солнца, а здесь сделаем музей, – сказал Джино и по-
смотрел на Катю. – Ты как думаешь?
– Я думаю так же, – кивнула она. – Там делают
удобства, расширяют комнаты. На втором этаже, я ду-
маю, мы сделаем спортивный зал, а на третьем – зим-
ний сад. Представляешь, на улице зима, холодно, а у нас
вокруг цветут деревья и цветы и птицы поют. Как тебе
моя идея? – улыбнулась Катя.
– Прекрасная идея, такая же прекрасная, как и ты.
Джино обнял ее. Ему нетерпелось близости с Катей.
Он умирал от желания, его просто распирало, и к вече-
ру он просто сходил с ума от огня, бушующего в нем. Ед-
ва Катя уложила спать старого графа и малышек, Джи-
но подхватил ее на руки и, целуя, понес в спальню своей
бабки, где они спали раньше. Он откинул покрывало и
осторожно положил Катю на широкую кровать.
– Ой, какая холодная постель! – воскликнула Ка-
тя. – Иди скорее, согрей меня, любимый мой.
– Здесь горы, и поэтому майские ночи холодные, -
сказал Джино. – Я тебя сейчас согрею, любовь моя. Иди
ко мне, моя самая сладкая женщина в мире.
Катя остро чувствовала его близость, его прикоснове-
ния сводили ее с ума. Губы ее приоткрылись, жаждя по-
целуя, щеки пылали, дыхание стало частым:
– Джино, милый, любимый, – шептала она, сходя с
ума от вспыхнувшего желания, от которого избавиться
было уже невозможно.
Его аромат наполнял ее опьяняющим блаженством.
Она задрожала, когда он высвободил ее упругую грудь
и прильнул к ней горячими губами. Он посасывал и по-
кусывал ее соски, а она целовала любимые глаза, ще-
ки, губы. Пульсирующие волны желания нарастали вни-
зу живота. Катя страстно желала ощутить жар мужской
плоти в себе.
– Любимый, любимый, – стонала она, лаская его
тело.
– Сладкая моя, – шептали его губы и целовали, це-
ловали ее всю.
– Ах, любимый мой, – стонала Катя, целуя его.
Продолжая пьянящие ласки, Джино нашел ее сосок
и стал теребить его и ласкать своей горячей рукой. Катя
затрепетала. Невероятное блаженство охватило Джино,
и он, подмяв Катю под себя, погрузился в нее. Он стонал,
поглощенный тесной сладостью:
– Сладкая моя, любовь моя! Я просто умираю от на-
слаждения!
Он погрузился в нее глубоко, до конца, не в силах за-
медлить свой порыв. Наступил высочайший момент их
близости, они слились в едином восторге, опалившем их
пламенем любви.
Джино лег рядом и обнял Катю:
– Моя сладенькая, боже, какая сладенькая, – сто-
нал он.
– Любимый мой, милый, ненаглядный мой граф, я
обожаю тебя, мое высочество, – прошептала Катя.
Позвонил Катин отец:
– Катюш, ты знаешь, я уже стар, чтобы лететь к тебе
в Италию, лучше ты как-нибудь выбери время и прилети
домой хоть на несколько дней. Я уже соскучился по тебе,
да и внучек хочется увидеть. А приедет к тебе Оля, моя
племянница, дочка Анны, моей сестры. Ей очень хочется
в Италию, вот я и решил, пусть поедет. Она молодая, ей
очень интересно поехать за границу. Так что встречай ее
в ближайшую субботу.
Катя сразу же позвонила Бепе:
– Бепе, голубчик, мне нужна твоя помощь. В субботу
прилетает моя двоюродная сестра, и ее некому встретить,
потому что Джино еще во Франции, Лео еще не может
ездить на машине, а я еще не научилась. Но я обязатель-
но скоро пойду в автошколу и получу права, а то без ма-
шины неудобно. Ты не можешь встретить ее, ведь в суб-
боту ты не работаешь?
– Конечно, поеду и заберу, – успокоил ее Бепе. -
Только как я узнаю ее?
– Очень даже легко. Моя сестра высокая, худенькая
блондинка с черными глазами. Ей 28 лет, но выглядит мо-
ложе. И еще ты ее узнаешь по одежде. На ней обязатель-
но будет что-нибудь яркое, бросающееся в глаза.
Когда приземлился самолет и толпа туристов рину-
лась из аэропорта, Бепе сразу бросилась в глаза высокая
стройная женщина. На ней была надета кофточка нево-
образимо яркого малинового цвета. Она оглядывалась
по сторонам, таща за собой тяжелый чемодан. Бепе по-
дошел к ней и спросил, читая по бумажке, которую на-
писала ему Катя:
– Ви Олья? Я от Катья. Я вас дольжень¼ должень, -
заикнулся он, – встрэтьить.
– Должен встретить, – поправила Оля. – Да, я Оля.
А ты? Как тебя зовут?
