* * *
Когда я, размахивая чемоданчиком, сошел вниз, консьержка против обыкновения подметала лестницу.
- Все убираете, мадам Бонвен, все наводите чистоту!
- А как же иначе! А вы отправляетесь в путешествие, мосье Сомме?
- Если это можно так назвать - на пару дней в Анже.
- Ах, и все же это путешествие! Я бы охотно съездила, ведь я никуда отсюда не выезжала.
- Что ж, если вам угодно, в моей машине хватит места!
Мы посмеялись… Очень кстати этот маленький разговор. Впоследствии консьержка засвидетельствует, что я был весел, спокоен…
Я направился в гараж за машиной. Накануне я попросил, чтобы ее полностью смазали.
- Хороший денек, мосье Сомме! - сказал мне сторож в гараже.
- Замечательный! - подтвердил я, бросая чемодан на заднее сиденье.
- Налить полный бак?
- Обязательно! Я уеду в Анже…
- Надо же! Моя жена оттуда родом… Красивый город!
- Очень. Типично наша провинция!
- И не говорите!.. Вы вернетесь вечером?
- Нет завтра.
Я отправился в путь вполне довольный собой. Недалеко от Орлеанских ворот я остановил машину, зашел на почту и позвонил Стефану. Трубку снял Ли, его камердинер, вьетнамец. Своим невыразительным, тягучим, лишенным модуляций голосом, он сообщил мне, что его хозяин еще спит.
- Разбудите его!
Мой тон, не допускающий возражений, вероятно произвел впечатление: Ли попросил меня подождать у телефона. Спустя минуту я услышал совсем близко, у самого уха громкий зевок.
- Ах, это вы, торговец камнями! Что это вам взбрело в голову будить меня в такую рань!
- Можно позволить себе разбудить и такую важную персону, как вы, если хочешь сообщить ей, что предоставишь в ее распоряжение восемь миллионов шестьсот тридцать тысяч монет…
- Да ну! Значит, ваши надежды оправдались?
- Вы получите доказательство! Итак, я спешу с вами расплатиться. Как говорится: кто платит долг…
- Эту пословицу придумали кредиторы. Ладно, так когда вы придете?
Меня бросило в дрожь.
- Скажите-ка, лентяй вы эдакий, вы не могли бы хоть раз сами сдвинуться с места? Меня бы это чертовски устроило. Я хотел пригласить вас к себе на аперитив… Потом мы вместе где-нибудь пообедали бы. Мне хочется устроить хорошую пирушку, чтобы отметить это событие!
Он задумался. А я страстно, от всей души молился. Но можно ли было с этой моей молитвой обращаться к Богу?
- Хорошо, я согласен.
- В таком случае, жду вас, скажем, в половине двенадцатого у себя. Нет возражений?
- Никаких.
- Захватите бумаги. Быстренько покончим с делом, а затем предадимся веселью.
- Разумеется.
- Знаете, Стефан, я очень рад. Из-за этой истории с деньгами у меня появились комплексы…
Он промолчал. Я поспешил распрощаться с ним и повесил трубку.
Лишь бы в последнюю минуту какая-нибудь неожиданность не заставила его отложить свидание! Если вдруг он позвонит мне домой и поговорит с Андре, у него появятся подозрения. Я опасался Стефана. Это был умный человек, человек, у которого могла возникнуть та же гениальная идея, что и у меня!
* * *
Я, не спеша, снова тронулся в путь. Погода была великолепная. Совершенно идеальная для поездки в Анже. Машин было мало. Я взглянул на часы. Они показывали двадцать минут девятого… Я опережал график, который сам себе наметил, но на всякий случай лучше было иметь небольшой запас времени.
Я потихоньку доехал до Этампа. Он являлся для меня неким стратегическим пунктом… Медленно проехав через весь город и очутившись на окраине, я решил, что совершенно ни к чему двигаться дальше. В моем замечательном графике имелось, так сказать, белое пятно - отрезок времени, который трудно было рассчитать по минутам, поскольку многое здесь зависело от случая.
Я начал испытывать легкое беспокойство. С этого момента каждый километр, пройденный моей машиной, осложнял ситуацию.
К счастью, удача сопутствовала мне. Обходя остановившуюся машину, я увидел идущий мне навстречу рефрижератор. У меня было достаточно места для маневра, но я нарочно повернул руль так, чтобы резко взять в сторону. Заднее крыло моей машины задело переднее крыло стоящего автомобиля. Я начал двигаться зигзагами, как будто после столкновения потерял управление. У проходивших мимо людей вырвался крик.
Бросив взгляд на дорогу и убедившись в том, что путь свободен, я переехал через шоссе и с грохотом врезался в высокую заводскую стену, на которой гигантскими буквами было выведено: "Запрещается вывешивать объявления". Впрочем, надпись выглядела куда уродливей, чем сами объявления.
Помятое железо обойдется мне в сто тысяч франков, но наплевать. Это являлось частью того, что мне предстояло закопать…
Зеваки, позеленев от страха, кинулись ко мне.
