Чуть приподнявшийся подбородок ответил мне утвердительно. Это был древний жест, ставший недавно популярным благодаря группе девиц, попавших в новости Си-эн-эн с сообщением, что один ковен вампиров хотел колдовством привлечь их на темную сторону. Им удалось спастись, оградив себя от зла этим знаком - "мано корнуто": выставленные указательный и мизинец, остальные прижаты к ладони. Так что, если вы болельщик "Тексас лонгхорнз", этот знак для вас одновременно и манифест, и защита от зла.
Как только эти писюхи раскрыли пасть, я тут же поняла две вещи. Сообщество вампиров - тех, которые пытаются влиться в общество, жить в мире с людьми и другими сверхъестественными существами, наверняка животики надорвет, хохоча над формулировками этих девиц. Вампиры не объединяются в ковены и не занимаются колдовством. Гипнозом - да, но не колдовством. И они бы согласились со мной, что темная сторона в основном нужна тем, кто меняет перегоревшие лампочки.
И второе: жизнь Вайля и подобных ему других не станет лучше оттого, что люди вроде Аделы будут расхаживать, изображая пальцами улиткины рожки. И это же еще цветочки. Мы не успели загрузиться в самолет до Германии, как "Фокс-ньюс" передал: группа пьяных реднеков линчевала в Алабаме женщину, обвиненную в черной магии. Она якобы заколдовала одного из них, и он не может теперь ничего в постели. Самое интересное, что женщину повесили на площади перед зданием суда среди бела дня, но ни у кого не хватило духу указать на исполнителей.
Боюсь, ничего нового в этом нет. Во все времена так бывало, что убийце его дела сходили с рук. Тут важно, кого ты знаешь, сколько у тебя денег в кошельке и есть ли кто-нибудь, кому не наплевать. Горько, но правда.
Если бы наша группа поддержки и усиления относилась к нам дружелюбно, пользы для работы был бы вагон. Но настроения решительно склонялись в противоположную сторону. Раненые стоически стискивали зубы, стараясь не кричать, когда их латали.
Бергман перешел в ближайший к дверям угол кузова, где сидели мы с Коулом и Вайлем. Кассандра тоже двинулась к нам, по дороге потеряла равновесие и чуть не упала. Дэйв приподнялся, подхватил ее, придержал за талию.
- Все в порядке? - спросил он заботливо.
Она кивнула, но губы у нее задрожали, и почти сразу из глаз покатились слезы. Она отвернулась, пряча лицо, хотела идти дальше, но Дэйв привлек ее в объятия, нежно погладил по спине, что-то прошептал на ухо. Она тихо ответила. Я попыталась расслышать, пожалев, что усиленная Чувствительность не относится к аудиоприему. Но увы. Придется выспрашивать Кассандру по-старомодному.
Я оглядела народ, оценивая реакцию на эту сцену из сериала для домохозяек. Мужики предпочли сделать вид, что ничего не происходит. Адела отгородилась от Кассандры тем же защитным жестом - как это оригинально. Амазонка Грейс готова была взорваться от злости. И только Кэм с Натчезом ухмыльнулись друг другу.
- Поразительно, не правда ли? - тихо сказал мне на ухо Вайль.
- Что именно?
- Как легко некоторые влюбляются с первого взгляда.
- Я бы не назвала это любовью, - прошептала я, про себя фыркнув и стараясь не озвончать согласные. Не стоит показывать, как его замечание меня разозлило. - Они друг друга всего-то минут пять знают.
Вайль взял меня пальцем под подбородок, приподнял, чтобы я смотрела ему в глаза. За последние несколько недель он впервые прикоснулся ко мне, и я пыталась забыть, как просто ощущение его кожи пробивает меня электротоком. Меня это беспокоило, вызывало чувство, будто я все время работаю вполнакала. Будто включаюсь я на полную, лишь когда понимаю, насколько Вайль мог бы потрясти мой мир. Если бы я ему это позволила.
- Любовь не знает пределов, - сказал он, и глаза его приобрели тот янтарный оттенок, который я уже начала ассоциировать с тонкими эмоциями.
- Как лошади, - протянула я с южным акцентом. Он опустил руку, отодвинулся.
- Что ты этим хочешь сказать?
- Подведи их к ящику с овсом - они будут жрать, пока не лопнут. Пусти их на пастбище - они сбегут, если оно не огорожено. Они даже испражняются где попало, и потому за ними трудно убирать навоз.
Вот тебе и янтарь в глазах. Они стали сине-ледяными - а это значит, что Вайль зажал эмоции в железном кулаке, как у меня никогда не получается.
- Полагаю, что это полуистерическое выступление должно было передать мне какую-то мысль?
- Очень простую: если что-то не знает пределов, это еще не значит, что оно хорошее. Или правильное. Или вообще возможное.
- Что тебе не нравится у Кассандры и Дэвида?
- Дэйв только что потерял жену. Он еще не готов к серьезным отношениям!
- Жасмин, уже больше года прошло…
- Он не готов. Вопрос закрыт.
Нo Вайля так легко не осадить. Он посмотрел на меня прямо и сурово:
- Ты чьи чувства сейчас описываешь? Своего брата-близнеца - или свои?
