Кэйт смахнула со стола крошки от сэндвича и встала.
– Кэйт, послушай…
Она повернулась.
– Хочешь знать, что я запомнил из той поездки на острова?
Что-то было в его голосе, что заставило сердце Кэйт дрогнуть. В горле у нее пересохло, она не могла без содрогания вспоминать это путешествие. В течение трех дней она просто растворилась в Финне, не зная, что дома ее жизнь горит в огне.
Кэйт навсегда запомнила тот удар, что ждал ее после возвращения. Впрочем, они уже не раз обсуждали их прошлое, так что вряд ли тут мог быть какой-то сюрприз.
– Та Кэйт, что сбежала на острова, жила не оглядываясь. Она хотела все увидеть и все попробовать. И не боялась ничего. Та Кэйт была потрясающей. Признайся, ты ведь наверняка скучаешь по ней? – быстро произнес Финн, не сводя пристального взгляда с Кэйт.
Кэйт сделала глубокий вдох, с трудом сдерживая слезы.
– Все это, конечно, очень мило, эти маленькие экскурсы по дорожкам памяти, но сейчас они просто неуместны. Нужно сосредоточиться на настоящем и с уверенностью двигаться дальше.
– Тогда прекрати беспокоиться о прошлом. Отпусти его, если уж оно ничего не значит.
– Легко сказать. Иногда я завидую твоим способностям не обращать внимания на трудности. Но меня интересуют не только развлечения.
– Значит, меня интересуют только они?
– Думаю, да.
Кэйт чувствовала себя неловко, ее слова были слишком жесткими. Но как Финн мог с такой легкостью, просто пожав плечами, отбросить все воспоминания об их отношениях? Она не знала, что еще нужно сказать.
– Мне пора. Я иду в гримерную.
Уже закрывая дверь, она услышала тихий смех Финна.
Глава 6
Финн сожалел о том, что поругался с Кэйт. Ему нужно было отойти в сторону и держаться от нее подальше. Но по каким-то причинам он не мог этого сделать. Тот разговор между ними многое прояснил, но в то же время поднял еще больше проблем. Кэйт ошибалась, если думала, что может вот так просто вывалить их на него и уйти. Его задело, что она обвиняет его во всех своих неприятностях.
Также, у Финна не выходили из головы ее слова о влюбленности. Вряд ли она вообще поняла, что сказала.
Финн был достаточно честен, чтобы признать – рядом с Кэйт в нем по-прежнему разгорался такой огонь, который он просто не мог игнорировать. Хотя он и не любил ворошить прошлое. Почему Кэйт так магнетически действовала на него? Она сравнила его с наркотиком, и он сам почувствовал себя наркоманом, которому напомнили, от чего он отказался.
Финн не знал, догадывалась ли Кэйт, что в нем каждый раз при их встрече разгорается огонь желания. Но теперь было очевидно, почему она избегала его. Она боролась с тем же желанием.
Кэйт могла говорить что угодно, но он помнил радостное выражение ее лица, когда речь зашла об их отдыхе на островах. Она заставила себя измениться, стать серьезнее, но в душе она не забыла его.
Финн посмотрел на часы. Через десять минут он должен быть в костюмерной. Кэйт ожидает чертовски приятный сюрприз, и он не хотел терять ни секунды.
– Вы смеетесь надо мной. – Кэйт бросила на помощника режиссера такой взгляд, что Крис невольно отступил назад.
– Кэйтлин, детка, в чем проблема?
Финн поправил галстук своей армейской униформы и улыбнулся.
– Да, Кэйт, в чем проблема? Я полноправный член Актерской гильдии, так что я могу быть не только продюсером. Все законно.
Она едва ли слышала, что он сказал, пытаясь найти слова, которые не показались бы странными.
Кэйт обращалась только к Крису:
– Когда, черт возьми, это успело превратиться в любительский спектакль?
Крис отвел Кэйт в сторону, но Финн все же мог слышать их разговор.
– Это совсем короткая сцена, и у него есть опыт. Клянусь, он ничего не испортит. Ты на его фоне будешь отлично смотреться.
– Хочешь сказать, что других кандидатов на эту роль не было?
– Это не Лос-Анджелес и даже не Нью-Йорк. У нас нет времени на полномасштабные кастинги.
– Ладно. Все ясно.
Кэйт поправила пояс на платье, отчего ее талия показалась невероятно узкой; потом сделала глубокий вдох. Она выглядела потрясающе.
– Тогда начнем, – бросила она. – Этот день и так кажется мне слишком длинным.
Проводив ее задумчивым взглядом, Крис повернулся к Финну:
– С Кэйтлин обычно легко работать. Не знаю, что случилось сегодня. Должно быть, просто устала.
– Да, именно в усталости дело. – Финн сгреб шляпу и пошел на свое место.
Они с Кэйт были одной из множества пар, танцующих или разговаривающих друг с другом, пока Джейсон и Наоми снимали свою большую, насыщенную эмоциями сцену.
Кэйт заняла свое место напротив него за одним из столиков в павильоне – праздничная вечеринка на открытом воздухе со свечами и бумажными фонариками, свисающими с открытых балок. Танцплощадка, джаз-банд, работающие на потолке вентиляторы.
