую черную безрукавку. - Выступает какой-то джаз-квартет, говорят, хороший. Бенни и Саймон займут нам места. Вход пять долларов и два напитка по цене одного. Что тебя смущает?
- Я очень устала, - твердила Брук, переключая телеканалы, лежа на матраце, заменявшем диван. - Мне еще отчет писать, а через одиннадцать часов снова на работу.
- Ну и что? Двадцать два года, а ноешь, как старуха! Переживешь! Быстро одевайся, через десять минут выходим.
- На улице льет как из ведра…
- Через десять минут и ни секундой дольше, или ты мне больше не подруга!
Когда девушки добрались до Ист-Виллиджа и втиснулись за слишком маленький столик, занятый для них заботливыми однокурсниками, Брук пожалела о своей уступчивости. Почему она вечно идет на поводу у Нолы? Зачем она торчит в прокуренном переполненном баре, нехотя попивая сильно разбавленную водку с тоником в ожидании выступления никому не известного джаз-квартета? Она вообще не большая поклонница джаза, да и любой живой музыки, кроме разве что концертов Дейва Мэтьюса или Брюса Спрингстина, где можно весело подпевать исполнителям. Здесь не подпоешь. Поэтому Брук ощутила раздражение, смешанное с облегчением, когда длинноногая белокурая барменша постучала ложечкой о край бокала и сказала:
- Эй, ребята! А ну, послушайте меня минутку! - Она вытерла свободную руку о джинсы и дождалась, пока гул голосов в баре немного стихнет. - Я знаю, всем не терпится услышать "Соплеменников", но нам только что сказали, что они стоят в пробке на лонг-айлендском шоссе и не успеют вовремя.
Послышались зычные "бу-у-у" и раздраженное "о Боже!".
- Да-да, я понимаю, но вот такая засада. Перевернулся тягач с прицепом, шоссе стоит вмертвую, сами представьте…
- Как насчет бесплатной выпивки в качестве компенсации? - крикнул толстяк средних лет, сидевший в дальнем углу с кружкой в руке.
Барменша рассмеялась:
- Извините, не получится. Но если кто-нибудь хочет сесть за инструмент и развлечь собравшихся… - Она говорила это, гладя прямо на любителя бесплатной выпивки. Тот покачал головой. - Серьезно, у нас отличное пианино. Кто-нибудь умеет?..
Все молча переглядывались и пожимали плечами.
- Брук, ты же играешь! - громко прошептала Нола так, чтобы услышал весь стол.
Брук иронически кивнула:
- Меня вышибли из ансамбля в шестом классе, потому что я не могла научиться читать с листа. А кого выгоняют из обычной музыкальной группы самой средней школы?
- Смелее, смелее! - настаивала барменша. - На улице льет как из ведра, всем хочется музыки и уюта. Так и быть, ставлю всем бесплатное пиво, если кто-нибудь сядет за инструмент!
- Я немного играю.
Брук обернулась на голос и увидела обросшего, довольно неухоженного парня, одиноко сидевшего у стойки. Он был в джинсах, белой футболке и вязаной шапочке, несмотря на летнюю пору. Разглядывая новоявленного пианиста, Брук решила, что его можно было бы счесть довольно симпатичным, если бы он принял душ, побрился и выбросил шапку.
- Немного, ну и ладно. - Барменша широким жестом показала на пианино. - Как вас звать?
- Джулиан.
- Итак, Джулиан, не стесняйтесь. - И барменша вернулась за стойку.
Джулиан уселся на круглый стул и взял несколько аккордов, не заботясь о ритме и синхронности. Аудитория тут же потеряла к нему интерес и вернулась к прерванным разговорам. Пианист тихо играл балладу, которую Брук не узнала, создавая скорее музыкальный фон, но когда минут через десять он заиграл вступление к "Аллилуйе" и запел неожиданно чистым и сильным голосом, в баре стало тихо.
Брук знала песню наизусть - одно время она очень увлекалась Леонардом Коэном, но дрожь, пробежавшая по спине, была ей внове. Она осмотрелась - что чувствуют другие, неужели то же самое? Пальцы Джулиана легко порхали по клавиатуре, а его голос заворожил всех. Когда отзвучало заключительное "аллилуйя", стены бара дрогнули от грома аплодисментов, свиста, воплей. Зрители вскочили с мест. Джулиан принял восторг публики с заметной неловкостью, стушевался, робко отвесил - как говорят, обозначил - небольшой поклон и бочком отступил к барной стойке.
