– Нет. – Софи больше не могла выносить это. Оттолкнув его руки, она встала. – Я же говорила, что это всего лишь судорога.
– Судорога не могла возникнуть оттого, что ты просто оступилась, – возразил он. Она расправила штанину джинсов. – Судороги вероятны при обезвоживании организма.
– У меня нет обезвоживания. Я пила много воды с тех пор, как приехала сюда. Не говоря уже о чае.
Он взглянул на глухой воротник ее рубашки, на длинные рукава:
– Бьюсь об заклад, ты сильно потеешь в этом одеянии.
Едва не задохнувшись, Софи вскочила на ноги:
– Пусть моя одежда тебя не волнует!
– Ты можешь наступать на больную ногу?
– Конечно. – Она обрадовалась перемене темы и сделала несколько шагов по веранде, чтобы это доказать. – Видишь? – Мышца все еще была напряжена, но Софи все-таки могла двигаться.
– Хорошо, тогда пойдем со мной.
Лайам провел ее по незнакомому коридору и рывком открыл какую-то дверь:
– Это комната Лейси.
Его сестры?
– Я понимаю, что ты не собиралась провести целых две недели в Кимберли, поэтому не взяла с собой все необходимое. – Он вошел в комнату и открыл платяной шкаф. – Лейси не будет возражать, если ты возьмешь кое-что из ее вещей.
В шкафу висели платья и юбки.
Лайам выдвинул ящик – в нем были шорты. Много шорт. В другом ящике лежали блузки всех цветов радуги – с оборками, с короткими рукавами, с декольте.
Софи уставилась на них. Затем отступила назад, нащупав рукой верхнюю пуговицу на своей кофточке.
– Нет, спасибо. Я обойдусь тем, что у меня есть.
Повернувшись, она бросилась бежать.
В конце рабочего дня Лайам стоял у двери, ведущей в кухню, и не решался ее открыть. У него дрожали руки и подгибались колени.
Лачлан и Лейси расхохотались бы, если бы увидели сейчас своего "бесстрашного" брата. Губы его дернулись – Лукас тоже повеселился бы.
Сняв шляпу, Лайам потер лоб, затем повесил шляпу на крючок. Наконец он заставил себя войти. И снова замер.
Софи сидела на полу, прислонившись спиной к кухонному шкафу и вытянув ноги. Рядом стоял Гарри, и она поддерживала его за ручки. Когда малыш услышал шаги Лайама, он сел на попку, а затем заполз на колено Софи. Она обняла мальчика.
Сможет ли он полюбить Гарри, как собственного сына? Сердце Лайама заныло. Он уже перестал мечтать о детях.
– Посмотри, Гарри, это дядя Лайам! – Софи взяла ручку малыша и помахала ею. – Здравствуй, дядя Лайам!
Лайам помахал в ответ, пытаясь улыбнуться:
– Привет, Гарри. Привет, Софи. – Он поставил на пол сумки, которые принес с собой.
Глаза Софи сузились, но голос ее оставался веселым и певучим:
– Ты уверен, что хочешь подружиться с Гарри?
– Да. – Он должен доказать ей, что сможет стать хорошим отцом. И докажет это. Ради Лукаса. Ради всей своей семьи. – Да, – повторил Лайам.
Видимо, на лице его отразилась боль, поэтому взгляд ее смягчился. Одним легким движением она поднялась, прижав Гарри к бедру, и плавной походкой направилась к Лайаму:
– Хорошо, тогда начнем.
Он напрягся. Что за черт?
Софи пахла детским тальком, рубленым луком и какой-то пряностью – розмарином, наверное. Это был аромат дома и уюта.
– Тетя Софи поцелует Лошадку. – Взяв игрушку, она поцеловала ее. – А теперь дядя Лайам поцелует Лошадку.
Она протянула игрушку ему, и в глазах ее сверкнули озорные искорки. Лайам улыбнулся и поцеловал Лошадку в нос.
– А теперь Гарри поцелует Лошадку.
Гарри наблюдал за этой процедурой с глубоким недоверием. Он взглянул на Лайама, затем – на игрушку. Потом осторожно взял Лошадку и прижал ее к груди, чмокнув губами.
– А теперь Софи поцелует Гарри. – Женщина поцеловала малыша в щеку. – А теперь дядя Лайам.
Лайам замер. Софи ободряюще кивнула ему. Наклонившись, он поцеловал ребенка в макушку и отпрянул назад. Лайам заверил себя, что не хочет испугать малыша.
Софи качнула малыша:
– А теперь Гарри поцелует дядю Лайама.
На секунду Лайаму показалось, что Гарри сейчас потянется к нему и запечатлеет мокрый поцелуй на его щеке. Затаив дыхание, он ждал, но в последний момент мальчик уткнулся Софи в шею.
Она усмехнулась и подмигнула Лайаму:
– Все получилось гораздо лучше, чем я ожидала. – Придвинув стул, женщина села. – Я показала ему, кто его друзья.
Он опустился на стул напротив, сердце его стучало.
– Значит, меня еще не окончательно отвергли?
– Нет, конечно, если ты не будешь делать из этого драму.
Лайам снова улыбнулся. Может, если бы Софи сначала поцеловала его, чтобы подать пример Гарри… Вот она целует его, а он целует ее в ответ…
– Такие вещи требуют времени, – продолжала Софи. – Бетти улетела?
