- Рауль меня уверил, что жители ада не видят нас, потому что мы не принадлежим этому миру, а лишь в нем находимся. И действительно, все на это указывало, когда мы направились к кольцу камней размером с табуретку для ног вокруг трехфутовой ямы с оранжево-золотистой магмой. Прохожие держались от ямы и кольца подальше. Мистический страх? Нет, они просто не хотели попадать под потоки лавы, хлещущие из ямы через произвольные интервалы. И вроде бы у этой ямы был какой-то зачаточный интеллект, позволяющий ей наносить удары с мучительной точностью.
- Напомни мне, что они все были плохими людьми, - попросила я Рауля. - Они же заслужили то, что с ними происходит?
Он пожал плечами:
- Большинство - да. Но ты вспомни того сборщика, Десмонда Йеля.
- А это кто? - спросил парень, на которого я старалась не пялиться - настолько он был красив. Звали его, как он сообщил мне при первой возможности, Эшли Сент-Перру. Он был из почтенного и богатого рода, то есть мать стерва, отец кретин, а сестра из магазина не уйдет, тысячи три не выбросив. Он бросил дом в поисках настоящей семьи - и нашел ее у черта на рогах. Вот так вот.
- Первый на личном счету Коула, - кивнула я в сторону нашего переводчика. Даже не глядя на него, я видела темную тень, которую оставил этот эпизод в его глазах. Эта тень уже не была неодолимой силой - просто кусочек его прошлого сделал его старше и мудрее. И почему-то с ним стало легче сосуществовать. - Но убрать его было совсем не просто. Он был похитителем душ, вроде тех, с кем мы только что дрались. Только старый и матерый. Его работа - ловить души невинных и бросать их в ад, на мучения среди тех, кто это заслужил. Он тогда со своими приятелями явился устроить войну.
- Ты их хорошо знаешь, сборщиков? - заметил Дэвид, прищурившись.
"Ты моих ребят подставляешь под ненужный риск?" - спрашивал этот взгляд. Я решила, что лучше всего сейчас на это не реагировать.
- Как только Рауль упомянул Йеля, из ямы полезли первые служители. Увидев эти когтистые костлявые пальцы, я вспомнила: именно такая тварь втащила тело сборщика через дверь, сделанную из сердца убитой женщины. Когда эта тварь вылезла целиком, у меня желудок свело судорогой: она была один в один портрет узницы концлагеря. Только шкура у нее была ярко-красной, как сыпь от ядовитого плюща, а вместо носа - мясистая нашлепка, будто ее Создатель собирался снабдить ее хоботом, но в последнюю минуту передумал. А еще у нее был тот самый третий глаз, но когда открылись веки, орбита оказалась красной и полой. Она вылезла на камень, из ямы лезли еще и еще, и когда они все вылезли и расселись, я уже потеряла счет.
- Дюжина демонов, - шепнула я Раулю, - и вполне похожи на то, что я видала на картинах. Откуда художники знали?
- Ты уверена, что глаза тебя не обманывают?
- В смысле?
- Я вижу собрание военного суда. Мне кажется, сейчас начнется процесс.
- Ты хочешь сказать, что эти картинки - иллюзии моего разума? Что на самом деле все не так?
Рауль спокойно встретил мой взгляд.
- Одно я знаю про это место, про это собрание и про твою задачу: все не так, как кажется. И ради всего, что тебе дорого, Жасмин, помни это. Здесь все не так, как кажется.
- О'кей, - согласилась я, снова возвращаясь к конклаву, - но если так, откуда мне знать, чему верить?
- Инстинкты у тебя превосходные. Из лучших, какие мне приходилось видеть. Им и верь.
Из ямы вышел еще один демон. В отличие от прочих он не покачивался под грузом исполинских рогов, не вызывал ахов и охов многочисленными ранами, сочащимися гноем и слизью. Нет, он был красив дикой красотой лесного пожара. Ошеломительная волна золотисто-белых волос. Красная кожа, обтянувшая тело языческого бога. При взгляде на такого жеребца девушка во мне ахнула с протяжным вздохом. А потом я пригляделась.
От него исходили флюиды Падшего Ангела. Я их ощутила в силу Чувствительности - некоторые иномирные силы я улавливаю. Например, вампиры и сборщики для меня выделяются в толпе с тех пор, как я какое-то время провела по ту сторону жизни. И мне знакомы жуткие отвратительные формы существ, пахнущие гниением. Мне приходилось за ними охотиться и их убивать. От этого парня исходила физическая вонь, вызывающая желание бочком-бочком добежать до ближайшего бомбоубежища и залезть в него, как рак-отшельник. Я почему-то знала, что он, впервые отрывая мухе крылышки, хихикал, как школьница. Серийные убийцы его смешат до колик, а от массовых казней он по полу катается в восторге. Посмеяться этот гад любит.