Дверцы заклинило, и мне с трудом удалось выбраться из машины.
Я предусмотрел, что на составление протокола уйдет один час. Но все было сделано по-быстрому, за тридцать пять минут, поскольку полицейский оказался поблизости; он регулировал движение у школы. Когда он произвел все замеры, исписал несколько листочков и раз пятнадцать взглянул на мое водительское удостоверение, чтобы записать его номер, я попросил владельца ближайшего гаража заняться моей машиной. А затем отправился на вокзал.
Здесь я позаботился о том, чтобы не остаться незамеченным: обращаясь к служащим, я спрашивал у них, нет ли в ближайшее время поезда на Анже. Мне объяснили, что я нахожусь вовсе не на той линии и что мне придется сделать пересадку. Все это я и сам знал.
Несколькими днями раньше я потратил не один час, штудируя железнодорожное расписание… Я притворился огорченным.
- А до Парижа я смогу добраться?
- Поезд отправляется через пятнадцать минут.
- Ах так! А нет ли поблизости почтового отделения?
Мне показали дорогу. Я побежал на почту и отправил в префектуру Анже телеграмму, в которой сообщал, что в связи с дорожной аварией не смогу приехать в назначенное время.
Затем сел в поезд и прибыл в Париж в одиннадцать часов двадцать минут.
Глава V
Подъехав к дому, я увидел спортивный автомобиль Стефана, оставленный им прямо на пешеходной дорожке. У этого парня повсюду были связи, и никаких штрафов для него не существовало.
Я быстро взбежал вверх по лестнице, опустив голову, торопясь поскорей покончить со всем этим.
- Вот тебе и на, мосье Сомме, значит, вы не уехали! - окликнула меня консьержка.
Она появилась совсем некстати. Если я скажу ей, что попал в аварию, она захочет узнать подробности, и есть риск, что Стефан тем временем надумает уйти. Хорошо же я буду выглядеть, столкнувшись с ним на лестнице. В настоящий момент он и Андре, вероятно, объясняются, очевидно сбитые с толку этим странным свиданием. Моя жена скорее всего ничего не может понять, а Стефан должен почуять что-то неладное.
Еще во время телефонного разговора я почувствовал, что он не верит в это сказочное возвращение восьми миллионов.
- Нет, я попал в небольшую аварию в Этампе… Извините, мне надо срочно позвонить.
Я поднялся по лестнице, перепрыгивая через ступеньки.
У меня были с собой ключи. Я поспешно отпер дверь. Рука дрожала, выдавая мое смятение, и это меня злило. Сейчас не время для сомнений. Я должен сохранять хладнокровие. Кто же это написал, что при любых обстоятельствах следует действовать обдуманно!
"Тихо, Бернар, - говорил я себе, - без паники. Ты - хозяин положения. Твой план удался. Ты почти достиг цели".
Я испытывал необходимость все время повторять про себя эти слова. Они были как допинг.
Проникнув в прихожую, я услышал доносящийся из гостиной спокойный голос моей жены.
- Кажется, это он!
Она открыла дверь и взглянула на меня с любопытством и тревогой.
- Да, это он! - бросила она, обернувшись.
Затем обратилась ко мне со строгим выражением лица, которого я у нее никогда прежде не видел.
- Что это значит, Бернар?
Не отвечая, я прошел в комнату. Стефан сидел в гостиной, положив ногу на ногу. Он улыбался. Однако я чувствовал, что он раздосадован и зол. Все это ему абсолютно не нравилось. Стефану было не по себе, и вызывающая поза помогала ему справиться со смущением.
- Вот и наш сфинкс! - сказал он. - У вас, что, ранний склероз, Бернар? Говорите жене, что уезжаете по делам и…
Андре стояла, скрестив руки на груди, и смотрела на меня пронизывающим взглядом, который вызывал у меня тягостное чувство.
- Бред какой-то, - отрывисто произнес я.
Меня удивил прозвучавший в моем голосе металл. Я ощущал невероятную тяжесть в груди.
- Сейчас мы уладим наши дела, Стефан. Бумаги у вас с собой?
- С собой, Бернар, но, извините, похоже, вы выпили!
- Ошибаетесь! Идите оба сюда…
Я открыл дверь, ведущую в спальню.
- Бернар! - вздохнула Андре.
Она тоже говорила с трудом. Она чувствовала, что происходит что-то очень серьезное. Ей было страшно. И Стефану было страшно, как мне. Боже, какая странная ситуация. Нам было страшно всем троим, мы боялись друг друга… Боялись того несчастья, которого я приготовил, подстроил - один мой жест, и оно обрушится на наши головы.
И мне необходимо сделать этот жест. Я с трудом вытащил из кармана пистолет. И тогда, словно освободившись, вновь обрел ясность и легкость мысли.
- Заходите в эту комнату! Оба!
- Но в конце концов, Бер… - начала Андре.
Стефан встал.