– Ну и что ты сделаешь? – Сашка вдруг резко спрыгнула с кровати и повернулась Вике. – Побежишь жаловаться мамочке и папочке? Свяжешь меня и отправишь в больницу? Просто изобъешь до полусмерти?
– Последнее предложение заманчиво. – спокойно прокомментировала Вика.
– Тогда бей, – Сашка криво усмехнулась. – Бей и убирайся.
– Ты же не перестанешь, да? Никогда не бросишь! Чтобы я не сделала, ты все равно будешь менять свою жизнь на вот это? – Вика с силой пнула журнальный столик. – Неужели в твоей жизни больше ничего нет?
– Не твое дело… Я не наркоманка, сколько раз тебе объяснять? Просто иногда я очень устаю и мне нужно расслабиться. – Сашка начинала злиться. Вика видела, как темнели глаза, и как под тонкой натянутой кожей на скулах заходили желваки.
– Я хочу тебе помочь! Почему ты не понимаешь этого?
– Черт! Я не нуждаюсь в помощи и тем более в твоей жалости! Это ты не понимаешь!!! Таскаешься за мной как собачонка! Смотришь на меня этим взглядом своим затравленным, заглядываешь мне в рот и все ждешь, ждешь, ждешь чего-то. А меня тошнит от тебя?! Понимаешь??? Тошнит! Видеть тебя не могу!!! Какого черта, по-твоему, я уехала от предков? Думаешь папочка мне насолил? Как бы не так! Ты меня достала!!! Шагу не даешь ступить, и твой вечный взгляд, как лазерный прицел винтовки! Ты думаешь, девки – дешевки? Дешевка тут одна – ты! Тебе плюешь в лицо – ты радостно утираешься, об тебя вытираешь ноги, а ты умильно наслаждаешься этим! Противно, неужели не понимаешь??? Противно!!! Ты как мерзость какая-то, которая вечно где-то поблизости!!!
Вику захлестнула волна обиды и боли, руки сами собой сжались в кулаки. Резким движением она налетела на Сашу и, сбив ее с ног, выполнила не сложный, но очень действенный болевой прием. Сашка громко выругалась, больно ударившись при падении, но вырываться не решилась, наученная горьким опытом знала – бесполезно.
– Ты все сказала? – прошипела Вика ей в лицо. – А теперь послушай меня.
Сашка закрыла глаза и отвернулась. Но Вике было все равно, она знала, что Сашка ее слышит:
– Может быть я и такая, как ты меня описала, но давай для разнообразия посмотрим на тебя. Кому нужна ты – конченая наркоманка? Ни одна приличная девочка близко тебя не подпустит к себе, узнав, что ты на игле. Ты что думаешь – вечная? Всегда будешь эдакой дурашкой-симпатяжкой с необыкновенным талантом? Ты себя в зеркало видела? Ты проколола всю свою необыкновенность! Ты же живешь от укола к уколу, и упорно кормишь себя сказочками, что можешь бросить в любой момент! Кому нужна ты?
Вдруг Вика почувствовала, как Сашка расслабилась. Медленно повернув голову, Сашка открыла глаза и улыбнулась. Нежно и ласково. А Вика чувствовала, как мгновенно теряет контроль, злость отхлынула, как волна, уступая место знакомому, чуть щемящему ощущению. Она понимала, что нужно отвести взгляд от этих ласковых и теплых карих глаз, но не могла… Не могла даже вздохнуть…
Внезапно все завертелось, Вика даже не смогла понять, в чем дело, но теперь уже она лежала на полу, а Сашка нависала над ней, одной рукой удерживая тонкие запястья девушки над ее головой.
– А ведь ничего не изменилось, да, сестренка? – хриплым голосом спросила Сашка. – Все так же… Да?
Второй рукой Сашка нежно погладила Вику по щеке. Викины глаза закрылись сами собой, весь мир вдруг отступил куда-то во тьму, оставив лишь Сашку и ее – Вику, придавленную тяжестью тела к полу. Чуткие пальцы пробежали по скуле, чуть прикоснулись к уху, скользнули по шее, ладонь легла на грудь. Под тонкой тканью футболки и лифчика Сашкины пальцы безошибочно нашли сосок и с силой сжали его. Вика выгнулась всем телом и чуть слышно застонала.
– Хочешь меня, сестренка? – ворвался в ухо знакомый горячий шепот. Вику окатила ледяная волна.
– Ч-что? – она резко распахнула глаза и уставилась на Сашу. – Что ты сказала?
– Все так же хочешь меня, да?
– Опусти меня!!! – взвизгнула Вика, пытаясь вырваться. – Слышишь! Опусти!!!
Сашка покачала головой:
– Посмотри на меня, – странным глухим голосом приказала она.
– Нет!!! – Вика закрыла глаза и отвернулась.
Рука, сжимавшая грудь исчезла, и через миг Вика ощутила горячие пальцы на своей щеке. Сашка, ухватив ее за подбородок, повернула к себе лицом.
– Открой глаза, я сказала!
– НЕТ!
Вдруг Вика ощутила мягкие ласковые губы на своих губах. Чувствуя, как от поцелуя вновь загорается огонь, Вика попыталась мысленно приказать себе успокоится. Она сама не заметила, как уже отвечала на поцелуй, стремясь слиться с Сашкой.