- Черт, как он хорош! - вырвалось у молодой девушки, сидевшей со своим спутником позади Брук.
- Еще! - крикнула красивая женщина, державшая мужа за руку. Супруг кивнул и тоже громко потребовал продолжения. Через секунду к ним присоединился весь бар, скандируя "Еще! Еще!".
Барменша буквально потащила Джулиана к микрофону.
- Мы все потрясены! Вот это талант! - закричала она, гордясь своим нечаянным открытием. - Хотите, чтобы Джулиан сыграл нам еще одну песню?
Забыв обо всем на свете, охваченная жгучим волнением, которого не испытывала с юности, Брук повернулась к Ноле:
- Он сыграет еще? Нет, ну ничего себе! Непонятно кто в заурядном баре, придя на чужое выступление, может так петь?
Нола улыбнулась подруге и наклонилась к ней, чтобы перекричать шум в баре:
- Да, настоящий талант, жаль только, что такой зачуханный.
Брук восприняла ее слова как личное оскорбление.
- Ну что ты говоришь?! При чем тут его внешний вид? Мне нравится, как он поет! С таким голосом он обязательно станет звездой!
- Без шансов. Вокруг миллионы талантов, людей более раскованных и с приличной внешностью.
- Он нормально выглядит, его даже можно назвать красивым! - сдерживая негодование, возразила Брук.
- Красив, чтобы разок сыграть в Ист-Виллидже, но в рок-звезды не годится.
Брук уже хотела встать на защиту Джулиана, но он снова начал играть, на этот раз песню "Let’s Get It On", и спел ее лучше самого Марвина Гэя - медленнее, глубоким, чувственным голосом, полностью уйдя в музыку. Брук растворилась в звуках и даже не заметила, как за столом завязалась веселая беседа, когда принесли обещанное бесплатное пиво. Все наливали, выпивали и наливали снова, а Брук не могла отвести глаз от парня за пианино. Когда через двадцать минут он выходил из бара, то и дело наклоняя голову в знак признательности за отзывчивость аудитории и чуть заметно улыбаясь, Брук едва не бросилась вслед за ним. Она никогда в жизни так не поступала, но сейчас это казалось правильным.
- Слушайте, может, мне пойти и познакомиться? - спросила она, подавшись за столиком вперед и прервав разговор друзей.
- С кем? - удивилась Нола.
- С Джулианом! - возмутилась Брук. Как они не понимают, что он уже вышел на улицу? Еще минута - и он будет для нее потерян навсегда!
- С пианистом? - уточнил Бенни.
Нола вытаращила глаза и отхлебнула пива.
- И как ты это сделаешь? Побежишь за ним и выпалишь, что готова смотреть сквозь пальцы на его нищету, если он займется с тобой любовью на крышке рояля?
Бенни запел:
- В девять вечера в субботу… в смысле в воскресенье… все любители пивка собираются в клубешник…
Нола, смеясь, подхватила:
- И первым бежит завалящий тип, нежный любовник нашей Брук!
Все чокнулись пивными кружками.
- Ой, ну как смешно, - скривилась Брук.
- Ты за ним не побежишь! Ведь нет же?.. Бенни, иди с ней, вдруг этот пианист - серийный убийца! - скомандовала Нола.
- Я за ним не побегу, - отмахнулась Брук, но встала и пошла к бару. Впившись ногтями в ладони, пять раз раздумав и все же решившись, она набралась смелости и спросила барменшу, не знает ли она что-нибудь о таинственном пианисте.
Хозяйка бара смешивала "Мохито" на несколько порций, ей было некогда.
- Заглядывает иногда, обычно если играют блюз или выступает рок-группа, но ни с кем не общается. Он всегда приходит один, если вы об этом…
- Нет-нет, я… Я вовсе не об этом. Просто любопытно, - запинаясь проговорила Брук, чувствуя себя полной дурой, и уже повернулась уходить, когда барменша добавила:
- Он говорил, что по четвергам выступает в баре в Верхнем Ист-Сайде, не то "Трикс", не то "Рикс", как-то так. Надеюсь, вам это поможет.