Как и прочие демоны, он был наг, если не считать пояса, на котором висела свернутая черная плеть. Убрать от нее руки он тоже не мог - все время с ней играл, сколько тянулось заседание.
Разговора я не понимала, поэтому Рауль мне переводил. Поскольку он считал, что смотрит заседание суда, слова практически не совпадали с действиями, но в результате какой-то странный смысл все же получался. Особенно когда самые оживленные разговоры порождали сильные ментальные образы, которые в переводе не нуждались.
Тип с плетью вскочил на последний пустой камень, выше и шире прочих, и там сел.
- Кто призывает суд и его Магистрата? - спросил он, сложив руки на груди, хотя в одной все еще была рукоять плети.
Вскочила Женщина-Скелет - та, что первой вылезла из ямы.
- Это я.
- Назови свое имя и изложи свое дело.
Она выпустила ярко-красные когти, заморгала. Третий глаз моргал не в такт двум другим, а отсутствие глазного яблока вызвало у меня рвотный спазм, что меня удивило. Я видала мозги на стенке, обезглавленные тела, хребты, блестящие из вспоротых животов, и думала, что знаю пределы мерзости. Сейчас я поняла, что ад будет стучать в эти пределы, пока они не разлетятся в куски. От этой мысли мне захотелось свернуться в шар и спрятаться в карман Рауля, пока не придет пора возвращаться.
- Меня зовут Ульдин Бейт. Моего супруга убили. Я желаю отметить его убийцу.
- Для протокола: как звали твоего супруга?
- Десмонд Йель, - ответила она севшим голосом. Видно было, что эта утрата ее опустошила. Я покачала головой, дивясь, что найдется кто-то любящий даже для такой душекрадущей мерзости.
- И какова же природа его смерти?
Магистрат продолжал задавать профессиональные вопросы, но радостно улыбался, аппетитно предвкушая кровавые подробности.
- Он был застрелен в глаз души по наводке женщины с именем Жасмин. - Ее слова сопровождались видеоизображением Иеля с зияющей раной в середине лба. Кто-то из демонов захихикал, Ульдин Бейт решительно не обратила на них внимания и продолжала: - Это я видела сама. Остальную информацию добыл Зиан-Хичан, когда я доставила ему тело Иеля.
Она показала на одного из сидящих, покрытого желтыми бородавками размером с кулак.
По кивку Магистрата она села, и встал Зиан-Хичан.
- Как и следует в подобных случаях, я, согласно установленной процедуре, немедленно прозондировал разум Йеля в поисках возможности извлечь из него любую важную информацию.
Судя по выражению лица и движениям рук, он сказал совсем не это, и аудиторию его слова весьма увлекли. Причина этому, как я поняла из ментальных образов, им проецируемых, состояла в том, что он заставил тело выполнить серию гимнастических упражнений - на пари. Как-то в этом участвовало и посмертное окоченение. О Господи.
Ульдин тоже была не в восторге.
Хотела бы я обменять свой ад на тот, что был у Рауля. У него вроде бы более упорядоченный, более рафинированный. А потом я передумала. Тот ад - такая же бездонная яма отчаяния. Просто лучше организован, нежели мой.
Зиан-Хичан продолжал свою речь:
- Жасмин - очевидно, кодовое имя охотницы на сборщиков по имени Люсиль Робинсон. Она лишила Йеля двух учеников, и сам он с ней сражался дважды, пока не был убит ее стажером. Более всего он беспокоился, что Люсиль Робинсон приобрела Духовное Око.
Его речь сопровождалась моим изображением. Не настоящим моим портретом - тощая рыжая девчонка, помогающая легендарному ликвидатору-вампиру устранять угрозы национальной безопасности, несмотря на свое отчаянное прошлое. Эта вот "я" была куда выразительнее, чем в жизни. На возвышении стояла надутая супермодель, окруженная потрескивающей алой аурой, в одной руке необычный пистолет, в другой - огромный-преогромный прадедовский меч.
Я думала, что Духовное Око - это глазное яблоко. Может быть, увеличенная версия шарика из "Энкиклиоса". Или настоящий глаз, реющий над головой подобно нимбу. Но сейчас я поняла, что это нечто более цельное. Внутреннее пламя, которое выжигает предвзятость и предубеждения, освобождая место для настоящего знания, умения поистине видеть сквозь маски извивающееся под ними зло. А аура, как я поняла, - выхлопные газы этого пламени.
Даже в моей версии ада круг демонов обошло бормотание. Мой образ произвел на них впечатление.
Магистрат не постучал молотком - ему этот инструмент был не нужен. Достаточно было ему поднять голову - и демоны стихли.
- Если у нее есть Духовное Око, она более чем достойна твоей метки, - сказал он, обращаясь к Ульдин Бейт.
- Око открылось только частично, - сообщил Магистрату Зиан-Хичан.
- А-ах!
Магистрат кивнул в знак согласия с этим коллективным примечанием, грива волос элегантно скользнула по плечам.