Да что же это за наказание такое… То сладость, то боль, сладкая боль, больная сладость… То ласка, то грубость… И что бы не сделала она сейчас… Пусть только не останавливается… Хочу ее всю… Всю до капли…
Внезапно Сашка, не прерывая поцелуя, усмехнулась…
Она просто балдеет от власти надо мной… А я… Я как половая тряпка… Готова на все… Ради одного взгляда… Ради запаха… Звука голоса…
Вика, как будто со стороны увидела себя, извивающуюся от поцелуя… Сашку, придавившую ее всем телом и удерживающую тонкие запястья над головой, ее ухмылку и глаза горящие превосходством.
Нет… нет… нет… Это надо остановить… Нет…
Вдруг Вика с силой сжала зубы. Сашка резко отпрянула, а во рту остался чуть сладковатый привкус крови. Немедленно Сашкина рука взлетела и с силой хлестнула Вику по щеке:
– Сучка! – зло прошипела Сашка, замахиваясь еще раз.
Боль обожгла щеку, но это была какая-то не настоящая боль… Притупленное чувство и ощущение того, что кто-то слегка ткнул тебя. Вика посмотрела прямо на нее. Губы разлепились сами собой:
– Еще!
Новая пощечина обожгла вторую щеку. Это уже больше походило на удар.
– Бьешь, как девчонка!!! – прошипела Вика.
Сашка вдруг резко отстранилась, словно выпавшая из сна она потрясла головой. Потом вдруг встала, схватила Вику за руку и, не обращая внимания на вопли, протащила ее волоком в коридор. Остановившись на мгновение, она открыла дверь и вышвырнула девушку за порог. Спустя мгновение следом вылетела Викина сумка.
– Никогда не смей… – тяжело дыша, Сашка смотрела на Вику сверху вниз. – Никогда… Не смей больше появляться. Поняла меня? Достаточно того, что я себя ненавижу… за то, что сделала когда-то… Никогда… не смей…
История Шестая.
Сашка захлопнула дверь, впечатывая в нее всю свою злость. За дверью раздались едва различимые всхлипывания. Сашка со стоном обхватила руками голову и сползла по стене на пол.
Господи, что происходит? Что со мной? Как я могла?
Внезапно стало холодно, ее зазнобило, но в тоже время Сашка чувствовала, что голова горячая как чайник. Надо бы до кровати добраться… Позвонить Шуре, чтобы пришла убралась, и Алинке, чтобы привезла…
Нет, только Шуре…
Алинке…
Шуре…
Вике! Вернуть Вику!!!
Нет, нет, нет…
Шуре…
Девушка с трудом приподнялась и попыталась вспомнить, где может находиться ее телефон. Ощупав руками пиджак, висевший в прихожей, она пошла обратно в комнату. Мобильник отыскался под кроватью, нашарив его, Сашка набрала номер:
– Алина, – выдохнула она в трубку. – прямо сейчас подъезжай, а? Очень хреново…
Телефон выпал из трясущихся пальцев. Неважно, Алинка все равно приедет… Она понимает, что сейчас мне нужно больше всего на свете… Не думать… Господи, как же холодно!!! Сейчас под одеяло и подождем…
Сашка нырнула под одеяло и, свернувшись калачиком, приготовилась ждать.
Перед глазами медленно всплыло лицо Вики. Красные заплаканные глаза… "Отпусти! Отпусти меня!" – звенело в ушах. Вот ее губы презрительно скривились: "Бьёшь, как девчонка!" А в глазах страх, приправленный какой-то непонятной решимостью. Картинка сменилась другой… Вот она стоит у себя в ванной комнате, едва очнувшись от алкогольного забытья. От предыдущего вечера в памяти мало что осталось, но она знает, что рано или поздно, по секундам, по мгновениям память вернет все то, что было украдено дозой или алкоголем. Едкая сухость в глазах и неприятный, смешанный с огнем, привкус в горле вызывают дикое желание попить и плеснуть холодной водой в лицо. Из зеркала на нее смотрит молодой парнишка с помятым лицом, потухшими глазами очерченными темными кругами. С тоскливой горечью, в парнишке она узнает себя. Включив кран, она подставляет руки горстью, и только тут замечает бурые пятна на пальцах и ладони. Сашка хочет открыть глаза, но видение, качаясь зыбкой дымкой, не пропадает. Из закрытых глаз девушки по щеке скатывается одинокая слеза, мокрой дорожкой она скользит по скуле и пропадает, впитавшись в подушку.
Это кровь? Неужели подралась?
Она сжимает и разжимает кулаки, знакомой боли от разбитых костяшек не было.
Тогда откуда кровь? Может не моя? Неужели вездесущая Виктория не уследила за…
Мысль оборвалась…
Картинка резко потемнела, знакомое чувство боли, как пружина раскрутилось из темного угла сознания, куда тщательно было упрятано невыносимое воспоминание. Следующие картинки проносились молниеносно, хлестко ударяя в сознание, они обрушивались мощным ударом, опаляя ледяным дыханием жестокости и непереносимой простотой происходящего.
Вика, поцелуй, обнаженное тело… Пытается ускользнуть, не выйдет! Все они одинаковые!!! Секс, секс, секс, ничего кроме секса…Таскаются, смотрят в глаза, флиртуют… А потом трахаются до самозабвения по темным подворотням… Ненавижу их всех… И эта такая же! Только и ждет, чтобы я прижала ее где-нибудь в углу!!!
– Хочешь меня сестренка???
Перед глазами все завертелось, как в детском калейдоскопе, краски смешивались, уходя то в совершенно черный, то в ослепляющий белый…