- Работы? Господи боже мой, я совсем забыл о карточке. Она что же, до сих пор торчит в витрине?
- Да. - Скорее всего, это означало, что место давно занято.
- Вы первая, кто пришел по моему объявлению. Что ж, проходите и садитесь. Давайте поговорим.
В магазине чудесно пахло пылью и кожей. Лиза опустилась на стул по другую сторону стола.
- Что вы знаете о книгах? - Кожа на лице мужчины, с лучиками морщинок, мелкими и глубокими, как на древнем манускрипте, походила на пергамент. Его кустистые седые брови над карими глазами напоминали крылья серой бабочки. На мужчине была фланелевая рубашка и вязаный шерстяной джемпер, протершийся на локтях почти до дыр.
- О книгах я знаю лишь то, что мне нравится их читать, - сообщила Лиза.
- А что вы читали?
Внезапно она встала на ноги. Это была напрасная трата времени. У нее не было ответов, которых ждал от нее старик.
- Извините. Мне не следовало приходить. Просто я ищу работу. Вообще-то я собиралась зайти в агентство по трудоустройству, но почему-то пошла совсем в другую сторону. Сначала я увидела ваш магазин, а потом и объявление… Я читала только "Записки Пиквикского клуба" и "Остров сокровищ". Мне не следовало сюда приходить. Простите, - повторила Лиза и повернулась, чтобы уйти.
- И что вы о них думаете?
Лиза остановилась.
- Первая мне понравилась, а вторая - нет. По-моему, "Остров сокровищ" - это книга для детей.
- Если вам понравились "Записки Пиквикского клуба", значит, вы вполне годитесь для работы в книжном магазине. Садитесь. Садитесь же. Я не собираюсь устраивать вам допрос с пристрастием. Когда мне было столько же, сколько вам, - кстати, сколько именно? шестнадцать, семнадцать? - я не читал даже этих книг. Если вы хотите работать здесь, давайте поговорим. - Старик тоже встал, поклонился и жестом указал на стул, который Лиза только что освободила. - Как вас зовут?
- Лиза О’Брайен. Мне шестнадцать лет.
- Вы приехали из Ливерпуля?
- Да. - Лиза изо всех сил старалась подражать правильной речи Джекки. Но, очевидно, ее усилия были напрасными.
- Ливерпульский акцент - мой любимый. Одно время я подвизался пародистом в мюзик-холле. Впрочем, это было очень давно. Но я иногда практикуюсь в этих умениях. Я могу говорить, как Уинстон Черчилль. Вот послушайте: "Восстаньте, смерды, сбросьте цепи и воссядьте за столом своих господ".
Лиза звонко расхохоталась. Он в точности изобразил голос Черчилля, но говорил с ярко выраженным ливерпульским акцентом.
- А что, Черчилль и в самом деле произнес такое?
- Нет, но иногда я развлекаюсь, воображая, что он и впрямь сказал эти слова. - Старик драматическим жестом хлопнул себя по лбу. - Ах, я опять увлекся и устроил настоящее представление. Это одна из моих слабостей. Веди себя прилично, Гарри, - строго приказал он себе. - Дело серьезное. Вам нужна работа, мисс Лиза О’Брайен, и я готов вам ее предложить. Зарплата не такая уж и мизерная - восемь фунтов в неделю. Больше вам не предложат даже в "Хэрродсе", хотя некоторым тамошняя атмосфера может понравиться больше, чем та, что царит в моем магазинчике. Вы умеете считать?
- Да. По арифметике у меня всегда были одни "пятерки".
- Мои поздравления. Не могу сказать того же о себе. Мои книги пребывают в беспорядке. Ноги отказываются мне служить. Ревматизм превратился в моего злейшего врага, и, хотя я сражаюсь изо всех сил, кажется, враг побеждает. Сердце у меня уже не то, что прежде. Оно бьется слишком быстро - или, наоборот, слишком медленно? Я все время забываю как. В один прекрасный день оно остановится окончательно. Но до тех пор мне нужна помощь, чтобы управиться со своим магазином. Моя жена, Мириам, говорит, что я должен спрашивать рекомендации. Она полагает, что люди будут выстраиваться в очередь, чтобы получить эту работу. - Мужчина широким жестом развел руки ладонями вверх и пожал плечами. На мгновение сердце у Лизы упало. - Но у вас честное лицо. Я надеюсь, вас не разыскивает полиция и вы не сбежали с последнего места работы, прихватив оттуда немного наличных?
- Разумеется, нет! - с негодованием ответствовала девушка.
- Шучу, шучу. Еще одна моя слабость. Я все время шучу. Но скажите же мне, мисс Лиза О’Брайен, когда вы сможете приступить к работе?
- Завтра.
- Отлично, отлично. Кстати, меня зовут Гарри Гринбаум. Я - еврей. Ортодоксальный. Вам нравится моя шапочка?
