Вот почему с первого раза они приняли его за море! Много рек вытекало из этого озера, и одна из них, протекая мимо пещеры, впадала в Sloughi-Bay.
Единственной возвышенностью этой местности были скалы, шедшие наискось от мыса к правому берегу реки. Северная часть острова обозначалась на карте бесплодной и песчаной, а за рекой шли болота, оканчивавшиеся к югу острым мысом. На северо-востоке и юго-востоке шли дюны, придававшие этой части берега совсем другой вид, нежели берег Sloughi-Bay.
Если принимать во внимание начерченную внизу карты шкалу, остров должен был иметь в длину пятьдесят миль с севера на юг и в ширину двадцать пять с востока на запад. Принимая во внимание все неправильности его очертания, озеро имело пятьдесят миль в окружности.
Нельзя было точно определить, к какой группе Полинезийских островов принадлежал этот остров.
По всей вероятности, мальчикам придется остаться здесь надолго.
И так как пещера предоставляла прекрасное убежище, то следовало перенести в нее все принадлежности до зимы, пока буря окончательно не разрушит яхту.
Надо было скорее вернуться к яхте. Гордон должен был очень беспокоиться, уже прошло три дня с тех пор, как Бриан ушел со своими товарищами.
По совету Бриана, решили отправиться в путь в тот же день, в одиннадцать часов утра. Подниматься на утес не надо было, так как по карте было видно, что ближе идти по правому берегу реки, протекавшей с востока на запад. До залива оставалось семь миль, и они могли их пройти в несколько часов.
Но до отхода мальчики хотели отдать последний долг несчастному Франсуа Бодуэну. Они вырыли заступом могилу под тем деревом, на котором Франсуа Бодуэн вырезал свое имя, и поставили деревянный крест.
После этого благочестивого обряда они вернулись к пещере и заткнули отверстие, чтобы животные не могли туда проникнуть. Перекусив, они спустились по правому берегу реки, вдоль основания утеса. Через час они пришли к тому месту, где скала отвесно шла к северо-западу.
Пока они шли вдоль реки, путь был легким, потому что берег был покрыт деревьями, кустарниками и травой.
Предвидя, что река служила сообщением между озером и заливом, Бриан внимательно наблюдал за ней. Ему казалось, что в верхней части ее течения можно было тянуть бечевой или багром лодку или паром — это бы облегчило перевоз вещей, — стараясь воспользоваться приливом, который доходил до озера. Важно то, что на этой речке не было порогов, она была глубока и широка. На протяжении трех миль с ее истока река представляла удобные условия для плавания.
В четыре часа дня они должны были свернуть с дороги. Правый берег был покрыт трясиной, по которой опасно было идти.
Самым благоразумным было идти через лес.
С компасом в руке Бриан направился по самой короткой дороге. Из-за высокой, густо росшей травы произошла значительная задержка. Кроме того, от густого свода берез, сосен и буков темнота наступила до захода солнца.
В таких трудных условиях они прошли две мили. Лучше, конечно, было бы снова идти по течению реки, так как, судя по карте, она впадала в Sloughi-Bay. Но обход был бы слишком длинен, а Бриан с Донифаном не хотели терять времени. Они продолжали углубляться в лес, и к семи часам вечера стало ясно, что сбились с дороги.
Может быть, им придется провести ночь в лесу. Это было бы полбеды, если бы была провизия, а они уже начали ощущать голод.
— Пойдемте дальше, — сказал Бриан. — Идя по направлению к западу, мы должны прийти к бухте.
— Если только эта карта не врет, — заметил Донифан, — и если это именно та река, которая впадает в бухту.
— Почему ты думаешь, что она врет? — спросил Бриан.
Донифан, как видно, не мог перенести свою неудачу и не доверял карте француза.