– Катя, я подумал, что, может, и правда мы с тобой¼
ну¼ как это сказать? Мне давно хочется создать семью, но
кому я нужен? У меня не будет детей никогда, – вздох-
нул он. – А у тебя две девочки. Я их запишу на свое имя,
и буду любить их, и заботиться о них и о тебе.
Катя воскликнула:
– Так ты и правда не можешь иметь детей? Какое
счастье! – но спохватилась и извиняющимся тоном ска-
зала: – Нет, конечно, не счастье, но это ставит все на свои
места. Филиппо, Нина тебя обманула. Я люблю Джино,
и твой приход в наш дом поломал всю мою жизнь, и все
благодаря моей лучшей подруге, – она опять вздохнула,
а на глаза навернулись слезы. – Я не знаю, как мне те-
перь жить. Джино поверил моей лживой подруге. Он ме-
ня не захотел даже слушать, он поверил чужому челове-
ку, он предал меня, и я теперь не могу вернуться к нему,
но ты, извини, мне не нужен. Я буду растить своих дочек
сама, и прости, что в этой истории пострадал и ты. Я не
могу исполнить твое желание, я не хочу жить с тобой.
Не переживай, ты еще найдешь себе хорошую женщи-
ну. – И, вдруг вспомнив, добавила: – У меня в России
есть одна подружка. Мы с нею учились вместе в школе.
У нее есть чудесный мальчонка. Ему уже четыре годика.
Она с мужем разошлась, что-то у них там не совпало, и
она растит ребенка сама. Если хочешь, я ей напишу, что-
бы приехала сюда. Только денег ей на дорогу вышлешь
и жди. Она хорошая, добрая и красивая, думаю, что те-
бе она понравится.
– Но она, наверное, похуже тебя? – улыбнулся Фи-
липпо. – Такой шикарной женщины, я думаю, больше
нет нигде.
Катя смахнула слезинку со щеки и улыбнулась:
– Спасибо, комплименты я люблю. Но что мне теперь
делать с этой красотой без Джино?!
– Ну что ты, успокойся, Катя. Давай выписывай сюда
свою подругу. Тебе сейчас нужно окружить себя близки-
ми людьми и тогда станет легче. Да и мне хочется поско-
рее увидеть твою подругу, – сказал он уходя.
– Ну Нинка, вот дрянь! – возмущался Филиппо, вы-
ходя из роддома. – Надо же так подруге навредить. При-
жилась в чужом доме, ела, пила бесплатно и такую ин-
тригу затеяла. Меня она как обманула, а я, дурак, уши
развесил. Ну попадется она мне!
В палату заглянула сестричка:
– Так какой же твой из троих?
Катя печально улыбнулась:
– Никакой.
Молоденькая сестричка удивленно подняла бровки:
– А где же твой, почему не пришел?
– Он в командировке во Франции, – грустно отве-
тила Катя.
Сестричка присела на стул и заглянула ей в глаза.
– Не переживай, Франция близко, он скоро при-
едет.
– Спасибо, – улыбнулась Катя и погладила ее по ру-
ке. А сама подумала, что эта молоденькая девочка еще не
знает, как жизнь может больно бить, да пусть и не узна-
ет никогда. Такому хорошему человеку должно повезти в
жизни. – Тебя как зовут? – спросила Катя.
– Марина, – улыбнулась та.
– Спасибо, Маринка.
Все те несколько дней, пока Катя лежала в роддоме,
она думала, как ей дальше жить. Бепе и Лео навещали
ее каждый день, и она была рада своим преданным дру-
зьям. Катя думала, что если она вернется домой в дом
Джино, то он подумает, что она его простила. А про-
стить такую измену она никак ему не могла. Изменить
ей с самой близкой подругой. Как он мог! Ее звали к се-
бе жить Бепе и Лео. Как она может пойти жить к пос-
торонним мужчинам. Потом она все же решила пое-
хать жить к Бепе. Она уже жила у него, она любит его
как брата, и потом, он заботится о ней. А как же ста-
рый граф? Его нельзя надолго оставлять у чужих лю-
дей. Катя никак не могла решить, что же делать. Может
быть, вообще уехать в Россию? Да нет, домой тоже не-
льзя. Отец, конечно, ничего не скажет, но соседи… Ка-
тя совершенно измучилась: куда идти?
Лео все же позвонил на следующий день Джино:
– Друг, поздравляю. Твоя Катя родила двух девочек. Я
их еще не видел, но Бепе говорит, что они вылитые ты.
– Да ты что! – воскликнул Джино. – Родила? Похо-
жи на меня? А я, боже, какой я дурак! Как я мог сомне-
ваться в Кате. Боже, какой идиот! Ну хорошо, дети мои,
а почему же Филиппо приходил к Кате? Она все же гу-
ляла с ним.
