Казалось, Йен совсем не спешил. Когда Керри закончил, Йен попросил горничную принести ему газету, кофе и чай для Бет. Как только горничная внесла заказанное, кто- то постучал в дверь. В ответ на стук, открывая дверь, Керри сжал в руке бритву.
На пороге стоял Мак. Он вошел, и Керри поспешно закрыл за ним дверь.
- Не беспокойся, Йен. Феллоуз похож на дохлую крысу. Я принял меры.
- Как хорошо вы сделали, что заехали за нами, - сказала Бет, стараясь не показывать своего нетерпения. - Как там Изабелла?
- Какого черта, почему я должен это знать? - проворчал Мак.
- Вчера вы отвезли ее домой.
Мак перевернул деревянный стул спинкой вперед и верхом сел на него.
- Я посадил ее в карету и заплатил кучеру, чтобы он доставил ее домой, и проследил, чтобы она больше не выходила из дома.
Бет сурово посмотрела на него.
- И вы не пошли с ней?
- Нет. Не пошел.
Очень досадно.
- Она показала мне свой портрет, который написали вы.
- В самом деле? Этот пустячок, - небрежно заметил Мак, но было видно, как он напрягся.
- Это не пустячок. Портрет прекрасен. Она, очевидно, всегда берет его с собой, иначе она не могла бы показать его мне. Она везде возит его с собой, так она говорит.
- Не сомневаюсь, старается найти подходящее место, чтобы выбросить его в море.
Мак вцепился в стул с такой силой, что Бет опасалась, как бы он не сломался.
- Может быть, не будем об этом говорить?
- Как хотите.
Бет нахмурилась, но не произнесла больше ни слова. Когда Керри окончательно одел Йена, а Бет выпила чашку чая, в дверь снова кто-то постучал.
Мак поспешил открыть ее, но выскользнул в холл, не давая Бет возможности увидеть, кто это был. Она услышала несколько произнесенных по-французски фраз, после чего Мак вернулся вместе со своим камердинером, профессиональным борцом Беллами. И человеком в длинной черной застегнутой сутане, с четками и молитвенником в руках.
- Боже ты мой! - вырвалось у Бет. - У нас что? Маскарад? Сколько еще человек явятся через черный ход?
Йен обернулся к ней.
- Мы уходим через парадную дверь. Черт бы побрал этого Феллоуза!
- А я думала, ты сказал, что он собирается арестовать нас.
- Зачем ему это? - сурово произнес Йен и бросил на нее странный взгляд, которого она не смогла понять. - У него нет причины арестовывать человека, который провел ночь в пансионе со своей женой.
Бет остановилась:
- Но я не твоя…
Она посмотрела на священника, на выражение лица Мака, на невинно равнодушное лицо Керри.
- О нет! - сказала она. И сердце у нее упало. - О, Йен.
Глава 13
Все уставились на нее, Керри смотрел с изумлением, священник озабоченно нахмурился, Беллами растерялся, Мак был в нетерпении. Один только Йен оставался невозмутимым. Он походил на человека, ожидавшего кого-то, кто сказал бы ему, есть ли яйца к завтраку.
- Почему бы и нет? - спросил Мак. - Йену вы нравитесь, вам он тоже, а ему нужна жена.
- Да, но это не значит, что мне нужен муж.
- Муж - это именно то, в чем вы нуждаетесь, - проворчал Мак. - Это помешает вам и моей жене бегать по запрещенным казино.
- Мак, - тихо произнес Йен, - я поговорю с Бет наедине.
Мак пригладил свои темно-рыжие волосы.
- Извините, - обратился он к Бет. - Я немного переволновался. Выходите за него. Надо, чтобы в нашем семействе был хотя бы один рассудительный человек.
Не ожидая ее ответа, он вывел из комнаты священника, горничную, Беллами и Керри и закрыл дверь.
Дождь снова забарабанил в окно. Бет знала, что Йен смотрит на нее, но не могла заставить себя посмотреть на него.
- Я не собираюсь выходить замуж. - Бет пыталась сказать это решительным тоном, но не смогла. - Я намерена жить, как богатая вдова, путешествуя, радуясь жизни, помогая другим.
Ее слова звучали неубедительно даже для нее самой.
- Как только ты станешь моей женой, Феллоуз не сможет даже дотронуться до тебя, - говорил Йен, словно не слыша ее. - Его начальство приказало ему держаться подальше от моей семьи, и когда ты станешь моей женой, ты тоже будешь членом нашей семьи. Он не только не сможет арестовать тебя, но даже побеспокоить. Мое покровительство, как и покровительство Харта, будет распространяться и на тебя.
- Но это не очень-то помешало ему беспокоить тебя, не так ли?
- Ему не позволят появляться в Килморгане, и Харт поднимет шум, если он попытается приблизиться к тебе в любом другом месте. Это я тебе обещаю.
- Разве ты не говорил, что Харт в Риме? И что, если он не захочет оказывать покровительство и мне?
- Захочет. Он ненавидит Феллоуза и сделает все, чтобы препятствовать ему.