- Она очень мила, - ответила Лиза, улыбаясь.
- Этот головной убор не позволяет моей старой голове развалиться на части. Иногда я настолько злюсь на мир, что боюсь, что она может взорваться. Хотите что-нибудь выпить? Кофе, например, или чай? Я спрашиваю так из эгоизма, потому что умираю, так хочу выпить чашечку сам, но по утрам ступеньки в кухню на заднем крыльце для меня - все равно что Эверест. Другими словами, мисс Лиза, не окажете ли вы своему новому работодателю услугу и не приготовите ли ему чашечку кофе? Очень черного и очень крепкого.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Восемь фунтов в неделю! Она будет получать целых восемь фунтов, работая на замечательного старичка, который все время шутит, в букинистическом магазине, похожем на декорации для съемок исторического фильма!
Обратно на Куинз-Гейт Лиза почти бежала, задержавшись только для того, чтобы купить кое-какие продукты.
Войдя в квартиру, девушка тут же направилась в кухню и приготовила себе бутерброд. Намазывая хлеб маслом, она чувствовала себя неловко. В доме на Чосер-стрит, даже когда их материальное положение улучшилось, они все равно ели по будням маргарин, а масло приберегали для воскресных дней. Лиза успокоила свою совесть, намазав масло не таким толстым слоем, как ей того хотелось.
Поев, она принялась наводить порядок в квартире.
Лиза нашла тридцать восемь старых женских журналов и воскресных газет, десять блузок, восемь юбок, три ночные сорочки, восемнадцать пар чулок и пять непарных изделий, три пары туфель и один голубой шлепанец. Считать нижнее белье она не стала, а просто запихнула его в пакет для Джекки, чтобы та отнесла его в местечко под названием "прачечная самообслуживания" - очевидно, одно такое заведение находилось прямо за углом. Под всем этим беспорядком Лиза обнаружила целый набор кружек. Некоторые из них были пусты и заросли зеленой плесенью, в других колыхалась отвратительная на вид и дурно пахнущая желеобразная масса, в которую превратился некогда находившийся в них чай или кофе. Еще Лиза отыскала три бутылки с остатками виски в разной пропорции. Она перелила содержимое двух бутылок в третью, самую полную. Затем Лиза сложила все бумаги и конверты стопкой на серванте, засунув поглубже на полку коллекцию разнокалиберных книжек, почти все из которых оказались любовными романами.
Пока Лиза наводила порядок, от колебаний воздуха лепестки и листья увядших цветов окончательно осыпались на ковер, который, как теперь обнаружилось, оказался зеленым, без узоров. Лиза осторожно взяла вазу, отнесла ее туда, где расстелила газеты, чтобы собрать мусор, и выбросила цветы.
Затем она развесила одежду в гардеробе Джекки, который оказался настолько переполненным, что Лиза невольно задумалась о том, куда же она будет вешать свои собственные вещи, когда купит их. Она отнесла в кухню грязные тарелки и вымыла их, после чего собрала оставшийся мусор и вынесла его вниз. Позади дома выстроились в ряд мусорные контейнеры, и Лиза с чувством удовлетворения свалила свою ношу в один из них.
Вернувшись наверх, девушка вытерла пыль и смахнула паутину в углах и с низкого наклонного потолка. Она заметила щетку для чистки ковров и подмела ею пол в обеих комнатах. Напоследок Лиза передвинула в угол маленький столик для чистых чашек и чайника, присовокупив к ним только что купленную бутылку молока и пачку чая.
Готово!
Стоя в дверях спальни, она с гордостью обозрела обе комнаты. Теперь, когда на полу не валялись разбросанные вещи, помещение выглядело значительно просторнее. Ковер в спальне был голубого цвета, в тон махровым хлопчатобумажным покрывалам. И тут Лиза встревожилась, что Джекки будет недовольна. Вдруг ей нравится беспорядок и она оскорбится, что Лиза навела порядок столь безжалостными методами…
После нескольких минут мучительных раздумий над тем, не разбросать ли тут и там парочку вещей, чтобы квартира не выглядела столь безукоризненно прибранной, Лиза решила, что поскольку она платит половину арендной платы, то имеет право жить в чистоте.
Лиза приготовила себе чашку чая и стала просматривать "Путеводитель по Лондону", одну из книг, найденных ею на полу. Если, выйдя из дома, повернуть направо, она окажется в районе под названием Фулхэм. Быть может, Фулхэм не столь шикарный район, как Южный Кенсингтон и Найтсбридж, и она сможет купить там кое-какие предметы первой необходимости. Несмотря на то что Джекки, похоже, готова была одолжить ей все, что нужно, Лиза не хотела злоупотреблять гостеприимством своей соседки.
Фулхэм оказался рабочим районом. Лиза ощутила острый приступ ностальгии, смешавшись с толпой озабоченных женщин, нагруженных пакетами. За юбки матерей цеплялись детишки в потрепанной одежде.