– Да. – Лайам доставил Бетти в Кунунурру на одномоторном самолете. – Она очень благодарна тебе.
– Ну что ты! Какие пустяки! – Она отмахнулась, и он почувствовал, что снова улыбнулся. Или все еще продолжает улыбаться?
Лайам попытался стать серьезным, но сегодня был долгий день, а на кухне так аппетитно пахло, что плечи его невольно расслабились.
– Очень вкусно пахнет.
– Ах, я совсем забыла. У меня к тебе вопрос по домашнему хозяйству.
Глаза Софи весело блеснули. Гарри сидел на ее колене, задумчиво жуя ухо Лошадки, но, услышав голос тети, взглянул на нее, и лицо его осветила улыбка. Лайам не мог глаз отвести от них.
– Какой вопрос?
– Скажи, фермеров не тошнит от мяса? Ведь ты работаешь со скотом каждый день: подсчитываешь, отбираешь, клеймишь, не говоря уже о разведении. Тебя не тошнит от говядины?
– Нисколько.
– Может, ты мечтаешь о хорошем куске запеченной рыбы или о жареном цыпленке с золотистой корочкой? Или хочешь какое-нибудь китайское блюдо или пиццу?
Откинувшись на спинку стула, он вытянул ноги.
– Нет. – Это было не совсем так, но ему нравилось дразнить Софи. Лайам улыбнулся еще шире. – Между прочим, в моем меню сочный стейк всегда был на первом месте.
Она покачала головой:
– Боюсь, ты будешь разочарован вечером, когда тебе не подадут стейк. У нас сегодня жаркое из ягненка. Ах да, я испекла кукурузный хлеб.
Лайам заморгал:
– Кукурузный хлеб?
– Моя мать всегда готовила такой хлеб в Джарндирри. Когда я увидела в кладовой пакет с кукурузной мукой, не смогла устоять.
– Звучит очень заманчиво. – Как давно он не сидел на кухне и не чувствовал себя счастливым!
Лайам взглянул на Гарри. Затем перевел взгляд на Софи. И нахмурился. Это похоже на домашнюю идиллию, но…
– Прекращай анализировать и наслаждайся отдыхом после трудного рабочего дня, – посоветовала Софи, будто прочитав его мысли.
Она устроила Гарри в высоком детском стульчике. На лице малыша отразилась паника, и сердце Лайама дрогнуло, когда он увидел это.
Софи не моргнула глазом. Хлопнув в ладоши, она просияла:
– Мы сейчас покажем дяде Лайаму, как накормить тебя обедом, Гарри.
Мальчик не улыбнулся, однако хлопнул в ладоши, подражая Софи, и с лица его исчезло паническое выражение. Лайам поник. Всего за несколько дней Гарри и Софи стали близкими людьми. Как ей удалось добиться этого? Разве сможет он сделать Гарри счастливым? Разве способен он сделать так, чтобы малыш чувствовал себя защищенным, любимым?
Но тут Софи принялась исполнять очередную песню "АББА" в совершенно немыслимой интерпретации. И это снова вызвало у него улыбку. Танцуя, она дошла до кухонного шкафа и вернулась с тремя ложками. Одну протянула ему, другую – Гарри, а третью бросила на стол.
Софи протанцевала к другому шкафу и вытащила из него две банки с детским питанием.
– Цыпленок или говядина, Гарри? – спросила она.
– Говядина, – быстро ответил Лайам. Гарри застучал ложкой по стульчику. – Смотри, он соглашается со мной.
Софи подогрела баночку в микроволновке, а затем протанцевала к столу и принялась кормить Гарри. Лайам крутил свою ложку в руках.
Общаясь с ребенком, Софи одновременно рассказывала Лайаму, чем они с Гарри занимались, пока он летал в Кунунурру. Они осмотрели дом, веранду и сад, устроили пикник под перечными деревьями.
Когда Софи вычерпала последнюю ложку детского питания, Лайам неожиданно вспомнил:
– Я привез вам подарки.
– О, Гарри, подарки! – Софи всплеснула руками. – Как я люблю подарочки! – Она улыбнулась Лайаму. – Ты не забыл о карамельках-леденцах?
Конечно, он не забыл. Софи предупредила, что не сможет прожить целых две недели без леденцов. Лайам положил их на стол и предупредил:
– Но это не подарок. Кто первый: ты или Гарри?
Глаза ее округлились.
– Ты привез мне подарок?
Лайам порылся в сумке, стоявшей возле его ног, перебрал газеты и журналы, которые обычно покупал, и вытащил диск DVD.
Лицо Софи засияло.
– "Мамма миа!" Обожаю этот фильм. О, Гарри, угадай, что мы будем смотреть сегодня? – Она подпрыгнула на стуле, и Гарри, улыбнувшись во весь рот, еще раз ударил ложкой по своему стульчику. – Я обнаружила здесь кинозал. Он замечательный.
Кинозал. Лайам не был в нем с тех пор, как…
– Мы соорудили его после того, как Лукас попал в аварию… – Он надеялся, что большой экран и стереозвук помогут брату.
– Лайам!
Он встряхнулся:
– А теперь подарок для Гарри. – Лайам достал из сумки игрушечную корову.
Малыш изумленно вытаращил глаза, уставился на игрушку, потом – на Лайама. Затем он протянул ручки, и Лайам очень осторожно вложил в них мягкую игрушку.
– Та! – воскликнул Гарри.