- Но…
От неожиданности Бет так растерялась, что даже лишилась дара речи, не зная, что сказать.
- Йен, есть кое-что, чего ты не знаешь обо мне. Мой отец никогда не был французским аристократом. В Англии он говорил, что он виконт, и ему верили. Он действительно умел искусно подражать манерам дворянина. Но он был низкого происхождения, как и любой, родившийся в трущобах Ист-Энда.
Йен отвел глаза.
- Я знаю. Он был мошенником в Париже, он сбежал, когда его хотели арестовать.
- Ты знаешь?
- Когда я хочу узнать о каком-либо человеке, я узнаю все.
- А твои братья знают?
- Я не считал нужным рассказывать им.
- И ты все равно хочешь на мне жениться?
- Да, почему нет?
- Потому что я женщина того сорта, на которой не следует жениться сыну герцога! - Бет перешла на крик. - Мое происхождение омерзительно, я была чуть выше служанки, я погублю тебя.
Он расправил плечи в свойственной только самому Йену манере.
- Все считают тебя дочерью аристократа. И этого вполне достаточно для надутых англичан.
- Но это ложь.
- Мы с тобой знаем правду, а людям, которые предпочитают выдумки, довольно и этого.
- Йен ты меня саму делаешь мошенницей, каким был и мой отец. Я не лучше его.
- Ты лучше. Ты во сто крат лучше.
- Но если кто-нибудь узнает… Йен, это было бы ужасно. Газеты…
Он не слушал.
- Мы, ты и я, подходим только друг другу, - сказал он. - У нас обоих есть странности. Но мы подходим друг другу.
Он взял ее руку, прижал к своей ладони, затем переплел их пальцы.
Он говорил:
- Нас несет течением, и мы никому не нужны. Мы, настоящие. Мы могли бы плыть вместе.
- Нет.
- Пожалуйста, выходи за меня, Бет. Я люблю тебя.
В тот первый вечер в театре он не мог бы полюбить ее.
Она не могла этого и ожидать. С другой стороны, как указал Мак, они поладили. Бет научилась не удивляться его коротким речам и не обижаться, когда он смотрел так, как будто не слышал ни единого сказанного ею слова.
- Это католический священник, - слабо возразила она. - А я принадлежу к англиканской церкви.
- Брак будет законным. Мак позаботился об этом. Мы можем повторить церемонию, когда вернемся в Шотландию.
- В Шотландию? - повторила она. - Не в Англию?
- Мы поедем в Килморган. Теперь часть его принадлежит тебе.
- Перестань успокаивать меня, Йен.
Он рассердился. Он всегда понимал ее слова буквально.
А она продолжала:
- Леди любят, когда за ними ухаживают, прежде чем вступить в брак. Дарят им кольцо с бриллиантом и тому подобное.
Йен еще сильнее сжал ее руку.
- Я куплю тебе самое большое кольцо из всех, которые ты когда-либо видела. Усыпанное сапфирами под цвет твоих глаз.
Ее сердце на мгновение замерло. Его взгляд был таким пристальным, хотя он не смотрел ей в глаза.
Она помнила тот захватывающий момент, когда они занимались любовью, и он по-настоящему смотрел на нее. Его глаза были так прекрасны, он пристально смотрел на нее, как будто она была единственной женщиной на свете. Единственной, которая для него что-то значила.
Что бы Бет отдала за то, чтобы он снова так посмотрел на нее?
Все, что у нее было.
- Пропади ты пропадом, Йен Маккензи, - прошептала она.
Кто-то постучал в дверь, и из-за нее выглянул Керри.
- Дождь скоро прекратится, и наш добрый инспектор проявляет нетерпение.
- Бет, - сказал Йен, не выпуская ее руки.
Бет закрыла глаза. Она ухватилась за Йена так, как будто он был единственным препятствием, мешавшим ей утонуть.
- Ладно, ладно, - сказала она, ее голос дрогнул. - Давайте сделаем это побыстрее, пока инспектор не взял штурмом наши укрепления.
И это свершилось. Бет, широко раскрыв голубые глаза, повторяла слова обета. Затем брак был скреплен священником и засвидетельствован Керри, Маком и Беллами. Йен надел на палец Бет простое колечко, которое он поручил принести Керри, оно временно заменяло то, большое, с сапфирами, которое он собирался купить. Он поцеловал ее и почувствовал сохранившийся жар их любовных ласк и ее волнение.
Они вместе вышли из дома. Йен держал над ними обоими зонт. Он вызывающе не обращал внимания на Феллоуза и толпу парижских полицейских и журналистов, ожидавших их на противоположной стороне улицы.
Подъехала карета Йена, и когда Йен с Бет вышли из дома, их скрыла от глаз Феллоуза карета. Он обошел карету и увидел их в тот момент, когда Йен усаживал в нее Бет.
Феллоуз был мрачен, его усы намокли под дождем, и в его фигуре была ярость и усталость человека, который всю ночь гонялся за своей добычей, а теперь видел, как она ускользает.