Для девятнадцатилетней Эмбер жизнь всегда была рядом со смертью. При простом прикосновении к кому-то она может увидеть, когда этот человек умрет. Это ее проклятие и причина по которой она отдалилась от мира. Ее лучшая подруга Рейвен - единственный человек, который знает о ее секрете. Но все изменилось, когда она встретила Ашера Моргана. Он безумно красив и загадочен и это единственный человек, чью смерть Эмбер не может почувствовать. Тишина, которую он внушает ее разуму и телу, позволяет ей почувствовать вещи, недоступные раньше, поэтому, вопреки ее первоначальной сдержанности, Эмбер впустила Ашера в свою жизнь и позволила себе сблизится с ним. Но чем ближе они становились, тем больше Эмбер понимала, что Ашер что-то скрывает от нее. Когда необъяснимые смерти начинают всплывать в ее городе, Эмбер задается вопросом, почему она не может видеть смерть Ашера, и что он прячет от нее.
Содержание:
Пролог 1
Глава 1 1
Глава 2 2
Глава 3 4
Глава 4 7
Глава 5 10
Глава 6 12
Глава 7 16
Глава 8 18
Глава 9 18
Глава 10 21
Глава 11 25
Глава 12 28
Глава 13 29
Глава 14 31
Глава 15 33
Глава 16 33
Глава 17 36
Глава 18 37
Глава 19 41
Эпилог 45
Примечания 46
Джессика Соренсен
ТЛЕЮЩИЙ УГОЛЕК
Перевод: Ксения, Екатерина Живова
Редактор: Марина Стамова, Анастасия Алясова
Вычитка: Ксения Левченко
Обложка: Лиля Саакян
Специально для группы Y O U R B O O K S
При копировании перевода, пожалуйста, указывайте переводчиков, редакторов и ссылку на группу.
Пролог
- Эмми, не могла бы ты подать мне тот шестигранный торцевой гаечный ключ? - мой отец высовывает руку из-под Челленджера.
Я отодвигаю банку с винтами и монетами в сторону, беру ключ из коробки с инструментами и перепрыгиваю через крыло автомобиля, лежащее на земле.
- Ты уже исправил это? - спрашиваю я, передавая ключ ему в руки.
Его ноги ерзают, как будто он бежит под машиной.
- Терпение, Эмми. Такие вещи требуют времени.
- Например, сколько? Час? - спрашиваю я нетерпеливо. - Папа, я хочу, чтобы ты водил её очень быстро. И я хочу быть там тоже.
Отец смеется.
- Хорошо, мы можем сделать это.
- Ты обещаешь? - говорю я. - Клянешься?
Он снова смеется и бросает ключ на бетон.
- Да, клянусь своим сердцем и надеюсь умереть.
Мой взгляд блуждает в углу гаража в то время, как я возвращаю банку с винтами и монетами и начинаю вытаскивать пенни один за другим и раскладывать их по кучкам на бетоне. Металл звенит с каждой брошенной монетой, и я подпеваю песне по радио, песне о смерти и принятии этого. Я задаюсь вопросом, говорится ли это о моем друге в углу гаража, который всегда наблюдает и следует за мной, куда бы я ни пошла. Он одет в забавную накидку, как у супергероя, только у него есть капюшон на голове. Его лицо всегда спрятано, но я готова поспорить, что его кожа сделана из радуги и света.
Он тихо предупреждает о монетах и карте, которую я должна была сделать.
- Я сделала это неправильно? - я указываю на пенни. - По мне, выглядит правильно.
Мой отец высовывает голову из-под машины. На лице у него жирные пятна, а в его черных волосах слой металлической стружки.
- Эмми, с кем ты говоришь?
Я подпеваю песне, играющей из магнитолы в машине.
- Ни с кем, - лгу я, поскольку мне запретили обсуждать моего воображаемого друга с кем-либо - это его правила. Я даже поклялась своим сердцем и пообещала воткнуть иглу в мой глаз. А это последняя вещь, которую я хотела бы сделать.
Отец отталкивается из-под машины и вытирает жирные руки о передние части его рваных джинсов.
- Хэй, Эмми, хочешь пойти раздобыть чего-нибудь поесть? - через мое плечо он всматривается в карту кладбища, которую я делаю. Каждая монета представляет собой тело, которое было похоронено.
- Играю в игру, - отвечаю я.
У него сбивается дыхание.
- Прекрати это! - он разбрасывает кусочки своим ботинком и берет меня на руки. Он держит меня слишком сильно, пока несет к багажнику и усаживает меня на край так, что мои ноги свисают.
- Кто сказал тебе сделать это с монетами? - злость в его глазах пугает.
- Я не знаю, - я пытаюсь вырваться из отцовских рук. - Папочка, ты делаешь мне больно.
