– Я и сама ничего не понимаю. Однажды на экзамене мне достался вопрос по коммуникациям старых зданий и сооружений. Тогда я сочла это трагедией и долго доказывала преподавателю ненужность этой темы. Ну, скажи, на кой мне сдались эти старые здания, если их по всей стране осталось – кот наплакал? Он так не считал, и пришлось из-за этого маленького вопроса, которому я при подготовке просто не придала значения, придти к нему еще раз. Как же я благодарна сейчас тому маленькому седовласому старичку за настойчивость и принципиальность. Не знаю, как мне удалось в полной темноте вычислить старый вентиляционный люк? Похоже, моей рукой водила рука самого Господа. Это нас и спасло. Правда, вечерние платья теперь даже для половой тряпки не сгодятся, но мы это переживем. Правда? Нужно предъявить этому мерзавцу счет за испорченные наряды. Но я не об этом. Когда мы среди ночи появилась в приемном отделении больницы, медсестра не могла и слова произнести. Наверное, подумала, что мы снимались в фильме ужасов или, что сами и являемся сущими ужасами: двое в одном лице. Грязные, оборванные. Я едва держалась на ногах, а ты так и вовсе висела на моем плече.
– Не помню, что со мной случилось? – я с усилием потерла лоб.
– Что, совсем ничего не помнишь? – встрепенулась Сима.
– Помню вечер в ресторане, наш разговор с Борисом. Помню, как попали в подвал. Потом я выпила воду со странным привкусом и сразу же перенеслась мир фантазий, хотя там все выглядело очень правдоподобно и все, что я видела…
В это время дверь распахнулась, и на пороге палаты появился молоденький лейтенант. Звездочки на его погонах были еще новенькие и блестящие. Да и сам он был похож на старшеклассника.
– Добрый день, а… – поздоровался и остановился как вкопанный посреди палаты.
Мы с Симой сидели на кровати, обнявшись, и лейтенант, при виде совершенно одинакового лица в двух вариантах, опешил. Похоже, до этого он не знал, что мы близнецы.
Картина была настолько привычной и знакомой, что вызвала у нас с сестрой громкий смех. Щеки бедного мальчика покрылось густой краской, но он быстро взял себя в руки.
– Вижу, вы уже совсем здоровы. Это радует. Тогда, может, побеседуем? Итак, Софья Михайловна, – он заглянул в свои бумаги, – а вы… – взгляд его был обращен к Симе.
– Серафима Михайловна, – подсказала она, погасив улыбку.
– Значит, вы сестры? – переспросил так, словно это было большой тайной.
– Хорошо. Тогда давайте для начала определимся, как вы попали в подвал? Как долго там находились? И самое главное, кто вас там закрыл? Мои вопросы понятны?
– Вчера мы ужинали в ресторане, – начала Сима.
– "Мы" – это кто? – уточнил лейтенант. Он уже полностью справился с первой растерянностью и теперь старался выглядеть серьезным и строгим.
– Я, моя сестра Соня и хозяин ресторана – Борис Федорович. Он наш брат. Потом уже, когда мы вышли в холл…
– …кто-то нас оттеснил к подвалу и закрыл за нами дверь, – закончила я, не давая ей договорить.
– А, где в это время был хозяин ресторана? Вы же говорите, что весь вечер были втроем? – удивленно поднял брови лейтенант.
– Он задержался в зале, и мы в тот момент уже были без него, – я почувствовала на себе взгляд Симы.
– Вы подтверждаете слова сестры? – спросил у нее недоверчивый лейтенант.
Сима лишь кивнула в ответ.
– Так-с… Значит, так и запишем, – он принялся быстро писать, на время, оставив нас в покое. – А теперь, дальше. Что вы делали в подвале и сколько там находились?
– Что можно делать в темном подвале? – спросила Сима. – Сидели и ждали, когда нас освободят.
Он вдруг перестал писать и внимательно посмотрел на нас по очереди.
– Вы кого-то подозреваете?
Пока мы озадачено молчали, в коридоре послышались голоса. Дверь открылась и вошла целая делегация: врач, медсестра и наш неотразимый Борис. Он был явно обеспокоен, и нам не составило большого труда прочитать об этом на его холеном лице.
– Ну, вот, видите, все в порядке. Она уже на ногах. Давно проснулась? – врач нащупал мой пульс и заглянул в глаза.
– С полчаса, наверное, – ответила за меня Сима.
– Вот и хорошо, а вы беспокоились, – быстро сказал он и посмотрел на часы. – Все в полном порядке и, если хотите, можете забрать ее домой. Пока оставляю вас для беседы, а потом с медсестрой решите все вопросы. Да, – он вернулся, – забыл представить. Это Борис Федорович – хозяин ресторана и их ближайший родственник. Он останется с вами, – обратился доктор к лейтенанту таким тоном, что сразу стало ясно, кто здесь хозяин, и лишь после этого вышел из палаты.
Мы с Симой смотрели на Бориса. Он, как ни в чем не бывало, взял стул и сел у окна так, чтобы видеть нас и, при этом находиться за спиной у лейтенанта.