Она старалась говорить потише.
– А-ля Альфред Хичкок? Решил сыграть эпизод в собственном фильме?
– Хичкок был режиссером.
– Я знаю. Сниматься в фильме, где ты всего лишь продюсер, – верх эгоцентризма.
– Всего лишь продюсер? А как же насчет того, что я профессионал своего дела?
Кэйт прикусила губу. Так, значит, Финн уже видел ее интервью.
– В тот момент я не знала, насколько ты тщеславен.
– Это не тщеславие. Это подарок моему деду.
– А ты не мог подарить ему галстук или еще что-нибудь?
– У него и так все есть. Все, кроме фильма.
Кэйт нахмурилась, а потом и вовсе отвернулась, явно находясь не в лучшем расположении духа. Возможно, Финну не стоило этого делать. Если ее настроение повлияет на ее игру…
Он беспокоился напрасно. Кэйт на мгновение закрыла глаза, а когда открыла, в них уже не было и следа раздражения. Она в очередной раз доказала свой профессионализм. И когда последовала команда "Мотор", она наклонилась вперед и оперлась подбородком на руку. Легкая полуулыбка показалась на ее губах. Финн немного напрягся. Она всего лишь играла, но, черт возьми…
– По сценарию мы должны разговаривать и флиртовать. Ты ведь решил, что ты сегодня актер, не так ли?
Голос Кэйт звучал тихо, но в ее глазах читался вызов. А перед вызовом Финн никогда не мог устоять.
Он тоже немного наклонился вперед, позволив своему взгляду скользнуть по ее фигуре.
– Мне не придется играть. Я уже несколько дней хочу сказать, что ты очень красивая. Я и не думал, что ты можешь быть еще прекраснее.
Глаза Кэйт расширились от удивления, губы приоткрылись.
– Это так трудно – все время сдерживать себя. – Он коснулся ее руки, скользнув большим пальцем по запястью. – Твоя кожа… она всегда была такой гладкой, такой нежной под моими пальцами… под моим языком. И ты любила, когда я к тебе прикасался. Собственно, как и я любил прикасаться к тебе.
Кэйт почувствовала, что ее пульс участился. Она провела языком по пересохшим губам.
Финн почувствовал себя неловко. Черт, если она не перестанет на него так смотреть, то может оказаться в настоящей опасности. Ее улыбка не дрогнула, но огонь в глазах сводил его с ума. Все опять могло обернуться совсем не так, как он запланировал.
Он заставил себя собраться. Наклонившись вперед, прошептал:
– Ну как, годится?
Лицо Кэйт дрогнуло, но заметить это мог только очень внимательный наблюдатель. Она сделала глубокий вдох, и огонь в ее глазах потух. Затем Кэйт высвободила руку и медленно провела пальцем по краю бокала.
– Довольно средне, если честно.
Нужно отдать ей должное – она быстро взяла себя в руки.
– Ты – жестокая женщина.
– А ты…
– Снято!
Кэйт усмехнулась, но промолчала. Съемочная группа готовилась к следующему дублю. Когда был дан сигнал, Кэйт снова наклонилась вперед.
– Ты должен флиртовать со мной, а не пытаться меня соблазнить.
– Есть разница?
– Конечно. Флирт – это игра. Это возбуждение от погони. Для соблазнения важен исключительно результат.
Слова, в которых звучало недовольство, были в полном противоречии с игривым выражением лица Кэйт. Финн был в смятении.
– Кэйт, твой козырь – искренность. Это часть твоего шарма.
Она взмахнула ресницами, изображая наивную улыбку.
– Правда? Значит, у меня есть шарм?
– Определенно. Вот почему я пытаюсь тебя соблазнить.
Кэйт замялась и отвела глаза. Потом снова посмотрела на своего партнера:
– Но сейчас я Ребекка, а не Кэйтлин. И ты не герой этой истории, тебе не нужно никого соблазнять.
Финн почувствовал сильное возбуждение. Его член упирался в ширинку. О, черт. Ничего не оставалось, как признать правду. Он хотел Кэйт. Ужасно. Их влечение всегда было острым, и его тело мстительно напомнило ему об этом. Да еще Кэйт смотрела на него своими большими глазами, как на чертовски вкусное блюдо. Ей повезло, что вокруг них были люди и камеры.
Она хотела поиграть? Возбуждение от погони? Ладно.
"Я в игре, Кэйт".
Финн оттянул жесткий ворот рубашки и наклонился к ней.
– Но ведь я ухожу на войну. Я могу никогда больше не узнать любовь женщины. И ты откажешь мне в одном последнем прикосновении? Последнем поцелуе?
Она судорожно сглотнула.
– Все это уже было.
Финн смотрел на нее, пока она не покраснела.
– Да, я помню. Но помнишь ли ты? – Финн подождал, пока Кэйт посмотрит на него.
Она отвела взгляд в сторону, и он получил ответ на свой вопрос. Она помнила. Определенно.
Проклятый Финн. В какую игру он играет?