Глава шестая
Бывает, что застрянет в голове песня - и не вышибешь. Вот сейчас вертелась одна, даже пока я задремала: хит Кении Логгинса "Все у меня хорошо". Я даже знала, почему так: в семнадцать лет мы с Дэйвом как-то сумели смыться на концерт Ван-Халена. В другой ситуации бы поехали туда с кучей приятелей моего братца, но дело было летом, мы только что переехали в этот город, и Дэйв еще не успел прославиться ни как быстрый форвард, на как идеальный центровой, ни как прыгун-шестовик.
Сейчас во сне мы были ближе к сцене - настолько, что охрана была бы недовольна, брось мы на сцену что-нибудь опаснее трусиков. Выступавшая на разогреве группа под названием "Ринггз" исполняла эту песню, притом чертовски хорошо. Солист - анорексичный парень, глотающий микрофон, решивший сдуру, что при его фигуре можно появляться без рубашки, пел: "Хочешь слушать этого человека? Обрати внимание на Магистрата".
Я глянула на Дэйва - он прихлебывал пиво и перешучивался с танцующей рядом девицей. Мне немножко стало завидно, как он легко сходится с людьми. Когда я снова повернулась к сцене, там все переменилось.
Один за другим выступающие сбрасывали кожу, открывая те самые демонические лица, что я видела в аду. Ульдин Бейт стучала на барабанах, кровь выступала на измочаленной спине. Адский патологоанатом Зиан-Хичан теребил бас-гитару, на соло-гитаре играл здоровенный широкоплечий демон с витыми рогами барана. А посреди сцены стоял сам Магистрат, и от его голоса у меня сердце разрывалось в клочья.
Я ущипнула себя - не помогло. Хлопнула по щеке. Отвернулась и обернулась снова - ничего не изменилось.
- Дэйв, проснись!
- Деточка, я в полном сознании! - крикнул он, закатывая глаза и обнимая соседку за плечи.
Магистрат допел песню, поднял руки над головой, будто ловя волну громовых аплодисментов и набрасывая ее мантией на плечи. Потом опустил руки, обоими указательными пальцами указывая на меня:
- Иди сюда.
И меня подняло в воздух, будто, пока я покупала билет, техники группы успели прицепить мне к поясу проволоку.
Публика ахнула, я закусила губу, чтобы не крикнуть. Потом я подняла голову - и увидела огонь. Это не был сон. Каким-то образом я снова попала в ад. Без Рауля. Утешало только то, что я видела золотой шнур, соединяющий мою душу с телом. Слабое утешение, потому что прочие нити, привязывающие меня к друзьям и родным, видны не были. Хуже того, золотистый шнур был покрыт чем-то зеленым и склизким. Я почти ощущала эту дрянь, как инфекцию в сердце.
"Проволока" разорвалась в десяти футах над сценой, и я упала, покатилась, как меня учили, не претерпев ни малейшего ущерба, потому что не была сейчас в истинном теле. Вскочив на ноги, я схватилась за оружие - но, естественно, ничего телесного при мне не было. Магистрат искренне засмеялся.
- Ну ты и порох! - воскликнул он, подходя ко мне и тесня к краю сцены. Я подумала спрыгнуть - но он просто притянул бы меня обратно.
- Как ты меня сюда перенес? - спросила я с большей храбростью, чем во мне сейчас было.
Он издали ткнул пальцем мне в лоб:
- Девушка, на тебе Метка - Ульдин Бейт кровью купила для тебя это духовное клеймо. И знаешь, что оно значит? Что я могу найти тебя всюду. И забрать твою душу, как только пожелаю.
Он усмехнулся. Прекрасный и жуткий демон, он мог бы красоваться на обложке "GQ" двенадцать месяцев в году. Но единственной моей реакцией был невероятный ужас, цепенящий мозг, оглушающий чувства. И я понимала, что очень быстро становлюсь именно такой овцой, какой он хотел меня видеть.
Я сжала кулаки. Хотя Кирилай был всего лишь призраком кольца, я ощущала на пальце его тепло, напоминающее мне о том, кто я. О тех, кто верит в меня. И волна отхлынула, давая мне возможность услышать собственный голос, придушенный, отчаянный, хриплый, наверное, от попытки перекричать страх.
Жас, это разводка. Мог бы он взять твою душу - хапнул бы ее первым делом. Ты бывала в переделках покруче - не часто, но бывала. И выжила. Просто стой, не отступая, и Бога ради, не давай себя запугать.
- Ты меня не сможешь здесь удержать.
- Я - Магистрат! - каркнул он, закидывая волосы назад, будто знал, как они красиво оттеняют его профиль. - Я все могу, что захочу. Видишь?
Он указал на публику.
У меня шея заскрипела от усилий не повернуться. Не посмотреть. И я не удержалась. Крики обожания сменились иными, и я, повернувшись и увидев, пожалела, что у меня нет ничего физического, чем блевать.
Зрители висели распятые - все до одного, прибитые к крестам, вертящимся, как ветряные мельницы. Все, кроме моего брата - его не было. О чем это говорит?
О том, что есть еще что-то в твоей власти.