Бепе не понял, но протянул руку:
– Бонжорно.
– А, "бонжорно" – это "здрасьте". Здрасьте, – она
пожала его руку.
Ехали всю дорогу молча. А как говорить, если языка
не знаешь.
Иногда, не удержавшись от нахлынувших эмоций, Оля
выкрикивала по-русски:
– Какая красота вокруг! Какие горы и холмы и как
красиво рассыпаны дома по ним, а воздух какой чи-
стый! – она с восторгом вдыхала теплый майский
ветерок, который врывался в машину через откры-
тое окно. – А какая машина! – она ласково погладила
по стенке автомобиля рукой. – Как мне все это нра-
вится!
Не понравился лишь Бепе. Маленький, сморщенный,
старый какой-то. Неужели у Кати нет кого-нибудь поин-
тересней?
Когда подъехали к замку, Оля с недоумением огля-
нулась по сторонам. Какая-то строительная площадка и
старый разваленный дом. А она-то думала, что здесь дей-
ствительно замок во всей красе.
Катя, увидев подъехавшую машину, выскочила на-
встречу.
– Оленька, сестричка, – обняла она Олю. – Как я
рада тебя видеть! Пошли, пошли в дом. Рассказывай, как
там папа, как там Россия? Рассказывай все. Мне очень
интересно.
Они вошли в замок. В кроватке во весь голос ревели
малышки, и Катя поспешила к ним.
– Оля, познакомься с графом Мауро и с нашим дру-
гом Лео. Он поломал ногу по моей вине и поэтому сей-
час живет у нас, пока не выздоровеет. Я покормлю малы-
шек, и будем обедать.
Оля подошла к кроватке и увидела два красных, смор-
щенных личика.
– Ой, какие маленькие и крикливые! – воскликну-
ла она.
– Голодные потому что, – улыбнулась Катя и, раз-
вернув большое старинное кресло к кроватке, стала кор-
мить девчушек грудью.
Оля подошла к старому графу и протянула ему руку:
– Здрасьте, – и добавила: – Бонжорно.
Это слово она учила во время полета в самолете.
Лео сидел на стуле возле стола и с интересом смотрел
на Олю. Она подошла к нему и протянула руку:
– Здрасьте, я Оля. То есть бонжур.. нет¼ бонжорно.
Вот! Да, бонжорно.
Лео сжал ее маленькую ладошку, и уши его покрас-
нели.
"Какие у него чудесные малиновые уши! – подума-
ла Оля. – А рука, какая тонкая и изящная, и вообще он
весь необычный и интересный". Она, глядя ему в глаза,
сказала по-русски:
– Никогда не думала, что у итальянцев могут быть
такие чудесные веснушки.
Он не понял, что она сказала, и покраснел еще силь-
нее и беспомощно посмотрел на Катю.
– Она сказала, что она в восторге от тебя, – засме-
ялась Катя.
Лео засмущался еще сильнее, стал собираться до-
мой.
– Я поеду домой, потому что места мало, а тут я¼ Бе-
пе, отвези меня домой.
Катя подумала, что спать действительно негде. В дру-
гих комнатах еще прохладно, а топить нечем, дрова на
исходе. Новые покупать не стали, потому что тепло уже
давно должно было прийти, но его все не было. Майские
ночи все еще оставались свежими.
– Ладно, Лео, езжай домой, а вечером я пришлю к те-
бе Олю. Она приготовит тебе ужин и поможет по дому,
вообще присмотрит за тобой.
– Нет, нет, не надо. Я сам, не стоит беспокоиться, -
покраснел он еще сильнее.
Но вечером Бепе привез все же Олю к Лео, тем более
что Оля совсем не сопротивлялась. Ее сразу потянуло к
этому нескладному мужчине.
Бепе завел Олю в дом и сказал:
– Чао, я поехал.
Оля вошла в большую комнату. Комната была чисто
итальянского варианта, такая совмещенная кухня-зал.
Посреди стоял стол, накрытый красивой скатертью. Вок-
руг – стулья с изящно выгнутыми спинками. Вдоль сте-
ны стоял сервант с красивой посудой, тумбочка с цвета-
ми, полка с книгами. Возле другой стены стоял диван и
два мягких кресла. Все прилично, но стены белые и пус-
тые и все немного запущено. Дальше шла арка, которая
отделяла от зала кухню. Лео лежал на диване и следил
за Олей. Она неторопливо обошла комнату и подошла к
Лео, который полулежал на диване. Она улыбнулась ему
и сказала по-русски:
– Рыжий, рыжий, конопатый убил дедушку лопа-
той.
Лео ничего не понял, а уши его запылали маками. Оля
приложила свои ладошки к его ушам и сказала:
– Ну что ты, зачем так волноваться?
От растерянности он накрыл ее руки своими и по-
чувствовал, как необычайное тепло потекло по жилам.
Он притих и посмотрел в черные глаза Оли.
– Ну вот, так-то лучше, голубчик. Успокоился? Сей-