Его глаза расширяются, когда он смотрит на свои руки, как будто он не осознает, что держит ими мои руки.
- Эмми, это очень важно - он ослабляет хватку, - кто сказал тебе сделать это?
Я смотрю на своего друга в углу.
- Я не должна тебе рассказывать.
- Эмбер Роуз Эдвардс - он использует моё полное имя только тогда, когда говорит серьезно. - Ты скажешь мне прямо сейчас или я не позволю тебе кататься на машине вместе со мной. Ты понимаешь?
Я рассержено скрестила руки.
- Отлично. Мой воображаемый друг сказал мне сделать это.
Мой друг свирепо посмотрел на меня, и я испугалась, что он собирается покинуть меня. Пожалуйста, не покидай меня. Пожалуйста, не покидай меня.
Отец ловит мой взгляд, и искра его смерти всплывает через его прикосновения - и темнота . Я вздрагиваю, когда он поворачивается ко мне со строгим выражение лица.
- Эмми, ты должна игнорировать его, хорошо? - говорит он, взгляд его серых глаз смягчается. - Ты не можешь иметь воображаемых друзей - люди подумают, что ты сумасшедшая. И мы не можем позволить им так думать.
- Но я не хочу, чтобы он уходил.
- Ну, он должен. Время ему уходить. Ты понимаешь? Никаких воображаемых друзей. Никогда.
- Прекрасно… уходи, друг, - слезы стоят в уголках глаз, пока мой друг растворяется в воздухе. - Это не справедливо.
- Жизнь не справедлива, - говорит отец, помогая мне слезть с багажника, - чем раньше ты поймешь это, тем легче будет жизнь.
Я возвращаюсь обратно к банке и начинаю убирать беспорядок, собирая монеты и винты в неё.
- И, Эмми, - отец снова залезает под машину - если он когда-нибудь вернется, ты должна сказать ему, чтобы он убирался.
- Хорошо, - хмурюсь я, бросая пенни в банку. Пока отец под машиной, я рискую взглянуть в пустой угол, тайно надеясь, что мой друг вернется. Но он не возвращается, и мое сердце болит. Он единственный человек, которого я встречала, кто понимает смерть так, как понимаю я.
Глава 1
Тринадцать лет спустя…
Я люблю кладбище. Тут тихо и спокойно - это единственное место, где я отдыхаю от смерти. Я терпеть не могу людные места, набитые голосами и жизнью. Больно находиться среди жизни. Люди не понимают, как близко находится смерть, прямо за их плечами, вокруг квартала, в конце улицы. Она везде, и я единственная, кто знает, где она прячется. Я вижу смерть каждый день, но кладбище уже мертвое.
Луна яркая сегодня ночью, ей остается немного, чтобы быть полной. Сухие листья падают с дуба, а воздух четко пахнет осенью. Надгробия покрывают землю, и легкий туман застилает хрустящую траву. Я прислоняюсь к стволу дерева с открытым блокнотом и ручкой в руках, строчу слова, которые важны для меня.
Кладбище мое чувство комфорта, мое святилище в мире тьмы, один кусочек света в моей жизни.
Я убираю кончик пера со страницы и перечитаю слова. Я звучу одержимой смертью, как Эдгар Аллан По или Эмили Дикинсон, но смерть - это огромная часть меня. С обычным прикосновением я узнаю, когда кто-то умрет. И будет ли им больно. Будет ли их жизнь украдена.
Я кладу блокнот на траву и сую ручку в корешок. Натягиваю капюшон поверх головы, скрещиваю руки и пялюсь на заброшенную улицу. Один из уличных фонарей мерцает, и собака лает за передними воротами дома из красного кирпича. Я гляжу на свои часы. Уже очень поздно. Я хватаю блокнот и иду через кладбище. Земля сырая и тяжелая, и моя черная обувь погружается во влажную грязь. Я вижу надгробия; большие, маленькие, сложные, простые. Я задаюсь вопросом, являются ли детали надгробия определением человека, который лежит под ним. Если оно большое и красивое, то значит ли это, что они были любимы многими? Или они были одинокими, но имели много денег? Заявляют ли маленькие и простые, что они жили одиноко? Или они всего лишь были не богатыми?
Я вероятно единственная сумасшедшая настолько, чтобы гулять вокруг с такими мыслями.
Ветер воет, поднимает кучу пыли. Я опускаю подбородок ниже, пробираясь сквозь пыль к передним воротам, пока пряди черных волос закрывают мое бледное лицо и серые глаза, и липнут к моим пухлым губам. Моя обувь цепляется за угол могилы, и я падаю лицом в траву. Блокнот вылетает у меня из рук, и моя голова ударяется об угол надгробия.