– Да не к Кате он приходил. Катя действительно его
даже не видела. Это Нинка все подстроила. Катя мне рас-
сказала, что когда приходил Филиппо, она лежала в спаль-
не и ничего не знала. А Нинка специально устроила, что-
бы ты увидел, как Филиппо выходит из вашего дома. А ты
действительно дурак! – продолжил Лео. – Поверил ка-
кой-то чужой бабе, которая была не прочь занять Катино
место, а свою даже не послушал. Ты же умный мужик! И
так доверился этой. Я думаю, ты садись в воскресенье в
самолет и давай быстро к Кате, – приказал Лео.
– Я бы рад, – вздохнул Джино, – но Катя меня уже
не простит, все слишком далеко зашло. – И он отклю-
чил сотовый телефон.
Джино клял себя на чем свет стоит, он ругал себя и
днем и ночью. Как бездарно он попался в сети Нинки, ис-
портил жизнь себе и своей любимой. Что же теперь де-
лать? Как возвратить Катю. Он вспомнил ее глаза, когда
она увидела его лежащего с обнаженной подругой – нет,
Катя его ни за что не простит!
Но через несколько дней он все же позвонил Кате.
Она посмотрела на высветившийся номер, и сердце ее
подпрыгнуло – Джино, но трубку не взяла. О чем с ним
разговаривать? Выслушивать его оправдания? Нет, нет.
Прощенья ему не будет. Джино звонил несколько раз,
но Катя так и не ответила. Он был в отчаянии. Он кри-
чал в трубку:
– Катя, Катюша, любовь моя, ответь, пожалуйста, от-
веть. Я не спал с Нинкой, не спал! – Ему так хотелось
обнять Катю, уткнуться в ее пахучие, пушистые волосы
и все объяснить.
"Ехать, ехать, – стучало в висках. – Я ей все объяс-
ню, она поверит, она простит".
Вечером пришел Бепе и сказал:
– Я спросил у доктора, и он сказал, что тебя завтра
выписывают. Я после обеда приеду за тобой, если хочешь,
конечно, и отвезу вас в свой дом. Поживете у меня, а по-
том будет видно.
Но Катя вдруг вспомнила сон, что видела сегодня но-
чью. Ей приснился старый граф Мауро. Он был одет в
черный праздничный камзол и держал в руках трость
с золотым набалдашником. Он грозно сдвинул свои бе-
лые брови и закричал: "Ты почему бросила замок? Ведь
это родовой замок твоих детей, внуков и правнуков. Ты
должна жить там, и все графы Джильдони должны жить
в родном замке".
Катя сказала Бепе:
– Бепе, ты не обижайся, но я вернусь в замок и за-
беру старого графа с собой. Ты, пожалуйста, завтра ут-
ром поезжай туда и разожги камины и печки, чтобы мои
девочки не простудились. Да, да, я поеду в замок. Только
туда, – сказала Катя, – там наш дом.
Вечером Марина принесла Кате бумаги на выписку
и сказала:
– А детей нужно завтра утром зарегистрировать, а
то тебя не выпишут из роддома.
"Как же я зарегистрирую? – подумала Катя. – Ведь
Джино нет, а без него как зарегистрировать детей. Ведь
он отец. Надо срочно позвонить ему. А вдруг он не захо-
чет их признать своими? Что же делать?"
На выручку пришел зашедший в палату Лео.
– Привет. Как дела? А ты знаешь, что тебя не выпи-
шут, пока ты не зарегистрируешь детей.
– Да вот сейчас мне сказали, – протянула растерян-
но Катя. – И я не знаю, что делать.
– Что делать? Нужно вызывать Джино. Звони ему сей-
час же, чтобы он приехал завтра, – сказал Лео.
– Да не буду я ему звонить, – сказала Катя.
– Тогда я позвоню.
Лео стал звонить Джино.
– Нет, нет, не надо, – упрямилась Катя. – Я что-ни-
будь придумаю и без него.
– Ну как хочешь, – улыбнулся Лео. – Ты такая вре-
дина, и как это Джино тебя терпит, да еще и любит.
– Уже не любит, – вздохнула Катя.
– Любит, любит, я точно знаю, – все улыбался Лео.
– Что ты знаешь, откуда? – Катя посмотрела на не-
го недоверчиво.
– Знаю, знаю, чао, – он чмокнул Катю в щеку и, вый-
дя из роддома, позвонил Джино.
– Привет, завтра Катю выписывают, и ты утром дол-
жен прилететь, чтобы зарегистрировать своих дочек, а
заодно и помириться с Катей.
– Лечу, лечу на крыльях, – обрадовался Джино.
Пока он летел в самолете, думал: "А может, все же Ка-
тя простила меня?"
Катя только что покормила девочек, положила их ря-
дом и любовалась этими крошечными сокровищами.
– Какие носики, какие глазоньки, а ротики крошеч-
ные и невообразимо родненькие, мои солнышки, мои ра-
дости, мои крошечки.
Она смотрела на младенцев и думала: "Ну надо же,
как мудро устроена природа. Взять и создать две таких
очаровашечки, две таких капельки совершенно одинако-
вые, два таких чудесных ребенка, таких любимых и род-