– Ну, что же, если все собрались вместе, значит, я могу прочитать вам показания сестер Елисеевых, – повернулся к нему представитель правопорядка. – Думаю, вам это будет интересно. Вчера вечером, они ужинали с вами в местном ресторане. Вы подтверждаете это.
– Да, – ответил спокойно Борис. – Это видели все.
– После ужина женщины вышли в холл, а вы остались еще к зале. Так?
Борис бросил на нас быстрый взгляд и в ответ кивнул.
– Там кто-то, предположительно мужчина, оттеснил их к двери подвала и быстро втолкнул туда, заперев при этом дверь. Вы с этим согласны?
– Наверное, так оно и было, – хладнокровно отвечал Борис.
– Женщины продолжительное время находились в подвале. Когда Софья Михайловна потеряла сознание, ее сестра, не дождавшись помощи, нашла старую вентиляционную трубу и по ней вытащила ее на улицу. Она же и доставила Софью Михайловну в приемный покой больницы. Это все. Ничего не хотите добавить? – он выразительно посмотрел на Бориса.
Тот отрицательно покачал головой.
– Понятно. Будем продолжать. Софья Михайловна, как вы объясните тот факт, что были под воздействием наркотика и потеряли сознание?
Я заметила в глазах Бориса странные прыгающие огоньки. Он тут же отвернулся к окну, старательно избегая моего взгляда. Лишь теперь Сима поняла все, что со мной творилось в подвале. Лицо мгновенно изменилось, и она гневно сверкнула глазами в его сторону. Оставались доли секунды до того, чтобы ее ответ прозвучал приговором. Я успела ее опередить.
– Мне очень хотелось пить, тем более, после сытного ужина. В подвале была непроглядная темень. Мы ощупывали стены, и я наткнулась на какую-то бутылку. Открыла ее, понюхала… думала, обычная вода, но не совсем свежая. Выбора все равно не было, вот и сделала несколько глотков. После уже ничего не помню. Наверное, сразу отключилась…
– Вы, вообще, принимаете наркотики, или, может, раньше принимали? – спросил лейтенант и перестал писать, подозрительно посмотрев на меня.
– А что, я похожа на наркоманку? – разозлилась я.
– Отвечайте на вопрос. Это нужно для протокола, – спокойно отреагировал он.
– Нет, не принимаю, и никогда не принимала.
Я вдруг вспомнила ночь на постоялом дворе и мутную горьковатую жидкость и, прижав ладони к вискам, подумала, что со мной и в самом деле происходит что-то странное. Совершенно не ориентируюсь: где реальность, а где сон или болезненная фантазия?
– Понятно. Тогда возникает другой вопрос. Вот вы, взрослая серьезная женщина, по чьей-то воле оказались в подвале, нашли там подозрительную бутылку и стали из нее пить. Так?
– Выходит, что так, – кивнула неуверенно.
– Понятно, – недоверчиво протянул лейтенант. – Но, неужели вы не заметили, что вода имеет, скажем, не совсем обычный вкус? В конце концов, вы могли отравиться.
Я пожала плечами.
– Заметила, но уже после того, как с жаждой сделала несколько глотков.
– Вы что-то хотите добавить? – спросил он Симу и вздохнул.
Та сердито засопела и выразительно посмотрела в мою сторону.
– Нет. Вы же сами только что сказали, что она взрослая женщина. Значит, лучше других знает, что с ней на самом деле происходит? Чем она занимается? С кем общается? Что пьет? И, чем это могло закончиться? Ведь так?
– У меня создается впечатление, что вы что-то не договариваете или сознательно умалчиваете. Может, вспомните еще что-нибудь важное? А, может, вы кого-то боитесь? – он оглянулся на Бориса.
– Я сказала все, что помню, – подвела я черту твердым голосом.
– Понятно, – снова пропел он, и было совсем непонятно, что подразумевается под этим словом. – Добавить вам больше нечего. Может, к кому-то имеются претензии? Или вы кого-то подозреваете? Должна же быть причина этого странного поступка по отношению к вам? В тот вечер в ресторане было много посетителей, но закрыли в подвале почему-то только вас, – теперь лейтенант обращался ко мне и сестре. – Скажите, не считаете ли вы этот случай посягательством на вашу жизнь? Может, вы связываете с этим фактом какие-то события, произошедшие раньше, и теперь это послужило причиной? Я понятно задал свои вопросы?
Сима выразительно промолчала и только раздраженно пожала плечами. Значит, отвечать следовало мне.
– У меня нет никаких претензий и подозрений. Я даже отдаленно понятия не имею, кому понадобилось так с нами поступить? – сказала уверенно и посмотрела Борису в глаза.
– Лейтенант, – подал он голос, – я думаю уже достаточно для протокола. – Дамы перенесли стресс и им нужно отдохнуть. После обеда я зайду в отделение и расскажу вам свою версию.
Лицо милиционера покрылось багровыми пятнами. Он сложил бумаги в папку и встал.
– Выздоравливайте. Возможно, нам придется еще раз встретиться. Кстати, вам нужно будет написать заявление.